***
Ванда стояла в спортивных леггинсах и топе около двери в тренировочный зал. Были слышны глухие периодичные удары по груше, и сердце Максимофф билось с этим же ритмом. Переборов себя, Ванда открыла дверь и прошла внутрь, тем самым прерывая Наташу. Романофф удержала руками шатающуюся грушу, подошла к подоконнику, взяла с него полотенце, вытерла капельки пота со лба, все это не отводя глаз с Ванды. — Подойди, — чётко произнесла наконец Наташа. Ванда нерешительно приблизилась к агенту. Романофф ещё раз осмотрела её с ног до головы, а затем тыкнула в приоткрытый мягкий животик Ванды. — Ауч, — пискнула Максимофф и сжалась. — Да, ведьмочка, над этим придётся долго работать. Вставай, — Наташа кивнула на один из углов большого зала. Ванда прошла в начало комнаты и встала. Напротив нее оказалась Романофф. Агент показывала упражнения, которые повторяла ведьма. Затем двадцать кругов пробежки, которые выжали Максимофф. Девушка прислонилась к стене, оперлась руками на полусогнутые ноги, пытаясь отдышаться. Тем временем Наташа достала специальные коврики, на которых девушки еще около часа выполняли различные упражнения: пресс, планка, отжимания и много других. — Всё я больше не могу, — Ванда еле дыша, села на пол, снова прислоняясь спиной к холодной каменной стене, с её лба капал пот, а горло и живот ужасно болели. — Быстро же ты выдохлась, — смеялась Наташа, которая по виду чувствовала себя превосходно. — Ладно, на сегодня с тебя хватит. Я позже составлю расписание, приведём тебя в форму. Ванда даже не слышала, что говорит Романофф, быстрое сердцебиение заглушало, и мышцы уже болезненно ныли так, что приходилось стискивать зубы. Наташа кинула полотенце Максимофф и вышла из комнаты. Минут через пятнадцать Ванда пришла в себя, и решила, что обязана принять ванну, чтобы снять напряжение в теле. Девушка медленно прошла в свою комнату и взяла все необходимое для душа. Максимофф пользовалась магией во многих бытовых делах и частенько открывала ею двери, особенно когда руки были заняты и ужасно болели. Ванда прошла к женской ванной комнате и, открыв замок, даже его не заметив, прошла внутрь. Дверь захлопнулась, и из рук Максимофф упали все вещи. Перед зеркалом стояла обнажённая Наташа, которая, бросив неодобрительный взгляд, продолжила вытирать мокрые волосы. — Магия это хорошо, но не всегда же к ней прибегать, — колкая фраза помогла Ванде очнуться, она все это время просто разглядывал тело агента: оно было накаченным, но не настолько, чтоб смотреться рельефно, по спине бежали маленькие капельки и мурашки от прохладного ветра из приоткрытой форточки, а ещё незажившие синяки светло-желтыми пятнами украшали светлую бархатную кожу. Ванда покраснела и, выйдя из оцепенения, выбежала из ванной. Весь день девушки пересекались в коридорах, общих комнатах, но Максимофф не поднимала взгляда, ей было безумно стыдно. Стыдно за то, что не постучалась, что потревожила Наташу, но больше всего было стыдно, за то что тело агента привлекло, заворожило её. В те секунды в ванной что-то екнуло в ней. Вечером, когда Ванда сидела у себя в комнате, листая какую-то книгу, Наташа постучала в её дверь. Сердце Максимофф пропустило удар, но она все же открыла дверь. Ванда неловко смотрела на Романофф со слегка приоткрытыми губами, бегая глазами по лицу напротив. — Так и будем стоять, или позволишь войти? — ухмыльнулась Наташа. Агент была очень наблюдательна, и все неловкости не заметить было трудно, но они ее забавляли. — Да, конечно, прости, — Ванда говорила четко, стараясь вести себя как обычно, как со всеми. Девушки присели на кровать, и Наташа вынула из кармана телефон. Она разблокировала его и протянула Максимофф. — Это твой рабочий телефон, тут, — агент открыла приложение, — твое новое расписание. Тебе будут приходить напоминания о занятиях, совещаниях и прочей ерунде. Питаться тоже будешь со мной, нормальной полезной пищей, — Романофф говорила уверенно, показывая все на экране, разъясняя как маленькому ребенку. Ванда лишь внимательно слушала, попутно заглядываясь на кисти агента, которые плавными движениями витали в воздухе. — Так много тренировок? — спросила Максимофф, когда ее взгляд наконец опустился на расписание. — Ты против, ведьмочка? — Наташа выгнула бровь и посмотрела на Ванду. — Нет. Нет, все отлично, — немного грустно ответила Максимофф, краем глаза замечая улыбку на лице Романофф. От этого что-то теплое разнеслось по телу ведьмы, и стало как-то легче. Неожиданно Наташа положила руку на бедро ведьмы и та вздрогнула и сразу покраснела. — Ладно, я пойду спать, и тебе советую, завтра утром у нас тренировка, — агент слегка сжала руку, а затем вышла из комнаты. Странные чувства охватили Ванду, и как только дверь захлопнулась, девушка плюхнулась на кровать, закрыла лицо руками и сделала несколько глубоких вдохов. Неужели чувства могут возникнуть так быстро? Для Максимофф это было безумием, хотя все было очевидно. Долгие годы девушка испытывала лишь гнев, грусть, скорбь, весь спектр негативных эмоций, которые подпитывали ее ненависть к миру. И тут внезапная стабильность, люди, без мысли о причинение ей зла. Все когда-то загнанные эмоции вылились самым неочевидным способом — чувствами к Наташе. Единственная логичная модель поведения, которой Ванда решила придерживаться, это не обращать внимания на эти чувства, не питать ложных надежд и постараться сохранить вроде хорошо развивающуюся дружбу. Именно с этими мыслями Максимофф погрузилась в сон.***
Жизнь по расписанию быстро приелась девушке, день казался удобным и структурированным, и некая жесткость и стабильность позволяла держать бушующую магию в узде. Единственным минусом во всей этой ситуации было огромное количество часов проведенных наедине с Наташей. Казалось за месяц, девушки успели узнать друг друга лучше, чем они знали себя. Романофф делилась сокровенным, раскрывала душу ведьме, так как никому прежде, даже Бартону. И чувства Ванды росли в геометрической прогрессии, и становилось невыносимо смотреть на эти губы, без возможности поцеловать, чувствовать как агент каждый раз прижималась всем телом, показывая движения на тренировках. Очередная тренировка. Уже слегка потная Ванда отрабатывает удары на груше, прикладывая все свои силы, и немного магии. И Наташа снова подходит сзади, проводит пальцами по рукам Максимофф, сжимая в запястьях и прижимается почти вплотную к спине девушки. Ведьма чувствует как вздымается грудь агента и ее сердце сжимается. Наташа показывает как нужно двигать телом при ударе, затем переводит руки на талию, слегка сжимает ее, поворачивая корпус Максимофф. Дышать становиться тяжело и Ванде кажется, что в зале становится еще душнее и жарче. И ведьма не выдерживает. Ванда резко поворачивается к Наташе, оказываясь совсем близко к ее лицу. Красивые зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами, аккуратный нос и пухлые губы — все было идеально. Руки Максимофф поднялись к вискам агента и алая магия просочилась через кожу. Это был самых худший поступок Ванды, она внушила Наташе, что она влюблена в Максимофф, а затем заставила забыть, что это сделала. Пару секунд Наташа просто стояла, а затем несколько раз поморгала и удивленно посмотрела на Ванду. Они обменялись взглядами и тренировка продолжилась. День продолжился. Ванду немного грызла совесть, но терпеть она тоже больше не могла. Казалось, в поведении Романофф ничего не изменилось, пока не настал вечер. Ванда сидела в своей комнате после душа, смотря какой-то ситком по телевизору, когда без стука открылась дверь и в нее вошла Наташа. Она присела на кровать к Максимофф. — Я хочу с тобой кое что обсудить, — начала агент, но Ванда уже прекрасно понимала, о чем будет дальнейший разговор. — Я уже давно работаю в команде, и долгое время я была единственной девушкой среди них. Затем появилась ты и, как бы абсурдно это не казалось, но никто из парней не смог с тобой сравниться. Ты нравишься мне, ведьмочка, — последние слова были сказаны почти шепотом, и они разнеслись по телу Ванды эйфорией и все угрызения совести затихли, и девушка, поддавшись вперед, нежно впилась губами в губы напротив. Поцелуй был чувственным, поначалу медленным. Руки Максимофф обвили шею Наташи и прижали ее тело ближе. Рука Романофф легла на талию, и агент стала поддаваться вперед и вскоре девушки полностью легли на кровать. Наташа разорвала поцелуй, чтобы вздохнуть. Она убрала свисающую прядку волос за ухо, а затем снова прильнула к мягким искусанным губам ведьмы, запуская руку под халат Ванды, соприкасаясь с обнажённой кожей. Из уст Максимофф послышался тихий смазанный стон. Горячие пальчики Романофф плавно вели от тонкой талии вверх, рисуя непонятные символы, приближаясь к тяжело вздымающейся груди. Ванда отстранилась и запрокинула голову на подушку и Наташа перешла к шее, одаривая ее поцелуями. Но вдруг руки Максимофф опустились на руки агента и остановили ее. Романофф тут же убрала руки из-под халата и обеспокоенно посмотрела на Ванду. — Прости, я, я еще не готова, — шепчет Максимофф, и на глазах наворачиваются слезинки. — Все хорошо, ведьмока, все хорошо, — лишь повторяет Наташа, ложится рядом, обнимает девушку и целует в макушку. Так в обнимку они и засыпают. Следующая неделя протекала так же как и всегда, лишь взглядов, прикосновений, откровений стало больше, и вечера проходили в обнимку под фильм. И Ванда могла бы сказать, что она спокойна, может даже счастлива, в какой-то мере, но слабый голос совести на задворках ее разума не давал ей спокойно спать по ночам. Очередное утро. Максимофф устало поднимается под будильник и направляется в ванну умыться. В коридоре девушка встречается с бодрой Наташей, которая как раз выходила из душа. — Доброе утро, выглядишь усталой. Как ты мне бой сдавать будешь? — слегка смеется агент, проводя еще немного сморщенной от воды рукой по щеке. — Что, какой бой? — Ванда окончательно просыпается. — У тебя в расписании должно было быть написано, что сегодня ты мне показываешь свои навыки в борьбе. — Ладно, — тянет Максимофф и уходит в ванную. Через двадцать минут Ванда уже стоит у входа в зал, дожидаясь Наташу, которая по неизвестной причине опаздывала. Наконец агент появилась в поле зрения ведьмы и она немного успокоилась. Романофф прошла с ключом к двери и остановилась. — Я попросила Тони немного помочь мне, — начинает Наташа, чем вызывает у Ванды неодобрительный взгляд. — Он оборудовал зал специальной конструкцией. Там твоих магических сил не будет. — Что? Нет, нет я туда не пойду, — Ванда начала пятиться назад, она прекрасно понимала, что стоит им обеим зайти в эту дверь, как чары ее спадут и Наташа поймет все. Нет, она не может потерять все вот так вот. Но не лучше сказать Наташе правду сейчас, когда еще есть малейший шанс на налаживание отношений в дальнейшем? — Хей, все будет хорошо, доверься мне, — таким родным и приятным голосом говорит Романофф и протягивает руку. И Ванда соглашается, она просто не может отказать Наташе, не может ей больше лгать. Дверь закрывается за спинами девушек и замок защелкивается. Ванда чувствует легкость и спокойствие. Привычные движения казались более плавными, а кожа ощущала все в десятки раз сильнее. Мысли в голове стали четко слышны и теперь шли ровным потоком в унисон. Странное чувство для Ванды, к которому надо было привыкнуть. Но пары секунд хватило на то, чтобы все восторги сошли на нет и появился ужас. Она подняла глаза на Наташу в поисках гнева или непонимания. Но Романофф с абсолютным спокойным выражением лица наблюдала за Максимофф, которая со стороны наверное выглядела как ребенок. — Нат? — Ванда даже не знала, что думать, как бы она сейчас хотела провалиться сквозь землю. — Удивляешься, почему я так спокойна, хоть твои чары спали? — иногда безэмоциональность и спокойствие Наташи устрашали больше, чем ее гнев. Но Ванда все же неуверенно кивнула. Романофф подошла совсем близко к Максимофф и заботливо убрала непослушную прядку, выпавшую из хвоста. — Мои чувства к тебе настоящие. Ты смогла околдовать меня и без магии. Я не помнила, что ты внушила мне и так имеющиеся чувства, но я прекрасно чувствовала твою магию. — То есть, я нравлюсь тебе? — наивность и кристальная невинность в тонком голосе заставляло сердце агента трепетать, а ее губы улыбаться. — Правда? — Правда, но ты должна понять, что магия это не выход. Ты должна понять ее, изучить, и пользоваться только в крайней необходимости. — Нет, — резко возразила Ванда, чем крайне удивила Романофф. — Я больше не хочу ей обладать. Она принесла в мою жизнь столько боли, и сейчас, стоя перед тобой, свободно от нее, я понимаю, что она мне не нужна. — Подумай над этим хорошенько, это не простое решение двух секунд, — Ванда одобрительно кивнула и девушки преступили к бою.***
Мирная тихая жизнь в Нью-Йорке оказалась довольно интересной. Небольшая, но очень уютная квартирка в Куинсе, обычная работа в издательстве, готовка вместе с Наташей, просмотр ситкомов на диване с бокалом вина, рассадка цветов на подоконнике, прогулки на велосипедах по центральному парку — все это наконец заполнило пустоту в жизни и сердце Ванды. Она ни разу не пожалела, что обратилась к Древней. Силы, что были возложены на нее, силы, что были ей не нужны, и что больше не беспокоили ее. Максимофф возвращается на недавно купленной новой машине домой по вечным Нью-Йоркским пробкам. Ветер приятно витает по салону немного разбавляя духоту. Ванда заезжает в магазин, купить каких-то бытовых вещей и продуктов, чтоб сделать прекрасный ужин. Курица под сливочным соусом с брокколи были готовы, стол накрыт и Ванда сидела в гостиной в ожидании Наташи, которая последние три дня была на миссии. Звук ключа в скважине заставляет Максимофф поднять и очень быстро подойти к входной двери. Не успевает Романофф зайти, как Ванда с объятиями и мелкими частыми поцелуями встречает ее. Они обе соскучились друг по другу и могли часами обниматься прямо не проходя в квартиру. Но Наташа практически заносит повиснувшую на шее Ванду, раздевается и проходит на кухню. Вечер проходит в разговорах ни о чем, в долгих взглядах, которые казались невероятно интимными и проникали в самую душу, в нежных объятьях и просто наслаждением друг другом. Девушки после ужина долго лежали совсем близко, переплетя ноги, Наташа заполняла на ноутбуке отчет о прошедшем задании, а Ванда перечитывала полюбившуюся книгу. И казалось, это было пределом мечтаний.