***
Антон слышит пиликанье телефона и уже заранее знает: это Арсений. Он выглядывает в окно и видит Попова не на привычном байке, слава Богу (или Сатане), а на обычной машине. Антон накидывает джинсовую куртку на плечи и прощается с лежащим на кровати Славой. Тот обещал не приводить левых девушек и парней, но Шастун знает, что как только он покинет комнату, она тут же превратится в наркопритон. Главное потом отправить постельное бельё в стирку, чтобы не заразиться чем-нибудь от незваных гостей. Антон в последний раз оглядывает себя в зеркало: чёрные джинсы с потёртостями, белая футболка и чёрная джинсовка сверху, на запястьях парочка красивых серебряных браслетов, на пальцах кольца, а на ногах чёрные массивные кроссовки на высокой подошве. Он так на свадьбу сестры не наряжался, как на это свидание. — Привет, — улыбается Арсений. Он приятно удивлён сегодняшним нарядом Шастуна: тот выглядит так несвойственно дерзко и по-своему прекрасно, хочется сфотографировать его, распечатать и носить всегда с собой под сердцем, чтобы в будущем они могли вспоминать своё первое свидание. Арсений тоже одет не менее стильно: та самая косуха, на которую как-то пролили пиво, но теперь она пахнет только Поповым; рваные джинсы и чёрная футболка с надписью «агентство разбитых сердец». Антон в край не согласен. По крайней мере, его сердце ещё на месте. Ветер заставляет слегка волнистые волосы растрепаться из-за чего Антон злится, пытается поправить причёску, но в итоге забивает после нескольких неудачных попыток. — Ты очаровательный, — только и смог произнести Арсений, сражённый наповал. Он едва касается руки Антона и тянется к его губам. — Знаю, — Антон, прямо как кот, довольно улыбается и отвечает на поцелуй. Они не углубляют его, лишь стоят ещё несколько секунд рядом. Парни садятся в машину. Арсений тянется к магнитоле, чтобы включить радио, но Антон слегка бьёт того по руке и подключается через «Bluetooth» к машине. Он включает песню «Shut Me Up», чтобы ехать под классные биты, а не под очередную «солнце Монако», хотя, если быть искренним, то Шастун не раз пел её в общажном душе. И вправду, зачем ему солнце Монако, если он в заблёванном душе готовится к свиданию с Арсением… А Арсений тем временем заводит машину и та чуть ли не рычит. Ощущения невероятные, забавная музыка прибавляет атмосферы. Они переглядываются и Попов начинает движение. Машина едет быстро, чуть ли не летит; окна открыты, из-за чего свежий вечерний воздух заполняет машину, создавая ветер; причёски парней испорчены окончательно, но это ничего, главное, что они сейчас едут по городу вместе. — Кстати, а куда мы едем? — наконец решается спросить Антон, наблюдая за слегка резкими, но уверенными движениями Попова. — Узнаешь, — только и отвечает Арсений, улыбнувшись своим мыслям. Приехали они на место через минут двадцать, успев прослушать много качающих треков, ну и якобы случайно добавленную «о, Боже, какой мужчина!». Арсению очень даже понравилась песня и он хорошенько проржался, а Антон в ответ лишь возмущённо дышал на своего парня. — Короче, вот оно, — Попов поворачивается и указывает на двухэтажное помещение с большими окнами и ярко-белыми фонарями, которые освещали дворик. Люди в кафе шумно переговаривались. Лесом эту местность назвать сложно, ведь парни всё ещё находятся в пределах города, но вокруг столько посаженных людьми деревьев, а вместо привычного асфальта ярко-зелёная трава, что создаёт это ощущение. — Охуеть, так классно, — завороженно говорит Антон, повернувшись к Арсению. Он знал, что Арс выберет что-то пафосное и блатное, но данное заведение его нехило удивило. Шастун чувствует себя неловко, когда смотрит на цены в меню. Ну как неловко… Да он просто в ахуе! Тыща шестьсот за салат «Цезарь», они там совсем ебанулись?! Его что Егор Крид делал из золота, которое сам добывал в шахте?! — Антон, я заплачу, — говорит Арсений, заметив озадаченное состояние Шастуна, который в это время мысленно представлял как продаёт свою почку за десерт. — Не плачь, — отшучивается парень, но не расслабляется. — Антон, всё в порядке. Я хочу провести время с тобой в классном месте и готов заплатить за это сколько угодно, лишь бы ты чувствовал себя хорошо, — пытается объяснить Арсений, кладёт свою руку на ладонь Антона и чуть сжимает. — Ладно, — тихо отвечает Шастун и наконец перестаёт смотреть исключительно на цены, обращая внимание на название и составы блюд. Антон решает не экспериментировать и берёт себе пасту «Карбонара», ибо все остальные названия ему ничего толком не говорят, кроме того, что автор заведения явно хотел выебнуться этими суперскисложными названиями. Арсений заказывает такую же пасту и два алкогольных мохито. Антону остаётся только догадываться, каким образом они сегодня доедут до дома. — Слушай, это моё первое свидание, поэтому я могу лажать, — признаётся Антон, когда официант приносит им напитки и столовые приборы. — Ты даже на свиданиях не был? Какой лапочка, — Шастун в ответ лишь улыбнулся. Этот «лапочка» решил не рассказывать, как однажды засосался по пьяни с какой-то девчонкой на выпускном. Всё равно он этого не помнит, а след остался лишь на том злосчастном фотоаппарате Макара. Они наблюдают за закатом, подслушивают тихие разговоры позади них и идут фотографироваться в уборную, делая вид, что они те самые подружки, которые не могут отстать друг от друга даже в туалете. Антон кладёт руку набок, прислоняется к Арсению и делает губки «бантиком», а Попов слегка выпячивает задницу и поднимает указательный и средний палец вверх. Он направляет телефон на зеркало и делает пару фотографий: где-то со вспышкой, где-то без и парочку с разными фильтрами. В этот момент в туалет заходит мужчина лет тридцати, бросает на парней осуждающий взгляд и проходит мимо, лишь покачав головой. Антон и Арсений замолкают на некоторое время, но после разрываются диким хохотом. Они выходят из уборной и садятся обратно за столик, где уже стоят две нетронутые пасты. — Вкусно, — отмечает Антон, накручивает на вилку длинные макароны и чуть ли не мурчит от удовольствия, в то время как Арсений чуть не подавился и не умер. — Да, мне тоже нравится. Здесь красиво, — Попов бросает взгляд в окно и подмечает, что уже совсем стемнело. Отвлекаться на что-то другое кроме самого Антона не хотелось, поэтому о времени оставалось только догадываться. Они пьют алкогольный мохито и пару раз «чокаются». Сначала тосты были по типу: «за тебя, за это прекрасное времяпровождение», а уже в пятый и шестой раз они звучали: «за нас, за вас и за Кавказ!». Парни некоторое время обсуждают тупых преподавателей, которые валят Антона ни за что и отказываются принимать взятки от Арсения, потом переходят на семью и проблемы с ними, а после Арсений внимательно слушает невероятные приключения Шастуна, который пытался добыть еды на неделю, имея при этом в кармане всего сто рублей. Они пару минут сидят в тишине, устав от разговоров. В ресторане уже практически никого нет, большинство столиков свободны, а на улице стало так темно, что сидя в здании, ничего не видно кроме кромешной темноты. Парни заказывают по десерту, почувствовав необходимость в сладеньком. Они разговаривают где-то ещё полчаса, вспомнив, что не знают окружение друг друга. У Арсения всё довольно скучновато, да, друзья у него отбитые, но не настолько, как у Антона. Но тем не менее Шастун заинтересованно слушает, как Арс и его друзья однажды по пьяни ограбили магазин, а точнее, украли два яблока. Эх, знал бы Арсений, что так проходят почти каждые выходные Антона… Попов просит счёт у уставшего официанта и расплачивается картой, даже не взглянув на итоговую сумму. Антону интересно посмотреть на сколько они наели, но решает всё-таки побыть сегодня содержанкой и не думать об этом. Арсений оставляет на столе тысячу рублей чаевых и поднимается, взглянув на удивлённого Шастуна. Теперь он точно знает, куда пойдёт летом подрабатывать. Парни проходят в гардероб и забирают свои куртки, выходят на улицу и выдыхают. Всё прошло хорошо. Они отлично провели время, не напились и даже смогли намного больше узнать друг о друге. И, кажется, Арсений влюбляется в этого парня ещё больше. Они выпили всего по одному простому коктейлю, так что парни практически трезвые и ехать за рулём Арсений точно сможет. По крайней мере так утверждает Антону сам Попов. Антон всё-таки садится в машину, устав от Арсения, который настаивал, что он в состоянии водить автомобиль. — Давай ко мне? — спрашивает Арсений и увидев в ответ лёгкий кивок, заводит машину. Попов предоставляет Антону самому выбрать музыку, тем более музыкальный вкус Шастуна понравился Арсу и ему бы очень хотелось послушать что-то ещё из плейлиста парня. — Я тащусь с тебя! — смеётся Арсений, пока Антон сильно качает головой и двигается в разные стороны под мощные басы, окончательно расслабившись. Небольшое количество алкоголя в организме лишь помогло им обоим открыться.***
Парни вваливаются в квартиру Арсения, разуваются и проходят внутрь, скинув куртки на пол. — Ты такой охуенный, — шепчет Арсений, завлекая парня в поцелуй. Он кладёт руки на хрупкую талию и довольно резко прижимает Антона к стене, из-за чего тот несильно бьётся затылком. Арсений тихо стонет, когда Антон прижимается пахом к паху Попова, потеревшись. Шастун хватается руками за футболку Арса. Он томно дышит и издаёт сдавленный стон, когда чувствует горячие губы на своей шее. Арсений слегка кусает молочную кожу, а после зализывает — проделывает это несколько раз, пока Антон закатывает глаза, наслаждаясь моментом и долгожданной близостью. Арсений хватает парня за ноги и поднимает на руки. Антон взвизгивает, обвивает руки вокруг шеи парня и нетерпеливо хныкает. Попов разворачивается и буквально роняет Антона на кровать, снимает с себя футболку и помогает это сделать парню снизу. — Боже, я сейчас кончу только от твоего вида, — с хрипотцой говорит Арсений. Их волосы взъерошены, а сами они на пределе. Попов ложится сверху, заводит руки Антона за голову, кусает его губы, из-за чего они жгут. Арсений проводит мокрую дорожку от шеи до сосков и пару раз лижет их. Штаны вместе с трусами оказываются на полу. — Ты уверен? — интересуется Арсений, доставая тем временем из рюкзака смазку и презервативы, ртом хватается за упаковку и открывает, разорвав её, принимается натягивать на член. — Ещё, сука, спрашиваешь? — грубо обрывает его душещипательную речь Антон, поднимается на локтях и рассматривает голого Попова. Тело парня стройное, подтянутое, а член… Сука, он ведь в него не войдёт. Надо будет намекнуть об этом Арсу во время секса. Шастун сгибает ноги в коленях. Арсений смазывает три пальца смазкой, подносит их к анусу Антона, но вставляет сначала один на пробу. Палец входит легко, практически без сопротивления, а Антон лишь тихо вздыхает, поэтому вскоре Арсений добавляет второй и третий пальцы. Шастун не стонет и практически не двигается, хотя член стоит и он точно не мог передумать. — Ты подготовил себя перед свиданием? Я польщён, — догадывается Арсений. У Антона нет мыслей чтобы что-то ответить или как-то попробовать оправдаться. Он сосредоточен. Пытается не издать ни малейшего звука, потому что ему очень стыдно и он не знает, что делать и как это исправить. — Антон, всё в порядке? Тебе не больно? Говори со мной, — просит Попов, когда ответной реакции не хватает. Он не понимает двигать пальцами быстрее или медленнее и стоит ли вообще ими двигать. — Ну, мне, наверное, приятно, — выдавливает из себя Антон. Арсений в ответ на это медленно вытаскивает пальцы из ануса и смотрит парню в глаза. Попова коробит от неискренности и ощущения, что что-то не так. — Скажи правду. — Мне неловко, но всё хорошо. Давай быстрее закончим с пальцами, они меня напрягают? — Ты точно готов? — на всякий случай переспрашивает Арсений. Ему самому страшно, он не хочет причинять боль его солнечному Антону и вообще лучше бы у него уже был опыт с кем-то другим. Боже, как Попов переживает… Но тем не менее, он возбуждён. Возбуждён хлюпающими звуками внутри Антона из-за смазки, тихими неровными вздохами, мурашками, что появлялись каждый раз, когда Арсений проезжал пальцами по простате. Да, парень пытался скрыть все свои ощущения, но мелкие детали выдавали его с потрохами. Арсений смазывает ещё раз анус парня холодной смазкой, от чего тот в очередной раз вздрагивает. Он приставляет головку члена к анусу и аккуратно надавливает, придерживая Антона за руку. Шастун теряется в ощущениях, не знает как реагировать, когда чувствует в себе непохожую ни на что ранее заполненность, пытается максимально расслабиться и расставить ноги шире. Арсений входит наполовину, а Антон хватается за его предплечья и закрывает глаза. Попов думает, что это знак остановиться, поэтому замирает, но заметив укоризненный взгляд Антона, продолжает. Арсений двигается в парне буквально по миллиметру, нервничая больше Шастуна. Попов наконец вставляет член полностью. Антону становится легче, когда он слышит негромкий стон Арса. Тот в свою очередь замирает и смотрит на Шастуна сверху вниз. — Солнце, больно? — спрашивает Попов и заметив напряжённое лицо Антона, хочет было вытащить член, но мечется, потому что резкие движения принесут парню лишь очередную порцию боли. — Всё нормально, дай привыкнуть, — пищит Шастун и прикрывает лицо руками. — Смотри на меня, — просит Арсений. Его ни капельки не волнует смущается там Антон или нет, главное, чтобы тому было не больно. Шаст повинуется, приоткрывает глаза и смотрит на Арсения. Они глядят друг на друга минуты две, пока Антон наконец самостоятельно просит начать движение. Антон чувствует, как медленно двигается в нём Арсений и хочет было сам насадиться, увеличив тем самым темп, но сдерживается, боясь боли. Он всё ещё смущён, поэтому позволяет себе только более громко вздыхать и иногда случайно срываться на еле слышные стоны. Попов постепенно увеличивает скорость, член проходится по максимально чувствительным точкам и Антон наконец громко стонет, вцепившись ногтями за предплечья Арсения. Попов вгоняет член глубже, держит Антона за талию, чтобы тот не уезжал из-за толчков. Арс языком касается его сосков и ухмыляется, краем уха поймав тихий сорвавшийся стон. Он двигается в парне не так быстро, если сравнивать его прошлые опыты, ибо те ребята не раз были в роли пассива. С Антоном по-другому. Тот слишком мягкий и блядски невинный. Шастун чувствует как аккуратно пытается всё сделать Арсений, и его это почему-то чертовски заводит. Никто ещё не обходился с ним так заботливо и не пытался так закомфортить. Отчего-то и чувство стыда за себя постепенно отключается, а стонать хочется громче, ведь его точно примут: как бы он не стонал, какие бы глупые и неловкие движения и касания не делал. Антон тянется за поцелуем, потому что в какой-то момент ему начинает не хватать прикосновений, пусть и Арсений в этот момент выцеловывал его шею, руками оглаживал тело парня. Ему хочется больше, пусть и Арсений уже полностью в нём. Попов целует его грубо, придерживая за подбородок, что кажется прямо на губах останется след. Антон слышит шлепки, которые неосознанно создаёт Арсений, когда пахом бьётся о его попу. Арсений перемещает руку на член Антона, движет вверх-вниз, вбивается в парня чуть глубже, чтобы довести себя и его до оргазма. Они кончают практически одновременно: сначала Антон, излившись на живот, а после Арсений, почувствовав, что уже совсем скоро. Он проталкивает член максимально глубоко и бурно кончает в презерватив, толкнувшись в парня ещё пару раз. Арсений опускается на локти, тяжело дышит, аккуратно вытаскивает член из парня, снимает презерватив и кидает его в мусорку под столом, предварительно завязав бантиком. — Охуеть, — хрипит Антон, медленно выдыхая. Он опускает трясущиеся ноги на простынь, почувствовав неимоверное облегчение. Часть искусственной смазки начинает потихоньку вытекать из ануса парня, но тот слишком устал, чтобы хоть как-то среагировать на это. Попов валится рядом, рукой нащупывает упаковку влажных салфеток на тумбочке возле кровати и вытирает живот Антона. Он из последних сил поднимается и подаёт руку Шастуну, который никак на этот жест не реагирует, продолжая устало валяться. Арсений смотрит на парня ещё несколько секунд и тот всё-таки хватается за руку и медленно поднимается, жмурится от лёгкой боли, которую он не чувствовал во время секса. Попов заводит Шастуна и себя в душ, включает мощный напор и ловит медленно съезжающего Антона по стенке. — Настолько вымотался? — ухмыляясь, спрашивает Арс. Он не использует мыло и шампунь, просто споласкивает сначала Антона, а после себя, вытирает полотенцем их обоих и ведёт парня в спальню, придерживая, дабы тот не свалился. Они падают на расправленную кровать, Арсений накидывает на них одеяло и тащит Антона к себе, легко целует в губы и чувствует улыбку Шастуна. Попов дует на свечи, чтобы те погасли и закрывает глаза, сильнее прижав Антона к телу.***
Антон просыпается от громко орущего будильника, слышит как начинает ворочаться и недовольно бурчать Попов. — В пизду, — тихо ругается Арс, дабы не разбудить Антона и выключает телефон. Но уже поздно: Шаст проснулся и теперь спокойно смотрит на Попова, который полуголый лежит на белоснежной простыне, а пах прикрывает только одеяло. — Доброе утро, солнце, — говорит Арсений и тащит растрёпанного и жмурящегося от солнца парня на себя. — Как ты? — спрашивает он, коротко поцеловав Шастуна в губы. — Болит пиздец, — шёпотом отвечает Антон и морщится, когда Попов вздрагивает и слегка отстраняется от него. — Блять, надо было больше времени уделять подготовке… Я не подумал, прости меня, — отвечает Арсений и строит глазки кота. А Шастун не обижается — он сам поторопил его. — Бля, в следующий раз ты будешь снизу, — шипит Антон, когда Арс делает слишком много ненужных движений. Попов на это лишь поджимает губы и ласково проводит рукой по спине, опускаясь до ягодиц. Он осторожно оглаживает попу парня, а после перекладывает с себя на постель. Арсений старается не отходить от Антона в течение дня, постоянно что-то заказывает из еды и разных кремов, чтобы быстрее всё зажило и бегает туда-сюда, забирая заказы у курьеров, смущая тем самым Шастуна. Антон вкусно кушает, много обнимается и хорошо проводит время. Забота Арсения невероятно сильно согревает душу. А про учёбу в этот день они даже не вспоминают.