midwinter

увидеть любовь всей своей жизни спустя три года после расставания — совсем не то, что ожидала гахëн. еë вполне устраивала размеренность еë жизни, стабильность и некоторая рутина, которая пока не успела надоесть. да и кому, в здравом уме, хотелось бы вот так неожиданно встретить свою бывшую в своём безопасном месте? где быть её, очевидно, не должно? хандон не меняется. она тоже по своему стабильна в этой своей холодной красоте и пустом взгляде, который не выражает ничего. и поди попробуй угадать о чём она думает и чего вообще хочет. гахëн этот навык много лет вырабатывала, но вот незадача — растеряла за три года молчания. хандон хлопает длинными ресницами и смотрит — абсолютно никак, но сердце гахëн почему-то падает куда-то вниз. и, кажется, не бьëтся. умирать не хочется — магазин, своё самое важное детище, оставить не на кого, — приходится брать себя в руки. — привет, — тихо говорит гахëн, боясь отвести взгляд. хандон похожа на фарфоровую куклу и слегка на призрака, пришедшего забрать еë душу. точнее, вернуть туда, где ей самое место. — привет, — вторит хандон как-то глухо. в светлых волосах прячутся снежинки, стремительно тающие в тёплом помещении, да и вся она в целом как всегда холодная. но губы трогает мягкая улыбка, как когда-то раньше. — работаешь здесь? — угу, — ли все-таки опускает взгляд вниз, на прилавок, за которым стоит. ничего интересного, особенно сейчас, когда напротив стоит настоящее произведение искусства. — говорила же, что магазин открою. неужели не верила? неловкость сквозит повсюду. гахëн чувствует, как она проходит сквозь и касается костей, которые ломить начинает от перенапряжения. хандон переступает с ноги на ногу и стук каблуков проносится по всему помещению — магазин уже должен быть закрыт, потому и клиентов не наблюдается. — неправильно такое говорить, но я скучала, — выпаливает хандон слишком уж нервно. закрывает глаза, собираясь с мыслями, как делает всегда, когда не знает что сказать. — прости. — извиняешься за то, что не можешь контролировать? — гахëн хмыкает — тоже нервно — и стучит пальцами по стеклянной поверхности. — если тебе будет легче, то я тоже соскучилась. хандон делает шаг вперëд и неуверенно улыбается, что ей вообще несвойственно. хандон и уверенность — синонимы, но рядом с гахëн она всегда превращается в податливое нечто, сомневающееся в каждом своём шаге. по крайней мере, так всегда говорила шиëн. сейчас она сомневается тоже. тормозит на каждом шаге и лишний раз вдохнуть боится. винит себя ужасно в их расставании — гахëн это знает, понимает и принимает. сама не лучше. — магазин уже закрывается. прогуляемся? — спрашивает гахëн, заставляя хандон остановиться окончательно. она знает, что на улице, вообще-то, январь, что холодно — ужас, и видит это по красным щекам хандон, по еë замëрзшим ресницами. но всë равно зовёт. потому что первое свидание было таким же — неловким и зимним. — хочешь повторить наше первое свидание? — задаëт ответный вопрос хандон. уголки еë губ приподнимаются, тем самым давая знак гахëн, что старшая совсем не против прогулки. — мысли мои читаешь, — несдержанно хихикает гахëн, но из-за прилавка выходить не спешит. — первое свидание во второй раз, м? хандон прикрывает глаза — на этот раз расслабленно — и выдыхает. неловкость не пропадает, но дышится всë равно легче, будто холодный воздух наконец попал в это душное помещение, которое просто сто лет не проветривали. гахëн выходит из-за прилавка и делает два шага навстречу хандон. встретить своë прошлое спустя три года совсем не хотелось, но создать из него будущее — совсем неплохо. гахëн даже нравится. особенно, когда хандон всë ещё неуверенно касается еë ладони своей.