Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог.

Смерть Доминика - всеобщая договоренность, спектакль не хуже того, после которого он целовал статую. Видео с криками о помощи - в интернет, друзьям без тел - "умер некоторое время назад", одноклассникам - сухие слова учителя. Алексу - мелкий взгляд, говорящий "это твоя вина". Он отлично помнит этот день. Полумёртвое существо, которое вело у них математику, говорило о всеобщей скорби и дне траура в их школе, о ценности жизни, вреде наркотиков и безопасном сексе. Этот ублюдок перевёл известие о смерти Доминика в очередную воспитательную лекцию. Алекс помнит, как все стали изображать, как будто бы у них пробежал холод по коже, что они потеряли его, что это невероятная боль. Каролина заплакала, но Алекс - прирождённый лидер, он умеет чувствовать мысли других людей. Сейчас все в панике от того, насколько им наплевать. Их было много, людей, вдруг начавших сочиться ненавистью - тех самых, что смаковали каждую капельку грязи прежде чем вылить её на Санторски. Каждый день они отводили взгляд от Алекса, но он-то знал, в чём причина такой неприязни - он же дал им игрушку, её же отнял, так нельзя поступать, так нечестно. Взгляд его матери - она плохая актриса - выдал с головой игроков-родителей. Она запоздала с презрением, поняла это и запаниковала. Алекс замучал её расспросами о том, кого же сегодня хоронят - она так старательно перемалывала сочувствие с ненавистью, говорила, что у него шок, и чтобы он отстал, она позовёт мужа. Но сдалась. Всё по той простой причине, что такими вещами очень хочется поделиться. Она спросила номер его телефона и на обратном пути Алекс получил смс с адресом больницы и новой фамилией. Смерть Доминика - это фильм-детектив, с поддельными документами, паролями ("Скажешь главному врачу, что ты из зала"), играми в прятки. Алекс думает, что должен принести Доминику из внешнего мира. Единственное, за чем он туда идёт - доказательство, что ему не всё равно. Он отдаёт себе отчёт, что прогнулся под всеобщим давлением - никого не напоминает? - но плевал на это. Слишком устал. Слишком зависим. Был ли Доминик зависим, как он? В больнице совсем белые стены, и когда Алекс заходит в комнату Доминика, чёрные неряшливые волосы сразу бросаются в глаза. Он кусает запястье, не чтобы пошла кровь, а чтобы сделать больнее - медленно сжимает и разжимает челюсти, раз за разом сдавливая кожу - Алекс видит многочисленные следы зубов и желтеющие синяки на нежной коже. Алекс помнит, какая она на ощупь, гладкость безволосого тела. Рука Доминика неестественно изогнута и оттягивает в сторону щёку, а в глазах - черным-черно. Доминик поднимает голову чуть запоздав, замирает, как будто бы обречённо, но набирает воздуха в грудь и смеётся. - До-о-ок, - тянет он, закатывая глаза, - нифига твои таблетки не действуют, он опять зде-е-есь. *** Алекса пускают сюда каждый день, и через две недели эти поездки - цель всего дня. Всё потому, что в первый раз Санторски свернулся калачиком у него на коленях и попросил вернуться. Доминик играет его чувством вины, Алекс это понимает - и принимает. Он имеет право на то, чтобы использовать Любомирского, мстить ему, но единственное его желание - быть рядом. Санторского не любят санитары, он вечно шумит, ведёт себя соответственно женским моделям, не имея при этом гендерных проблем и терроризирует всех, кто его окружает. После второй попытки суицида ему поставили шизофрению, а всё из-за того, что видел Алекса даже в отражении. Доминик шепнул ему, что видит и девушку по имени Сильвия, но она всегда требует, чтобы он притворялся, что её нет, она - совсем другая. Она помогает, как всегда помогала, она учит Доминика, что делать, ведь он такой слабый-слабый-слабый. Чувство вины выцарапывает из-под маски засранца настоящего Алекса, и он заботится о Доминике, как может. Он пытается уничтожить то, что сотворил сам - безумие Санторского. Когда Доминик заползает к нему на колени и целует, заторможенными от лекраств движениями пытаясь раздеть Алекса, он отстраняет брюнета. Санторский начинает выть. - Ты меня не хочешь, да и кому я нужен, я слабый, сла-а-абый, - сухой рот растягивается, трескается кожа - с момента их прошлого поцелуя он взял привычку постоянно облизываться, и губы сильно обветрились. Доминик спорхнул на другой конец кровати, как облезлый воробей, и тарабанит с закрытыми глазами. - Конечно же нужен, - Алекс сгребает Санторского к себе, не даёт биться затылком о стену, не дай бог, кто услышит, - ты мне нужен, очень нужен. Но тебе надо отсюда выбраться, чтобы мы друг у друга были. Тебе нужно выздоравливать, всё будет хорошо. Глупые слова, непонятно к чему сказанные. Через три дня санитары становятся гораздо милее к Доминику. Алекс проклинает себя за то, что опять загоняет парня в рамки. За три дня Любомирский успевает многое. В первый день он возвращает поцелуй, отчего Доминик растекается на нём и молчит, тихо улыбаясь. Он холодный и лёгкий, и его прикосновения отпечатываются морозным узором в памяти. В ночь с первого дня на второй он мучительно переживает, что, кажется, бисексуален, и всю встречу второго дня обсуждает своё открытие с Домиником, признавая то, что самому Алексу повезло больше. На третий день он отвечает на вопрос "Как ты?" - "Влюблён в тебя." "И ненавижу себя, " - забыл прибавить. "И боюсь, что когда закрывается дверь, ты смеёшься и празднуешь моё поражение."