Здравствуй, Ханджи

      — Он мертв.       — Я вижу.       Аккерман отвернулся. Армин пришел в себя. Зоэ так и осталась сидеть подле остывшего тела. Сегодняшним днем обозначилась точка отсчета в будущее под предводительством командора разведывательного корпуса — Ханджи Зоэ.       Тень женской фигуры скользнула по стене, притормозила у стеллажей с художественной литературой и свернула за угол. Медленно приоткрыв дверь, она чуть помялась на пороге и вошла в кабинет. Из распахнутого настежь окна лил дождь, с перебоем попадая то стоящую на подоконнике герань, то на заветренный кусок хлеба.       Наверное, вновь подкармливал кошку.       — Ханджи? — Смит вздрогнул, откладывая в сторону документы. Затем приспустив очковые линзы, с удивлением спросил, — решила устроить оранжерею у меня в кабинете?       — Твои окна выходят на юго-восток. Ты будешь прилежным цветоводом по три-четыре раза в неделю, а я буду предоставлять отчеты вовремя. По итогу мы оба будем в плюсе: я — имея отличный компонент для лекарств, ты — аккуратные записи в срок.       Зоэ опустила горшок на пол и, вытерев пот со лба, улыбнулась.       — Вопросы?       Форточка захлопнулась. Растение, ранее зацветшее, ныне валялось в луже. Сладостный месяц июль окрасился багровою краской.       — Знаешь, Ханджи, — начал Эрвин, — могу я попросить тебя об услуге? Только пусть это останется между нами, не говори об этом никому. Даже Леви.       — Что-то произошло? — опешила Зоэ, — ты взял его чай и хочешь свалить всю вину на меня?       Смит нервно усмехнулся.       — Нет. Можешь приготовить мне лавандовую мазь?       — Конечно, но. — Ханджи замялась.       «Тревожные расстройства. Лечение на основе лавандового масла помогает снизить симптомы беспокойства, тревожности и подавленности. При хроническом расстройстве нервной системы применимы также настои».       — Ты уверен, что в порядке?       — Разумеется.       Выходным вечером следующей недели Зоэ забрала из спальни Смита десять пустых бутылей. Он попросил прощения за излишнее беспокойство.       — И я в порядке, Эрвин, — произнесла Зоэ, так и не удосужившись лечь в постель. Спину ломило настолько, что хотелось загнуть все позвонки вовнутрь и, не двигаясь, дожидаться рассвета. Новый день принесет надежду вместе с восходящим солнцем, одарит венцом удачи и поцелует в лоб. Чушь. Прежде чем вновь вернуться в кабинет, Зоэ выпила настойку до дна.

…

      — Командор Ханджи, как Вы себя чувствуете? Выглядите неважно, — прерываясь, спросил Арлерт, на бегу догоняя женщину. Горящие азартом глаза потускнели, ровняясь с сыростью октября, и смотрели вдаль. Она ответила не поворачиваясь, ориентируясь лишь на голос:       — Не стоит волноваться, Эрвин.       Зоэ осеклась.       Это Армин. Он всего лишь подстригся и теперь внешне немного походил на Эрвина. Ведь Зоэ видела его лицо, правда?       — Армин. Если мне понадобиться помощь — я дам знать.

…

      Душно. В комнате пахло кровью, копотью и потом — Смит неосознанно потянулся к окну, дабы открыть, но в действительности вышло несуразное дерганье. Оставшаяся часть левой руки ссадила, пусть Смит и старался не обращать на это внимание; захотелось подняться, но Леви тут же смерил его хмурым взглядом, якобы:       «Лежи».       За дверью послышалось копошение и перебивающие друг друга голоса. Мужской голос стих; а другой гость, кажется, занес кулак для стука.       — Леви, можешь идти. Я справлюсь сам, — отчеканил Эрвин.       Установить личность ещё не пришедшей женщины труда не доставило, собственно, как и заметить сжатую челюсть. Леви явно интересовало нечто иное, нежели ситуация в комнате, да и Эрвин чувствовал себя уже значительно лучше.       Аккерман кивнул. В проеме возникла Ханджи с походной аптечкой через плечо и яблочными лепешками; прожевав, она иронично выразилась:       — О, Леви! Эрен как раз про тебя спрашивал, — поставив лекарства на тумбу, продолжила, — кажется, звал в конюшню, что ли. Не помню.       — Ясно.       По правде говоря, мальчишка находился прямиком за дверью и не собирался убираться у лошадей, однако кому имелось дело до таких формальностей? Зоэ попросили — она выполнила, не тяжелая же работа. Открыв окно и впустив свежий воздух, опустилась на стул рядом с кроватью и принялась рассчитывать дозы. Необходимым было развести раствор до минимальной концентрации, с использованием в длительный период, но не вызывая при этом привыкания. Пока Ханджи сводила миллиграммы с миллилитрами, Смит потянул за край халата и, нашедши ладонь, накрыл своей. Бинты распустились.       — Эрвин, ты сам себя перевязывал? Ничего же не держится! — воскликнула Зоэ, — давай помогу!       — Спасибо, — тот улыбнулся.       Закончив с перевязкой, Зоэ на мгновение остановилась и, не давая возможности передумать, коснулась губами плеча.

…

      — Леви, ты чего так рано? — спросила Ханджи, жмурясь.       Часы пробили пять утра. Сон сократился до двух часов в сутки.       Леви обещал заглянуть ближе к обеду, так почему находился в лаборатории сейчас? Ханджи задавалась этим вопросом, избегая оценивающих серых глаз — если заметит — попадется.       — Ты снова не спала, — бросил Аккерман, указывая на заполненное бумагами мусорное ведро.       — Леви, я…       — Уже ничего не изменить, ты это понимаешь?       — Да. Я всего лишь хочу оправдать надежды Эрвина.       Аккерман вымученно выдохнул. Ханджи сглупила. Подобные вещи должны были запечатлеться на подкорке и там же остаться, благополучно потерявшись среди причин самоуничижения. Однако, дождавшись уединения, она рухнула на стол, закрыв лицо руками и прошептала:       — Ты принял верное решение, Эрвин. Я справлюсь.

…

      Солнечные лучи щекотали лицо, зайцы прыгали по полкам и прятались в углы. Ханджи нравились горы: чай грел замерзшие пальцы, воздух опалял легкие, а довольный Эрвин готовил лепешки. Дни сменяли друг друга поминутно. Ханджи казалось, что она спит.       — Почему лавандовые поля, Эрвин? — поинтересовалась Зоэ, опираясь о край стола и продолжая раскачиваться на стуле, — никогда б не подумала, что ты любитель цветов.       — Порой надо снимать очки, чтобы.       Смит осекся. Зоэ захлопнула книгу и схватив того за рукав, потащила к окну.       — Солнце вышло! Идём!       В груди защемило и Ханджи вскрикнула, хватаясь за сердце. Дышать. Надо вдохнуть, сменить позу и встать с кровати; добраться до шкафчика и взять лекарство. Попытаться снова, а не лежать трупом, внемля внутреннему голосу и глотать стекающую с носа кровь. Слабость не прибавит сил, не вытащит солдат из дерьма и не остановит Эрена. Поддаваться нельзя.

…

      — Ах, титаны действительно прекрасны!       Удар. Яркая вспышка ослепила, в секунду являясь божьим посланием с облезлыми крыльями. УПМ раскололось надвое.       Мужская фигура опустилась на колени, протянула руки и сжала в объятиях. Зоэ выдохнула. Робкий поцелуй коснулся виска, нос потерся о пыльную скулу. Порыв ветра сбросил капюшон, и Смит прошептал:       — Здравствуй, Ханджи.