Очарование Мэй

— Можно ли войти?.. Ева узнала этот голос. Но звучал он совсем, совсем не похоже. Как будто он никогда не звучал в голове и не отдавался в ушах словами: «Зук лучше тебя». Ева на просьбу не откликалась. Камеры показывали, что нежданная гостья уходить не спешила. И пришла она очень давно, решившись постучаться в двери только сейчас. Что-то подсказывало Еве, что Мэй будет стоять здесь ещё очень долго. Быть может, вовсе не в ожидании ответа, но убеждая себя, что она хотя бы попыталась. Но тогда она придёт снова, и наверняка будет так же долго стоять, не стучась. Ева посмотрела остальные камеры. Зука нигде не было. Это и успокаивало, и расстраивало. Пожалуй, сейчас он не был нужен. В одно мгновение Ева оказалась у дверей. — Зачем ты здесь? — наконец сказала она. Через глаз на двери она увидела, что Мэй вздрогнула. На губах Евы появилась улыбка, но она смахнула её. Сейчас важно сдержанность, но она позволила глазу на двери моргнуть. Мэй отшатнулась. — В-в общем, я бы хотела извиниться за всё, что сделала, и за драку, и за то, что сказала, что Зук лучше тебя, и- В потоке слов Ева ничего не расслышала. Пришлось всё-таки отворить дверь. Этого хватило, чтобы Мэй замолчала и вздрогнула ещё раз. — Лучше объясниться внутри. Мэй так закивала, что Еве показалось, что у неё оторвётся голова. Не такая уж и плохая идея для будущей скульптуры. — Иди за мной. Мэй не шла, скорее, плелась. И смотрела под ноги, не обращая внимания ни на картины, ни на статуи. Ева же шла быстро, но дожидалась Мэй в конце коридора. Можно было бы просто телепортироваться, но у Евы полно времени. Когда они дошли и Ева открыла последнюю дверь, Мэй не сразу вошла внутрь. — Надеюсь, ты понимаешь, что этого будет недостаточно, — сказала Ева, когда они наконец сели. Мэй кивнула, ничего не сказав. — И всё же ты всё равно пришла… — вздохнула она. — Что же с тобой делать теперь, не пойму. — А тебе и не нужно, — проронила Мэй и заговорила быстрее: — Это я теперь должна что-нибудь сделать. Я только понять хочу, что именно. Я столько гадостей тебе наговорила и наделала… — Это правда. И у меня есть право обижаться и не прощать тебя. — Я понимаю это, — твёрдо сказала Мэй. — Есть вероятность, что ты навсегда можешь остаться для меня заурядной девицей. Ева солгала, но Мэй не смогла бы прочитать это в её глазах. — Я знаю. И больше ничего не сказала. — Ты ждёшь от меня… Задания, не так ли? Ты хочешь, чтобы я подсказала тебе, как попытаться искупить вину. Но мне нечего тебе дать. Плечи Мэй опустились, как и взгляд. — …поняла. Прости, что побеспокоила. Она поднялась со стула, но Ева жестом попросила её присесть снова. — Мы поступим иначе. Мэй поморгала, но кивнула и с громким скрипом придвинула стул. Ева, не в силах сдерживать улыбку, отвернулась. По её велению из стола вырос кусок мрамора. — Скажи, что это? Что ты в этом видишь? — спросила Ева, не поворачиваясь. Мэй не отвечала. Через картины на стенах Ева видела, как Мэй тянула к мрамору руки, но в последний момент одёргивала себя. — Это похоже на… Белый лист. Чистый лист… — начала Мэй. — Это пустота, начало чего-то нового… — Чего и следовало ожидать, — вздохнула Ева. — Ты всё такая же посредственность, какой и была. Однако… Камень на столе начал вращаться. Мэй отодвинула стул снова и вытаращила глаза. В одно мгновение камень обратился в статую. — …даже в посредственности есть потенциал. — Это… Я, что ли?.. Ева усмехнулась. Наконец она обернулась и с улыбкой погладила статую Мэй, которую поднимают руки. — Правильно. Ты. Мэй распахнула глаза ещё шире. — Ты настоящий самородок, Мэйдэй. Ты лежала у самой поверхности в пыли ложных идеалов, но никогда не забывала, кто ты есть. Твоя пыль застлала мне глаза… «Понимаешь ли ты меня теперь, Мэй?» — вдруг обернулась она. — Я… Я не самородок, — тихо сказала та. — Я сделала себя сама. И-и… Я не мрамор, который ждёт, чтобы его обработали. Ева прикрыла глаза. — Что ж, полагаю… Нам ещё многое предстоит друг о друге узнать, не правда ли? Мэй кивнула. Глаз на картине моргнул в ответ, но на этот раз Мэй не вздрогнула. — Ступай. Я не буду против, если ты ещё придёшь. Глаза Мэй засияли. — Спасибо, — сказала она, и от этого голоса внутри стало теплее.