тише, я тебя слышу

Когда шум в ушах перестает быть таким противным, Хес наконец открывает глаза. Первые секунд десять все еще темнота, но понемногу взгляд фокусируется. Башня разрушена — понимает он, стоит лишь провести рукой по волосам. Вокруг темень полная, только рычаг какой-то под потолком, где лампочка последние минуты доживает. — Что за…— но он даже договорить не успевает, как снизу раздается пикающий звук. На руке вместо привычных электронных часов от Эппл какой-то браслет темный, но на экране надпись «добро пожаловать.» А потом лампочка мигает в последний раз, прежде чем отключится окончательно, громко, разорвавшись на маленькие стекляшки. Хес нервно выдыхает, оглядываясь, но не видит уже ни черта. Он понятия не имеет почему и как здесь оказался. Вроде чей-то день рождения отмечал же на стримхате. Браслет снова мигает, но теперь на весь экран дата и время. «30 марта, 00:00» — Блять, — только и остается пораженно шептать. Хес прижимает руку ко рту, нервно покусывая губы. В голове рой мыслей, каждая непонятнее другой. Какого черта в свой день рождения он оказался хуй пойми где? Мысль о том, что это подарок «восемьдесят девятого» заставляет еще чаще задышать. Нет, они не такие дебильнутые, чтобы кидать где-то его одного. Какой-то квест? Да не бывает таких нигде, чтобы лампочки за спиной лопались, а впереди какой-то человек с металлическим крюком стоял… хотя… Стоп, что?! Вскинув голову, Хес пятится назад, только вот до сих пор не встал на ноги, руками толкается назад. Прямо над ним повисает какая-то фигура, только вряд ли человеческая. Глаза ярко светятся зелёным, линзы точно не могут так. В руках крюк какой-то ржавый, да и вообще веревка к тому же. — Привет, сладкий, —последнее, что слышит он перед тем, как снова впасть в пустоту. Только вот фигура говорила голосом Вовы, почему-то. *** Разговоры мешают, спать хочется жутко, но вот по виску стекает что-то холодное. Мерзко. С трудом открыв глаза, Хес вновь по сторонам озирается. Теперь он не один, вон Неля с Максом сидят в креслах. Да и Илья с Дрейком рядышком с ним. Только с лицами их что-то не так. Он хочет спросить о том, случилось что-то или как, но не может. Сердце вновь грохочет внутри, а глаза хватаются за новую деталь. У каждого из них руки прикованы к тем самым стульям, на которых они сидят. — Хес! —вскрикивает Неля, когда замечает, что тот в себя пришел, — не двигайся, хуже только сделаешь. В ее голосе волнение и страх за них всех. — Блять, Леш, ты как? У тебя кровь, — вздыхает устало Мазеллов, который справа от него был. — Я нихуя не понял. Что это все? —он кивает на окружающую комнату и всех ребят в ней, но попытки вырвать руки из-под цепей прекращает. И так уже запястья начали саднить. Короткий взгляд и выдох, — сука. Они уже кровить начали. На потолке кривая люстра, снова только одна лампочка свисает вниз, но рассмотреть остальных вполне реально. Неля сидит растрепанная, а светлые волосы смешались с какой-то пылью и грязью в некоторых местах. Макс в соседнем от нее кресле выглядит не лучше: помятый не только худак, но и он сам. Дрейк уже разъебал половину линзы где-то, которая на одной молитве держится в оправе. Илья вообще серьезен как никогда, пока губы кусает и осматривает их всех тоже. Взгляд свой оставляет на Хесусе, сталкиваясь глазами. Горькая усмешка и он тут же отводит их. — Мы сами нихуя не знаем, Хес, —голова у Дрейка опушена, он пустым, потерянным взглядом в ноги свои уперся, — просыпаемся, сидим тут все, а ты дольше всех в отключке плавал. Думали, что умер уже, вон кровь как из головы течет. Хуевое зрелище. И тут все затихают. Каждый о своем думает. Макс о том, что знать не знает, как ему самому выбраться, о Неле. Илья рассматривает оковы, пытаясь высмотреть в них что-то, что можно вырвать и освободиться. Хес лишь о том, что либо он в жестком трипе, либо сдохнет в свой же день рождения. — Эй, Хес, знал, что в день рождения вероятность умереть выше? — нервно говорит Стинт, но тут же кивает в разные стороны, — прости, я не… — Да я тоже об этом думаю, — но Хес улыбается. Шутка хорошая, а вот ситуация нет. Да даже если откинется тут, вряд ли найдет кто. Их тут пятеро. Если не считать еще кое-кого, — а вы только сейчас в первый раз проснулись? — А кто-то помнит, что было до этого места? — вдруг поднимает голову Денис, оглядывая их всех, но взглядом останавливаясь на Мазеллове. — Да день рождения пенсии праздновали, не? — кивает он Дрейку. Но мысль в голове появляется у всех одна. — Где Вова? — резко произносит Хес, из-подлобья глядя. Неля хмурится, будто вспоминая что-то, Макс вновь на нее смотрит в замешательстве. — Нель, а помнишь, когда мы в том коридоре были? — осторожно спрашивает он, облизывая сухие губы. Та в страхе оборачивается на него. — Я видел кого-то тоже, там какая-то стремная бабка была, будто из церкви, — пытается объяснить Илья и обязательно бы использовал руки для этого, но те прикованы до сих пор к стулу. — У нее глаза еще светились, —кивает Хес, но непроизвольно вздрагивает, когда перед глазами вновь тот силуэт появляется. — У него голос был Вовы. Нашего Вовы. Дрейк говорит будто мертвым голосом, глухим, от которого только съежиться и хочется, спрятавшись. Но ребята лишь неверяще пялятся на Дениса, но в их глазах видно, что никто не сомневался, в том, что каждый из них видел. — Что за чертовщина? Я не… — всхлипывает Неля, тяжело начиная дышать. Все лишь успевают заметить ее слезящиеся глаза, прежде чем та застынет и резко не вскрикнет, —он здесь! Все в ту же секунду оборачиваются туда, куда девушка со страхом чистейшим смотрела, но тоже теряют дар речи. Только один хес повернуться не может, ведь это нечто стоит прямо за ним. По его коже пробегают мурашки, когда он слышит тяжелое дыхание позади. Хриплый тихий смех, срывающийся на редкие высокие нотки, но тут же кашель. Звякают какие-то металлические цепи позади, грохоча и новую порцию нервоза даря. — Уже познакомились? —уродливо ухмыляется монстр, который уже ни на что не похож, когда под лампочку выплывает. Действительно выплывает, ведь ног снизу нет, только темнота одна. костюм монашки в крови весь, пальцы с когтями длинными действительно с цепями играют, —как делишки у деток маленьких? Холодный пот стекает по спине, хочется во все стороны от него выгнуться, но от каждого слова еще хуже. Это не Вовин голос, не совсем. Тот никогда не говорил так. Так противно, наигранно-игриво. Нет, никогда. И почему-то смеяться Хесу хочется от абсурда. Вроде и выглядит как какая-то детская хоррор-игра, но не по-детски страшно. Давно он у себя это подметил: на страх только одна реакция— смех истерический. Только сейчас плакать хочется. — Не хотите говорить? Жа-алко, —тянет «оно», будто расстроено, но тут же подпрыгивает, в ладоши хлопая и улыбку лживую натягивая, —а давайте познакомимся? — Конечно, давай, —как-то легко Мазеллов отвечает, но в голосе какая-то отчаянность, а сам он в пол смотрит, —так, как там тебя зовут? — У меня нет имени, —вновь растягивает монстр губы, обнажая острые и грязные клыки, — придумайте его. Слова звучат далеко не как дружеское предложение. Приказ. Хладнокровный, за невыполнение которого голову снесут, что улетит та в другую часть комнаты. — Демон, —кивает Дрейк, прикрывая глаза. — Прекрасно. Тогда, я—Демон. А вы— игроки. Договорились? — Игроки? Это игра какая-то, что ли? — На выживание, — голова Демона неестественно падает в сторону, разворачиваясь к Стинту, который спрашивал, но не отрывается от шеи, — еще вопросы? — Где Вова, тварь, — шипит Илья сквозь зубы, глядя озлобленно на фигуру над ним. Злость разжигается с каждым словом этого существа сильнее в несколько раз, убить его хочется. Он сжимает кулаки так сильно, что даже короткие ногти оставляют следы внутри ладони, оставляя фиолетовые полумесяцы. — В конце узнаете, —взгляд Демона как у куклы. Пустой. Стеклянный, — сейчас во мне, а потом нет. Потом умрет. Как и вы. Хороший ужин будет. Говорит раздельно, слова каждый раз с новой игриво-ложной интонацией. Только смеется он мерзко, и гадко от этого так, будто мокрым вышел в сильный холодный ветер. Неприятно липнет все к телу, домой хочется. — Домой? — удивленно хмылится Демон, руки разводя, — как мило, Лешенька домой захо— Но не успевает монстр договорить, как его скручивает почти в три раза. Когтистой рукой он хватается за землю, загребая под ногти кусочки песка и глины. Кашляет, Хесу кажется, что тот сейчас вообще заблюет кровью. Но падают лишь черные капельки из его глаз, которые выглядят как слезы. — «Че, старая, макияж потек? А нехуй пиздеть тут, тварь ебаная». — Я один это слышал? — Стинт в замешательстве кивает остальным. — Вова? — Заткнись! — рявкает Демон, но только вот от ее голоса волна идет и в земле остается вмятина. Хесус морщится, когда ее вскрик снова режет уши, —и не надейся, ты сдохнешь так же быстро, как твои друзья, только чуть позже. — Банши ебучая, —хрипит Денис, прокашливаясь. От напряжённой обстановки уже даже горло просохло. Но демон лишь с ухмылкой оборачивается вокруг своей оси, на каждого глядя с маниакальным азартом. — Начнем? Хлопает в ладоши, а лампочка над головой вновь лопается, только теперь Хесус ощущает свободу рук, но что-то внутри потягивает неприятно. *** С громким грохотом Хес приземляется на какие-то картонки и коробки, сложенные в одну кучу. — Ясно, законы физики тут не действуют, — от падения дыхание сбилось, говорит он с хрипотцой в голосе, потирая ушибленный копчик. Теперь вокруг него есть нормальный свет. Понятно, что он оказался в какой-то каморке, но попал в нее, упав с потолка. Из щелки под дверью льется теплый свет, значит есть и снаружи что-то, что не даст глаза выколоть. Подняться вновь выходит с трудом, ощущение будто половины конечностей нет. Но все-таки Хес , опираясь на локти, привстает, бегло осматриваясь. В каморке шкаф был, длинный и во всю стену. На полках он сразу отметил еще коробки и пару металлических ящиков, из которых торчали какие-то штыри. — Это еще что за ебень? —высокий рост позволял, не снимая коробок, осмотреть внутренности, но браслет снова издал сигнал. «вы можете использовать найденные в сундуках предметы для починки пропмашины» — Кого? — Хес хмурится, глядя на надпись, но встряхивая головой решает все же взять что-то. Штыри оказываются отвертками разных длин и наконечников, но он решает по классике взять обычную крестовую, и плоскую, на всякий случай. Не зная ровным счётом ничего о том, что ожидает его за дверью, сложно выбирать что-то еще. Но выходить надо. Молотки и шурупы, которые каким-то хуем здесь были разбросаны, Хес оставляет нетронутыми. Дверь легко поддается, значит не замкнута и это не очередная ловушка. Но безопасности он не чувствует и не почувствует, пока не выберется из этого квеста в реальной жизни. Отдаленно коридоры этого места напоминают какую-то хуевую школу, построенную хорошо, но давно забытую. Пыли здесь слишком много, грязь на полу, но также и куча вообще не ясно откуда взявшихся предметов. Проходя мимо открытого кабинета, Хес заглядывает внутрь, обнаруживая какую-то лабораторию. Он старался идти максимально тихо и бесшумно, но все равно голову червем противным ела мысль, что та Банши найдет его и в полной тьме, и в мертвой глуши. Через щелочку он рассматривает стоящие на столах пробирки с разного цвета жидкостями, но идти во внутрь не сильно хочется, особенно когда оттуда слышится шорох и шепот чей-то, быстро на мат приглушенный сменившийся. — Ай, блять, —Хес узнает голос Макса, что будто камень с души, — Нелечка, зайка моя, давай кинем эту хуйню и лучше остальных найдем? — Нет, —тихо, но твердо отвечает та, — если мы не починим хотя бы один генератор, то нам всем пизда. Умереть хочешь раньше времени? Я не горю желанием. — Откуда ты вообще знаешь, что делать и что нет? —возмущается Стинт, но через секунду обреченно выдыхает, и судя по повторяющимся звукам, начинает помогать с пропмашиной. — Я не знаю, — на мгновение на лице Нели появляется печаль, — я просто хочу верить в то, что мы выберемся. Это все еще похоже на сон, но из него никак не выйти. — Обычно во сне нельзя понять, спишь ты или нет? Может, мы действительно спим, но снишься мне ты. — Хера себе у тебя воображение тогда. Вот проснемся и я тебе вырублю инет, — на губах ее легкая улыбка. Чувство, что рядом родной человек греет Нелину душу, — и чай тебе больше не буду делать, ясно? — Да ну, Нель… Но прерывает их Хес, который старается не напугать парочку, но не может иначе. — Привет еще раз? —неуверенно начинает тот, но подкусывает губу, когда видит, как они вздрогнули. — Блять, Леша, ты вообще? — судорожно выдыхает Неля, чуть не роняя из рук какой-то приборчик. — Пиздец напугал ты, Хес, —кивает ей в слова Макс, — никого по дороге не видел? Наших? Ну там… демона? — Не, только выполз из спавна. На коробки упал, вышел и услышал вас. Что за пропмашины вообще? И вы поняли, что делать? Неля и Стинт переглядываются между собой. — Примерно, —Макс подбирает с пола пару винтиков, которые надо вкручивать обратно в устройство, — вот эта хуйня, —он кивает на высокую темно-коричневую трубу с проводами и маленькими плитами, — пропмашина. Проще говоря генератор, если не выебываться. — Их всего пять здесь, как и нас, — кряхтит Неля, пока пытается дотянуться до какой-то панельки на машине, — когда мы их починим, то откроется какая-то ебень и мы выйдем отсюда. — Ага, а узнали вы об этом откуда? — Хес присаживается к ним, доставая отвертки и протягивая те самые отвертки, которые достал из коморки. — Спасиб, — кивает Стинт, забирая их, — смотри, на руке у каждого есть браслет. Ты видел уведы от него? Так вот если покопаться в нем, то найдешь, скажем так, условный план. Есть пять игроков и трейтор. Вот он должен нас ловить. Нас пятеро, генераторов пять, а еще есть стулья. Ну, помнишь, те, где мы изначально проснулись? Сейчас они отслеживаются по браслету, то есть если метка красная на карте, то он пуст, белая—там кто-то из наших. Три раза тебя посадят в стул, и ты слетаешь. — В каком смысле слетаешь? — непонимающе хмурится Хес. — В худшем, Леш, в самом наихудшем похоже, — голос Нели вновь дрожит, — лучше не надо проверять. Первый генератор готов, я все сделала. — Умница моя. Макс притягивает ее к себе, крепко обнимая и целуя в висок. Хес не обращает внимания, просто вновь зависает с мыслью, что вряд ли это трип или сон. Отовсюду можно выбраться, но здесь похоже нет. Только прерывают милую идиллию громкие шаги и бренчания цепей. По коридорам эхом разносится мерзкий смешок, а зеленые глаза внимательно за каждым предметом следят по округе. — Хи-хи-хи, —противно мурлыкает себе под нос Банши, — игра уже началась, но для кого из вас она закончится быстрее? *** Денис откидывается головой назад, упираясь ею в холодный бетон. Поджимая одну ногу в колене, он внимательно, но устало смотрит за Ильей, который пытается починить стоящий рядом с ним генератор. — Отвертку не подашь? — Мазеллов вытягивает раскрытую руку, а Дрейк послушно протягивает ему ту, что с крестовиной на конце. Один хуй он не сможет сам ничего, а Илья вроде бы шарит за технику, — спасибо. — Не за что, — выдыхает он. Удивительно, ведь в этой псевдо-шараге есть окна, но из них не выбраться, к сожалению. За попытками разбить стекло стулом или железным ломом, они поплатились тем, что минут пять пытались сбежать от Демона. Тот убежал, потеряв их в длинных коридорах, или наоборот оставил так, чтобы они подумали, что умнее и смогут скрыться. Нет сил уже ни на что, кроме как отслеживать взглядом процесс ремонта пропмашины. — Не устал еще сидеть? Я почти закончил, — Илья на пару секунд отводит взгляд от той железяки, которую пытался завинтить, на Дрейка, но тот лишь кивает. — Заебался. Там на карте три точки уже, но Банши тоже зеленого почему-то, — хмурится Денис, но теперь обе ноги поджимает, скрещивая руки на коленках и кладя на них подбородок, — может, он облик наш принимать может, не думал? — Думал, но верить не хочу. Там пиздец происходит, но осталось еще три генератора. Надо найти ребят и как-то вместе всем стараться идти, но не палиться. Считай, что на три машинки нам пятнадцать жизней. На каждую из них по пять, так что главное не проебаться. — По десять. Последнюю жизнь лучше не тратить, хуй его знает, что будет. — Тоже верно, — кивает Илья, поднимаясь с пола и протягивая руку денису, — второй готов. Пошли? Дрейк мотает головой в знак согласия, принимая руку. Только вот держится за нее на пару секунд дольше, чем нужно, а бабочек внутри упорно игнорирует. Хочется остаться за закрытой дверью, чтобы не думать о том, что за ней. — Пора уже остальных искать, да? — он смотрит в чужие глаза с надеждой, душой ожидая ответа, где скажут, что кроме него никто не нужен. Илья мечты безбожно разбивает. — Надо Хесу кое-что сказать, — Мазеллов тянет вверх уголки губ, — хотя, раз ты говоришь, что они уже нашли Макса и Нелю… не знаю, может сказали сами уже. *** Пока Неля пытается собрать с пола все инструменты для пропмашины, Стинт и Хесус стараются замуровать двери. Шаги с каждой секундой все громче и громче, страх внутри нарастает с каждым мерзким хихиканьем. — Вы скоро там? — шепчет Неля, подсаживаясь к ним и помогая забивать доски в дверь. Замки вряд ли спасут их, но пару амбарных, которые нашлись, она тоже вешает. — Почти, — кивает Максим, — мы, наверное, не сможем выйти через окна, но это что-то вроде столовой. Тут вторая дверь должна быть. — О, я видел, —Хес поднимается с колен, отряхиваясь, — по карте там стоит какой-то предмет, но машины вроде по-другому поставлены. На секунду Макс отвлекается, останавливаясь и прислушиваясь к шагам. — Он ушел? Или издевается? — хмурится Стинт, оборачиваясь. Тишина гробовая, кроме их дрожащего дыхания никакого шума больше нет. Сердце колотится как бешенное у всех троих. Переглянувшись, они начинают отходить от двери, а Неля облегченно-судорожно выдыхает. Хесус закусывает губу, потирая вспотевшие холодные руки о бедра, а Макс вытирает краем толстовки мокрый лоб. — Похоже, что пока мы в безопа— Дверь разлетается в щепки, а внутрь столовой проплывает черная тень, которая противно хрипит. — Нашлись, наконец-то, — Демон кивает в разные стороны, — долго вы меня водили. Еще немного и я бы забеспокоилась, не сбежали ли вы насовсем? Хи-хи-хи. — Твою мать, ну нет же, —одними губами шепчет Хесус, зажмуриваясь. Бежать надо, а все будто окаменели. Будто за ними не стоит монстр, который с секунды на секунду может убить одного из них или сразу троих. Все мышцы свело до боли, но все равно не сдвинуться с места. В себя быстрее всех приходит Максим, хватая за запястья обоих и буквально вытаскивая за собой. — Что встали, жить надоело?! Быстрее, — оглядываясь по сторонам, пока они пробегают мимо всяких столов и лавочек, Стинт разыскивает второй выход, — нам нужно уходить отсюда, Хес, ты где дверь видел вторую? — Вон она! — Неля указывает своим тонким пальчиком на темную часть помещения, где лампочки перегорели и не видно было ни черта, — она там, точно. Сворачивая от Банши, которая плелась за ними, они пробегают с десяток метров до той темноты, но тотчас в ней появляется свет. — Сюда давайте! — дверь открывается прямо перед ними, а за ней Илья и Дрейк, — мы видели вас по карте и эту хуйню тоже. Не попадайтесь ей больше двух раз, на третий подохните. — Она сажает в кресла, как когда мы впервые проснулись, и потом получает от вас силы. Чем чаще садитесь, тем сильнее Демон, — кричит им Мазеллов, пока они бегут по коридорам. Впереди видится еще дверь, открытая, а за ней лестничный проход: вверх и вниз. Не сговариваясь, они разбегаются в разные стороны, только в этот раз Хес убегает один от них, разделяясь с Мазелловым, который тоже вниз направлялся. Он выходит в полутемные коридоры, где ни черта не видно почти, но шагов за собой тоже не слышно— значит, за кем-то другим побежала Банши. — Генераторы, — сбивчиво шепчет Хесус, но вспоминает о браслете. Заметив наиболее темный угол и перебегая туда, он пытается найти в устройстве карту, о которой недавно Дрейк и Неля со Стинтом кричали, — есть. В указателях видно, что «игроки» и «ловец» обозначаются зелеными точками, а пропмашины —синими. Одна из таких синих точек как раз на этаже Хеса, но кроме одной, сука, единственной отвертки у него нет ничего. А еще две красных. — «Кресла», — вспоминает он. До генератора остается десять метров, когда браслет мигает и показывает новое уведомление. «игрок Максим Шабанов потерял одну из трех жизней. Будьте осторожнее.» — Сука, — выплевывает он, прижимая ко рту руку. Снова становится страшно, за себя и за ребят. Но ради общей безопасности необходимо продержаться как можно дольше и починить генераторы. Без них они не смогут уйти, а также сам Хес не сможет жить, если по его вине здесь кто-то умрет, а он в это время будет бояться за угол выйти. На дрожащих ногах он подбегает к генератору и пытается понять, что и как делать нужно. Макс и Неля соединяли проводки и настраивали какие-то сенсорные хуевины, но ничего из этого Хесус тут не видит в упор. Еще раз оглянув машину, он решает снова посмотреть в браслете, вдруг там что-то есть, ведь образования электрика нет и мыслей, что делать с этой ебаниной тоже. Но инструкция находится. Всего пара предложений, но Хесус понимает сразу и приступает к работе, одновременно прислушиваясь к тишине. Ему не хочется быстро тратить жизни и в конце концов не выбраться из кошмара. Ему это напоминает задания из амонга, где надо провода разных цветов соединять. Тут пиздец какой-то творится, ведь поднося друг к другу провода, те сами соединяются в один без швов и прочего. Огромный рычаг он проворачивает против часовой стрелки, как и написано в браслете. Выпавшие болты находят свое место в пластине, за которой пара зеленых плит. — «Очень вовремя», — недовольно думает Хес, когда слышит по коридору тихие шаги. Но на пару секунд впадает в замешательство, ведь Банши так обычно не ходит. Демон гремит всем чем можно и носится сломя голову за всеми, а тут будто скрывает свое присутствие. Наплевав на то, что это может быть его товарищ, Хесус тоже тихо начинает отходить от генератора, а на карте рядом с ним две точки. Обе зеленые, а рабочий генератор светится фиолетовой. какая из них друг — загадка, ценою в жизнь и рисковать не особо хочется. *** «игрок Алексей Губанов починил пропмашину. Осталось: 2». *** «игрок Денис Коломиец потерял одну из трех жизней. Будьте осторожнее.» *** «игрок Неля Хусаинова потерял одну из трех жизней. Будьте осторожнее.» *** «игрок Максим Шабанов потерял вторую из трех жизней. Будьте осторожнее.» Обреченно глядя перед собой, Стинт пытался выстроить план своих действий. У него осталась всего одна попытка еще хоть что-то сделать. За последние минут десять Демон успела дважды найти его, как бы он не прятался. Он бы сейчас с удовольствием просидел бы до конца игры, не беспокоясь о себе, но на кресла тоже ограничения есть. — «Неважно, первая жизнь или последняя, четырнадцать минут в кресле, и ты умрешь без возрождения», — вспоминает Макс сейчас слова Ильи, который нашел новую линию правил в браслете. Прошло уже четыре, таймер на браслете ведется с первой секунды в цепях. Даже рукой не пошевелить, все тело закреплено к креслу цепями, начиная от шеи, заканчивая ногами. Они разъединяются одним щелчком, но на это все тоже около минуты уходит. Ожидание невыносимо. Секунды на таймере проходят кажется слишком быстро. Но из-за угла вылетает Дрейк, выдыхая и останавливаясь, когда видит занятое кресло. — Макс, ты как? — он сразу же начинает пытаться разобраться с цепями, пока Демон не прибежит и не посадит обоих в заперть. — Да охуенно, последняя жизнь, — поджимает губы Стинт. — Илью тоже посадили, надо побыстрее его потом забрать и последние два генератора починить. — Пиздец, — заключает Макс. — Полный, — выдыхает тяжко Денис, но щелкает последний замочек, и он подает руку. Белая точка на карте становится красной раньше, чем они успевают до нее добежать. *** Оглядываясь по сторонам, Неля старается как можно тише двигаться по коридорам. Всего два генератора, делов-то. Только не попасться надо и все хорошо будет. Зеленая точка впереди вроде Хесу принадлежала, но осторожность никогда не будет лишней, сейчас особенно. Только спереди, где точка генератора и кресла, шум идет. — Негры все пидорасы, ебаные блять, — напевает незатейливо Мазеллов, которого Неля слышит и сразу же выдыхает спокойно, — негры все пидорасы, будем их ебать. — Илья, — тихо зовет Неля, подходя ближе. Тот слегка улыбается, когда видит ее, —ты давно тут? Где он? — Минут семь уже, а Банши за Дрейком побежала. Мы тут пытались чинить генератор, но она прибежала и сломала нам его. Мазеллов жаловался будто маме, что соседский мальчик сломал ему песочный замок. А Неля лишь приступила к вытягиванию друга из цепей. *** Бежать сломя голову от сумасшедшего Демона идея так себе, когда уже от усталости ноги подкашиваются и ты падаешь, случайно запнувшись на каком-то брошенном учебнике. В грудной клетке либо дыра, либо вмятина будет— слишком громко и часто стучит сердце. Адреналин в крови, но страх велик. Сбежать и похуй, сами разберутся— орет мозг, но сердце об обратном заверяет. Нельзя. Он здесь не один такой. — Ну что, мне может изнасиловать его? — мерзко ухмыляется Демон, — пойдем трахать тебя в жопку. Хесус помнит, что от его жизни зависит сила Банши, но ничего сделать не может уже. Поджимая в страхе больную ногу, сбежать не получится. Он растерянно озирается, пытаясь найти хоть что-то, что способно продлить ему жизнь. — Сука, — шипит он, когда понимает, что Демон загнал его действительно в "угол". Вова внутри кричит от отчаяния, что сейчас с Хесом случится непоправимое, да и по его вине. Он то видит все от первого лица, будто сам уже посадил в раз пятый кого-то в кресло и забрал жизни. Вову окружает пустота. Он сразу в двух измерениях, что ли. Вроде темно вокруг и страшно, а вроде перед глазами руки хватают кого-то за шею. Истошно кричать хочется, разорвать горло самому себе, может и демон сдохнет. — Ой, кажется, твой дружочек против того, чтобы я прикасался к тебе. Как жаль, что его мнение не учитывается, да? От жуткого издевательского крика Демона уши закладывает, а Хесус от растерянности заплакать готов. По спине пот стекает ручьем холодным, но встать не получается никак. Нога пульсирует болью слишком сильно, ему бы просто посидеть пару минут спокойно и в себя прийти, а не нервничать от каждого звука и шороха. — Сидит тут, грустит. Бросили тебя твои друзья, да? — вальяжно и высокомерно проплывает мимо него Демон. Издевается, специально не тянет за собой. Кресло вон, в трех метрах, но отчаяние Хесуса почти потрогать можно. — Заткни— Дрожащий голос перебивается громким выкриком из-за спины Демона. — Лови хаешку, — Хес не понимает даже откуда звук идёт, с какой именно стороны, но взрыв происходит на плече монстра, а тот падает, будучи оглушенным. Дрейк выпрыгивает из-за него, хватая Хесуса на себя, — хуя ты лёгкий, дед. сейчас Ильюху найдем и сбежим отсюда, я тебе обещаю. И Хес верит. А Вова внутри Демона нет. Вова уже понял, что никто не выберется живым. Его друзей сожрёт демон, а потом и его, когда ребята закончатся. Их больше не будет. Сердце хочет на кусочки разорваться собственное, ведь этот Демон от него зависит. Не будет Вовы, не будет монстра. Пока оглушенная Банши валяется безжизненно, Стинт пытается хоть что-то с ней сделать, что даст им фору в минут пять. *** Провода перед глазами уже сами путаться начинают. Устало потирая лицо, Илья оборачивается к Неле, что с другой стороны ремонтирует генератор. — Черт, — шипит она, когда снова что-то идет не так и какая-то плата сама отлетает от машины, — я не могу без той отвертки ничего. — А она у Макса? —оборачивается к ней Мазеллов. Неля лишь снова кивает, поджимая губу. — У тебя какая жизнь? — спрашивает она, поднимаясь с пола. — Вторая сейчас. Ты иди, я думаю, скоро кто-нибудь придет. Или если Дениса найдешь, скажи, чтобы ко мне пиздовал. Кивок и Неля исчезает в темноте коридоров. Илья оседает за генератором, прячась и прижимая ноги поближе. « — Знаешь, даже если это просто плохой сон, я не хочу умирать, — шепчет Дрейк, пока они в очередной раз прячутся в каком-то классе. На этот раз не как в кладовке у двери, а за баррикадой парт. — Все равно страшно. Денис кивает, пряча подбородок в коленях. На душе скребутся кошки, прямо плакать хочется, только от чего не понятно. Всхлипнув носом, Дрейк старается отвернуться, но Илья замечает его. — Ты рыдать там собрался? — Мазеллов не ожидал такого. Ему неловко, что он видит нежелательные слезы друга, но более неловко от того, что он не знает, как помочь. Толкать успокаивающие речи — это к Максу или Неле, которая напоит чаем и выслушает, — Дрейк, не надо. Оно того не стоит. Но смотреть на то, как содрогается тело друга он тоже не может. Его прошлые девушки не плакали от него как-то, успокаивались, стоит лишь что-то вкусное принести и поцеловать. С Денисом так прокатит вряд ли, да и какое право Илья его целовать имеет? Но физический контакт… Остается лишь протянуть руки и самому придвинуться к плачущему беззвучно Дрейку, обхватывая его кольцом. Илья не сильно и сам понимает, что делать, холодным потом покрывается, когда Денис в его руках застывает. Хочет спросить «я точно так делаю?», но вдруг тело в его руках громко выдыхает, разворачиваясь. Прижимаясь к чужому теплу, Денис хватается за него, как утопающий за соломинку. Прячет лицо в воротнике чужой одежды, холодным носом утыкаясь в шею. — Спасибо, — тихо шепчет, сокращая между ними расстояние и слипаясь будто в одно целое. И черт знает, что потянуло Мазеллова сделать это, но за одно движение он пересаживает с холодного пола на колени свои Дрейка, заставляя сидеть на себе и крепче обнимать. Растерянный расфокусированный взгляд, потерянный, но Илья решает и себя до конца добить. Глаза с чужих переводит на губы, едва кивая, спрашивая немое разрешение. Но Денис тянется сам, а рука утопает в светлых волосах, заставляя расстояние сокращать до губ Ильи быстрее.» Почему-то это греет душу, заставляя щеки краснеть даже в темноте, от чего жарко становится. Вновь светлая улыбка расцветает на губах. Случайно кинув взгляд на карту в браслете, Илья замечает несколько скоплений точек. К одной красной уже движутся две зеленых и вряд ли это два игрока, а не Демон и его жертва. Он срывается с места, все равно этот генератор он не в силах доделать сам. *** Когтистые руки вокруг живота неприятно давят под ребра, заставляя морщиться. Голова безвольно повисает вниз, ведь Демон на плечо его уложил ногами вверх. Кресло все ближе и ближе, но та зеленая точка, которая быстрее всех по карте движется, тоже не успеет. Это заставляет его грустно улыбнуться. Денис успевает лишь заметить, как открывается рот демона, тот явно собирался смеяться над ним, но прямо за его спиной возникает Мазеллов, с отчаянием в глазах глядя на Дрейка. — Прости, — все, что может прошептать он перед тем, как Банши закидывает его в кресло и сам он разваливается на мелкие кусочки. *** Музыка давно уже стихла, все улеглись спать кто где. Дрейк открывает глаза, широко зевая и потирая затылок рукой. Воспоминание о ночном кошмаре уже не так страшит, слава богу, лишь сон. Вон, рядом Илья лежит, жив, здоров и цел, а не съеденный монстром с голосом Вовы. Снова клонит в сон, но сушняк тоже давит и Денис, качаясь, поднимается с дивана, куда упал пару часов назад. Стакан прохладной воды приятно холодит горло, но вот синяки под глазами и небольшие отеки его не радуют в отражении. Тяжело вздыхая, он идет обратно, замечая на стене часы. Усмехается, когда видит шесть утра и железобетонно намеревается доспать еще порядка шести. Кошмар совсем забылся, оставив после себя лишь неприятное ощущение, но некоторые моменты по пути в одеяло вспоминались. Например, теплые сладкие губы, касание к которым хотелось повторить. *** «игра для игрока Денис Коломиец закончена». Мазеллов не хочет верить. Не может. Только не сейчас, когда он смог, наконец, принять свои чувства. Абсурд, потерять только найденного родного тебе человека. Демон разворачивается к нему, одаривая примерзкой ухмылкой, но даже сил злиться нет. У Ильи еще есть жизнь, он сможет выбраться. Но Дрейк-то уже нет… Демон проплывает мимо… «игрок Максим Шабанов починил пропмашину. Осталось: 1». *** «игрок Неля Хусаинова починил пропмашину. Осталось: 0. Портал открыт в нижней части карты». — Нель, — тихо и неверящим голосом обращается к ней Макс, сидящий рядом на полу, — мы сделали это. Девушка лишь набрасывается на него, опрокидывая на пол и облегченно смеясь. По ее щекам растекаются дорожки слез, перемешиваясь с небольшими пятнами пыли, но она действительно счастлива. Илья подоспел вовремя, когда еще секунда и пять из пяти машин. Хес же громко выдыхает, стоило своими глазами увидеть сообщение на браслете. — А где Дрейк? —откинув голову к стене, поворачивается к Мазеллову Хесус. — Не знаю, — только его потерянное выражение лица всю радость и счастье от победы переворачивает и отрезвляет, — Банши распрощалась с ним. Он испарился. Просто так. Вместе с тем креслом. — Ребят, — Хесус выходит к обнимающейся паре, — нам реально бежать пора. Потом обнимитесь, сейчас надо съебаться просто. И наваждение будто проходит. Каждый снова понимает, что пока портал не останется за их спинами—ничего еще не закончилось. Переглянувшись, они начинают снова бежать, только уже туда, где по карте большой белый квадрат. Портал выглядит как обычная дверь. Проходная, даже сказать. В нее обычно и заходят с первым звонком на уроки в эту чертову школу. Две двери, два замка по одному на каждую, но едва потянешь и уже в пыль рассыпаются. Позади разносится душераздирающий крик Банши, но они уже тянут на себя двери. Впереди туманная дымка. Сзади Демон. *** Неля еле поднимает голову от подушки, которая будто камнем стала, настолько тяжелая, но вокруг ее груди сразу же кольцо родных рук. — Нель…— шепчет Шабанов, — я так сильно тебя потерять боялся. Стинт утыкается ей губами в висок, руками только сильнее притягивая. — Я люблю тебя. *** Вова влетает к нему в комнату на мгновение раньше, чем сам Хес продирает глаза. Как-то облегченно выдыхает, когда видит его на кровати, но уходить не собирается. Хесус широко зевает, внимательно глядя за тем, как Вова ближе подходит и сам тянется к нему, когда видит раскрытые руки. Кольцом они обхватывают его за спину, прижимая так близко, что даже дышать нечем. — Хес, как твои дела? — всхлипывает он, укладывая голову на чужое плечо. — Нормально, а ты как? Что-то снилось? — будто незатейливо спрашивает Леша, подкидывая Вову в руках, сажая поверх себя поудобнее. Теперь тот полностью у него на коленях сидит, хватаясь за него как маленький котенок за маму-кошку, которую боится отпускать. А ведь и правда боится. — Да так, что тебя проебал приснилось. Полностью, — но усмешка выходит истерической, а сам Вова снова пытается стать ближе и голову в шее Хесуса спрятать. — А мне, что монстр с твоим голосом бегал за мной, но я убежал, — Леша послушно обхватывает его под лопатками, а сам назад откидывается на подушку, Вову забирая с собой. — Знаешь, я рад, что это все осталось во сне. — Прости меня, — глаза Вовы моргают часто-часто от выступающего водопада слез, — я не хотел. — Тише, — теплое дыхание в ухо и успокаивающий шепот. Хесус не дурак, он все понимает и то, что с Вовой тоже. Одними поглаживаниями лопаток не привести в норму, он лезет прохладой пальцев под толстовку, теплую кожу стягивая, — все хорошо, Вова. Все закончилось. Я живой. Мы все живы. Но Вову все не интересуют. Ему сейчас только один человек важен. Тот, который его к себе прижимает. Тот, который к нему тянется губами, оставляя легкие поцелуи на прикрытые веки. Тот, чьи губы на своих он чувствует, ощущая собственный вкус горьких слез. Хесусу нужен тот, кто успокоится и рядом ляжет, чтобы дальше спать, но уже обнявшись и сцепившись в единое. Вове тот, кто до утра его от себя не отпустит. Кажется, они нашли друг друга…