"Как бы меня звали.."

      Небольшая вечеринка «G-Boys» проходила как нельзя лучше. Громкая музыка заполнила всë помещение, снятое специально для этой вечеринки, в то время как многие, как трезвые, так и не очень, люди безрезультатно пытались танцевать под незамвсловатый ритм, хотя явно было видно, что никто не слушал и не слышал мелодию. И откуда только у них взялся алкоголь? Ах, да, один из банды притащил несколько ящиков с собой, хотя, по сути дела, это было плохим решением из-за, по большей части, возраста некоторых участников. Но мало кого это остановило.       «Как только все протрезвеют, виновник пьянки получит, " — подумал про себя Такаши, выискивая в толпе знакомую зеленоватую шевелюру. Почему-то его не покидало плохое предчувствие, совершенно не свойственное, и не очень-то приятное. Что-то внутри начало скрестись о грудную клетку. Странное ощущение, но в последнее время, где-то уже года три как, он привык.       Где-то недалеко промелькнул знакомый силуэт, тут же заставляя идти в нужном направлении. Волнения явно были напрасными, так как вот он, Макото собственной персоной, бодрый, свежий, разговаривающий со всеми, как обычно. Или почти как обычно. В его руках был, явно наполненный до этого, стакан с остатками наполовину растаявшего льда, а парни рядом, как можно было заметить, не имели трезвый вид. Качнувшийся на пару сантиметров друг подтвердил опасения: он был не в самом трезвом состоянии, пусть со стороны этого и не видно. Что-то внутри начало сердиться, но тут же растаяло, когда, непонятно почему, Макото повернулся к идущему к нему Кингу и улыбнулся. — Такаши! Мы тут с ребятами обсуждаем всякую чушь, вроде недавних происшествий, — добродушно и весело говорил трабл-шутер. В какой-то период этой речи его, по-видимому, отрубило на пару секунд, но Король Икэбукуро не дал ему упасть. А то ещё ударится, ненароком, головой, что является не самой удачной идеей. Но вслух он этого не скажет. — Тебе не кажется, что ты немного перебрал? — голос спокойный, тактичный, как обычно, только вот, даже несмотря на это в нëм мелькает немного заботы. Немного. Но так, чтобы никто не увидел. — Думаешь? А мне казалось, что я выпил лишь один бокал. Как-то неловко получается, — произнесено с глупой присущей только ему в таком состоянии интонацией произнëс тот, неловко почëсывая затылок.       Стоявшие рядом парни лишь временами поглядывали на это зрелище уже, то ли случайно, то ли специально переключившись на разговор, в котором не участвовал Макото. Немного, но Кинг был благодарен им за это, пусть и наградил лишь холодным взглядом, скорее напоминающим луч, которым хотят прожечь дыру внутри человека. Он не мог по-другому, его дело иметь хорошую репутацию, а для этого нужно держать соответствующее лицо. — Я так устал… — эти слова, почему-то произнесëнные слишком близко к уху, заставили его вспомнить о том, что нужно отвести Макото куда-то подальше, желательно, при этом, положив куда-нибудь, чтобы тот смог отоспаться. Домой, в таком состоянии, этого парня везти было рискованно, скорее для его же собственного здоровья, чем для своей шкуры, поэтому, поразмыслив, было принято решение отвести его наверх и положить на своëм диване. Сегодня ему повезло, что эта странная вечеринка была в одном здании с квартирой Кинга. Очень повезло.       Двери лифта с тихим стуком захлопнулись. Довести до него Макото было не так проблематично, он вполне мог идти не опираясь на чужое плечо, хоть и много раз пытался споткнуться об самые разнообразные объекты утвари, да и о людей, в принципе, тоже. Правда, даже несмотря на это, когда столь нужный в любых многоэтажках предмет начал подниматься, Такаши пришлось придержать этого непутëвого парня, потому что его вестибулярный аппарат явно отказался работать, от чего ноги мгновенно захотели уронить своего хозяина, причëм непременно приложив лбом о не столь мягкий пол. Видел бы кто-то из «G-Boys» эту картину — не поверил бы, но сейчас как-то плевать, ведь чужая голова важнее того, что о тебе будут говорить. По крайней мере, сейчас Андо думал именно так. — Слушай, у меня тут, пока я разговаривал с этими парнями, возник вопрос, — вдруг неожиданно начал Макото, слегка улыбнувшись, будто вспоминая что-то забавное. — Какой же? — 'Как бы меня называли, если бы я вступил в «G-Boys», если бы вообще как-то называли? ' — почему-то сразу же после этих слов его улыбка стала более явной и слегка глупой, но видно было, что он искренне заинтересовался этим вопросом, хоть его и смешила сама суть произнесëнного. Интересно, почему смешила. — А ты сам как считаешь? — со скрытым любопытством спросил Такаши, смотря на парня. — Честно говоря, для себя лично я не нашëл ответа. Скорее всего, у меня не было бы никакого прозвища, всë же я не такая значимая шишка, как вы, Ваше Высочество, — последние слова были обычным дружеским подколом, которым этот парень время от времени очень любил пользоваться, из-за чего у Андо непроизвольно появилась лëгкая улыбка. — Может, и не значимая, но вполне вероятно, что у такого известного трабл-шутера как ты точно появилась бы кличка, — спокойно и в тоже время с безобидной насмешкой в голосе проговорил этот ледяной с виду тип, смотря на сменяющиеся цифры этажей. — И как бы, по-твоему, меня звали? — любопытство явно завладело чужим разумом, от чего Макото даже повернул своë лицо в направлении собеседника. — «Queen», — сказал он, будто это был самый очевидный факт в его жизни.       Несколько секунд Мадзима пытался понять, шутит этот серьëзный парень или же нет, но в итоге сдался и лишь тихо усмехнулся, мысленно добавив этот момент в свою память. Из него вышла бы никудышная «Королева», но было забавно осознавать, что сам Король Икэбукуро сейчас дал ему такое прозвище. А ведь он сделал это на полном серьёзе.       С тихим щелчком дверь распахнулась. Никто, и, даже практически, никогда, не был в этом помещении, за исключением, наверное, того парня, что сейчас приходилось тащить, — ноги полностью отказались его нести, — а также Хирото, что был тут от силы раза два. Кинг не любил впускать кого-то в свою обитель, хотя иногда мог это сделать, ради исключения. Впрочем, как и сейчас. — Ты очень заботливый сегодня, Такаши, — весело, с присущей ему интонацией произнëс трабл-шутер, явно специально повернув голову к чужому лицу. Сейчас его флирт, который время от времени мелькал в их разговорах, будто обрëл другую окраску, не такую дружественную, а, скорее, намекающую на нечто большее. — А ты больно расслабленный. Какого чëрта ты вообще смог напиться до такого состояния? Мне казалось, что ты у нас устойчив к крепкому алкоголю, — спокойно произнëс тот, сажая на диван пьяного парня, а затем вставая напротив и показательно скрестив руки. Он не сердится, как мог бы подумать кто-то, вовсе нет. Просто ему правда не понятно, как такая ситуация вообще могла произойти. — Ну, понимаешь… — неловкое почëсывание затылка и формулирование мысли давали полностью понять, что это всë же не наигранное пьянство, хотя и до этого не было никаких сомнений в этом. И что же он сейчас ему такое выдаст? — В последнее время у меня есть такие мысли, которые хотелось, ну, прогнать что ли? Но вечно я от них бегать не мог, так ведь? Ну, а когда их полностью осознал и, казалось бы, попытаться набраться смелости и хоть как-то высказать получалось… мягко говоря плохо. И, почему-то, как же это глупо сейчас звучит, решение отпустить всë на самотëк и просто расслабиться сегодня дало небольшой, эм, эффект опьянения, если ты понимаешь, о чëм я.       Вся эта речь была спокойной, хотя было видно, что мозг парня с каждой сказанной фразой немного да трезвеет и осознаëт то, что он говорит, а также что вся эта речь сформирована буквально на ходу, не во время тех нескольких минут, что он давал ему подумать — да, прошло несколько минут. — И о чëм же таком может думать такой простой парень, как ты, что стало причиной сильного беспокойства, а затем и столь странного расслабления? — с небольшой, дружеской иронией спросил Кинг, смотря прямо в чужие глаза, которые попеременно глядели то на него, то на какой-то посторонний предмет, будто Макото боялся, что через них его прочитают и произойдëт что-то странное. — Знаешь, я… Не могу этого сказать. Точнее, может и могу, но… Не сейчас. Уж прости, — неловко, но серьëзно сказал тот, уставившись на свои руки, а затем слегка улыбнувшись, будто вспомнив нечто приятное. — Что ж, не хочешь — я не буду настаивать, если, конечно, это не помешает тебе лично, — будничный, якобы безразличный тон, во время которого они оба смотрели друг на друга приветливыми взглядами, будто только что обсуждали какие-то давно прошедшие хорошие события.       Уже собираясь оставить Макото одного, чтобы тот обустроился как следует и лëг, наконец-то, спать, Андо повернулся по направлению к своей спальне, — он больше не хотел возвращаться на эту вечеринку, да и не факт, что с этим парнем всë будет хорошо в его отсутствие, — как вдруг его взяли за руку. Не поняв этого жеста, глава «G-Boys» обернулся и, на пару секунд встретившись с чужими глазами, оцепенел. Макото целовал его. В губы. Делал это жадно, будто думая, что его сейчас оттолкнут навсегда от столь желанного объекта напротив. Во рту расцвëл вкус алкоголя, терпкий, будто только что содержимое из бокала было вылито в глотку, только немного притуплëнный. Собирался ли Такаши останавливать чужой порыв? Нет. Он лишь перенял инициативу на себя, притянув вставшего парня ближе, углубляя их поцелуй, чем вызвал небольшой шок у чужого затуманенного разума. Рука залезла под скрытую футболкой толстовку, начиная очерчивать позвоночник, в то время как их языки боролись за право быть доминантом, сплетаясь друг с другом, будто танцуя странный танец с неизвестным темпом. Ноги Макото вновь отказались держать своего хозяина. Оставшейся свободной рукой Кинг придержал за талию, а затем почувствовал, как тот обвил его шею. Они оба не могли поверить, что это было реально, поэтому наслаждались процессом так, будто это был первый и последний раз перед чем-то неизбежным.       Кислород подошëл к концу. Отстраняться не хотелось, но дышать в такой ситуации через нос было чрезвычайно трудно. Такаши смотрел на чужое лицо, и чувствовал тихую внутреннюю победу: Макото был весь запыхавшийся, с покрасневшими, от алкоголя и не только, щеками и невероятно манящим туманным взглядом. Любой, на его месте, воспользовался бы такой возможностью, но не он. Не в тот момент, когда, может, другом движут не чувства, а градус в крови. Ему нужно отоспаться, а уж потом рассказывать о том, что это всë было не из-за помутившегося рассудка. Именно поэтому, он вновь посадил, а следом и положил Макото на диван, с лежащей на нëм подушкой, убрал чужие руки с собственной шеи, а потом накрыл парня лежащим неподалёку пледом. Никакого сопротивления, как ни странно, не было, потому что за время размышлений чужое сознание уже вошло в состояние дремоты. Наверное, оно и к лучшему.       Уже окончательно уходя к себе, — да, он не положил парня в свою комнату, хотя очень хотел, но вот пугать его с самого утра этим казалось на порядок хуже, чем возможное неудобство вроде затëкшей шеи, — он услышал тихое бормотание, из которого сумел разобрать только одно: «Так это было предложение стать твоей Королевой?» — Только если ты его примешь, — лëд, разбавленной неизвестной мягкостью, и тихая, еле заметная улыбка. Он не думал, что его слова воспримут именно так, но, почему-то такая трактовка казалась по-своему приятной и правильной.       Свет в комнате погас. Им ещë нужно будет понять, насколько правильно они друг друга поняли, но утром.

***

      Утро встречало добрыми лучами, пытаясь таким образом перекрыть головную боль, но получалось у него, честно говоря, не очень. Открывать глаза совершенно не хотелось, так как состояние, в котором сейчас находился Макото, просто не давало это сделать безболезненно, но, к сожалению, совершить эти непосильные действия всë же пришлось, так как мозг просто не хотел заново провалиться в сон.       Обстановка на первый взгляд незнакомого места ввела в ступор, собственно, как и стакан стоявшей на столике неподалëку воды с только недавно закинутой в неë таблеткой чего-то шипучего, однако спустя пару минут мутные воспоминания вышли из своего личного сумрака, давая практически полную картину того, что произошло ночью. Сгореть со стыда — не его вариант, так как на его вчерашний поступок ответили, причëм с практически полной отдачей, хоть и смущал немного тот факт, что всë это он делал под действием алкоголя. Больше так напиваться не хотелось, слишком неприятный опыт, хоть и с неплохими последствиями. Вроде неплохими. — Проснулся? — спокойный голос откуда-то сбоку не напугал, а, скорее, успокоил, заставил навалившиеся воспоминания затихнуть.       Повернув свою голову к подходящему Такаши, Макото тихо кивнул и растерянно почесал затылок. Что-то в глубине души терзало его, но атмосфера сама по себе перебарывала это чувство. Приятно. Задумавшись об этом, он не заметил протянутого стакана, а когда увидел, неловко улыбнулся и, взяв в руки, отпил. Вода казалась чем-то райским. — Ну так что, что ты думаешь по поводу моего вчерашнего предложения? — спустя время спросил Такаши, спокойно смотря, как парень допивает жидкость. Тот, сразу же, опешил, не совсем понимая, что именно имеет ввиду его друг. — Что? — Предложение стать моей Королевой. Что ты думаешь о нëм? — тем же спокойным тоном спросил Кинг, даже не подозревая, как странно это звучит из его уст.       Где-то в глубине души Макото готов был провалиться сквозь землю, но внешне был лишь слегка озадачен. Те последние слова, которые он произнëс в пьяном и одноврéменно сонном бреду, всë же были услышаны, и от этого не становилось легче. С другой стороны, вчера они оба были не против начатого им поцелуя, то есть вопрос Такаши не был насмешкой. Да, на самом деле он звучал с еле заметной издëвкой, но был вполне искренним. Тогда, в чëм вообще проблема? — Только если это предложение ещë в силе, — в своей обычной непринуждëнной манере ответил он, хотя и не совсем понимал, что всë это реальность, а не сон. И доказательством действительности происходящего послужило чужое горячее дыхание где-то над его ухом. — Конечно, — сказано с привычной еле заметной усмешкой, за которой скрывалась никому не ведомая забота. Секунда — и Макото был утянут в долгий поцелуй. Теперь его будут звать Королевой. Но только Такаши, конечно же.