***
— «Какого чёрта Мико постоянно появляется в самый неподходящий момент?!» — недоумевает Шиномия, сидя на диване студсовета, попеременно бросая недовольный взгляд то на президента, то на новенькую. — «Сначала недопонимание с трусами, потом она не позволяет нам остаться наедине…» Кагуя ненавидит Мико всеми фибрами своей души: соперница Миюки теперь мешает им двоим продвигаться по метафоричной лестнице отношений, пока Аи наверняка уже действует из всех своих сил! Вице-президент не может более терпеть этого, потому… — Шиномия-семпай, я понимаю, что вы с президентом Широгане любите друг друга, но не могли бы вы перестать строить друг другу глазки и начать работать? — Иино пытается грозно отчитать своих семпаев. — Вы — главные лица школы, поэтому, пожалуйста, ведите себя подобающе! И тебя это тоже касается, Ишигами! — Ага, — кратко вымолвил юноша, продолжая играть и не обращать на неё внимание. И пока Мико принялась столь же ''грозно'' надвигаться к Ю, дабы отобрать к него приставку, Кагуя сгорала от стыда. Она любит новенькую! Иино уловила суть взаимоотношений Широгане и Шиномии, как последняя сама полагает. Однако Кагуя быстро собралась с силами, стерев с лица всякое смущение, ведь сейчас у неё появился шанс поговорить с Миюки без всякого вмешательства со стороны! — Президент, разве не забавно, что наши кохаи так себя ведут? — усмехнулась Кагуя, подойдя к его рабочему столу и смотря как Мико с Ю чуть ли не дерутся. — Могу сказать лишь то, что в совете теперь стало громче, — нейтрально подметил юноша, продолжая работать с документами. — Особенно после того случая с трусами… — Прости, это было простым недоразумением, — отвела взгляд вице-президент, слегка покраснев. — И я всё думаю над тем, как бы правильно извиниться… — Не стоит, — покачал головой президент. — Ты не должна морочить себе голову подобным. — Хм? — внезапно вмешалась Чика, втянувшись в их разговор. — Вижу, у вас тут своя атмосфера. Что-то не поделили? — Ничего не происходит, — спокойно вымолвил Миюки. — Можешь вернуться к Иино и Ишигами, а то они убьют друг друга. — Я просто хочу загладить вину перед Президентом за недавний случай, — честно призналась Кагуя, чем вызвала ухмылку у подруги. — В таком случае сделай ему массаж! — сразу же возгордилась своим советом Фудживара. — Этот жест будет приятным и вовсе не вызывающим недопонимания! — Я не… — Шиномия хотела было отвергнуть предложение, но вдруг её словно осенило. Она осознала, что даже малейшая физическая близость с Широгане вызывет у неё тонну удовольствия, а ему это поможет расслабиться, учитывая его тяжёлый график. Потому, прикрыв глаза от всё нарастающего предвкушения, Кагуя таки протянула руки в сторону любимого и улыбнулась ему, тем самым предлагая массаж. — Шиномия, тебе не… — Широгане так же хотел отвергнуть сие предложение, но внезапно осенило и его. Он осознал всё то же самое, что и Кагуя, но помимо того Миюки просто не может не задуматься о том, что он наконец ощутит нежные руки своей любимой на своём теле… Конечно, в его голову пришли менее целомудренные мысли, чем в головы девушек напротив него, однако он быстро смёл подобные размышления, потреся головой из стороны в сторону. Потому он молча кивнул, позволив любимой сделать ему массаж. Юная госпожа из клана Шиномия никогда прежде не делала массаж, вследствие чего её знания ограничиваются лишь теорией и получаемым массажем от профессионалов. По идее, считает Кагуя, ничего сложного в этом нет. Главное — надавить как можно сильнее на напряжённые участки мышц, чтобы принести удовольствие: ему физическое, а себе моральное. Поэтому она встала позади Широгане и осторожно положила руки ему на плечи, готовясь приносить удовольствие. Не прошло и секунды, как Кагуя надавила на мышцы Миюки. Даже она, не имеющая опыт, ощутила насколько скованное у него тело, что породило в её голове очевидную, казалось бы, мысль: если его мышцы в тонусе — тогда следует давить сильнее! Гримаса адской боли на мгновение появилась на лице Миюки, чего никто, к его сожалению, не увидел, ведь Чика в этот момент отвела взгляд на всё еще дерущихся кохаев, а Кагуя физически не могла это увидеть, находясь за его спиной. Но как сам он посчитал, он не должен показывать своих слабостей перед девушками и дальше, иначе они посчитают его слабаком! И слышать это из уст Шиномии он вовсе не желает… Потому, собрав все свои силы, Широгане принялся терпеть невероятную боль, причиняемую руками его любимой девушки… — «Он такой сильный… его руки такие большие…» — мысли Кагуи запутались, а давление, причиняемое ею, становилось асё сильнее. — «Да она же убьёт меня!» — с трудом сдерживает боль Миюки, внешне всё ещё умудряясь держать невозмутимое выражение лица. — «Может, самое время для… '''Немыслимого''?.. Нет, рано!» — слегка нахмурилась Шиномия, продолжая надавливать на болезненные точки президента. — «Но я уже целовала его в щёку, так что простой поцелуй это не такой уж и большой шаг… Надо всего лишь…» Кагуя прекратила массаж и встала перед Миюки, чем удивила как его, так и наблюдавшую за этим Чику. Мгновением спустя лик Шиномии начал приближался всё ближе и ближе к лицу Широгане, побуждая того краснеть от осознания того, что сейчас может произойти. Взгляд девушки был полон смущения, но при том в нём чувствовалась нотка решительности, которая всегда горела в глазах Кагуи, когда она совершала свои самые совершенные планы. И это одновременно пугало, и радовало Миюки, уже готового принять всё, что будет дальше. Вот уже и он сближается с девушкой своей мечты, ожидая столь долгожданный поцелуй. Но стоило ему это сделать, как затем Кагуя оттолкнула его, чуть не побудив его упасть на пол, однако спустя секунду она сама пала на колени, словно теряя сознание. Паника охватила весь студенческий совет. Даже спорящие Ишигами с Иино оказались в шоке, стоило им повернуться на звук падения. Весь совет подошёл к Кагуе, пытаясь понять что случилось, пока Широгане набирал номер скорой помощи…***
— Госпожа, больше не позорьтесь, пожалуйста… — тяжело выдохнула Хаясака, пока на её лице горела густая краска. — За сегодняшний день я испытала столько стыда, сколько за всю жизнь не испытывала. — Да не виновата я в том, что моё сердце неисправно! — резко ответила Шиномия, такая же красная, как и её горничная. — Вас буквально осмотрел лучший доктор страны, и вы всё ещё не верите в его слова о том, что вы влюблённая дура? — недоумевает Аи, прикрыв веки. — Да! — все больше возмущается Кагуя, приложив руку к своей груди. — Тут явно что-то не так! Не может же быть, что я так сильно в кого-то влюблена! — Ну, если вы до сих пор отрицаете это, тогда Широгане-сан будет моим, — внезапно промолвила блондинка, вынудив собеседницу бросить на неё убийственный взгляд. — Ты ведь понимаешь, что сейчас не время для какого-то глупого спора? — юная госпожа уставилась на свою горничную. — Тем более осталось всего ничего до конца месяца. — Когда я говорила про месяц, то я имела в виду тридцать дней, а не календарный месяц, — спокойно промолвила Аи, стараясь не обращать внимание на стремительно холодеющую атмосферу. — Да как ты… — Кагуя-сама, к вам гость, — внезапно послышался голос иной горничной, удивившей как Аи, так и Кагую. — Позволите Широгане Миюки войти? — П-президент тут?! — резко засмущалась брюнетка, прикрывшись одеялом с пят до головы. — Погоди! Дай мне время подготовиться! Минут через пять разреши ему зайти сюда! И в-впусти его пока в гостиную! — Слушаюсь, — третья девушка покинула их, оставив изначальную парочку вновь наедине. — Похоже, сегодня кое-что разрешится, — Хаясака слегка приподняла уголки губ, направившись к двери вслед за коллегой. — А ты стой! — разгневалась Шиномия, бросив в личную горничную подушку. — Не смей быть с ним наедине, искусительница! — Пока-пока! ~ — помахала на прощание Аи, направившись в гостиную. — Да как ты… — разгневалась Кагуя, сжав кулаки. Пролежав с десяток секунд на кровати, не зная как и поступить дальше, Шиномия в конце концов поднялась на ноги и побежала вслед за Хаясакой, пока та не успела соблазнить Широгане. Это же было очевидно, что Хаясака игралась с президентом за спиной у Шиномии, считает последняя. Потому ей не должно быть удивительно, что её лучшая подруга уже не стесняется показывать истинную себя перед парнем, которого они оба любят. Но насколько же это коварный ход… Пробежав мимо другой своей горничной, юная госпожа стремительно забежала в гостиную, уже заметив там двух нужных ей людей. Миюки же несколько удивился, увидев в дверном проёме свою любимую, пока Аи лишь тихо цыкнула, — Президент! Я хочу тебе сказать, что… — однако слова встали поперёк горла Кагуи, не позволяя ей договорить, пока на её лице продолжал гореть румянец. — Да, Шиномия? — Миюки заинтересовался в продолжении её фразы, навострив уши на случай, если она таки прошепчет свои последующие слова. — Широгане-сан, ну что же ты делаешь? — с безэмоциональным выражением лица вымолвила Аи, попутно схватившись за его руку. — Разве ты не считаешь, что это несколько невежливо: не обращать внимание на своего первого собеседника? Но прежде чем Миюки успел ответить Аи, Кагуя стремительным шагом подошла к нему, встав чуть ли не в упор к нему. Она незамедлительно схватилась за его щёки и тем самым приспустила его на свой уровень роста. После чего их губы слились в едином поцелуе без единого колебания со стороны Кагуи. В их первом поцелуе. Шок. Вот что испытывали Широгане и Хаясака, ощутив и воочию увидев небывалую решительность Шиномии. Но помимо этого Аи испытывала зависть. Небывалую прежде зависть. Но также боль. Боль от того, что она проиграла. Наконец, девушка из клана Шиномия прекратила его целовать. Но вместо радости победы её лицо было покрыто густой краской, а сама она дрожала словно бы от страха. — Кагуя-сама, вот вы где! — в дверном проёме появилась фигура очередной горничной. — Вас… — Наконец! Хоть кто-то может меня спасти от этого ужаса! — брюнетка резко подбежала к ней, обхватившись за её стройную фигуру. — Я больше не могу его терпеть! Выгони его! И Хаясаку тоже! — Шиномия?! — вовсю недоумевал Миюки, чувствуя огромную психическую боль от подобного поступка, отчего он вовсе не мог ничего возразить, ощущая лишь как сердце раскалывается на куски. — Госпожа?.. — тоже недоумевала Аи, в свою очередь, однако, испытывая испанский стыд, что так же не позволило ей вмешаться в разговор, прикрыв лицо обеими ладонями.***
— Ещё раз простите мою госпожу, юноша. Я понимаю, что скорее всего случилось какое-то недопонимание, — глубоко поклонилась горничная, сопроводив Широгане и Хаясаку до главного входа. — Но приказ есть приказ. — Ага, одно большое недопонимание, — монотонно вымолвил Миюки, покидая помещение, чем вызвал у старшей горничной лишь вопросы. — Я тебе позже всё расскажу, — тяжело выдохнула Аи и скрестила руки на груди, одновременно с этим сопровождая уходящую фигуру президента своим слегка дрожащим взглядом. — Любишь его? — тихо спросила старшая из девушек, заметив взгляд младшей коллеги. — Ещё как, — ответила блондинка, прикусив нижнюю губу, продолжая смотреть в удаляющуюся спину любимого, оседлавшего велосипед. — Тогда последуй за ним, пока ещё не поздно, иначе у тебя больше никогда не появится шанса, — студентка повернулась спиной к Хаясаке, собираясь вернуться к своей госпоже. — Но вряд ли ты догонишь… Ха? Фигура Широгане уже покинула горизонт, ибо его велосипед уехал достаточно далеко, словно он больше не хотел иметь никаких дел с этим поместьем. Но это не стало помехой для Хаясаки, что стремглав помчалась вслед ему. Решительность. Это то, чего так не хватает Миюки и Кагуе, но в чём не нуждается Аи. Даже наоборот — это то, что ей нужно скрывать. Всю свою жизнь её твердили, что её самоволие — вред, ведь ей не нужно выделяться из серой массы. Учителя в поместье Шиномии глаголили маленькой Хаясаке, что ей нужно стать самой обычной девушкой, а потому всякая самодеятельность в бытие горничной ей запрещена. Но это породило лишь то, что ей стала чужда обыденная жизнь простолюдинов: счастье, горе, зависть, злость, стыд, любовь — некогда неизвестные ей чувства, которые она всегда подавляла из уважения к традициям своего клана. Однако… — Широгане-сан, постой! — Аи несколько уставше воскликнула вслед фигуре, которую уже давно не видно. — Широгане-сан! Однако девушка успела возненавидеть свою судьбу. Роль горничной вызывала лишь моральную неудовлетворённость на протяжении всей её жизни, породив к её шестнадцатилетию вспышки эмоций, которые она уже не могла сдерживать. Изначально Аи ощущала стыд за своё подобное поведение. Но затем она осознала, что ограничения просто не могут не вызывать раздражение. Ей хочется испытывать своё счастье, даже если будет это против её долга. Хочется испытывать горе, зависть, злость, стыд. Пусть это будет и глупо. Пусть это будет нелепо. Но она хочет всего лишь одного… — Широгане! — всё восклицает девушка, уже вымотавшись от погони. — Чёрт бы тебя побрал с твоим велосипедом… — Хаясака? — внезапно послышался голос Миюки, что показался в другой стороне, чем ожидала Аи. — Как же я рада, что ты решил остановиться, иначе бы я уже выдохлась… — неловко смеётся Хаясака, убрав в сторону свою безэмоциональность. — Что-то случилось? — поинтересовался он, не ожидав как появления Аи, так и её слов. — Да, и случился ты! — улыбается Аи, указав на него пальцем, смеясь сквозь одышку. — Что ты имеешь в виду? — приподнял он брови в вопросе. — Из-за тебя Кагуя-сама ведёт себя как полоумная около года, знаешь ли, — слегка успокоилась горничная, но всё продолжая улыбаться. — Она, очевидно, любит тебя, но всё это время боялась тебе признаться. И из-за этого я поспорила с ней… — Спор? — Да, — глубоко дышит девушка, всё еще испытывая одышку. — Я поспорила с Кагуей-сама, сказав ей, что она не сможет признаться тебе в любви за месяц, в то время как я с абсолютного нуля смогу завоевать твоё сердце за тот же месяц. — Ну и ну… — покачал головой Миюки, словно не веря в её слова, но испытывая лёгкое смущение от переизбытка внимания со стороны девушек за сегодня. — И походу, я проиграла, но… — на лице Аи читается такое сильное волнение, чего прежде юноша никогда не видел. — Скажи, с тобой всё хорошо? Просто после того поцелуя ты сам не свой. — Да, всё в порядке… — тяжело выдохнул он, отведя взгляд в сторону. — Но спасибо за заботу, правда. — Если всё хорошо, то в таком случае… — Аи схватилась за воротник Миюки, притянув его поближе к себе. — Хаясака?! — юноша ошеломился. — Что ты делаешь?! — Делаю то, о чём я буду сожалеть всю свою жизнь. Хаясака поднялась на носки и, ни секунды не колеблясь, прикасается своими губами к его. Аи обхватывает своими руками его шею, прижимаясь к его телу и тем самым не позволяя ему покинуть её объятия. Однако поцелуй не был долгим. Девушка осторожно, словно боясь последствий, оторвалась от его губ. Но она лишь крепче сжала любимого в свои объятия. Шок на лице Миюки контрастировал с густым румянцем на лице Аи. Даже если в голове у юноши всё ещё сохранялись мысли о том, что любовь Аи к нему притворная, то сейчас совершенно точно оные мысли ушли прочь. Конечно, она могла поступить и так, дабы добиться своих целей, какими бы они не были, но… Широгане верит, что Хаясака бы не опустилась до такого. — Надеюсь, ты не в обиде на меня? — спросила она, вглядываясь в глаза парня, словно ищя в них ответ на свой вопрос. — Я… — всё еще находясь в шокированном состоянии, Миюки не может подобрать нужных слов, разжимая губы, но так и ничего не произнеся. — Прости, — сделала шаг назад она, выпустив его из объятий. — Но я правда не хотела бы, чтобы ты ненавидел меня. Просто раз Кагуя-са… Кагуя поцеловала тебя, то я… — девушка покачала головой. — Забудь. Забудь обо всём, что я сегодня сказала. Миюки видит, что Аи пытается вернуть своё прежнее безэмоциональное выражение лица, но у неё никак не получается: румянец слишком густой, а взгляд бросается то на него, то в сторону, когда как её губы слегка подрагивают. Но ни одно слово так и не вырывается изо рта юноши. Будучи слишком обескураженным случившимся, он просто не может сопоставить произошедшее за сегодня со своими мыслями. Как же так получилось, что обе девушки, что влюблены в него, за сегодня подарили ему свои первые поцелуи? — Пока, наверное… — с трудом вымолвила Аи, прикрыв лицо обеими ладонями. — Какая же я дура… Опустилась до уровня Кагуи… С этими словами Хаясака повернулась к Широгане спиной и направилась обратно, оставив его в полном одиночестве… и с растерянными мыслями. В конце концов, Миюки, каким бы гением он не был, всё ещё подросток без опыта романтики. И как бы ему не нравилось быть центром внимания двух симпатичных девушек, для него это чересчур. Настолько, что он даже засомневался в собственных чувствах… Конечно, он всё ещё любит Кагую. Это безусловно. Но Аи ворвалась в его жизнь столь резко и столь глубоко, что уже глупо пытаться игнорировать её. Нельзя сказать, что он влюблён в неё из-за одного лишь поцелуя, однако это существенно изменило его отношение к ней. Хаясака теперь не помеха и не винтик в его планах по завоеванию сердца Шиномии, но… — «И что же мне с этим делать?..»***
Победу в этой битве никто не одержал