Тактильно

      Лежа на спине, молодой человек отрешенно рассматривает незамысловатые узоры теней, отбрасываемые потолочным светильником в спальне. Сколько прошло времени с тех пор, как он безвольно распластался на кровати, сейчас Антон ответить бы затруднился.       Просто вдруг накрыло.       «Куда? Зачем? Для чего?» Совершенно бесполезные вопросы, терзающие и без того постоянно напряженный ум. В эти странные моменты жизни рассудок просто выходил вон из комнаты, оставляя его наедине со всей этой ерундой.       И Антон задумывался, могло ли стать подспорьем для чего-то великого такое состояние неопределенности?       Ведь у многих творческих людей через страдания рождались их лучшие работы, создавались шедевры мирового значения. Не то, чтобы он слишком уж страдал или жаждал мировой славы, однако истязал себя подобными размышлениями нередко.       Со временем Ульянов понял, что ему нравится ощущать этот зуд в сознании от легкого экзистенциального уныния, если он не перерастает в нечто более депрессивное.       И только Она не позволяет этому случаться.       Девушка входит в комнату и, кажется, останавливается на миг в раздумье. Ступает неспешно босыми ногами по прохладному полу, ложится рядом совсем близко. Антон кожей чувствует тепло, исходящее от ее тела. Однако она предусмотрительно сохраняет номинальную дистанцию. Вакуум его личного пространства в такие мгновения становится словно осязаем, и вероломно вторгаться в него она себе не позволяет.       Молодой человек привычно проводит рукой по волосам и шумно выдыхает, словно дышать так станет легче.       Весь вечер не давало покоя навязчивое состояние, когда в голове не укладывается, что происходит в его жизни: либо это тупик, либо развилка с десятком новых троп в любом направлении. Иногда он охотно делился с Ней своими тревогами, но чаще эти мутные периоды предпочитал проводить в тишине.       Когда Антон жил один, с этим проблем не возникало. Сейчас ко всем прочим переживаниям добавилась щепотка вины. Он поначалу удивлялся, как она выносит причуды его переменчивого настроения. Но закономерно пришел к мысли, что в этом и есть суть человеческих отношений - помогать друг другу жить, а не осложнять и без того небезупречное земное существование.       Она никогда не мешает ему вдоволь насладиться одиночеством, и за это он ценит ее безмерно.       Девушка лежит рядом и прислушивается к его ровному дыханию.       Она осторожно перебирает пальцами по мягкому покрывалу, миллиметр за миллиметром приближаясь к мужской руке. Касается легко мизинца и замирает. Импульсом её жест отзывается в его сознании. Антон делает едва заметное движение навстречу. Она умиротворенно улыбается, и ее рука мягко ложится на его ладонь - теплую и сильную. Мелкая дрожь бежит по телу девушки от мыслей, какими нежными бывают его ласки, как чувственно мужчина умеет выражать свою страсть, торопливо срывать с нее одежду, когда сексуальное влечение спонтанно накрывает обоих, и эротично поглаживать её спину, когда они нагишом проводят весь день в постели, и возбуждающе пылко сжимать её бедра, когда своими ритмичными проникновениями заставляет девушку стонать от удовольствия каждую, мать ее, ночь.       Она чуть шевелится, подвигаясь к Антону ближе. Теперь они соприкасаются плечами, и эта близость позволяет испытать еще один прилив приятных ощущений. Кончиками пальцев она неторопливо скользит по его ладони, порхающими движениями проводит по запястью и вновь устремляется вниз. Он ловит ее руку, переплетая их пальцы. И отчего-то сердце начинает стучать чуть чаще, и трепетное волнение растекается по артериям, и дыхание вдруг перехватывает от счастья. Она снова уводит его от эмоционального забвения, тактильно увлекая за собой в совершенно иной мир и изящно сосредотачивая его мысли лишь на прикосновениях, словно иных чувств не существует вовсе.              Девушка поворачивает голову и оставляет робкий поцелуй на его предплечье. Затем ложится на бок, прижимается к мужчине, обнимает и утыкается носом ему в шею. С упоением вдыхает запах его кожи, такой родной и любимый.       Пьянящее чувство безмятежности окутывает разум Антона. И он вдруг не может вспомнить, о чем так беспокоился жалких десять минут назад.       - А я мясо запекла, - замирая, бормочет она тихонько. - Собираюсь открыть бутылочку красного и посмотреть Узник Азкабана… Идём?