Впервые Люциус встретил Лололошку, когда божественные силы только начали покидать его тело.
Тогда их общение, мягко говоря, не ладилось и, в большей степени, из-за самого Люциуса. Сейчас он честно признаёт этот факт, слишком уж высокомерно вёл себя в то время. Было множество ссор, зачастую начинавшихся из-за простого непонимания бывшим Полубогом чужих эмоций и людской культуры. И, вспоминая об этом, возникает мысль, как после них его сразу же не вышвырнули с Даливарики далеко в Ад. Но постепенно, шаг за шагом, разговаривать друг с другом становилось так же легко, как и дышать. Постоянные встречи больше не раздражали и, вместо мучительной необходимости, становились радостным бонусом в конце тяжелого дня. Это был будто глоток свежего воздуха после сотен лет в тени старшего брата и отца. Лололошка был умным, иногда больно правильным, но, чаще всего, слишком уж жертвенным.Он часто ходил в шахту и любил путешествовать.
Сколько бы времени Люциус не провёл с ним, почему Ло это так нравилось, понять он так и не смог. Это было что-то, без чего смертный не был бы собой и, скорее всего, не смог бы жить. Ему нравилось с помощью новых материалов, некоторые из которых, признаться честно, Люциус сам видел впервые, улучшать инструменты и он слишком уж часто жаловался, что искать железо так скучно. «Такими темпами я закончу маяк только через десять лет». Говорил он это скорее для простого поддержания диалога, но, после многих лет в Тюрьме Времени, Люциус действительно хорошо умел слушать. Поэтому первым заклинанием, которому он научил его, стало что-то, что могло бы немного помочь с этой проблемой. Браслет был естественным дополнением. От его передачи стало лучше всем: Люциус избавился от невидимой цепи на шее, а Лололошка обзавёлся полезной побрякушкой. Они временами тренировались в использовании других полезных заклинаний, но чаще всего делали это подальше от замка: мечнику не нравилось портить «чудесный вид из окна». Что ожидаемо. Ведь глаза смертного горели каждый раз, когда поднималась тема похода куда-то, и в эти моменты от него было невозможно оторваться. Он притягивал, гипнотизировал и даже страх утонуть в его бескрайней синеве оставался далеко на втором плане. Лололошка был зависим от этого: покорение горных хребтов, пересечение океанов и исследования данжев, сокрытых глубоко под землёй. Он почти что дышал приключениями, новыми историями и жгучим адреналином. Люциус же был зависим от его горящих глаз.Животных, особенно своего енота.
У того была отдельная кровать, пруд для «промывки» еды и, скорее всего — слишком уж сложно увидеть что-то за такой толстой шерстью — качественный ошейник. Полубог сказал бы, что эта любовь передалась ему от Бастиана, да только что-то подсказывает, что Лололошка был таким всегда. И он не тот, кому винить парня за это: после появления в его жизни Айко, Люциус сам почти не покидал эту змею. Лололошка постоянно подкармливал встречных животных, отчего создавалось ощущение, что та ферма около его дома, только для этого и существует. Возможно, и его особое внимание к различным птицам объяснялось чувством вины за смерть того попугая, но Полубогу не очень хотелось об этом размышлять. Спустя время Люциус узнал, что енот мечника исчез ещё во время его заточения Джодахом. Но, видя совсем нетронутые вещи животного, создаётся впечатление, что хозяин всё ещё продолжал ждать его.Изучать что-то новое.
В первую очередь, конечно же, после шахты, его следовало искать среди книг. У Лололошки дома была своя небольшая библиотека и каждый раз, когда выдавалась свободная минутка, он заходил к нему в замок, дабы почитать что-то с его книг. Он жадно впитывал знания, иногда откладывая книгу, только пробежав по ней глазами, будто уже зная её наизусть. Воланд же говорил, что слишком уж часто видел его в огромной библиотеке Ордена. Около дома Лололошки была куча разных приспособлений, что странным образом, но всё же вписывались в общий интерьер. Он изучал звёзды, магию, записи старых учёных и много всего ещё. Да, узнавать что-то новое он любил. Наверное, именно это стояло у него на третьем месте после путешествий и темных данжей. Наверное, невозможно перечислить всё, что Лолололошка знал, начиная от различных стилей сражений и заканчивая тем, какой чай следует пить во время простуды. Наверное, Люциус должен был хотя бы раз всерьёз поинтересоваться откуда мечнику всё это известно.Фею, что была его фамильяром.
С ней у него были поистине особенные отношение. Что, наверное, не должно быть чем-то странным, верно? Именно так и работают фамильяры: медленно просачиваются в жизнь хозяина, связывают их души вместе и в один день уже невозможно представить себе мир без милого щебетания над ухом и свежих цветов около кровати. Стоит заметить, что связь работает в обе стороны. Без хозяина фамильяр чахнет, увядает, будто лилия без воды, не в состоянии восполнить ту часть себя, которую отдал, заключив контракт. Возможно, если бы не силы Эолы, Люциус своими глазами увидел бы, как Селести повторила этот трагичный сценарий.Сидеть дома во время дождя.
Лололошка ненавидел дождь. Небольшие складки появлялись на его лбу каждый раз, стоило ему завидеть тёмную тучу. Был действительно маленький шанс увидеть его где-нибудь, кроме дома, когда начиналась гроза. Он сидел за своим столом, непрерывно заполняя дневник или изучая какие-то книги, и сдвинуть его с места было способно лишь солнце, обозначающее, что дождь закончился, или голодный енот. Но бывали случаи, когда непогода заставала врасплох. И когда первые капли касались земли, движения его становились скованными, взгляды нервными и он будто всеми силами пытался отвлечь себя от назойливых мыслей. Возможно, Люциусу кажется. Возможно, он и тогда неправильно понимал поведение смертного. Как бы то ни было, у него не было никакого желания лезть парню в душу.Бастиана и других ребят с Ордена.
Люциус говорил, что Лололошка был умным и слишком уж жертвенным? Так вот, он повторит. Лололошка был слишком жертвенным. Парень был готов лезть в самое пекло, стоит только попросить его об этом, а если от этого ещё и будет зависеть чья-то жизнь, он без раздумий подставится под удар. И сколько бы ему не повторяли, что делать этого не стоит, сколько бы Джейс не устраивал ему лекций, результат оставался неизменным: он шёл вперёд, будто околдованный и не имеющий ничего, кроме желания уберечь других. Потому что ребят и Орден он любил.Люциуса он тоже любил.
Иных причин почему Лололошка продолжал помогать ему, он так и не смог найти.У него были коричневые волосы.
Они часто лезли ему в глаза и, наверное, это и была одна из причин, почему парень так часто носил те очки. Возможно, было бы легче их немного подстричь, но, ему все равно.Синие глаза.
Из-за тех самых очков, половину дня они были невидны, но, Великая Аква, это был самый глубокий и красивый синий, который Люциус когда-либо видел. Они были похожи на далёкий океан, что под лучами солнца превращался в яркую небесную синеву.И прекрасные крылья.
(Искуственные, конечно, но умению летать с помощью них завидовали даже крылатые). Если вас интересуют такие детали.Лололошка был мироходцем.
Любовь к путешествиям была у него в крови, как и необузданная сила, что готова была жертвовать воспоминаниями хозяина, лишь бы продолжать идти вперёд. Это была константа, постулата, аксиома и ещё множество различных слов, которыми можно было бы описать это явление, стоит только поразмышлять немного дольше. От этого его смысл никогда не изменится, так что называйте сей факт, как вам будет угодно. Да, верно, Лололошка был зависим от этого: покорение горных хребтов, пересечение океанов и исследования данжев, сокрытых глубоко под землёй. Он почти что дышал приключениями, новыми историями и жгучим адреналином. И поэтому он ушёл.