Adrift

·•════·✦≼♞≽✦·════•·

      Граф выглядел хмурым, когда Себастьян удерживал его неподвижно. — Ты не можешь быть серьезным. — Боюсь, что так, мой лорд. — Я выгляжу нелепо. — Вы пробыли на борту с этими людьми в течение трех дней, господин. Они обедали за столами вокруг вас. Вежливо разговаривали с вами в коридорах. У вас есть титул и довольно узнаваемая фигура, и если бы вы явились на это собрание без какой-либо попытки замаскироваться... — Знаю, — мальчишка пнул носком туфли ковер. — Я не спрашивал почему, я сказал, что выгляжу нелепо.       Дворецкий взглянул на отражение своего юного господина в зеркале. — Я не согласен. — Хм, — мягкий рот угрюмо сжался. Но он молчал, пока демон выполнял свои обязанности.       Пустая гостиная вокруг них могла бы быть гостиничным люксом: на деревянном полу лежал теплый и яркий ковер, а стены были обшиты дубовыми панелями, возле которых стояли приставные столики из красного дерева и бархатные кресла. Только бездна под ногами свидетельствовала о том, что они находятся вдали от берега. Плывут по течению. Себастьян чувствовал каждое содрогание огромного парового двигателя, гудящего в корпусе корабля далеко внизу, и каждую волну, поднимавшую и опускавшую их. Но подвыпивший человек мог и вовсе этого не заметить.       Он пригладил мягкие иссиня-черные волосы и спрятал их под парик. Теперь граф выглядел совсем другим ребенком: вся резкая красота его черт каким-то образом смягчалась светлыми волосами. И как только повязка на глазу была застегнута, преображение завершилось: недовольство маленького рта меньше походило на презрение, а больше на горечь.       В действительности он выглядел весьма очаровательно. — Жаль, что у нас сегодня вечером работа, милорд, — дворецкий одернул пиджак графа. — Диван в углу выглядит вполне комфортным.       Мальчик прервал его острым взглядом. — Собрание вот-вот начнется. Официант уже подал сигнал, у нас нет на это времени.       Небольшое слово, но в нем заключалось все.       Однако Себастьян молча согласился. Аристократы уже собирались в холле, и он слышал тихий лепет их бормотания сквозь обшитые панелями стены, как шепот в его мыслях. Сегодня вечером нет времени для удовольствий.       Но мальчишка уже распахивал дверь, и он не смог удержаться. — Вы, безусловно, правы, мой лорд. Хотя я никогда не замечал, чтобы вам требовалось особенно много времени.       Граф сверкнул глазами.       И пошел по коридору, на три шага впереди.       Демон пристроился рядом с ним. — Нет необходимости для спешки. Они еще не начали. — Ты должен следовать за мной по пятам, как собака, — мальчик искоса посмотрел на него. — Где твои манеры? — В поместье, молодой господин, укутанные в лаванду и нафталин. Образ дворецкого был бы неуместен на этом собрании. — Ты сегодня чересчур раздражаешь.       Себастьян склонил голову. Быстрое согласие. — У меня необычайно приподнятое настроение, милорд. Несомненно, это результат бодрящего атлантического воздуха.       Граф, казалось, не мог найти подходящего ответа.       И это было достаточно редкое явление, дабы еще больше развеселить демона. Вечер обещает быть интересным.       С момента отплытия «Кампании» они были заняты разведкой и исследованиями, а вечная подозрительность мальчишки обеспечивала Себастьяну постоянное патрулирование между палубами, наблюдение и отчеты. Неусыпная бдительность в незнакомой обстановке.       Но это был отпуск, хотел ли юный господин признавать это или нет, и были моменты затишья. Уединения. Прошлой ночью дворецкий провел чрезвычайно приятный час в теплой постели; за ужином граф выпил небольшой бокал кларета под неодобрительным взглядом тетушки — весьма вероятно, что именно из-за ее неодобрительного взгляда, — и после того, как они наконец покинули шумную столовую и отправились в тишину спальной каюты, мальчик даже не протестовал перед сном.       Он без посторонней помощи снял с себя пиджак.       Сбросив туфли, господин опустил глаза, когда его толкнули обратно на кровать. Он что-то бормотал, пока Себастьян расстегивал белоснежную рубашку, икал от удовольствия, когда слуга дразнил розовые соски, покусывал, его щеки залил пунцовый румянец в затемненной комнате, узкая грудь стала влажной и раскрасневшейся...       Его стоны, когда он, содрогаясь, излился жемчужными каплями на простыни. И его ярость, когда он понял, что дворецкий не собирался заканчивать так быстро; восхитительные звуки заглушались плечом Себастьяна. И позже высокий болезненный писк, когда демон довел его до второго оргазма.       А потом слуга привел графа в порядок и вытер платком горькие слезы с пушистых угольных ресниц. Щенок уснул почти до того, как он успел переодеть его в ночную рубашку, и мягкая голова зарылась в подушки. Влажные губы приоткрылись.       Отдых. Да. Это действительно чудесным образом улучшало настроение Себастьяна. — Здесь, — настороженно сказал мальчик. Они остановились перед охраняемой дверью.       Курительная комната первого класса «Кампании».       А затем они оказались внутри, под блеском люстр, в бликах позолоченных ширм и красных ковров, и граф слишком явно таращился, и, разумеется, какой-то неуклюжий старый идиот сразу заметил, что они незнакомы. — Вы новички?       Граф оглянулся через плечо, и Себастьян кивнул. — Верно, — сказал мальчишка. Дворецкий понял намек. Неужели лорд позволил направлять себя? О, господин. Демон улыбнулся. Было очень забавно наблюдать, как чертенок исполняет нелепое приветствие «Общества Авроры» со всей серьезностью ребенка, который никогда не играл в достаточное количество игр.       Спустя время они двигались между позолоченными колоннами, затерявшись в толпе раскормленных и разодетых дворян, и им оставалось лишь проскользнуть неузнанными, чтобы все прошло гладко. При необходимости проблему можно было бы решить. Но Себастьян не приобрел запасную пару перчаток и был не в настроении никого душить этим вечером, поэтому он почти надеялся, что планы молодого господина не будут нарушены.       Ему не пришлось долго томиться в ожидании. Смех был низким и отрывистым, знакомым. Настолько неуместным, что это подействовало демону на нервы в течение полувздоха, прежде чем он смог его определить. — Вы только посмотрите на это.       Мальчик резко развернулся на каблуках при звуке хриплого голоса. — Надо же, маленький граф смог сделать нечто подобное. Столь глупое, еще и со всей присущей ему серьезностью...       Лорд тихо чертыхнулся. — Гробовщик, — и бросил на Себастьяна свирепый холодный взгляд. Он был встревожен неожиданным присутствием этого человека. И, вероятно, почти так же раздражен тем, что его маскировка оказалась недостаточно хороша, но этот человек знал семью Фантомхайв задолго до того, как это маленькое создание унаследовало титул. Им удалось наткнуться на одного из немногих, кого невозможно было обмануть.       Это не случайность. Очевидно, Гробовщик был связан с той же больницей, которую они расследовали. Однако дворецкий почти не слушал, у него свело живот. Он уже чувствовал этот запах где-то позади себя: тяжелый фиалковый парфюм. Виконт Друит. — Не в ту сторону, милорд, — пробормотал он и встал перед стройным телом, и, если бы удача сопутствовала им этим вечером, гнусное существо просто прошло бы мимо них.       Господин, безусловно, запаниковал. Его дискомфорт привлек внимание.       Или, быть может, эта чарующая красота всегда обрекала его на гибель.       В любом случае Виконт заметил, и Себастьян, вздохнув, сделал шаг в сторону. Он не мог помешать двум аристократам разговаривать друг с другом на публике. — Мы с вами не встречались где-нибудь раньше? — мужчина наклонился к графу с той невыразимой снисходительностью, с которой раздражающие взрослые обращаются к маленьким детям. Дворецкий с первых дней усвоил эту позу и использовал ее с умом. — Но какая жалость — носить такую повязку, — Друит вздохнул. И приблизился, пристально вглядываясь в заостренное побелевшее от ужаса личико напротив. — М-мой отец, — сказал он и покраснел от собственного замешательства. Теперь уже от ярости. — Он думал, что если мы приедем сюда, им удастся это вылечить.       Себастьян даже не обратил внимания на то, что Виконт сказал в ответ. Потому что данное заявление оказалось неожиданным. Абсолютно неожиданным. Из всех историй, которые мальчишка мог бы придумать, боже правый, когда это была даже не самая простая история. Когда демон играл роль наставника почти столько раз, что и не сосчитать...       А затем мужчина удалился, а Гробовщик скрылся среди толпы сверкающих шелковых платьев и темных костюмов вокруг них, и дворецкий смог это произнести: — Отец. — Заткнись. — Проблема с выдумыванием поспешной лжи, милорд, заключается в том, что этот фарс должен поддерживаться бесконечно. Вы наверняка усвоили сей урок с первого раза.       Граф знал, что он имел в виду. Его молчание было напряженным. — Я приветствую вашу сообразительность, юный господин, однако я считаю... — Что ты мог бы придумать что-то получше? — Почти наверняка.       Мальчик прищурил насыщенную синеву. — Я не нуждаюсь в твоих суждениях. Принеси мне выпить. — Нет. — Что? — резко. И лорд был потрясен. — Ты бросаешь мне вызов? — Нет. Но вы забываете о своих манерах. Весь сегодняшний вечер вы будете обращаться ко мне «сэр». — Черт бы тебя побрал, — ярко-синие глаза расширились от изумления. — Я так не думаю. — О, Господь милостивый, — Себастьян легонько положил руку на мягкую голову графа. — Разве можно так разговаривать со своим отцом?       Яростный румянец моментально залил прелестное личико. — Умолкни, — сказал он холодно и судорожно вздохнул. — Не говори так. — Как именно? — демон наклонился ближе. — Что же вас так взволновало? — Заткнись, черт возьми! Будь ты проклят, — от прикосновения к его щеке, покрасневшей щеке, и дворецкий вздохнул.       Восхитительно. — Чудесно, — он обхватил разгоряченное лицо своего господина руками в перчатках. — Просто чудесно, мой дорогой мальчик. Я не смогу помочь вам, если вы отказываетесь обращаться ко мне должным образом. Сейчас. Скажите: «Черт бы вас побрал, сэр».       Граф дернулся и, высвободившись, поправил воротник. — Не смей прикасаться ко мне, — сказал он. — Люди могут увидеть. — Это было вашей целью, молодой господин. Если вы хотите участвовать в этих играх, вы должны играть по правилам.       Мальчишка оскалился, за копной светлых волос мелькнула синяя вспышка. — Я знаю. — Я знаю, сэр.       Мимо проходил официант с подносом напитков — с шестью бокалами шампанского, любитель, а алкоголь — это смертельный камуфляж, не правда ли? Себастьян взял один. Затем еще один; легкий привкус Moët не повредит этому мелкому сопляку. — Не хотите ли выпить бокальчик, мой дорогой мальчик?       Лорд поднял глаза. И вновь отвел в сторону. — Да, сэр.       Демон резко вдохнул и увидел, как маленькие ручки в перчатках сжались в кулаки по бокам. — Очень хорошо, — тихо сказал он.       Его взгляд переместился на дверной проем. Они, безусловно, были на задании. И он наблюдал за медленно растущей толпой, пока официанты обходили столовые и комнаты отдыха на нижних палубах, собирая тайных участников для вечернего собрания.       И еще он наблюдал, как пьет юный господин. За его маленькими глотками и розовыми губами под трепет пузырящегося шампанского.       Он положил руку на теплое плечико. — Желаете еще? — Не думаю, что у нас найдется для этого время, — граф напрягся под его прикосновением, устремив взгляд вперед. — Я не согласен, — было приятно произнести эти слова. — Они еще далеко не готовы, — что было правдой. Он мог слышать. Чувствовать это. Персонал «Общества Авроры» по всему лайнеру медленно возвращался в этот зал, и пройдет не менее десяти минут, прежде чем кто-нибудь поднимется на низкую сцену в дальнем конце холла, прежде чем они начнут успокаивать толпу и привлекать ее внимание. Десять, возможно, пятнадцать. Восемнадцать с натяжкой.       В конечном итоге мальчик всегда быстро кончал.       Он медленно сжал плечо своего господина, впившись кончиками пальцев в теплую упругую плоть. — Есть четыре небольшие комнаты, примыкающие к этой, милорд. По крайней мере, одна из них достаточно уединенная, чтобы... — Нет. — Нет, отец...       Граф был весьма спокоен. Однако он не отстранился. — Нет, — прошептал он.       Себастьян почувствовал его дрожь. — Нет, — медленно согласился демон. — Вы обращались к нему иначе.       И эти слова подействовали моментально. Лорд отстранился от прикосновения, поставил бокал с шампанским на столик рядом с собой и направился к буфету, заваленному подносами с печеньем «langue du chat». Не совсем уверенным шагом.       Дворецкий осушил свой бокал и последовал за ним. И было весьма прискорбно, что алкоголь никак не действовал на его организм, потому что звук тихого смеха, звон бокалов и бурный разговор бурлили в дьявольской крови, и это было опасно. Он был настороже. Он был полон решимости заняться чем-нибудь бессмысленным и интересным.       Себастьян взял мальчишку под локоть и обогнул крупную женщину в зеленом платье, и там был дверной проем, маленькая затемненная гардеробная, а лорд все еще не запротестовал.       Демон втащил графа внутрь и закрыл за ними дверь. Замка не было. Но он бы услышал, если бы кто-нибудь вознамерился сюда зайти. Дворецкий включил лампу, притянул своего молодого господина ближе и со вздохом опустил руку между стройных ног, надавливая сквозь накрахмаленные шерстяные шорты.       И бесенок наконец понял, что здесь происходит. — Мы не... — У нас есть время. — Нет, мы дол... — бормотание. — Перестань! — Перестаньте, сэр. — Отвали, Себастьян, — но граф не смог сдержаться, двинув узкими бедрами под этим прикосновением. — О, нетерпеливый мальчишка, — демон снял одну перчатку. Он быстро расстегнул пуговицы и скользнул внутрь, поглаживая рукой нарастающее возбуждение, пока оглядывался вокруг. Комната была небольшой, устланная ковром. Пустая, если не считать вешалки, висящей на одной стене. Не оказалось даже стула, чтобы можно было наклонить своего господина, и он зашипел. — Вот сюда, — дворецкий схватил птичье запястье. — Что ты делаешь? — Это не займет много времени, — не совсем тактичный ответ, но правдивый; аккуратный член был розово-теплым в его ладони и уже твердым.       Себастьян прислонился спиной к стене и сел, усадив графа верхом. Он подтянул колени и прижал извивающегося мальчика к себе. Облизнув кончики пальцев, он вновь просунул руку под бархатный пояс и нащупал изгиб округлых ягодиц.       Вниз, и дальше, и ах, его горячая нежная складочка. — Вот так, осторожно, — сказал дворецкий. Но его пальцы не были осторожными, когда он вводил их внутрь. Демон обхватил темноволосую голову, прижимая раскрасневшееся маленькое личико к своей груди, пока разрабатывал напряженную трепещущую дырочку. — Б-больно... — Дышите. — Если кто-нибудь... ах... — Никто не узнает, — длинные пальцы погрузились до самых костяшек. Всего два. Господин должен быть благодарен ему. Он согнул пальцы и почувствовал мелкую дрожь в стройных бедрах. — И даже если это произойдет... Что ж. Вы думаете, у них нет своих грехов? — он прижался губами к виску. И ниже, чтобы коснуться изящного ушка. — Вы присутствовали на приеме у Виконта, мой лорд. Вам прекрасно известно, что это за люди. Быть дворянином означает, что они могут позволить себе более дорогие пристрастия. Они относятся к телам своих слуг столь же легкомысленно, как к чаепитию. Они платят за незаконные удовольствия, малолетних шлюх из Уайтчепела и лучших куртизанок из Парижа.       Он не был уверен, слушает ли его граф. Фарфоровое прелестное личико было плотно закрыто, резкие короткие вдохи, когда Себастьян осквернял драгоценную маленькую дырочку настойчивыми движениями. Однако демон продолжил: — И, если бы им посчастливилось поймать одного из них за потворством, я сомневаюсь, что скандал дошел бы до Лондона. Они могли бы пойти на уступки. Особенно для одного из своих, члена их собственного общества, маленького мальчика, чей единственный грех заключается в том, что он очень любит своего отца...       Граф простонал сквозь зубы. — Это была ваша история, не моя. — Умолкни. — Скажите это.       Яркий румянец на щеках и вздымающаяся грудь. Он был в ярости. — Нет.       Дворецкий приглушил свой смех, уткнувшись в сладкие волосы. Разумеется, он не стал бы этого говорить. Смысл заключался в другом, не этого хотел демон, но это явно был способ пробудить что-то горячо непокорное в сознании мальчишки.       И в его теле тоже. Жадное крохотное создание извивалось у него на коленях, принимая пальцы своего слуги с таким мучительным удовольствием. Сжимаясь вокруг них. Задыхаясь. Он обвил руками шею Себастьяна, и его обнаженный пульсирующий член терся о черный жилет, и дворецкий вздохнул: очищение эякулята с его униформы становилось обыденным занятием.       А подпрыгивающий вес на коленях теперь определенно пробуждал его собственное возбуждение, и демон закрыл глаза.       Позже. Позже. Его удовлетворение было бы более несущественным, и на него не было времени, как и на беспорядок после, на неизбежное недовольство дьяволенка, если бы он был вынужден проглотить все до капли, и на его дискомфорт, если бы Себастьян трахнул маленькую попку чем-то большим, нежели пальцы. Позже.       Пронзительно-синие глаза были полуприкрыты. Но, наблюдая за ним, раскрасневшееся лицо повернулось к его собственному, и в тихом писке, сорвавшемся с приоткрытых сахарных губ, послышалась мольба. Граф чего-то хотел. Он хотел, чтобы его поцеловали.       Дворецкий этого не сделал. Это было идеально — маленький отчаянный ротик так близко к его собственному. Достаточно горячий, чтобы чувствовать их совместное дыхание, достаточно близкий, чтобы почти проглотить эти голодные звуки, когда он удерживал мальчика открытым и проталкивал пальцы глубже.       Лорд придвинулся, прижавшись к нему. А затем он приподнялся на коленях, дабы дотянуться до подбородка Себастьяна легким поцелуем. Мазнуть по щеке.       Демон оскалил зубы, и граф вновь откинулся назад, застонав.       Теперь он замедлил движение своих пальцев. Еще медленнее. Но гораздо сильнее. Грубые толчки.       Мальчишка выгнул спину. — Боже... — Тшшш.       Господин захныкал и потянулся вниз в попытке обхватить свой член.       Дворецкий снова зашипел. — Нет, пока я не скажу.       Граф застонал, но подчинился.       Себастьян низко наклонился. — Извинитесь. — Будь ты проклят, — вздох. — Извини. — Должным образом. — Извините, сэр...       И это было хорошо. Это было восхитительно, горячая пульсация его члена под напряженным телом господина, и он вздохнул.       Дыхание мальчика начало сбиваться. И он кончил бы через мгновение, если бы Себастьян просто продолжил в том же духе, еще раз согнув пальцы. Еще один толчок.       И демон бы так и сделал. Но граф что-то прошептал в лацкан пиджака. Хрипло и низко, и это вырвало воздух из его груди. — Папочка...       Дворецкий убрал руку. И, вытащив пальцы, ссадил господина со своих колен на пол и склонился над ним. — Да. Еще.       Мальчишка сверкнул глазами. — Что, ради всего святого...       Себастьян поймал тонкие птичьи запястья и, надавив на узкую грудь, откинул его на шерстяной ковер, и пол под ними закружился. Океанские волны то слегка вздымались, то опускались, качая белоснежный лайнер. — Эй! — судорожно. — Скажите это еще раз, — демон приблизился, потираясь о ерзающее бедро.       Его господин напрягся. — Черт бы тебя побрал, — сказал он. — Не смей никогда... — Попросите об этом, — Себастьян наклонился, обдав горячим дыханием тонкую шею. — Попросите своего отца более любезно.       Граф молчал. Однако он не воспротивился, когда дворецкий поднял его обнаженные бедра и переместил их к себе на колени.       Пальцы демона были быстрыми, когда он расстегивал пуговицы, но движения — не совсем уверенными. Что казалось слишком глупым. Немыслимо, но это факт. Дразнить мальчика до невольной кульминации — одно дело, но доводить самого себя — совсем другое, и это вынуждало отвлечь его внимание. Ему следовало быть начеку. Они были окружены врагами. Будет весьма непросто сосредоточиться на чем-либо за пределами этой комнаты, когда он окунется в страстный водоворот событий, когда овладеет юным распростертым телом своего господина... — Господь Всемогущий, — пробормотал Себастьян, глубоко погрузившись внутрь.       Граф застонал, широко раскрыв рот.       Демон издал предупреждающий звук, когда приподнял острые коленки. Но ему хотелось, чтобы они были громкими. Он хотел, чтобы мальчишка кричал. Хотел, чтобы они все слышали это, каждый из этих высокомерных богатых аристократов в большом зале, слушали за закрытой дверью сладострастные стоны маленького лорда, судорожно сжимающегося на члене своего слуги.       Лорд зажал рот руками. Его горячие щеки были скользкими от слез, и дворецкий наклонился, дабы влажно слизать жемчужные капельки с фарфоровой кожи. Он замедлился, двигаясь более осторожно, и острый соленый вкус просочился в его кровь.       Демон покусывал крошечные пальчики, и граф пошевелил ими в попытке сделать вдох. Зрачки расширились. В ожидании поцелуя Себастьяна.       И дворецкий, слегка приподняв заостренный подбородок, впился в сахарные губы, и его тело вспыхнуло от удовлетворения, когда мальчик ответил на поцелуй, горячий и мучительный.       Его грудь пульсировала. Непрекращающееся нарастание. Триумф.       Он отстранился и посмотрел вниз на розовеющие искусанные уста. — Скажите это. — Нгх... ах...       Себастьян зарычал. Он притянул стройные бедра ближе и толкнулся. Сильнее.       Граф снова прикрыл рот. И его глаза были широко открыты, мучительно-синие, чтобы смотреть на порочный член, который дрожал у него между ног.       Демон вновь замедлил движение. Он тоже наблюдал. За покрасневшей подрагивающей дырочкой, сжимающейся и припухшей. Ох, нежная, бесценная маленькая дрянь, и она затрепетала вокруг его члена, когда господин выгнул спину.       Шлепок был похож на удар ладонью по плоти, и еще один, когда он почувствовал, как мальчишеское тело сжалось. И Себастьян отдернул кулак, дабы услышать тихие вздохи, затем шепот, его собственное имя в задыхающемся рту, который все еще блестел от горячего осквернения. — Себас... — Нет. Скажите это. — Нха, я не могу...       Более глубокий толчок в податливое тело. — Пожалуйста, — медовые губы приоткрылись. — Пожалуйста, папочка...       Демон вздрогнул. — Блять!       И опять. Позвоночник заныл, когда безмолвный край подхватил его, когда от прилива крови закружилась голова, как пол под ними. И он пролился в дрожащее нутро, не в силах думать ни о чем, кроме обжигающего удовольствия, которое сковало его руки. Его член.       Он замер, задыхаясь. Почти сотрясаясь от чего-то внезапного, от странного беззвучного смеха. Как изумительно. «Папочка». И вот так его маленький любопытный господин раскрылся. Граф столь хорошо научился быть скрытным, что не мог понять, как правильно следует открыться. Его сдержанность была так хорошо охраняема, так крепко связана, что, когда он открылся, она оказалась, о, совершенной.       Себастьян медленно покачивал бедрами, все еще ощущая сладостный трепет внутри хрупкого тела, и наблюдал за стремительной сменой различных эмоций на прекрасном лице.       Сапфировая синева была закрыта, все его тело напряглось. Он затаил дыхание. И дворецкий почувствовал первую восхитительную конвульсию вокруг своего опавшего члена и крепко зажал вишневый рот рукой в перчатке, прежде чем крик успел вырваться наружу. Приглушенный жар обдал ладонь демона, его стонущий кульминационный момент. — Вот так, — прошептал Себастьян, — дорогой мальчик.       Граф не ответил. Его пронзительные глаза были закрыты. Он дрожал. И дворецкий позволил ему кончить, позволил пережить свое маленькое отчаянное завершение, а затем аккуратно поднял с пола и вновь усадил к себе на колени. Прислонившись спиной к стене, расправив плечи, он слегка обнял мальчишку. В ожидании.       Демон будет держать своего господина до тех пор, пока горячие руки на его шее не ослабнут. Пока влажное дыхание у его щеки не станет более равномерным.       И в груди Себастьяна все еще пел какой-то невыразимый триумф, потому что мальчик показал нечто совершенно неожиданное, нечто, что находилось незажившим под его кожей и не могло быть очищено, не могло быть успокоено от влажных глаз ледяным платком: потребность. Беспомощное цепляние за узы, которые его связывали.       Завораживающая способность к сильным эмоциям; и это, подумал дворецкий, звучало опасно близко к потенциалу.       Он нежно поцеловал графа в волосы. В неумелых руках все эмоции — оружие. Блуждающее пламя. От боли его отделяет лишь сердцебиение.       И Сиэль сейчас находился в руках своего демона.