Причина

Фирентия устало поправляет волосы, заправляя их в высокий хвост, и хмурится. После смерти дедушки на неё все навалилось в двойном размере, хотя, казалось бы, куда уж больше… Оказалось, есть куда. Стакан опускается на стол с глухим стуком, и девушка поднимает взгляд на человека. — Я принес тебе кофе. – спокойно говорит мужчина, держа в другой руке такой-же стакан. — Вам бы спать пойти, Виедзе. – вздыхает Тия, но кофе принимает, делает пару глотков, обжигающих горло. — И бросить тебя тут одну разбираться с этой кипой? – выгибает бровь Виедзе, садясь в кресло, напротив стола. — Раньше вас это не особо смущало. – хмыкает Фирентия, потянувшись пером к чернилам. — Раньше я не был Главой. – парирует мужчина, устало потирая глаза. Они замолкают, каждый занятый своим. В какой момент Виедзе начал спускать подобное Фирентии с рук? Эти колкости, слетающие с острого язычка племянницы стали почти обыденностью. После смерти отца, Виедзе понял одну вещь. Никто не разберется в документах их рода лучше Фирентии, все это время находившейся рядом с его умирающим родителем. Так что мужчина заключил с Фирентией негласное соглашение. Он признает её Ломбарди, а она помогает роду со всей бумажной волокитой. Однако, по прошествии полугода, мужчина заметил за собой, что неосознанно прислушивается к её словам. Девушка то там скажет не соваться, то тут укажет на выгодную сделку. И ведь всегда дело говорит, как бы сильно Виедзе не презирал её. А теперь так вообще начали делить работу. Не то чтобы Виедзе жаловался, ему оставалось только перепроверить все и поставить роспись. Фирентия обычно не делала ошибок. Так, разве что несколько описок, чисто по усталости. Это не критично, просто один раз из-за этого они чуть не понесли убытки. Некрупные, но неприятные. — Дядя, – начинает девушка и Виедзе отрывает взгляд от договора об аренде склада. – Почему вы меня ненавидите? Атмосфера странная. Фирентия на него даже не смотрит. Пишет, не отрываясь, но заметно, что вслушивается. Обычно мужчина одергивает её, даже если она случайно называет его «дядя», но сейчас и слова не сказал. Тишина повисает тяжким грузом и Тия уже жалеет о том что вообще спросила об этом. Глупый вопрос на самом деле. Она же пятнает кровь Ломбарди своим низким происхождением… — С чего ты взяла, что я тебя ненавижу? – наконец разрезает тишину ответный вопрос. Фирентия удивленно вскидывает голову и уже хочет что-то сказать, но Виедзе поднимает ладонь, призывая помолчать ещё немного. – Хотя, наверное, мое поведение действительно создает такое ощущение. Однако, это не ненависть, а скорее… раздражение. Твой отец переспал с какой-то девкой низшего сорта, заимел от неё дочь и… и что? Ему ничего за это не было. Более того, отец признал тебя, как Ломбарди, разрешил взять нашу фамилию, ставя в один ряд с детьми аристократов. Это было сродни оскорблению. Фирентия с силой сжала перо. Она уже 10 раз пожалела, что спросила. Лучше бы и дальше жила с мыслью, что Виедзе её ненавидит. Хоть не так обидно было бы. Если бы только он не перекладывал эти мысли на Велесака, возможно её детство было бы спокойнее! — Само твоё существование невероятно бесило. Однако, я не могу сказать, что ненавидел или что ненавижу тебя. Ненавидеть ребенка глупо. — Это не помешало вам наускивать Велесака. И вы ни разу его за это не наказали, даже не отчитали. – мрачно добавила Фирентия. – Наоборот поощряли. Вы хоть понимаете… Виедзе вздохнул. Да, он виноват, он это знает, но время не отмотаешь назад. Скажи ему кто, что он вот так сейчас будет сидеть с Фирентией, прибил бы сразу. — Понимаю. Хочешь чтобы я извинился? — Что? – вскидывает брови Фирентия. — Хочешь чтобы я извинился? – терпеливо повторяет Виедзе. Он вообще в последние полгода пример терпения. Не пойми откуда взялась просто тонна понимания. — Н…ну… – растерянно похлопала глазами девушка, однако быстро взяла себя в руки. – Что с вами, Виедзе? Не злитесь, не кричите, даже извинения предлагаете. Может заболели? – девушка действительно встает и подходит. Прикладывает ладонь ко лбу мужчины. – Даже сейчас не возмущаетесь, что грязнокровка прикасается к вам. Точно заболели. — Скорее повзрослел. — Не поздновато ли? – хмыкает Фирентия. — Лучше поздно, чем никогда, верно? – улыбается Виедзе и Фирентия позволяет себе прыснуть от смеха. Мужчина мягко обхватывает ладонь девушки и подносит к губам, оставляя поцелуй на тонких пальцах. Та замирает, смотрит, словно не верит в происходящее. А вид у дяди такой умиротворенный и спокойный. Никогда таким его не видела. — Я хочу развестись. – тихо, почти шёпотом, говорит Виедзе. – Да вот только Сераль не даст сделать это по-тихому. — Зачем? — Помнишь то предприятие с хроем? – спрашивает мужчина, поднимая глаза на Фирентию. — Это то после которого Ломбарди понесло большие убытки? — Да. Сераль настояла на том, чтобы я начал это дело. А потом и пропустить вечер стипендиатов, и чтобы Велесака сделали компаньоном Астаны… – начал перечислять мужчина. – А потом и чтобы я его поддержал. Я просто понял, что все что она предлагала приносило только вред. И мне и Ломбарди. — Виедзе… — Я не перекладываю на неё ответственность. – прерывает Виедзе. – Я и сам тоже виноват. Слишком импульсивен, слишком жаден, слишком горд, чтобы замечать неладное, идиот… Не хочу позволять ей и дальше пудрить себе мозги. Она ведь почти убедила меня выставить тебя вон, хотя все держалось на одной тебе. — Господин Виедзе, подождите… – вновь пытается начать Фирентия. — Тия, – девушка чуть вздрагивает от этого обращения, – я был ужасным человеком. Был ужасным дядей для тебя, а ведь ты была лишь ребенком. Ты умная девушка, любящая наш род. Поэтому, с жутким опозданием, я признаю тебя и прошу извинения. Фирентия, мне очень жаль, прости меня. Тия чувствует, как щиплет глаза. Получить признание от того, кто, казалось, никогда не признает в ней члена семьи. Девушка сжимает в пальцах руку Виедзе и тот, наконец, поднимает на неё взгляд. Фирентия улыбается, пусть глаза и слезятся, а мужчина встает и мягко обнимает, поглаживая девушку по голове. Это так неожиданно, что она прижимается щекой к груди дяди, слыша его быстро бьющееся сердце. Виедзе никогда не шел на контакт с ней первым, а тут обнял. Мужчина трется щекой о её волосы и Тия таки сжимает его в ответных объятиях. — Поддержите второго принца, дядя. – шепчет Фирентия. — Женщины… – страдальчески, но с улыбкой говорит Виедзе. – Им об одном, они о другом. — Я серьезно! Вы ведь и сами знаете, насколько ненормальный первый принц. Это настоящая удавка! Он никогда не считался и не уважал Ломбарди. Думаете, придя к власти, начнет? – хмурится Фирентия, но разрывать объятия не спешит. — Нет. Однако нужно подготовить для этого почву. – хмыкает Виедзе, поглаживая каштановые волосы. – Ты же мне поможешь? — Куда я денусь? – посмеивается Фирентия и все-таки отстраняется, понимая, что контакт слишком уж затянулся. — Действительно. – смеётся Виедзе, поправляя сползший галстук. Спросит у Шананет, как следует поступить с разводом. У неё опыт уже имеется, так что обязательно нужно с ней поговорить. – Пойдем. Тебе пора спать. — Но… – пытается возразить Фирентия. — Это не обсуждается.