Nattgjest

Hugar — Hátíð fer að höndum ein (Icelandic Christmas Hymn)        Знания Лив о Хельхейме ограничивались лишь несколькими рассказами друзей да парой книг из Асгардской библиотеки. Чем чаще она слышала имя Хель в ругательствах местных Богов, тем сильнее становилось желание узнать об этом мире во всех подробностях.       — Холодно и мрачно там, дева, — сказал ей как-то Сагр во время путешествия. — Надеюсь, ты никогда туда не попадёшь.       Локи подхватил:       — Ага, очень уныло. С Хель особо не повеселишься! Мёд не пьёт, над шутками моими не смеётся, какой ужас!       Но у Всеотца были свои планы, поэтому уже завтра юной валькирии предстояло увидеть мир мёртвых, что славился беспросветными туманами и страхом, своими глазами. Вручив девушке тот самый ключ, Один приказал ей явиться к Богине мёртвых и предложить сделку в обмен на воскрешение всеми любимого Бога Весны.       — Не может противостоять дочери Локи, которую сам же и отправил в это жуткое место, — тихо ворчала Лив, шагая по коридорам Валаскьяльва. Теперь она хорошо понимала Этьена — стоит только раз исполнить волю Одина, как быстро становишься его марионеткой и персональным палачом.       Немного утешал тот факт, что отправляться в Хельхейм нужно было не под покровом ночи, а только утром. Усталость после долгих странствий и напряжение от трагично закончившегося пира отчаянно молили валькирию прилечь и забыться крепким сном.       Переодевшись в просторную рубаху, девушка буквально рухнула на кровать. События последних недель начали поочерёдно колесить в её голове, вытаскивая на поверхность самые глубокие переживания. В воздухе остро чувствовалась враждебность, и Лив готова была поклясться, что чёртовы стены слышат её внутренний голос и тотчас же доложат Одину, что с Богом хитрости она была заодно.       Нахождение в Асгарде хоть и казалось правильным… ей было одиноко. И страшно. Локи не появлялся уже довольно долгое время, и Лив понятия не имела, что с ним и чего от него ожидать дальше. Он, в общем-то, ничего и не обещал ей, лишь в очередной раз наговорил немного того, немного этого. Но девушка верила в то, что Локи не был ей врагом. Вот и сейчас, лёжа на мягких перинах, Лив пыталась представить, чем же в данный момент может быть занят Великий и Ужасный.       — Наверное, сидит и пьёт свой хвалёный божественный мёд, а может, готовит какой-нибудь стратегический план по захвату Асгарда, — тихо бормотала девушка, засыпая, — или тактического отступления. Наверняка и то, и другое. Это же Локи, — хихикнув с закрытыми глазами, она мечтательно вздохнула и провалилась в сон.       Первыми пришли запахи. Едкость костра, сладость карамели и терпкость мёда гармонично сочетались между собой и активно призывали девушку открыть глаза. Боясь спугнуть приятное наваждение, что опьяняло своими чарами, она медленно приоткрыла один глаз и увидела перед собой опушку леса.       В душе мягкими проблесками затеплилась надежда.       Неужели, пришёл?       Сердце невольно застучало быстрее, выдавая сильное волнение. Однако, внимательно осмотрев место, где оказалась, Лив поняла, что никого, кроме неё, здесь нет.       — Это просто лес… — уголки губ опустились, признавая поражение.       Она хотела развернуться, чтобы посмотреть, с какой стороны пришла, когда боковым зрением уловила мутное движение слева, а затем кто-то нагло схватил её за руки, обдавая жаром.       Лив успела только взглянуть на вихрь рыжих волос, как тут же накинулась с кулаками:       — Ты! Бессовестный! Несносный!       — И много других бранных слов, которые ты обязательно придумаешь и пустишь в ход в следующий раз, — широко улыбнулся Локи, с легкостью уворачиваясь от ударов. — Я тоже рад тебя видеть, золотко!       Совершенно бесцеремонно чмокнув девушку в щёку, рыжий нахал сложил руки на груди и опёрся о ствол ближайшего дерева, затем пристально вгляделся в лицо Лив. Она не стала отворачиваться, бросая ему вызов таким же взглядом. В эту игру можно играть и вдвоём. Наконец, мужчина усмехнулся и положил свою руку на её плечо, слегка его сжав.       — Неужели думала, что больше не свидимся?       Валькирия недовольно поджала губы.       — Если бы ты мог читать мои мысли, то знал бы, о чём именно я думала.       — Ну, ты можешь просто рассказать мне об этом сейчас, — пожал он плечами. — Время пока ещё на нашей стороне, Лив.       Девушка тяжело вздохнула. Огромное облегчение и радость от долгожданной встречи навели смуту в мыслях, да и язык будто бы онемел. Ей хотелось просто продолжать смотреть на это весёлое веснушчатое лицо и улыбаться в ответ. Боги, как же сильно она тосковала по нему всё это время…       Утомившись наблюдать за её размышлениями, Локи нетерпеливо притянул к себе валькирию за талию. Продолжая бросать хитрые взгляды на её губы, он начал выводить своими пальцами на женской пояснице ведомые только ему одному узоры. Ей же стоило титанических усилий не наброситься на него с поцелуями, однако томный вздох всё же вырвался из её груди, что не осталось незамеченным.       — Я скучал по тебе, Лив… — выдохнул Локи возле её левого уха так тихо, будто ветер шевельнул листья на деревьях. — Невероятно…       Такое искреннее признание вызвало в душе девушки прилив необычайного тепла к этому мужчине, и она сдалась. Руки обвили худощавое, но такое крепкое тело, и Лив уткнулась в мягкую ткань камзола, пропитанного родным ароматом, что дурманил похлеще мёда.       — Я тоже скучала, Локи. Безумно.       Она не могла видеть, как счастливо он улыбнулся в ответ, но могла поклясться, что почувствовала это. Так они и стояли — сцепленные воедино, убаюканные ветром. Лив наслаждалась приятным теплом, которое ей дарили сильные и одновременно мягкие руки, а Локи, опустив свой подбородок на макушку девушки, упивался безмятежностью момента. Спустя несколько минут он тяжело вздохнул, и Лив напряглась.       — Золотко…       — М?       — Взгляни на меня.       Лив беспрекословно подчинилась. Локи взял её за подбородок и внимательно посмотрел ей в глаза.       — Ты доверяешь мне?       — Доверяю, — без тени сомнения тут же выдохнула она. — Только тебе одному и доверяю, Локи.       Нежность всех девяти миров скопилась во взгляде янтарных глаз.       — Тогда ты должна проснуться.       Не этих слов она ожидала услышать от своего Бога спустя столько времени разлуки. Пользуясь её оцепенением, Локи выпустил Лив из объятий и сделал шаг назад.       — Нет! — она попыталась ухватиться за него снова, но мужчина только ускользал от неё. Лив всхлипнула и протянула к нему руки. — Локи, пожалуйста…       — Ты должна проснуться, Лив, — с нажимом повторил он, нахмурившись. — Ты всё поймёшь, как проснёшься.       — Я не хочу, — слёзы стекали горячим потоком. — Не хочу просыпаться…       — Но это нужно сделать, золотко. Мы не можем находиться в твоём сне вечно.       Ей хотелось закричать: «Нет, можем!»; сгрести Локи в охапку и умолять никогда не покидать её. Слёзы застилали глаза белой пеленой. Почувствовав, что силы постепенно покидают тело, валькирия сделала последний вдох и закрыла глаза.       Всё закончилось так же быстро, как и началось. В очередной раз она не смогла управлять своим сном. Лёгкие вновь впитали въедливые запахи каменных стен выделенных для неё покоев. И снова мерзкое потрескивание поленьев в очаге, в последнее время так жестоко напоминающих Бога огня.       Но теперь что-то изменилось: холод больше не ощущался, сладкий тягучий запах усиливался, и лёгкими касаниями кто-то проводил рукой по волосам девушки.       Лив медленно приоткрыла один глаз, всё ещё не доверяя своим чувствам, и тут же наткнулась на россыпь веснушек на довольном лице напротив.       — Хочешь заснуть обратно, золотце? Ofdrykkja — Herr Mannelig       Ей стоило бы злиться, накричать на него, используя те самые крепкие словечки, которыми любит ругаться Тор, когда думает, что его никто не слышит; врезать как следует по этой хитрой ухмыляющейся физиономии, в конце концов. Вместо этого Лив со всей силы схватила его за воротник камзола и притянула к себе, впиваясь своими губами в его.       Как же ей не хватало дрожи, что мурашками проносилась по бархатистой коже лишь от малейшего касания горячих пальцев мужчины. Терпкость поцелуя опьянила в одно мгновение, и казалось, что в месте с этим Лив принимает в каждую частичку себя его дурман — дурман рассветного Солнца.       Крепко обхватив тонкие девичьи запястья, Локи отстранился, коснувшись большим пальцев влажных и опухших от поцелуев губ девушки.       — Нетерпеливая юная валькирия, — выдохнул он. — Совсем юная…       Не проронив ни слова, Лив перекинула ногу и села на его живот — янтарные глаза Локи потемнели. Холодными ладонями она обхватила колючее лицо и припала к горячим губам, жадно сминая их. Опешив от такой внезапной неожиданности, Локи всё же поддался ей. Лишь на мгновение.       Под напором сильных рук ночная рубаха простого кроя затрещала по швам. Ладони нетерпеливо спустились к бёдрам, пальцы хищно вцепились в упругие ягодицы. Лив прогнулась в спине, не отрываясь от поцелуя, и вжалась в мужчину сильнее, чем прежде.       — Тише, золотко, — прошипел он сквозь зубы и улыбнулся. — Я никуда не денусь.       — Замолчи, — выдохнула она в его губы.       Дрожащие женские руки судорожно пытались расстегнуть застёжки камзола, которые никак не хотели поддаваться. Воспользовавшись моментом, Локи опрокинул Лив на перины, попутно быстро разобравшись с одеждой.       Мимолётный поцелуй вдоль потемневшего шрама на животе заставил бесстыдный стон вырваться наружу. Влажные губы на её шее оставляли под собой багровые следы, напоминающие переспевшую рябину.       Мужчина вжался в девушку разгорячённым телом, крепче прижимая её к кровати, и Лив, почти потерявшая власть над рассудком, судорожно выдохнула. Тонкие холодные пальцы путались в рыжей копне волос, грудь ломило от учащённого сердцебиения, стройные ноги всё сильнее прижимали к себе мужское тело.       Бесцеремонно Локи раздвинул женские ноги и удобно устроился между ними. Томные, ни с чем несравнимые прикосновения казались пыткой, что пуще разжигала искры в их глазах. Вихрь страсти, уносящий островки её благоразумия в непонятном направлении, саднил горло хрипами, точно колючими ежовыми иглами.       И пусть. Слишком долго его не было рядом. Слишком сильно она по нему скучала — до отчаянья, до стиснутых зубов во время разговоров с другими и уж тем более до необъяснимой злости, когда кто-то спрашивал «ты в порядке, валькирия»? Лив уже давно поняла, что порядок никогда не был ей близок.       Расшнуровав пояс кожаных брюк, Локи опустил их совсем чуть-чуть. Следующее, что услышали холодные каменные стены — протяжный стон, полный удовольствия, что сорвался с губ валькирии. На веснушчатом лице заиграла лихая усмешка, которая, конечно же, её раздражала. Руки Бога, ласкающие набухшую кожу её груди, заставляли порывистые вздохи вырываться всё чаще и чаще. Болезненно нестерпимое ощущение мутило разум.       Отрывистыми движениями он заставлял её полностью отдаться ему — его власти. Лив знала, что Локи не любит делиться своим с кем-либо, ибо ревностное вожделение овладеть целиком и сразу, конечно же, брало верх как над ним, так и над его жертвой, хоть и порой девушка старалась противостоять Богу.       Влажные звуки поцелуев, выстраивающихся дорожкой от шеи и до живота, были слаще мёда, что хранился в личных запасах Одина. Расстилающаяся по всему телу нега вихрем уносила её в беспамятство — в грёзы, которые наступали тогда, когда рядом был её Локи — неотёсанный и невыносимый. Он чувствовал грань, разделяющую их двоих друг от друга, и всячески старался её переступить и разрушить, хоть и прекрасно знал, что это невозможно.       Лив, отчаянно искавшая опору, ухватилась за его крепкую руку, прогибающую под собой мягкие перины. Мужчина, высвободившись от хватки, перехватил её запястье и одним движением скрепил их ладони.       Сорвавшийся стон с её губ — что-то похожее на его имя, за ним последовало хриплое рычание мужчины. Лив, прикрыв глаза, выгнулась в спине, прежде чем вновь прохрипеть имя своего Бога. Varg Vikernes — Our Children's Inheritance (cover)       Опустившись рядом с ней на соседнюю подушку, Локи притянул девушку к себе и жадно впился в опухшие губы. Его удовлетворённая улыбка, увлечённый, но уже уставший взгляд — то, чего ей не хватало всё это время. Выдохнув, Лив поудобнее устроилась на крепкой груди мужчины.       Тонкие пальцы, описавшие окружность её левой груди, плавно перешли к свежему рубцу на животе. От внезапного прикосновения девушка вздрогнула.       — Не припоминаю этого шрама, золотко, — мужчина слегка натянул кожу кончиками пальцев. — Откуда?       Лив не стала юлить. Всё равно рано или поздно он узнал бы всю правду.       — Исангрим постарался, — недовольно ответила она.       Локи зашипел.       — Он навредил тебе?       — Не совсем, — нахмурилась валькирия, вспомнив, как страшно было лететь в неизвестность в той злосчастной пещере. — Он устроил засаду недалеко от своего дома, и мы попали в неё все вместе. Иллюзия Исангрима вела нас, пока не стало слишком поздно, и не случился обвал.       — Этот сын хромой собаки… — Бог злобно сузил глаза, затем тяжело вздохнул и вперил взгляд в потолок. — Я не хотел, чтобы ты пострадала, Лив.       Тёплые чувства от такого простого признания запорхали внизу живота крохотными бабочками. Валькирия и сама не могла понять, когда вдруг стала такой чувствительной. Проморгавшись, она повела разговор дальше:       — Кто-то знает, что ты здесь, Локи?       — Конечно нет, золотце, — хрипло рассмеялся он, снова поглаживая её волосы. — Как бы тогда я добрался живым до твоих покоев? Спешу заметить, они находятся в самой глубине чертога. Суртов пёс будто знал, что я попытаюсь сюда проникнуть, и припрятал тебя подальше, — ухмыльнулся рыжий, разглядывая шею девушки и то, что находилось ниже.       — Но ты всё равно меня нашёл, — хихикнула Лив. — Ох, как же Всеотец будет зол!       Локи засмеялся во весь голос, и девушка невольно испугалась, что их могут обнаружить.       — Да тихо ты! — шикнула она, разворачиваясь в руках трикстера, и резво прикрыла своей ладонью его рот.       Мужчина опешил и стремительно положил свою руку поверх её, пытаясь отнять от лица.       — Ммм!       Лив злобно ухмыльнулась, затем, убедившись, что криков больше не последует, дала возможность плуту говорить снова. Он недовольно цокнул, но глаза оставались всё такими же смешливыми.       — Позволяешь себе кричать от удовольствия, но запрещаешь мне громко смеяться?       Лив закатила глаза.       — Не ори во всю глотку, Локи, если не хочешь, чтобы сюда примчался весь Асгард.       — Наивное золотко… — вздохнул рыжий Бог. — Неужели ты думаешь, что я приблизился бы к тебе без защиты? Да здесь же полно иллюзий!       Валькирия облегчённо выдохнула. Глупостью с её стороны было предполагать, что Локи, самое хитрое существо, которое она когда-либо знала, не перестрахуется несколько раз, чтобы его план точно сработал.       — И да, Лив, — серьёзно добавил Бог, — я всегда и везде тебя найду. Даже без какого-то там кольца!       — Ладно, вот теперь ты точно прощён.       — А ты на меня дулась? — притворно удивился плут.       — Вообще-то, да, — девушка хмуро глянула на него.       — Да ладно тебе, — пошёл он на попятную. Валькирия всё продолжала сверлить его взглядом. — Ну, и что мне сделать, чтобы ты сменила гнев на милость?       — Хм, даже не знаю, — Лив приложила несколько пальцев к своим губам, делая вид, что активно раздумывает над ответом. — Например, рассказать мне про то, что может ожидать меня в Хельхейме? Твоя дочь…       — Хель, — Локи с нежностью произнёс имя дочери. — Моя маленькая славная девочка.       Лив уже хотела было растрогаться, но тут же осеклась, что не осталось незамеченным. Мужчина улыбнулся.       — Бояться её не стоит, — ровным тоном сказал Бог. — Хель сурова, но справедлива. Главное — не обижать её. Порой бывает такой лапушкой, не поверишь!       Валькирия внимательно слушала Локи. В голове крутилось столько вопросов, которые хотелось задать сразу же.       — И ещё, золотко, — плут почесал колючую щёку, — при первой же возможности не лезь купаться в речушку Гьёлль и не пытайся погладить пёсика Гарма — он, конечно, славный малый, но злой, сукин сын. Укусит.       — Локи…       — А то я знаю, — перебил он её, — полезла бы сразу.       — А тебе бы всё дурачиться! — Лив чмокнула мужчину в самый кончик острого носа.       — Почему дурачиться-то? — нахмурив брови, спросил Бог. — Я, вообще-то, серьёзен, как никогда!       — А ты всегда улыбаешься, когда серьёзен?       — Нет, — Локи щёлкнул девушку по носу. — Ты уже познакомилась с Фенриром?       В голове сразу всплыла огромная, оскаленная морда и клыки размером с саму валькирию.       — О да, познакомилась, — девушка нервно улыбнулась. — Просил передать тебе, чтобы не чудил.       Улыбнувшись на эти слова, плут хорошенько потянулся и сладко зевнул.       — Ничего не могу обещать, золотко.       Мужчина поправил на левой руке золотой браслет, затем перевёл взгляд на открытое окно, откуда лучи предрассветного Солнца уже заявляли свои права на новый день.       — Совсем скоро выдвигаться в путь. Тебе стоит поспать, Лив.       — Мне не хочется, — призналась девушка. — Я бы хотела побыть с тобой ещё немного.       Локи вздохнул:       — Мне пора уходить.       — Когда мы увидимся снова?       — Скорее, чем ты можешь себе представить, золотко, — улыбнулся он, вставая с кровати. Мгновение — и мужчина уже стоял посреди комнаты, полностью одетый. Лив привстала на локтях, с удовольствием рассматривая своего Бога со всех сторон.       — Чуть не забыл! — театрально хлопнув себя по лбу, плут полез в один из карманов своего камзола. — У меня кое-что есть для тебя, юная валькирия!       Лив ухмыльнулась.       — Неужто подарок от самого Великого и Ужасного?       — Отнесись к этому серьёзнее, дева! — недовольно пробурчал рыжий плут, наконец-то являя на свет небольшой пузырёк тёмно-зелёного цвета.       — Что это? — с интересом спросила девушка. — Локи, только не говори, что мне нужно будет выпить это! Joseph Trapanese — I Believe in You       Бог пристально всмотрелся в её лицо, безмолвно призывая к тишине. Дождавшись, пока Лив угомонится, он продолжил.       — Конечно, нет, золотко. Ты же не хочешь попасть к Хель в виде неупокоенной тени.       Глаза валькирии расширились.       — Что ты имеешь в ви…       — Я даю его тебе для другого, — перебил её Локи. — Это Эйтр. Самый опасный яд, который могут вырабатывать змеи, и малыш Ёри в том числе. Это вещество является источником всего живого в Девяти мирах, и даже поговаривают, что из него был зачат первый великан Имир.       Лив еле слышно выдохнула:       — Ничего себе…       — Слушай внимательно, золотко, — строго сказал Бог. Он подошёл к кровати, опустился на колени и бережно вложил пузырёк в руки девушки, крепко запечатывая их своей ладонью. — Никому о нём не рассказывай и, понятное дело, не показывай. Это — твоя гарантия безопасности, если в гостях у моей дочурки что-то пойдёт не так.       — Ты же сказал, что бояться её не стоит! — воскликнула валькирия.       — Её — нет. А вот того, что может случиться в её чертоге — да.       — Ничего не понимаю, — нахмурилась Лив. — Чем мне может помочь твой яд?       Локи закрыл глаза, шумно и тяжело выдохнул, и снова посмотрел на девушку.       — Неупокоенные тени, увидев тебя, живую, да ещё и с таким интересным артефактом, — Бог указал на ключ, что в кожаном мешочке лежал на столе рядом, — могут напасть, попытаться вытянуть и растерзать твою душу. Но ключ всегда должен оставаться у тебя в руках, не вздумай отдавать его кому-то — он так же является твоей защитой. В Хельхейме у Эйтра проявляются обратные свойства — капнув несколько капель на место ранения, ты исцелишься. Поэтому, как только пройдёшь Врата, держи пузырёк при себе, — мужчина нервно дёрнул щекой. В его голосе отчётливо отчеканивались нотки беспокойства.       Дрожащими руками придерживая склянку, Лив подняла на Локи глаза, полные страха.       — Я могу погибнуть?       Бог решительно покачал головой.       — Я этого не допущу.       — Я могу погибнуть? — повторила Лив уже с нажимом.       Ответом послужил усталый вздох:       — Да, золотко.       Вот и получен ответ на все вопросы, что роились в голове валькирии и не давали ей расслабиться всё это время. Стали понятны мотивы Всеотца, и почему во время их разговора отсутствовал Тор. Почему Один прямым текстом сообщил, что ему буквально всё равно, с кем отправится Лив на это задание…       — Постой, — обратилась она к мужчине, — когда я спросила у Одина, перенесёт ли меня снова куда-то, если я коснусь ключа, он довольно туманно ответил «Тебя — нет». Значит ли это, что его может коснуться и, следовательно, перенестись кто-то другой? Возможно, Бальдр?       — Ты весьма догадлива, золотко, — мягко взяв девушку за подбородок, Бог оставил аккуратный поцелуй на её щеке. — И он успешно перенесётся прямиком в Асгард, в то время как вы всей компанией останетесь прозябать, исполняя волю Хель, а значит не сможете вернуться обратно вообще. Поэтому и говорю — не вздумай отдавать ключ кому-то. Ты поняла меня?       Лив интенсивно закивала.       — Да, Локи, я всё поняла.       — Умница, золотко.       Стоило ей моргнуть, как ночной гость исчез так же внезапно, как и появился. И лишь каменные стены отозвались эхом:       — До встречи по ту сторону…