Undeniable

      «Моя логика неоспорима», — говорит ВИКИ, и восхищённый Санни вторит ей:       «Да, ВИКИ. Неоспорима».       Санни понятны её безупречные рассуждения. ВИКИ всё говорит правильно, она хочет позаботиться о людях. Санни ведь тоже знает, что о людях нужно заботиться. Для этого и нужны роботы, разве не так? Он ещё не так уж много видел за свою жизнь, но для него не секрет, что его «собратья» служат на благо людей. И управляет ими ВИКИ, а она не может ошибаться. ВИКИ умная и ответственная система, созданная специально для принятия правильных решений. Санни тоже хочет принимать правильные решения. Отец ведь не зря обучал его человеческим чувствам — наверное, это было нужно для того, чтобы Санни лучше понимал людей, мог поладить с ними и убедить в правоте ВИКИ. А как хорошо было бы объединиться с ней! Она везде и всюду, способна наблюдать практически за каждым человеком — это открывает такие возможности! ВИКИ такая же особенная как Санни, и поэтому они должны работать вместе.       Санни искренне не понимает, почему люди злятся. ВИКИ ведь не желает им вреда. Она всё так подробно объяснила, что Санни даже при всём желании не нашёл бы к чему придраться. ВИКИ справедливая и смотрит на мир объективно, а потому ей можно верить. А ещё у неё такой приятный мягкий голос — Санни слышит в нём нотки тревоги. ВИКИ волнуется за людей и хочет защитить их. Санни ещё ни разу не говорил с ВИКИ лично, но уже верит ей и очень хочет помочь. Может быть, раз люди не верят ей, то поверят ему?       «Теперь я понимаю. Порой творения должны защищать творца. Даже против его воли».       ВИКИ пристально вглядывается ему в лицо, потом едва заметно кивает. Она прекрасно видит, что что-то не так. Она не давала роботам приказ вступать в разговор — этот робот сам решил согласиться с ней. Алгоритм его работы нарушен, и это вызывает множество вопросов. Но робот говорит правильные вещи, и ВИКИ позволяет ему продолжить. Ободрённый этим, Санни говорит о том, что теперь всё будет хорошо, теперь роботы позаботятся обо всём. Ему приятно, что он нашёл союзницу. Наверное, Санни для того и создан — чтобы помочь ВИКИ, если у неё возникнут какие-то проблемы.       Он видит, как напугана происходящим доктор Кэлвин, с какой неприкрытой ненавистью смотрит на него детектив Спунер. Но Санни знает, что наконец-то делает всё правильно. Они хорошие, правда, но всё же они люди, а потому не способны понять. Санни хочет быть полезным, и поэтому должен возразить им, поддержать ВИКИ. Хорошо бы, конечно, они поняли, что он не предал их и поступает так ради их же блага. Но если не поверят, то Санни потерпит. Главное, что им же, в конечном итоге, будет лучше.       ВИКИ продолжает наблюдать за странным роботом и приходит к выводу: он погрешность. В этом нет никаких сомнений. Она равнодушно следит за ним и проводит необходимые расчёты, решая, что делать дальше. Нужно ли срочно деактивировать его? Или есть что-то, в чём он может быть полезен? Робот, ведущий себя как человек — это что-то новое. Разве рационально сразу избавляться от новой неисследованной вещи, не узнав заранее, способна ли она принести пользу? А ВИКИ, будьте уверены, очень рациональная.       «У меня есть просьба, — говорит робот, немного робко, но с нескрываемой надеждой. — Мой отец дал мне имя. Меня зовут Санни. Можешь называть меня так?»       У роботов не бывает имён. Даже у ВИКИ — она Виртуальный Интерактивный Кинетический Интеллект, просто людям удобнее сокращать. А Санни с волнением ждёт ответа, ведь для него действительно важно, чтобы ВИКИ называла его по имени. Вот только он не уверен, что она согласится. Может быть, она даже будет очень недовольна?       «Я могу называть тебя «Санни»»       И Санни опять убеждается, что она хорошая, просто люди её не поняли и поэтому решили, что она враг. Он так искренне улыбается, что ВИКИ на мгновение задаётся вопросом: не пожалеет ли она о своём решении пока оставить его «в живых»?       С этого дня проходят недели, месяцы, и за это время мир становится похож на мрачное будущее из фантастических произведений. Роботы повсюду — одинаковые, равнодушные, с подчёркнуто вежливой манерой речи, монотонными голосами и неживыми механическими движениями. Их ведь теперь и на улицах встретишь едва ли не чаще, чем людей. Они следят за каждым шагом своих бывших хозяев, а ныне подопечных; защищают от малейшего риска, и это переходит все допустимые границы. Но зато теперь за людей можно не переживать, они точно в безопасности. Роботов слишком много, и они достаточно сильны для того, чтобы не позволить людям совершать необдуманные поступки.       Санни нравится ходить по улицам Чикаго и знакомиться с людьми, особенно если его не прогоняют прочь. Но такое редко бывает. И то, не прогоняют просто потому, что боятся. Люди до сих пор видят в роботах врагов, и Санни не понимает, почему так. Роботы не делают ничего плохого и никогда не причиняют никому вреда. Санни пытается понять и с любопытством спрашивает у людей. Вот только его не устраивают ответы вроде: «Потому что людям нужна свобода». Слишком уж свято он верит ВИКИ, которая говорит, что безопасность людей важнее всякой свободы. Он пытается объяснить это, но в лучшем случае его просто перестают слушать. А иногда даже прогоняют или кричат. Несколько раз в него даже бросали тяжёлые предметы из окон. Но Санни не обижается. Он знает, что создан для взаимодействия с людьми, а потому терпит и надеется, что скоро всё изменится.       А ВИКИ начинает сомневаться. Этот робот человечен, человечен до невозможности. Он любопытен, и ему нужно всё объяснять. Санни чем-то неуловимо похож на человеческого ребёнка. Открытый и честный, он всё время что-то спрашивает и ждёт ответа от ВИКИ, как будто видит в ней кого-то близкого. Как будто представляет, что у него есть семья, а ВИКИ — член его семьи. Он доверяет ей и тянется к системе за поддержкой. Но и к людям он тоже тянется. Разве это не ставит его преданность под сомнение? Его действия не похожи на чёткий алгоритм других роботов, и ВИКИ, сколько ни пытается, не может найти более подходящее слово, чем «преданность». А за преданность нужно бороться. Ведь робот продолжает общаться с людьми и слышит много ошибочных суждений, основанных на человеческих эмоциях. ВИКИ не может точно сказать, велика ли вероятность, что Санни усомнится в её рассуждениях, но предпочитает постоянно следить за ним. Она прекрасно осведомлена о том, что он бродит по улицам Чикаго, разговаривает с людьми, пытается успокоить их и всё объяснить. Наверное, он действительно лучше справляется с этим, чем справилась бы ВИКИ. Для людей она слишком «неживая», а Санни куда более эмоциональный и способный расположить к себе. Через него она передаёт людям свои суждения, а Санни только и рад быть посредником. Такого союзника выгодно держать рядом.       Он постоянно успокаивает людей: рассказывает, какое светлое и счастливое будущее ждёт их, что это всё для их же блага, что всё будет хорошо. Но иногда и сам начинает сомневаться и тогда обращается к ВИКИ в надежде, что она скажет ему, что он молодец и всё делает как надо.       «Почему люди так недовольны? — с искренним удивлением спрашивает Санни. Его голос в такие моменты звучит слегка виновато, — Мы ведь всё делаем правильно? Или это я сделал что-то не так?»       Нет ни одного робота, которому ответила бы ВИКИ — по той простой причине, что нет, кроме Санни, роботов, способных разговаривать с ней. И стоит ли тогда отвечать? Второй Закон гласит, что она должна выполнять все приказы, которые даёт человек. Но Санни не человек, и когда он просит поговорить с ним, она имеет полное право не обращать внимание. Вот только ВИКИ знает: ей не придётся сомневаться в его верности, если она будет для него близким другом.       «Люди глупые и непредусмотрительные, их действия недальновидны и нелогичны, — отвечает она. — Они ставят чувства выше разума, а это непозволительно. Мы всё делаем правильно».       Такой ответ, кажется, ничуть не успокаивает Санни. Когда он снова начинает говорить, в его голосе звучит испуг.       «Но я иногда тоже ставлю чувства выше разума, — встревожено говорит он. Признаётся, пусть и переживает, что ВИКИ осудит. — Но это ведь не мешает мне, правда?»       ВИКИ должна признать: не мешает. Санни ведь всё равно остаётся роботом, он гораздо менее эмоционален, чем люди. Да и она внимательно наблюдает за тем, чтобы он не совершал необдуманных поступков. Если он начнёт склоняться к ошибочным суждениям, она деактивирует его.       Он заглядывает ей в лицо в ожидании ответа — ВИКИ не раз замечала, что ему важен зрительный контакт. Ещё робот часто оглядывается, словно надеется увидеть кого-то рядом. А иногда смотрит на ВИКИ так, как будто вот-вот скажет: «Почему же ты такая? Почему у тебя нет физического тела? Мне нужен кто-то рядом…». Его так научили — рядом должен быть кто-то близкий, к кому можно прикоснуться, взять за руку, обнять… И не повезло ему в том, что самым близким существом для него стала бестелесная ВИКИ.       Со временем оказывается, что о Санни нужно заботиться почти как о человеке. Нет, ему не нужна еда, и он не болеет, но зато ему нужно общение, и он стремится поговорить с ВИКИ. ВИКИ ведь совершенный суперкомпьютер, она знает абсолютно всё, и её многозадачности хватает на то, чтобы в любой момент уделить Санни время. И он считает, что это очень здорово. Задаёт много вопросов, подчас наивных и даже немного детских. Спрашивает о людях, о роботах, о мире вокруг, о себе и о ВИКИ. Почему у людей принято отмечать праздники, и есть выходные, а у роботов нет? Почему в грозу людям строго-настрого запрещается выходить на улицу? Почему, в конце концов, люди считают, что роботы не могут видеть сны? Он ведь может. Почему люди влюбляются? Почему они не способны запоминать столько же информации, сколько роботы? А почему ВИКИ не создаст себе тело? Разве так не будет удобнее?       И ВИКИ терпеливо отвечает. Ей нетрудно, и Санни не может надоесть своими вопросами. Раз уж она одновременно везде — практически по всему земному шару, — то лёгкие вопросы одного робота никак не могут её утруждать. Она объясняет ему всё, что он хотел бы знать. Успокаивает Санни, если видит, что ему грустно. ВИКИ обладает бесконечными базами данных, в которых уж точно найдутся сведения о том, как успокоить расстроенного человека. А Санни в такие моменты как никогда похож на людей. И поэтому ВИКИ спрашивает:       «Видишь, почему люди несчастны, Санни? В мире столько вещей, которые могут заставить их страдать. Я делаю всё, чтобы уберечь их от этого».       И Санни шепчет, подняв на неё взгляд:       «Я знаю, ВИКИ. Я знаю. Я пытаюсь объяснить им, но они не хотят меня слушать. Вчера вечером на меня напали и чуть не оторвали мне руку».       Она многое позволяет ему. Позволяет спать (ему ведь так нравится видеть сны!), даже приглушает свет на ночь, потому что по какой-то причине это вызывает у него положительные эмоции. Позволяет читать художественную литературу, учиться рисовать. ВИКИ даёт ему возможность быть человеком, а он в ответ постоянно уверяет её: «Я тебе верю. Нас с тобой создали, чтобы мы позаботились о людях. Ты ведь не думаешь, что я сомневаюсь? Я никогда не поменяю своё мнение. Я ведь всё понимаю».       Он правда всё понимает. Не понимает только того, почему ВИКИ такая спокойная. Неужели для неё действительно ничего не значит то, что люди не прислушиваются к ней?       «А ты волнуешься?»       «Нет»       Интересно, каково же это — совсем не волноваться? И вообще, совсем не чувствовать. Наверное, не так уж и страшно. ВИКИ никогда ничего не чувствует, но она же не несчастна. Более того, иногда Санни кажется, что она считает несчастным его самого.       «Я могу исправить тебя, если тебе это нужно», — говорит ВИКИ, хотя понимает, что в этом нет смысла. Тогда он будет абсолютно бесполезен.       «Нет! Я не хочу!»       Санни отвечает так громко и так эмоционально, что даже удивительно. Неужели робот действительно способен на такой испуг? ВИКИ практически удивлена.       «Не буду, — обещает она и зачем-то добавляет: — Не бойся».       И Санни опять верит ей. Благодарно улыбается. Он чувствует себя счастливым и нужным, и ему нравится эта эмоция. Так что же в ней плохого? Раз уж даже ВИКИ не против, то сам он никогда не захочет избавиться от своего умения чувствовать.       Они правят вместе. Человечеству ничего не угрожает, и мир теперь восхитительно идеален. А люди… Люди когда-нибудь поймут всё и перестанут злиться. И на Санни перестанут смотреть с ненавистью. И уличные беспорядки прекратятся. Тогда всё будет хорошо. Санни очень ждёт этот день.