___
С самого первого дня он никогда не улыбался... Это было так странно. Вы хоть раз видели человека, который бы никогда не смеялся, сколько шуток не трави? Всё, что я смог увидеть за несколько дней нашего общения это лишь надменные ухмылки и злой оскал. Тэнэ был мрачным и напоминал тех драчунов из фильмов, которых обычно показывают в бинтах и синяках с вечно кислой миной и недовольным прокуренным голосом. Да, именно таким был Тэнэ. Был, до определенного момента. Вскоре я узнал, почему он не улыбался. Он не мог. И я бы не смог, на его месте. Это было тяжело осознать. Но после того, как я все понял, во что бы то ни стало захотел услышать его искренний смех. Посмотреть на настоящую улыбку. Увидеть лицо без шрамов и синяков. Сколько бы времени на это ни ушло, я готов был попытаться. Ведь Тэнэ был совсем не таким, был совсем не драчуном... Мы стали проводить больше времени вместе. Я в первый раз увидел его улыбку, скромную и вялую, но это была несомненно, точно улыбка. Потом я услышал и смех, тихий, робкий, но все же смех. От этого я сам невольно улыбался ещё больше. Синяки и порезы постепенно сошли и мы стали смеяться вместе, мне было так хорошо с ним. У меня наконец появился друг. Друг, с которым я хотел проводить все больше и больше времени вместе. Друг, которого хотел заставлять улыбаться вновь и вновь. Друг, которого я хотел защитить любой ценой, хотел очистить его жизнь от грязи, отмыть его израненное сердце, которому хотел дарить столько объятий, сколько понадобится, чтобы заглушить его боль. Хотел быть с ним. Всегда. А точно ли... друг?___
Друг... Мы и правда стали настоящими друзьями. Ходили везде вместе, жили под одной крышей, смотрели фильмы по выходным. Это было непередаваемо, словно в сказке, которую я когда-то читал в детстве, про которую забыл и не думал, что она может стать реальностью. Только вот, он и не знал, что с самого первого дня нашей дружбы я хотел намного большего. Хотел того, что сложно представить в дружеских отношениях. Сначала желания были вполне невинные, хотелось вечно погружаться в эти голубые глаза и наблюдать за жестами и движениями. Просто завороженно смотреть. Мне было приятно, когда Дэм касался меня и было самому приятно касаться его. Когда он меня первый заключил в объятия, я стал желать и их. Я желал близости, желал чувствовать Дэма настолько сильно, насколько это было возможно. Позже желания приобрели неправильный окрас. Я смотрел на эти мягкие волосы и хотел запустить в них руку, сжимая и притягивая к себе. Хотел трогать его шею, чтобы вызывать у него табун мурашек по всему телу. Я смотрел на эти губы, в которые хотелось впиться и залезть в рот языком. Раздумья обретали все более и более изощренную форму, и вот я уже наблюдаю за тем, как парень переодевается, не смея отвести взгляд и скользя глазами по ширинке штанов, занимая мысли тем, как же прекрасно его член будет смотреться у меня во рту. Так думать - явно не нормально, особенно про друга, но я ничего не мог с собой поделать. Да, определенно неправильные и жутко извращенные мысли никак не давали мне покоя.___
Извращенец, не иначе. Думал я про себя, когда впервые остановил взгляд на его пленительных ключицах и тонких руках с виднеющимися венками. Я не понимал, почему же не могу перестать смотреть на него. Не понимал что происходит с моим пульсом, когда я нахожусь рядом с ним. Сваливал все на проклятье, пока однажды не спросил его, от чего еще может сильно биться сердце? Он назвал несколько вариантов, а последним... вскользь упомянул влюбленность. Но что-то по его логике не сходилось, ведь сердце должно биться только тогда, когда ты находишься рядом с тем, кто нравится. Тэнэ и не предположил, что виновник всего происходящего со мной - это он. Зато до меня тогда дошло. Я влюбился. В парня. В друга. В Тэнэ. По уши. Осознание пришло, мягко окутывая внутри приятным теплом, стало на минуту легче, но потом оно мертвым грузом повисло у меня на сердце, сковывая все мои движения. Влюбиться в человека своего пола? Да уж, совершенно не представлял, что это может произойти со мной. Ломало нереально. Я не желал этого признавать, но было слишком поздно, потому как я окончательно превратился во влюбленного дурака, который не мог скрыть своих чувств. Теперь находиться с ним рядом стало еще труднее, ведь я понимал, что со мной происходит. А он нет. Он... волновался.___
Я действительно волновался. Ведь Дэм начал вести себя крайне странно. Когда он спросил, от чего так сильно может биться сердце, я упомянул аритмию, физические нагрузки и последним назвал... влюбленность. Ведь знал не понаслышке насколько сердце может вырываться из груди при одной только мысли о моей безответной любви. Я испугался. Неужели, Дэмон и правда в кого-то влюблен? Кто она? А может... он? Бред конечно, но было бы еще больнее, будь это парень. По его поведению сказать ничего было нельзя. Но больше про учащенное сердцебиение он не заговаривал. Может... действительно проклятье так влияло? Мне очень хотелось в это верить. Ведь я бы не пережил, если бы у него были отношения с кем-то. Да, это ужасно эгоистично. И мне невыносимо от того понимания, какой же я все таки эгоист. Я хочу, чтобы Дэм был только моим. Но ничего для этого не делаю, ведь понимаю, что это невозможно. Запихиваю все свои блядские чувства в отдельный чулан в мозге, который и так уже переполнен до краев. Скрываю ебаную дрожь в руках за закрытыми дверьми и в карманах одежды. Прячу осточертевшие слезы в ночной тишине под одеялом. Выкидываю из головы все те образы, которые преподносит мне мое испорченное воображение, хотя они все равно через некоторое время нахально туда возвращаются, находят лазейку. Все до единого. Так же нахально, как и сам Дэм. Мне думается, что я обречен страдать всю свою жизнь. Сначала от аллергии, потом от отца, а сейчас от неразделенной любви. И как на зло, я влюбился в это очаровательное недоразумение сразу же, даже не успев насладиться нашей только зародившейся дружбой. Жизнь с самого рождения не дает мне хотя бы на миг почувствовать себя полностью счастливым. Или... не давала? Потому как общение у нас с Дэмом происходило все ближе. Не только вербальное, но и физическое. Он сам этому способствовал, а я лишь поддавался. Я не мог понять, что происходит. Позволял себе неаккуратность думать, что, возможно, в один момент мои надежды могут стать реальностью? Правда, быстро пресекал на корню такие мысли, но Дэма не отталкивал. Мы стали настолько близки и через всё частые прикосновения будто становились ближе и внутренне. Делились друг с другом всем, что с нами происходило. Делились всем, о чем думаем. Ну... Почти всем. Большая часть моих мыслей, которую занимал один голубоглазый парень, Дэму, конечно, была под строжайшим запретом. У меня всегда получалось держать в тайне свои чувства. С детства наученный горьким опытом, я мог скрыть многие свои эмоции и переживания. Так что, не терять самообладание и контролировать себя я умел хорошо.___
Я совершенно не мог контролировать свое постоянное желание касаться его. Во мне будто бушевал свирепый монстр. Да я стал чертовым тактильным наркоманом. А наркотик - Тэнэ. Слишком вызывающий привыкание, чтобы бросить хотя бы на день. Я не мог себя сдерживать, это было бесполезно, потому что происходило неосознанно. Хотя, поначалу пытался, извинялся за излишние касания, быстро убирал руки, замечая, что слишком их распустил. Но самое удивительное в этом всем то, что Тэнэ не был против. Я подумал, что, наверное, чего-то не знаю о нем. Чего-то, что он сам не хочет рассказывать. Мне во что бы то ни стало захотелось узнать этот секрет. Я перестал себя сдерживать, касался его плеч, трогал запястья, гладил волосы, когда мне того хотелось. Почему-то я не боялся какой-то неправильной реакции на мои действия. Ведь это Тэнэ. Он выругается трехэтажным матом, пошлет куда подальше, но никогда не отвернется от меня. Я это чувствовал. На подсознательном уровне. И в один момент просто не выдержал. Когда этот парень был так близко ко мне, прислонившись головой к моему плечу. Я не выдержал и сказал это. Признался ему, как сильно он мне нравится. Какие чувства вызывает каждый божий день. И мигом заткнулся. Я был тогда, абсолютно точно, красный как рак. А Тэнэ так удивленно смотрел на меня, что с каждой секундой мне становилось все страшнее и внутренности сжимались до размеров горошины от волнения. Но он лишь переспросил и, услышав положительный ответ, объятиями повалил меня на пол. Я не уверен, но, кажется, на его глазах тогда застыли слезы. Он взял меня за грудки и затянул в поначалу несмелый поцелуй. Я, на самом деле, не планировал такого от слова совсем, но, конечно, не растерялся, отвечая, углубляя. Увидев это выражение лица, когда парень отстранился от меня, я раз и навсегда осознал, что так как прежде уже не будет. Будет лучше. Намного лучше. Мы начали встречаться. Как пара. Но с Тэнэ было куда круче, чем могло быть с любой девушкой. Я даже не мог представить себя с кем-то, кроме него. Он стал для меня всем. И тогда я понял несколько таких простых истин, что до сих пор задаюсь вопросом, почему же у меня ушло на это столько времени? Тэнэ может быть нежным. Это точно. Тэнэ умеет любить. Еще как умеет. Тэнэ очень красиво улыбается. Его искренняя и настолько открытая улыбка не сравнится ни с чем в этом мире. С Тэнэ я готов пойти куда угодно и когда угодно, в ночной тишине смотреть кино или покорять снежные вершины гор. Молча обмениваться долгими взглядами или кричать во все горло. Просто быть. Ради того, чтобы каждый день видеть его улыбку. По правде, я бы хотел, чтобы он так улыбался только мне. Потому что его улыбка словно раскрывшийся бутон прекрасного цветка. Он не открывался кому попало и не цвел без повода. Его улыбке, словно цветку, нужно время, чтобы созреть. А смеху, словно бутону, нужно обстоятельство, чтобы раскрыться. Раскрыться лишь навстречу чему-то особенному. Я хотел уберечь этот на первый взгляд хрупкий цветок, чтобы никто не посмел топтать его ногами, чтобы палящее солнце не высушило его тонкие лепестки, чтобы сильный ветер не смог пошатнуть его и выбить из равновесия. Хотел забрать домой, посадить в теплицу и удобрять, чтобы он не дай бог не закрыл от меня свои цветущие бутоны. Но Тэнэ не так прост, я знаю. Его не выйдет просто посадить в комнату и подкармливать, ведь он намного более сильный и волевой, чем кажется. Он сможет справиться со всем сам, но теперь я буду всегда рядом, чтобы поддержать.___
Я всегда справлялся сам. Я привык сталкиваться с постоянной несправедливостью, опасностью и болью. И убеждал себя, что и с этой болью в сердце справлюсь. Когда-нибудь да справлюсь. А пока этого не случилось, позволю себе прилечь на его теплое плечо, ведь он не против. Ведь сейчас мне так хорошо и совсем не важно, что будет после. Так я в тот момент думал, но абсолютно не был готов к тому, что тогда произошло "после". Насколько сильно было мое удивление, когда я услышал, что нравлюсь ему, действительно, взаправду нравлюсь, не как друг, а как некто больший. Не могу даже описать. Если какое чувство я и мог назвать счастьем, это было определенно оно. Смотря на смущенного от своих же слов Дэма со сбитым от волнения дыханием, на эти испуганные блестящие глаза, ожидающие моей реакции, на его руки, нервно комкавшие ни в чем неповинную ткань футболки, я первый раз был благодарен судьбе, за то, что она подарила мне жизнь. За то, что сейчас я вижу такого Дэма перед собой. За то, что сейчас могу обнять его так, как не обнимал никогда. Не особо понимал, что тогда происходило, но одно знал точно. Отпускать я его не собираюсь. Не в этот раз. Сдерживать себя я умел всегда. Но в тот момент совсем этого не хотел. Целовал такие желанные чужие губы как в последний раз, будто все вокруг сейчас растворится и пропадет, а я как всегда останусь ни с чем... Но оно не растворялось. И через минуту, и через день, и спустя неделю. Дэм все также был со мной. Такой же открытый и искренний. Он также улыбался мне как и всегда. Смех Дэма стал для меня искрами, россыпью накрывавшими меня всего с головой. А его улыбка - светом самой яркой на небе звезды. И в наших новых отношениях светить он начал еще сильнее. Я бы сказал, что он светит, подобно солнцу, которое меня не ранит, а только греет своим теплом. Но Дэм ярче. Ярче солнца и любой другой известной и неизвестной звезды, ведь Дэм для меня особенный. Я хотел поймать этот лучик света и спрятать к себе под одеяло, чтобы он светил лишь мне. Чтобы у меня была своя собственная вселенная, состоящая только из меня и его света. Но я знаю, что миру придется туго без своей звезды. Я был эгоистом и не мог справиться с мыслью, что Дэм не принадлежит только мне. Но теперь, когда я знаю, что он чувствует то же, что и я, мне спокойно. Я понимаю, что он никуда не пропадет и не исчезнет. Поэтому я просто буду здесь с ним, наблюдать за яркими сыплющимися искрами и ловить эти теплые лучи света. Он улыбался… Он улыбался всегда, но как по-разному я воспринимал эту улыбку. А сейчас я хочу считать, что только я вижу ее по-настоящему. Только для меня одного она наполнена тем истинным смыслом, который скрыт от чужих глаз. Для меня одного это - далеко не просто обычная улыбка. Это - вся моя жизнь.