С другой стороны

      Настали тяжёлые времена. Рядом с деревней, когда-то привольно жившей в казалось самом прекрасном месте, возле реки, на чистом поле, расположился разбойничий лагерь. Спокойная жизнь тут же оборвалась. Началась война. Они вторглись неожиданно, сея в деревне ужас и панику, круша все вокруг. Селяне никогда не забудут озлобленные, серые лица и блистающие оружия. Много невинных жителей пали тогда, пронзёные стрелами или острозаточенными топорами. А оставшиеся в живых готовы были завидовать погибшим, всем пришлось отправляться в шахты, для спасения деревни. Непривыкшие к такому труду селяне, многие из которых были лишь фермерами или ремеслениками, погибали в темных зебах пещер. Их забирало все: вода, обвалы, неизвестные существа, обитающие в глубине земли и нечеловеческий труд. Но, не смотря на жертвы, работы не прекращвлись. Мёртвых шахтёров хоронили прямо в стенах пещер или зарывали под домами. Кто-то начал сходить с ума, другие изнемогали от болезней. Деревня из уютного, защищённого места, вдруг превратилась в адский замок, стоящий на костях. Ценой огромных потерь была возведена стена, обороняющая от вторжений. Единственным выходом стали толстые сосновые ворота. И на краткий промежуток времени наступило затишье, так необходимое для каждого. Но вскоре возникла новая проблема. Спустя несколько месяцев все животные, бывшие в хозяйстве, оказались забиты и съедены, надежда оставалась только на огороды, которых на огромую деревню приходилось всего три. Голод наступал на горло. Вскоре и воды в деревне почти не стало. Разбойники перекрыли поток реки, вода из многих колодцев ушла. Начались неконтролируемые грабежи и разбой. Ссоры и раздоры не прекращались. На ночь семьи, крепко запирали двери и окна, боясь за свою жизнь и благополучие. Но никто из них и не подозревал о том, что происходит под покровом ночи и о том, что за одним из дальних домов в защитной стене есть крохотная дверца лишь для одного человека, сквозь которую каждую ночь в город проникала тёмная фигура в долгополой рубахе с воротником стойкой, подпоясанной кожаным ремнем с серебристрй пряжкой, и беззвучно шмыгала в последний маленький домик. Вот и сегодня, до поздна в доме номер 32 горел свет. А его хозяин, уставший от работы по изготовлению луков, стрел и дополнительных двух часов в шахте, тихо сидел на своей смятой кровати, осматривая неубираемый ни разу за последние месяцы рабочий стол, стоящий прямо в той комнате, что и кровать. Глаза молодого селянина слипались, он откинул голову к досчатой стене, переводя взгляд на закопчёный потолок. Когда дверь вдруг скрипнула. Парень подскочил, с улыбкой бросаясь к входящем человеку с тихим возгласом: "Рай!" Это точно был он. Голубоватые глаза, играющие искорками, нос, слегка походящий на картошку, сероватая кожа, острое лицо и поблескивающая в свете луны лысина. Вошедший по медвежьи крепко обнял подбежавшего парня одной рукой, второй закрыл дверь, но бумажный пакет в руке прилаткльски хрустнул. Селянин поднял удивлённый изумрудный взгляд на разбойника. Тот расплывшись в улыбке сказал: "Я тебе поесть принёс" -Райнер.. - устало возмутился зеленоглазый, но в душе он был рад. -Женя, мы это уже обсуждали - чуть строже отрезал разбойник, отдавая пакет парню. Если бы не Райнер, приносящий ему еду, Евгений бы уже умер от голода, став ещё одним скелетом, закатаным в землю. Соседи угрожали и принуждали отдавать почти все запасы и воду из колодца, а он не хотел влезать в перепалки, ведь о нем в деревне ещё с мирных времен ходила не самая лучшая слава, а в такое время одной подложенной под дверь старосты записки с твоим именем , могло хватить, чтобы без разбирательств отправиться за стену, где смерть от стрел рейдеров уже не самый худший исход. Именно поэтому, в первый день, когда Райнер встретил Евгения, тот был истощен до ужаса и чуть не падал от усталости и недоедания. Парня мучали головокружение и бессонница. Уже тогда разбойник твёрдо решил для себя, что будет помогать хотя-бы этому селянину. Рай с самого начала знал, что то, что делают он и его соратники, совсем не благое дело, а настоящее преступление. Но ему, человеку с добрым сердцем, не повезло родиться в семье истиных разбойников, для каждого из членов которой считалось бесчестием, смываемым лишь кровью, отречение от воинских дел. И Райнер с самого детства усердно занимался, упражнялся с топором, учась наносить сокрушительные и смертоносные удары с плеча. Сначала деревянным, каменным, а потом и настоящим. Он был сильным бойцом, но никогда не тронул и зайца. Поэтому в лагере к юнцу относились с призрением, ведь у всех его соратников к этому моменту была куча трофеев. От шкуры чёрного медведя, исщербленной шрамами, до пары кусочуов металла от монстра, защищающего деревни, которого селяне звали голем. А Рай упорно отказывался, продолжал жить так, как раньше. Ходил в ночные дозоры и разведки, ухаживал за разорителями - страшными тварями с острыми, как у волков зубами и телосложением мулов, которых экипировали в металл и ставили под седло, точил оружия, вобщем, делал всё, чтобы не ходить в рейды. Один раз ему даже пришлось объезжать разорителя. Этих существ выращивали в особняках, а генетику хранили в сторожайщей тайне, поэтому простому войну было неизвестно, как и откуда брались эти существа. Их просто ставили перед фактом и каждый рейдер должен был уметь удержаться в седле,чтобы заменить наездника в любой момент. Но объезжать их ещё сложнее, чем просто усидеть в седле, хватаясь за цепи, окаймляющие мощные рога. Животное, в первый раз ощутившее на себе седока начинало вопить ужасным голосом, похожим на вой, смешанный с мычание взбешонного быка, брыкаться задним ногами, сбивая все и вся и вставая на дыбы, пытаясь скинуть человека. Объезд больше был похож на родео. Только рвзоритель был выше в холке и обычное падение с его спины могло закончиться переломом, а один удар задним копытом грозил летальным исходом. Но и спереди животное было вооружёно острыми рогами и клыками, способными легко рвать плоть. В рацион этих существ входило как и ведро овощей, так и полкило мяса. Райнер запрыгнул на покатую мускулистую спину существа на бегу, уцепившись за рог. Он до боли в коленях сжал ноги, по его бокам, со всей силы вцепившись в рога. Он знал, чем могло закончится это действо. Парень чувствовал как мышцы животного перекатываюся под кожей, как пытаются заставить его разжать ноги, но Райнер не хотел сдаваться так просто. Он, держась одной рукой, стал доставать из кормана успокоительное, которое следовало ввести животному но проклятый шприц как на зло затерялся в бездне кормана. И как раз в этот момент что-то взбрело в звериную голову и разоритьель заревев резко встал на дыбы. Парень не удержался и упал вниз, сильно ударившись о давно не крашенные борта арены. Дальше он ничего не помнил. Пока Рай придавался воспоминаниям Женя успел съесть буханку белого хлеба, выпить бутылку молока и сидел, вытирая рот засаленым руковом. -Ну, вот так уже лучше, булочка моя, зеленоглазая - хмыкнул разбойник, весело смотря в прищуренные глаза. . Не успел Райнер закончить своей фразы, как ему отвесили не слабую затрещину с прозьбой называть себя только по имени. Селянин не сколько не уступал старшему в росте и силе, потому иногда позволял себе такие вот поучительные действия. -Ну и больно это надо - потирая ушибленное место пробубнил разбойник. -Я же просил не звать меня так. А нервы и так на взводе. Поэтому прости - сказал житель, смотря в темноту за окном. Но не успел он и глазом моргнуть, как оказался напротив Райнера, а его лицо было прижато к себе невероятно близко. Грубая, кожа рук разбойника приятно грела щеки. -Ты не забывай, кто я - ухмыльнулся Рай - я ж всётаки разбойник. Бойся меня, а то вдруг возьму и режиком заножу. - дыхание Евгения приятно касалось лица Райнера -Ой, боюсь, боюсь. Тыж и мухи в своей жизни не обидел -Зато, кинуть прямо сейчас тебя на кровать, я с лёгкостью могу - похотливая улыбка расползлась по лицу разбойника. На что Женя лишь закатил глаза. Тогда Райнер рывком прижал его к стене, с жадностью впиваеясь в губы. А селянин прикрыв глаза и положив руки тому на широкие плечи стал отвечать. Для Рая эта спонтанность была естественна и Евгений с этим давно свыкся. Он чувствовал как руки старшего проходятся по шеее, от чего по коже пробегают мурашки. У обоих от желания кружилась голова и казалось никто во всем мире не сможет им помешать. Вскоре Рай отстранился, переводя дух. А Женя прикрыл глаза, облокотившись на стену. Он снова прибывал в некой эйфории от происходящего. -Уже поздно - заключил разбойник взглянув в окно - мне пора. Селянин улыбнувшись кивнул, беззвучно открывая дверь. Подмигнув ему на прощание Рай скрылся за домом и не издавая ни звука вышел из деревни. И все бы было как обычно, если бы не пара внимательны карих глаз, наблюдающих из окна соседнего дома. На утро в дверь домика Жени нещадно застучали от чего он и проснулся. На улице уже расцвело. Тогда, накинув на себя рабочую одежду из мешковины он наконец открыл грубоотесанную дверь. На пороге стоял тот, кого парень совсем не ожидал увидеть. Горбатый нос, смуглая кожа. И неизменный запах подпревающей рыбы от зеленоватой одежды. На пороге дома стоял местный рыболов, вечный разнощик слухов и правая рука старосты, вернее его сорока, нашептывающая слухи. И уж если этот тип появился на пороге, то это точно не к добру. Это уже примета. -Бар!? Что тебе надо? - холодно спросил зеленоглазый хозяин дома, оглядывая с ног до головы щупловатое и длинное тело вошедшего. -Тебя вызывает староста. - маленькие бегающие глазки на остром лице уставились на аппонента. -Это с какого перепугу я ему понадобился? - изогнув бровь все также сухо поинтересовался Женя, складывая сильные руки на груди. -Евгений, вы подозреваетесь в подлой измене нашей деревне. - отчеканил Бар заготовленную фразу, прозвучавшую как гром среди ясного неба - Суд пройдет во дворе дома старосты. А я послан оповестить вас о времени проведения суда. - он вручил Жене оборваный лист бумаги, сверля хитреньким взглядом не предвещающим ничего хорошего - не опаздывать! - грозно заявил он, разворачиваясь и широкими шагами удаляясь от дома. На губах помощника старосты появилась гаденькая ухмылка. Захлопнув дверь лучник осел на кровать. В голове у него роилось так много вопросов, на которые он не мог дать ответа. Кто? Когда? И как-же дальше быть, ведь измену не прощают? Он трясущемися руками развёрнул листок на котором было выведено лишь 16:00. В душе что-то оборвалась, моментально образовалась поглоцающая пустота от мысли что их ночная встреча с Райнером стала роковой и последней. Совсем. Он его больше не увидит. Он не успел сделать столько всего... хотел простой семейной жизни. Тепла и уюта. Хотел попасть в джунгли и увидеть живого попугая. Да, он сам выбрал такую сужьбу. Но Рай. Он хороший. Он ничего не сделает. Но разве кто поверит... Ведь они, они думают, что разбойники - бездушные твари, которые не знают ни чести ни сострадания. Да и Женя сам видел как бесчеловечно рейдеры расправлялись с теми, кто выходил за ворота. Но Райнер другой! Схватившись за голову Женя беззвучно затрясся в рыданиях. Это конец. Ровно в четыре часа Евгений уже стоял возле ворот дома старосты. Набрав побольше воздуха в лёгкие парень постучал. Воротина тут же отворилась с тихом скрипом. Сердце гулко стучит у ушах. На дворе собрались все жители. Они переговаривались между собой, иногда крича или переходя на шопот. Но заметив вошедшего лучника они молча расступились, пропуская его вперёд. Гомон тут же стих. Опустив взгляд в землю селянин прошёл прямо к крыльцу на котором возвышался староста, он шёл по открывшемуся коридору под осуждающими, ненавидящими взглядами, приследуемый тихим, пробирающим до костей шопотом. Стоило Евгению ступить на крыльцо, толпа снова зашумела, но одной поднятой руки хватило, чтобы повисла гробовая тишина. -Вы, Евгений обвиняетесь в подлой и грязной измене нашей деревне. Своему народу! - мужчина повысил голос-Впущению на территорию и укрытию врага у себя дома. Следуя законам нашей жизни любому поступку сопутствют определённые санкции. А за совершением преступления - наказание. По законам жизни деревни в акупации измена и уклонение от своего долга карается смертной казнью!- последняя фраза гулко отдалась в голове. Последующие слова Женя почти не слышал. Он упал на землю. Безысходность. Огромная глубокая пропасть, упав в которую обратно ты уже не вернёшься. И сейчас лучник точно знал, что летит на самое дно. Прозвучал неумолимый приговор. Казнь через отсечение головы. Евгения тутже подняли и поволокли к дому кузнеца, на другой конец деревни, где происходили казни. Он не сопротивляяс. Ему связали руки за спиной и уложили головой на неровноспиленный пень. Вот, свернул подняты вверх топор но тут кто-то остановил действо громко сказав: "Осуждённый имеет право на последнее желание" Скривившись, будто съев дольку лимона, староста кивнул. -Евгений, вы имеете право на последнее желание -Пусть, в течении двух недель мой дом никто не будет трогать и занимать. - осевшим голосом ответил Женя, зажмуриваясь и сглатывая подкативший к горлу ком. Снова свернул поднимаясь топор а потом резко опустился. Приговор был исполнен, а тело сложили в мешок и скинули в реку, ведь хорогить предателя не в правилах. Жители разошлись по домам, обсуждая произошедше. Кто-то сетовал, а кто-то был рад, ведь побаивался Евгения за его силу и умение владеть луком. Медленно повечерело. Солнце зашло за горизонт, погружая мир во тьму. Тогда к стенам снова подошёл Райнер. Он как обычно нагнулся, чтобы пролезть сквозь дверцу, но увидел белый лист бумаги, приколотый к древесине. Выдернув стрелу разбойник взял листок в руки. На нем был небольшой стих. И прочитав его Рай чуть не взвыл от боли и отчаяния. Он хотел кричать и плакать навзрыд. От досады он со всей силы ударил о каменную стену, не чувствуя боли и крови, текущей с костяшек. Нет, не может такого быть. Это все тупой розыгрыш, убеждал себя он, входя в дом, но там он не увидел ни света, ни хозяина. И свеча в подсвешнике была ровно такой, как и вчера, когда Райнер уходил, что означало только одно: сегодня её никто не зажигал. Тогда в сердце разбойника зажглось невероятное чувство злобы. Злобы на тех, кто убил его Женю. Он решил во чтобы то ни стало отомстить за своего любимого. Парень с уверенностью схватил колчан со стрелами, самый лучший лук, что изготовил Евгений и выбежав из деревни побежал прямиком к лагерю. Он, не дожидаясь утра отправился к главнокомандующему. Тот сначала был зол, что его среди ночи поднял рядовой, но только услышав, что Райнер знает как проникнуть в деревню, сразу поднял весь отряд на ноги. Спустя час все рейдеры уже были во всеоружии. А разрушители осёдланы. Тогда Рай пошёл впереди колонны, указывая путь. Каждый из разбойников нёс с собой горящий факел, чтобы осветить себе дорогу. Тихо позвякивала цепь на разрушителе, колыхаюийся свет пламени выхватывал хмурые серые лица с чёрными как смоль бровями на переносеце. Они были настроенный серьёзно. Затянувшаяся осада совсем не тешила разгорячённых солдат. И вот, наконец отряд достиг дверцы. Беззвучно она отварилась. Арбалетчики первыми проникли внутрь, оставляя свои следы на влажной замшелой земле позади домика. А затем заняв свои позиции на стенах. Со стороны деревни были лестницы, по которым можно было забраться наверх. Следом за ними пару солдат зашли в деревню и открыли ворота. Рейд начался мгновенно. В проход потекли вооружённые войны, а за ними разярённо ревели звери. Поднялся шум и гам. Всполошенные жители бегали по дорожкам. Многие тутже падали замертво от стрел. Где-то в церкви громко бил набат колокол. Разорушители с седоками громили все на своём пути. Войны с невероятной ловкостью управлялись с топорами, кладя жителей одного за другим. Они выламывали двери домов, расхищаяя все бокатства и ценности. Драгоценные камни и оружие. Правизию и ремесленные изделия. Сам Рай лучше всех работал топором, отточеными ударами убивая каждого, даже вооружённого селянина. В пылу сражения рейдеры побросали свои факела. Доски и высохшее сено тут же вспыхнуло. Деревня озарилась пламенем. Горело все :Дома, ковры, огороды, уже пустые сундуки . И когда захватчики с награбленым добром вышли из стен, деревня ещё долго пылала на фоне июльского звёздного неба, словно солнце, встающее из за горизонта. Меня казнят сегодня же, в четыре тридцать. Уж лучше, чем чем от от угнетения страдать. Прости, что не успел с тобой проститья. Прости, что лично не съумел "прощай" сказать. Видать, судьба у нас такая, чтоб больше вместе никогда нам не бывать. Ты просто помни смех мой беззаботный, И знай, что для меня лишь ты прекрасный Рай.