Милый, милый Повелитель

      Самая незавидная должность при дворе Вечной Империи — оруженосец Императора… Во-первых, у Императора зоркий глаз, не самый простой характер и тяжелая рука. Это значит, что он замечает всё вокруг, реагирует неожиданно и жёстко, и… прилететь за любой пустяк может запросто. А если ты, по должности, к особе этого самого Императора приставлен почти вплотную, то, значит, и прилетает тебе чаще других. То мундир недостаточно выглажен, то броня плохо блестит, то ножны закреплены на миллиметр в сторону, то недостаточно сконцентрирован, то… ещё миллион возможных вещей.       Во-вторых, ты считаешься не просто оруженосцем, но учеником самого Императора, и должен быть на высоте своего положения. Это не просто.       В-третьих, что вытекает из второго пункта, ты должен спарринговать с самим Императором. На мечах. С Императором. С тем, который Повелитель Тьмы, сражающийся парой колдовских клинков, и который считается величайшим воином последней тысячи лет… Его удары сыплются градом, и после тренировки выходишь, как и после настоящего дождя, весь сырой. Только не из-за проливающейся с небо воды, а от льющегося с тебя самого же пота.       И, наконец, в-четвёртых… Где-то поблизости постоянно рыщут генерал Браксар и императорский апофикар лорд Истрим: смотрят на тебя волками, клацают зубами, сверкают клыками… От них придирок, «дельных» замечаний, советов, намёков и всего такого прочего сыплется едва ли не больше, чем от Императора. Император больно бьёт, но чаще молчит, а эти — разговорчивые. И по чину — старше, а значит, надо стоять, вытянувшись, и молча слушать, запоминать, учиться у, мать их итить, лучших.       — Слава Вечной Империи! — и вперёд, постигать науку.       Так что, зачисленный в придворный штат императорским оруженосцем лейтенант Доэр радовался своему невероятному успеху (и считал это достижение успехом) ровно до момента знакомства с этими двумя. И это при том, что к тому моменту уже состоялась его первая (пробная!) тренировка с Императором, и теперь процедура принятия горизонтального положения для сна занимала от тридцати минут до часа — ровно столько требовалось, чтобы найти положение, в котором не задеваешь все свои ссадины и шишки, и ещё — смириться с тем, что завтра болеть будет сильнее.       А он, дурак, считал, что это на первом курсе Военной Академии было сложно. С другой стороны, конечно, у положения императорского оруженосца были и свои плюсы. Так, Доэр мог немного покрасоваться и разыграть важную птицу перед стажирующимися в Цитадели кадетами и новобранцами гарнизона.       — Эй, — окликнул Доэр как раз одну из таких целей — парнишку в пепельно-сером мундире пажеского корпуса, несшемся куда-то по коридору беглым шагом. И когда он уже хотел всласть отыграться на младшем… его самого прошиб внезапной стрелой до боли знакомый бархатисто-ядовитый голос:       — Лейтенант Доэр, — лорд Истрим нарисовался, как обычно, совершенно из ниоткуда, — разве у вас по графику сейчас не тренировка с Императором?       И чего апофикару не сиделось в его подземельях? Доэру оставалось лишь оправдываться, и уныло смотреть, как резво утекает за ближайший угол намеченная цель — только и успел заметить, как мелькнула лохматая макушка пажа, да сверкнули его серые глаза, напоследок окатившие лейтенанта не по-уставному грозным взглядом.       К счастью, сам императорский апофикар куда-то спешил, и не стал долго мучить Доэра. Зато на тренировке лейтенанту влетело по полной: похоже, кто-то успел испортить Императору настроение, и тот атаковал яростно, превращая и без того невероятный танец своих парных мечей в настоящий смертоносный вихрь. Всякий раз, пробив оборону Доэра, холодное колдовское железо замирало в миллиметре от его груди.       Это было хорошо…       В конце концов, Доэру не хотелось стать первым человеком, погибшим на императорской тренировке. К тому же, лейтенант всё же надеялся — и это грело его душу — отыскать того проворного, но не в меру непочтительного пажа, и показать, кто тут главный, и как работает иерархия в Вечной Империи.

***

             Помимо лорда Истрима только один человек знал, кто скрывается под Доспехом Императора. И была это, что не удивительно, женщина. Удивительнее была та связь, что соединяла её с Императором.       Она была вовсе не той, какую хотелось бы рисовать в своих агитках доморощенным пропагандистам на содержании у врагов Вечной Империи.       Этой женщиной была леди Нейт, всем известная как сестра Императора. Сестра, впрочем, не родная, и даже не сводная. Кровных уз между ними не было, только давняя общая история. История, опять же, без секса, без чувственной влюблённости, и даже без той смутной симпатии, из которой что-то подобное могло бы проклюнуться. Это хорошо выяснили через собственные каналы разведки, независимо друг от друга, лорд Истрим и генерал Браксар. А также те другие, кого эта тема, по какой-то причине, крайне интересовала.       Впрочем, врагам всё это не помешало приписать к «личному делу» Императора ещё и метку «инцест». И кто-то в это даже поверил, а кого-то этого, разумеется, погубило. Повелитель Тьмы не любил, когда трепали имя леди Нейт, а заодно и его имя. Последнее ему, впрочем, давно заменял титул. Тот, или другой. Оба хороши.       Так или иначе, ничего интимного Повелителя Тьмы с леди Нейт не связывало. Только понимание и взаимовыручка. А сейчас, по прошествии лет, она вполне обоснованно занимала в Железной Цитадели и всей Вечной Империи своё заслуженно-видное место. Была тем человеком, который тащил на себе все гражданские дела. Целую гору гражданских дел, неуклонно растущую по мере того, как росло само государство, каждодневно расширяемое трудами Императора. Императора, который и обрушил всё это безобразие на свою сестрицу. Сам-то он предпочитал дела военные.       Она, в общем-то, тоже. Но тут уж, как говорится…       Поэтому, каждой возможностью полковник имперской армии Нейт пользовалась на полную, и нещадно гоняла брата по тренировочной площадке. Выступавший без Доспеха и знаменитых Мечей Император вынужденно отступал и уклонялся. В общем-то, уступая сестре как в росте, так и в физической силе, он больше ничего и не мог. Нейт, к тому же, мастерски владела мечом.       И всё же, их тренировки были очень важны для Повелителя Тьмы: он всё ещё надеялся развить своё хлипкое тело… А, ладно, не развить, но хотя бы чуточку укрепить, сбавив зависимость от Доспеха. Конечно, у него всегда тузом в рукаве прятались тёмные силы — вся неописуемая мощь колдовства, но и от этого страшного оружия он зависеть не собирался.       Сила в комплексном подходе — в это он верил.       Цель этих тренировок с леди Нейт в корне отличалась от цели его занятий с лейтенантом Доэром. Там Император выступал строгим учителем, здесь — сам являлся учеником. И страстно хотел добиться успеха, повысив готовность к любым неожиданным поворотам. В конце концов, враги могли раскрыть его секрет, могли застать без Доспеха, без Мечей… Могли даже, пусть и только в теории, подавить его тёмные силы!       Он должен быть готов ко всему. Нейт провела очередную атаку, целясь ему в руки. Повелитель, поднырнув под меч противницы, попытался контратаковать. Целился в ноги — из-за разницы в росте, как он надеялся, сестре отразить это должно быть затруднительно. Увы, звание полковника даётся не просто так, и Нейт с лёгкостью превратила этот выпад в ничто, и собственным ударом свалила брата в песок, которым было засыпано тренировочное поле. Что же, не в первый раз — он уже изрядно наглотался этой пыли.       — Не теряете хватки, леди Нейт, — свидетелем тренировочной схватки оказался неведомо как забравшийся в эту часть цитадели генерал Браксар. Впрочем, «как» стало понятно почти сразу — он притащился сюда следом за лордом Истримом, а уж присутствие здесь этого господина было вполне объяснимо…       — Ваш ученик явно делает успехи, — осведомлённым о происходящем куда больше генерала, апофикар не упустил возможности польстить Императору, хотя формально обращался к лети Нейт. Браксар только насмешливо хмыкнул, выражая сомнение по поводу сделанной Истримом оценки. И тем самым только увеличил торжество апофикара, наслаждавшегося тем, какой яростью засверкали серые глаза юноши в мундире пажеского корпуса. Генерал, впрочем, этого не замечал, как не замечал самого пажа — слишком незначительная персона, чтобы уделять ему внимание. Леди Нейт, молча наблюдавшая всю эту детскую возню подчинённых брата, устало покачала головой, и приняла боевую стойку, призывая к тому же своего спарринг-партнёра — их тренировка только начиналась.

***

      Вечная Империя не всегда наступала, случалось ей и обороняться. Но Императору такое «дело» не нравилось. Его натура требовала завоеваний, и он, бросая всё, спешил на тот участок фронта, где завязли под чужими атаками его солдаты. И уже одним своим появлением обращал самую глухую оборону в яростное наступление.       И всё же, обороняться, время от времени, приходилось. Например, как сейчас, когда враги создали альянс, наивно полагая, что их жалкие потуги смогут остановить и даже обратить вспять тяжёлую поступь Империи. А здесь ещё и магическая атака была. Повелитель Тьмы чувствовал, как объединённое могущество круга магов обрушивается на имперские позиции, словно невидимый, но губительны град.       Подавление воли…       Враг всеми силами пытался сломить решимость имперцев, внушая им пораженческие настроения, но пока что упирался в возведённый усилием Императора ментальный щит. Его тёмная воля, слово ветер, носилась над полем битвы, отметая в сторону каждую «градинку», которая могла бы опуститься на воинов Вечной Империи.       Неизвестные маги могли поцеловать друг друга в зад.       Но враг ещё и подстёгивал настроения собственных солдат — с этим ничего сделать было нельзя, и враг агрессивно напирал на имперские позиции. Тут Император уже полагался на своих бойцов и их командиров, и на свои Мечи. Он никогда не отсиживался в штабе, так что и здесь его всюду видели только на передовой.       Колдовское оружие крушило врагов: раз — и чьи-то полчерепа снесены. Не помог ни шлем, ни магическое клеймо на нём. Подобное колдовство вообще мало кому помогало, разве что, от скользнувшего по касательной удара. Если противник целится как следует, или удачлив, ничто не спасёт. Тем более, если твой противник — сам Император. И даже если здоровая доля его внутренних тёмных сил уходит на магическую оборону позиций. Потрать он и все их на ментальный щит — ничего не изменится. И он всё так же с лёгкостью врубится в ряды наступающей армии, круша врагов направо и налево. Чужая кровь будет заливать его, горы трупов будут расти вокруг, и даже если кто-то сможет подобраться достаточно близко, сможет нанести удар… Доспех сведёт все старания на нет.       Ну, разве что, враг окажется вооружён особым оружием… но на этом боле битвы подобное едва ли случится.       С небес обрушился жуткий гул и победный клич — это явились на помощь своему Императору тёмные рыцари верхом на крылатых «Гаргульях». На поддержание этих бронированных махин в воздухе тоже шла часть сил Императора — время от времени он вливал её в сложные кристаллические механизмы-сердечники. Но это совсем не было так обременительно для его здоровья, как иногда ворчал лорд Истрим. К тому же, от появления гвардии генерала Браксара эффект был не только психологический. Тёмные рыцари с руническими клинками наперевес способны переломить в свою сторону ход любой битвы. А здесь, в присутствии Императора, и без маячившего поблизости конкурента-апофикара, Браксар чувствовал себя как никогда мотивированно. И уверенно. А ещё — он немного наглел, позволяя себе красоваться.       Знал, что Император видит. Зависая на мехо-магическом «звере» над позициями противника, генерал принимал картинные позы, запросто подбрасывая в воздух и снова ловя одной рукой знаменитый огромный клеймор. А затем — устремлялся в самоубийственную на первый взгляд атаку, обрушиваясь вниз почти вкрутую, и выравниваю «Гаргулью» лишь в последний момент. Те, кто не успевал укрыться от падающей с небес смерти, погибал в пламени выхлопов, или от запросто переламывающего кости генеральского меча.       Император, глядя на это, мог лишь качать головой. Разумеется — мысленно. Внешне он на подобные фокусы подчинённого никак не реагировал, опасаясь, что это может сподвигнуть того на что-то ещё более безрассудное.       И этого — хватит с лихвой.       Меж тем, враг не переставал лезть на Императора. Да, находились и такие очевидно «замотивированные» магическим способом самоубийцы. Мечи Повелителя Тьмы освобождали этих несчастных от проклятых пут… Через смерть.       — За Императора! За Вечную Империю! — разносились вокруг имперские кличи. Солдаты, воодушевлённые своим повелителем, поддержанные с неба гвардией тёмных рыцарей, шли в атаку.