Притяжение.

- Р - р - раааааааайз лайк э фееееникс!!!... - Господи, Тэ, заткнись, ради бога!!! Самому хорошо - так другим жизнь не порть!.. - Р - р - раааааааайз лайк э фееееникс!!!... - Старина... да ты ещё пьян, явно... иначе не берусь объяснять, откуда у тебя силы так орать с похмелья... - Р - р - раааааааайз лайк э фееееникс!!!... - Ведьмачье ты отродье, заткнёшься ты или нет?! Сил нет уже твои обезьяньи вопли слушать... - От ведьмачьего отродья слышу, - невозмутимо отозвался из своего угла возмутитель всеобщего похмельного спокойствия, завозившись в куче подушек, меж которых он вчера и рухнул в пьяной отключке, и явно собираясь оттуда выбраться. Чёрт возьми, мотнул ещё одурманенной вчерашним хмелем головой Тэхён, кажется, Джин был прав - он не просто с похмелья, он в самое что ни на есть г... ну вы поняли. Длинные и так бесяче вьющиеся чёрные волосы парня, вчера небрежно забранные в высокий призванный не мешать ему хлебать пойло и поглощать вкусности хвостик, сегодня превратились в настоящее воронье гнездо, которое венчало маловразумительное нечто, похожее не то на комок свалявшейся кошачьей шерсти, не то на запутавшееся в дурной голове Кима перекати-поле. Голова его при малейшем движении кружилась так, будто на ней вчера стая озорных лепреконов отплясывала, хотелось петь и блевать одновременно, а на то, что из себя нынче представляет его лицо, он ещё в зеркало не смотрел... да и не больно-то и хотелось. Так что Сокджин, которого за его любовь к одноимённому крепкому напитку прозвали Джином в их разношёрстной, но очень дружной ведьмачьей компании, был прав - Ким был ещё очень, очень пьян. Ну и ладно, мысленно махнул рукой неугомонный Тэ, как звали этого прыткого товарища его друзья в глаза и за глаза, пьян так пьян. Надо, значит, пойти ещё припить, перекусить чего-нибудь из того, что там со вчерашней пирушки (которая, к слову, закончилась буквально несколько часов назад) осталось, да порадоваться тому, что на сегодня никаких особо важных заданий нет, а, стало быть, можно торжественно посвятить день тому, что временами любят даже лихие в бою, тренированные и способные чудовище завалить ведьмаки - занятию всякой ерундой. Отвесив по пути пинка обозвавшему его ведьмачьим отродьем Юнги под фамилией Мин и под прозвищем за неимоверную любовь к сладкому Шуга, Тэхён под недовольное бурчание зарывшегося в своё одеяло головой друга потопал, пошатываясь, к столу, дабы поживиться там чем-нибудь вкусненьким. - Раз уж ты у нас самый ходячий, и нам чего-нибудь сюда принеси, - подняв голову с заляпанной чем-то, подозрительно похожим на вчерашнее винишко, подушки, просипел Чон Хосок, которого в этой компании за умение дарить надежду тогда, когда, казалось бы, даже самые сильные и смелые готовы опустить руки, прозвали коротко и ясно - Хоуп. - Не тебе одному плохо... хотя, нет, - глянув на пританцовывавшего по пути к гордо стоявшему в центре большой гостиной замка, который они занимали, и уставленному всем подряд столу, Кима, усмехнулся Хосок, - тебе явно очень хорошо. - Кушайте, мои дорогие, не обляпайтесь, - усмехнувшись, задорно цокнул языком Тэхён, и, сосредоточив в своих нещадно трясущихся спьяну руках сгусток насыщенной молниями энергии ветра, просто подвинул стол поближе к своим расположившимся по диванам гостиной товарищам. - Умеешь ты порадовать, - груда скомканных курток с одеялом поверху зашевелилась, и из неё показалась огненно-персиковая шевелюра, всклокоченная ныне ничуть не меньше, чем превратившиеся в патлы волосы Тэхёна. Довольная улыбка тронула пухлые губы Пака Чимина, которому, как ни странно, прозвища никакого не дали, так и называя его - Чимин. Впрочем... как говорил даже сам Ким: Чимин - это уже звучит как диагноз. Владеющий боевым искусством ведьмаков и умением непреодолимо завораживающе танцевать, любитель выпить и умудряющийся комично падать там, где нормальный человек до этого в упор не додумается, Пак настолько выделялся там, где ему стоило появиться, что, и правда, одно его имя запоминалось так, что потом никаких прозвищ не надо было. И в этот раз Чимин себе не изменил - не успев продрать опухшие от вчерашней пьянки глаза, он тут же потянулся дрожащей рукой за бутылочками пенного, что так маняще зазвенели, стукнувшись друг о друга, когда Тэхён при помощи магии подвинул друзьям стол с выпивкой и вкусностями. - О, посмотрите на него, проснуться не успел - а уже за бухлом, - незлобливо проворчал Ким Намджун, потягиваясь, как заспанный кот на апрельском солнышке, и насмешливо прищурившись при взгляде на то, как Чимин уже приложился к холодненькому пивку, которое он тут мгновением ранее и охладил при помощи своей магии льда. - Чимин такой Чимин. - Ой, посмотрите-ка, библиотекарь нашёлся, - рассмеялся Пак, протягивая Намджуну ещё одну бутылочку заботливо охлаждённого им пива. - Не бузи, на, выпей, сейчас раздобреешь, рэпчик нам почитаешь... не зря ж тебя Рэп-Монстр прозвали. - Иди ты, - смущенно фыркнув, Намджун аж покраснел. Чертова его привычка, из взрослого сдержанного и умеющего правильно подать себя в обществе ведьмака превращающая его в грозу рэп-баттлов и всяких там андеграундных вечеринок, стоило ему лишнего на грудь принять... Несмотря на этакую неписаную роль парламентера между их ведьмачьей компанией и не всегда понимавшим и принимавшим некоторые странности обученных искусству магии и войны парней-мутантов обществом, Намджун таил один, так сказать, маленький секрет, здорово поражавший тех, кто знал его как рассудительного, спокойного и умевшего без скандала и драки добиться своего молодого человека. Ким просто обожал рэп. Слушать. А, когда выпивал - он начинал его читать. Причем настолько яростные, лютые и агрессивные фристайлы выдавал, что друзья, дав ему звучное прозвище Рэп-Монстр, не только желание постебаться над необычной привычкой друга в это вложили. Намджун, срываясь в этих своих пьяных выступлениях, и впрямь будто бы внутренним монстрам позволял сорваться с поводка. Впрочем, как говаривал даже сам Тэхен, которого, кстати, товарищи прозвали коротко и звучно - Ви, уж лучше агрессивный рэп по пьяни читать, чем морды людям без причины бить или громить все вокруг себя. Так и засели все дружно, принявшись кто за выпивку, кто за закуску, кто и за то, и другое сразу. Довольный и расслабленный Тэхен закурил, откидываясь на диване, окидывая взглядом своих полупьяных, но уже не таких сердитых друзей, и думая, что радостен и расслаблен он вовсе не только потому, что вчерашние его хмельные дрожжи уже вступили в неспешный танец с пьянкой сегодняшней. На самом-то деле, спокойно его душе лишь потому, что все те, с кем он прошел уже очень и очень многое, те, кто дороги его сердцу, живы, здоровы... и пусть и помяты немного после вчерашней гулянки, зато врагом не биты, чужим мечом не искалечены, клыком звериным не порваны. Так, ладно, запоздало придавая своему лицу выражение веселое, чтоб без малейшего признака тоскливых раздумий о том, какие уже потери среди них были, и какие еще предстоят, и торопливо отводя опустевший на мгновение взор куда-то в сторону выского потолка гостиной, подумал Ким, нечего всякой там пьяной философии предаваться, тем более, на виду у товарищей, за которых он так беспокоился, отчаянно стараясь не показывать им этого, лучше развлечь их чем-нибудь этаким-таким... песней, к примеру! Кстати, за что его Ви и прозвали, смешно поморщился Ким, чихнув от того, что нос защекотала какая-то газированная алкогольная дребедень с вишней, попавшаяся ему первой под руку... Как раз вот за эту оголтелую привычку очертя голову бросаться друзьям на выручку, про себя забывая, и под удары вражеские даже ради этого порою бездумно подставляясь. Там, правда, целая цепочка прозвищ формировалась - сначала его прозвали Миротворец за то, что он отчаянно и старательно в любом бою отводил беды и ранения от своих товарищей, не гнушаясь любых методов - от переговоров до открытого переключения внимания противника на себя вместо своих друзей. Потом вспоминили про то, что Тэхен на групповых фото очень любил показывать один и тот же жест - указательный и средний палец "галочкой". Следом же все вспомнили про то, что это знак мира, и латинская буква "V" до кучи.... а потом к Киму и прилепилось Ви в качестве прозвища. Впрочем, сам Ви против не был. Обидного в его прозвище ничего не было, а даже если бы и было бы... на этот счет нравилась Тэхену одна грубоватая поговорка, в которой главный герой говорил, что люди могут его хоть тем самым органом называть, на который все так посылать любят, лишь бы облизывали почаще. Снова чихнув от щекотавших нос газов в вишневом напитке, что попался ему под руку, Ким пришел к выводу, что старый добрый виски куда лучше, чем вся эта хрень новомодная, по которой молодежь нынче так тащится, и протянул руку за гитарой. - О, - одобрительно захлопал уже захмелевший Чимин. Откровенно говоря, ему нравилось, как Тэхен поет и играет на гитаре, и он был не против сейчас вместе с ним чего-нибудь такого задушевного затянуть. Но настроение у Кима отчего-то вовсе не на лирические баллады было, и, ударив по струнам, он без долгих проигрышей ударился в агрессивный, но дышащий надрывом и отчаянием напев о том, как ангелы льют кровавые слезы над глупыми и жестокими людьми, что рвут друг друга в клочья ради денег и собственной выгоды. Остальные аж притихли, невольно заслушавшись, и лишь Шуга, сосредоточенно хрустя благополучно утянутой со стола карамелькой (под терпкое пиво с горчинкой, ага, конечно, самое оно закуска... но за то Юна Шугой и прозвали, что сладкое он любил настолько, что готов его был вприкуску с чем угодно поедать), явно нервничал, поглядывая в свой телефон. И вроде бы ему, как и прочим, на самом деле очень нравилось то, как пел Тэхен, реально за душу брало и задевало в самом сердце те струны, которых побаиваешься лишний раз дотронуться, чтобы не рвануло то исподнее, что так старательно скрываешь от этого мира за деланной улыбкой и старанием с головой в делах завязнуть, лишь бы не предаваться тоске (кому, как не битым жизнью и прошедшим через очень многое ведьмакам, не знать, что это такое?..), и не хотелось Юнги, видит небо, не хотелось обрывать роскошное пение своего друга... но то, что он сейчас видел в своем телефоне под мерцающей пометкой "стрим", предусмотрительно убавив звук своего смартфона на минимум, было страшно, жутко, омерзительно... и очень важно. Об этом невозможно было молчать, и Шуга, нарочито громко закашляв, выставил перед перебирающим рывками стонущие струны Тэхеном свой продолжающий транслировать видео без звука мобильник. Ким в тот же миг ударил по струнам, прекращая играть. Поначалу товарищи покосились на Шугу с явным осуждением, мол, даже самый невоспитанный пропойца, и тот знает, что нельзя прерывать музыканта... но реакция Кима тут же заставила их всех забыть об этом. - Где это? - вцепившись в смартфон резко затрясшимися (и уже вовсе не от пьянки) руками, в упор уставился на Юнги Ви. Параллельно он нащупал кнопку прибавления громкости на боковой панели смартфона, и теперь настороженные ведьмаки старались перебраться поближе к нему и посмотреть, что происходит, поскольку то, что они слышали, не нравилось никому из присутствующих. Даже не видя, что происходит, можно было понять, что озверевшая толпа накинулась на кого-то одного с явным намерением его изничтожить, а этот один, как мог, но все-таки отчаянно сопротивлялся. По громким выкрикам несложно было догадаться, что "добропорядочные горожане" в очередной раз решили вздернуть на вилы или препроводить на костер молодого ведьмака, который неизвестно чем так перед ними провинился... Так оно и было, убеждались те, кто пересел поближе к сжавшему телефон чуть ли не до треска корпуса и хруста костяшек Ви. Толпа разъяренных людей взяла в плотное кольцо молодого перепуганного ведьмака, который уже даже почти переставал отбиваться - возможности колдовать его лишили, накинув на шею цепь из поглощающего любого рода магию заговоренного металла, меч у парнишки уже выбили, и он, жалобно звякнув, подпрыгнул перед камерой на обагренной кровью бедолаги мостовой. Избили парнишку весьма и весьма нещадно - кровь заливала его большущие карие глаза, кровь струилась по его побледневшему от страха и нехватки воздуха лицу, кровь багровыми отметинами запятнала все его тело, светлая рубашка была порвана в клочки... в общем, зрелище было не для слабонервных. - Это в Тэгу, - пробормотал Шуга, явно подавленный увиденным. - Не удивлен, - цокнул языком Тэхен, с презрением глядя на подворотню на видео, в которой забивали молодого ведьмака. - Там, откуда я родом, на редкость злобный народец... Больше Ви ничего не сказал. А сам почувствовал, что внутри аж все перевернулось от жалости к этому попавшему в беду пацану. Во-первых, потому, что Ким в принципе ненавидел, когда толпой вот так налетали на одного, неспособного дать отпор. А, во-вторых, потому, что когда-то он сам точно так же, как этот пацан, избитым до полусмерти ползал, не в силах встать, с лишающей колдовства цепью на шее, окруженный озверевшими местными, и молил небеса, чтобы либо случилось чудо, либо его прибили поскорее. Чуда не случилось - так как его били на краю оврага, его просто очень сильно кто-то толкнул, и он кубарем полетел, собирая собственным телом камни, торчащие из земли ветки редких кустов... ну и не стали за ним гнаться, решив, что прибили. Как оказалось, не прибили. И вот теперь Ким Тэхен точно не намерен был просиживать за пивком и гитарой, когда на его глазах толпа убивала человека... точно так же, как когда-то его самого.