Попаданец в шехзаде Мехмеда

POV Мехмед. Открыв глаза, ко мне пришло осознание, что я все еще там, где думал, оказался во сне. Но нет. Если тогда я не мог двинуться с места, верилось, что все мне сниться, то теперь, я чувствую собственное сердцебиение, как двигаются пальцы на руках и ногах, и даже, сумел повернуть голову в сторону. Осматриваясь вокруг, я все больше и больше убеждался в том, что я в Османской Империи. Было странное чувство. С одной стороны — я Макс из двадцать первого века, который из-за ошибки, чуть не умер, но с другой стороны, в моей голове всплывают воспоминания чужого человека, словно в одном теле две души, но я его не слышу. Посмотрев на кинжал, лежащий на столе, я вспомнил, что его мне подарил старший брат Мустафа, а повернув голову в другую сторону, и посмотрел на зеркало, вспомнил, как недавно перед ним на меня примеряли новый кафтан. Это было ну очень странные ощущения. Опиравшись на обе руки, с тяжелым дыханием я встал с кровати, сделав головой круговое движения, от чего все мои косточки по очереди затрещали. — Агг, как болит. — проговорил я наконец в голос, но тот был словно не моим. Опустив голову, я увидел, что ноги на удивление худоваты, в сравнении с моими, которые я качал в зале. Подойдя к зеркалу во весь рост, я оторопел на месте. На меня смотрел совершенно другой… мальчик. Да ему же вид не больше семнадцати лет. Куда бы я не поворачивал головы, поднимал руки и кривлялся, незнакомец напротив повторял все в точности. — Не может быть. — сказал я приблизившись к отражению. — Я тебя не заменил. Я стал тобой. Я стал шехзаде Мехмедом, сыном великого султана Сулеймана. — понимая это, я не мог не расплыться в улыбке. — Лет на двенадцать младше, с титулом, деньгами, и… гаремом. Думаю, я смогу привыкнуть к такой жизни. — я смотрел на свое новое отражение пытаясь привыкнуть к нему и там в зеркале увидел, как открылась дверь в комнату. Порог переступил мужчина ниже меня где-то на голову, и увидев меня, он распростёр руки. После сложив их впереди и склонив голову. — Шехзаде… — протянул он с улыбкой до ушей. — Хвала Аллаху Вы проснулись. Хюррем Султан только недавно смогла оставить Вас и отправилась отдыхать. — Как она? — Огорчена, много проплакала, как только ей сказали что Вас… — он словно поняв, что сказал лишнее резко замолчал. — Что? — Нет, нет, не могу. — Сюмьбюль-ага, говори. — вот так на автомате я и вспомнил его имя. — Госпожа велела не говорить Вам ничего, простите, но я не могу. — я подошел к евнуху и взяв за ухо, чуть повернул его, делая больно аге. — Если не скажешь, я что-то придумаю, и скажу Валиде, что это ты рассказал. — Нет, нет, нет, я все скажу! — Ну. — отпустив его, я сделал шаг назад. — Лекарь припустил, что Вас хотели отравить. «Так вот оно что? Он тоже был при смерти. Значит, либо мы поменялись телами, либо, его таки спасти какие-то высшие силы не захотели. Но разбираться в этом я не буду. Я живой и этого хватит» — Не говори матери, что я знаю об этом. Скажи, пусть принесут мне кафтан, я хочу проведать Мустафу и потом зайду к матери. — Слушаюсь. — ага вышел из комнаты, и следом за ним, примерно минут через три-пять зашло два низших по статусу евнуха с кафтаном, обувью и моим новым тюрбаном. Одевшись, я отправился к брату Мустафе, который во время отсутствия отца жил в его покоях. Ноги сами вели меня коридорами, но все же, я чувствовал себя в раю. Девушки одна красивее другой по пути видя меня, смирно склоняли головы в поклоне. Но большинство из них выглядело еще подростками, хотя по некоторым и не скажешь что им лет по пятнадцать или шестнадцать. — Внимание! — закричал евнух, стоящий у входа в общую комнату гарема. — Шехзаде Мехмед ХазретЛери! — девушки выстроились в ряд, склонив головы и проходя мимо того входа, я на миг остановился, чтобы рассмотреть их. Вдруг, мне пришло осознание того, что у меня все еще нет гарема, так как еще не был проведен обряд вручения меча. — Эх. — развернувшись, я ушел оттуда, чтобы не огорчаться еще больше. Но нужно будет как можно быстрее этот обряд провести. POV Автор. Махидевран и Мустафа завтракали в покоях султана, где пока жил Мустафа. Комната была погружена в тишину. — Отец уже едет. Думаю, с дня на день он будет здесь. — прервал шехзаде тишину. — Когда он вернется, мы еще побудем до вручения Мехмеду меча и будем возвращаться в Манису. Я сегодня утром был у него. Брат все еще спал. — Я хотела поговорить с тобой про одно серьёзное дело. — Валиде, если Вы про Фатьму, я это обговаривать не буду, и она уедет с нами в санджак. — Не про это. С кем проводить ночи и кого брать в санджак сам решай, я не лезу. — Тогда, в чем дело? — Хюррем. Вчера она приходила ко мне, обвиняла в том, что мы отравили Мехмеда. — Отрава? Лекарь ведь сказал, что дело в какой-то болезни. Они проверили еду и посуду, и не нашли никаких следов яда. — Я ей это рассказала, объяснила, что ни я, ни ты такого не делали, да и зачем, если подозрения бы сразу попали на нас. — Валиде. — сделав глоток шербета, сказал Мустафа. — Скажите, только честно, Вы ведь ничего не делали. — Мустафа. — положив вилку, женщина тяжело вздохнула. — Я клянусь тебе, что не причастная к этому. Хюррем ты же знаешь. Ей лишь бы обвинить меня в чем-то, она уже ждет не дождется чтобы избавиться от нас. — взяв прибор в руки, женщина начала отрезать небольшой кусочек из грудинки перепелки. — Я не удивлюсь, что об этом она соврет султану, как только он приедет. — Если и правда, дело в болезни брата, лекарь ему все так и скажет, и отец не будет сомневаться. — Ох, если бы так. — понимая что Хюррем все равно будет нашептывать ему на ухо все что захочет. В дверь постучали. После разрешения шехзаде, дверь открылась, и порог переступил ага. Он склонил голову. — Шехзаде, пришел шехзаде Мехмед. — услышав это, Мустафа и Махидевран переглянулись между собой, и на лице старшего наследника появилась улыбка. — Пусть войдет. — встав с подушки, он подал руку матери, помогая ей встать. Как только в комнату вошел Мехмед, Мужчина подошел к нему и крепко обнял, что сделал и брат. — Мехмед, я рад, что ты очнулся. — Я тоже рад. — они отстранились, но Мустафа все так же держал Мехмеда за плечи. — Хвала Аллаху ты здоров. — сказала султанша. — Как ты себя чувствуешь? — Я в порядке, спасибо. Вот, решил сразу зайти к тебе брат, чтобы кое-что сказать. — И в чем речь? — Во дворце говорят, что я заболел, пробыл в таком состояние около двух дней, но они не знают всей правды. — Какой правды? — к ним подошла Махидевран. — На что ты намекаешь? — Я не намекаю, я говорю прямо. Мне стало плохо после ужина. — решил немного изменить правду шехзаде. — Мне все равно кто и что говорит, но я думаю, что в моей еде все же был яд. — Но лекари проверили все. Мне сказали, что там нет ничего. — Брат, я не собираюсь никого обвинять, но так, как в отсутствие отца ты его приемник, я хочу, чтобы ты знал это. — парень перевел взгляд на Махидевран Султан. — А сейчас, проведаю свою Валиде. — Мехмед развернулся и быстро покинул покои, оставив брата и его мать в замешательстве. — Он скажет это повелителю. — занервничала султанша. — Не расскажет, матушка. — он повернул голову в ее сторону. — Ведь… ему не о чем рассказывать. Не так ли? *** Хюррем решив проведать сына в его покоях, там никого не обнаружила. Ей сообщили, что он отправился к Мустафе, но когда женщина пошла к султанским покоям, ей сказали что шехзаде Мехмед недавно вышел оттуда. Только Хасеки собиралась уходить, как дверь открылась и к ней на встречу вышла Махидевран. — Хюррем? Что ты здесь делаешь? — Мне сказали, что Мехмед здесь, хотела увидеть его. — Не терпится снова наговорить ему плохого на брата, и настроить против Мустафы? — … — Хюррем приподняла бровь, не понимая о чем речь. — Не прикидывайся. Я знаю тебя не первый день, но жаль, что ты своим ядовитым языком рушишь разум и сердце не только повелителя, но и собственного сына. — Не завидуй, Махидевран. Ты не имеешь влияния ни Сулеймана, ни на сына. Он ведь даже не послушал тебя и Хатидже, оставив Нигяр здесь до приезда повелителя. — Ты гадюка и держишь возле себя таких же змей. Вы отравляете этот дворец. — сделав шаг к сопернице, Махидевран почти впритык стояла к ней. — Тогда уезжайте поскорей, если так боитесь. — развернувшись Хасеки ушла, оставив Махидевран. По пути к ней подбежала Гюльшах, сообщив, что Мехмед уже ждет мать в ее покоях. POV Мехмед. «Этого парня и правда, хотели отравить, а точнее отравили. Самый вероятный вариант это Махидевран Султан, а Мустафа… . Мустафа вряд ли, он, кажется, любит брата, но нужно быть начеку, ведь второй раз я могу не пережить в этом теле. Ноги снова и снова вели меня сами, а я лишь рассматривал все вокруг. Казалось, с каждой минутой, я все больше перестаю быть Максом и становлюсь Мехмедом. Войдя к комнату, где жила мама Мехмеда, ну… теперь выходит моя, я застыл на месте. Они были намного больше тех, в которых очнулся я (я понял, что то была моя комната), но все же. Здесь был просто запах роскоши, к которой я так долго стремился, особенно когда жил в детском доме.» — Братик. — услышав тихий детский голосок я повернул голову в сторону и увидел мальчика шести лет, что вышел из какой-то комнаты, а за ним стояла служанка по имени Фирузе. Его горб перекашивал ребенка наклоняя его влево. Он медленно подходил, и мне так захотелось взять его на руки, что я и сделал. — Джихангир. — я крепко обнял младшего брата, прижав к себе. — Я вчера хотел с тобой пойти в сад, но мама сказала, что ты заболел. Она и Михримах плакали, очень плакали. — Все хорошо, видишь, я здоров, и мы обязательно сходим в сад. Я же обещал тебе и в конюшню пойти. «Обещал? Наверно Мехмед до смерти. У него было столько планов» Дверь в покои открылись, и внутрь вошла Валиде. Я поставил брата на пол и подошел к ней, собирался зачем-то руку целовать, но она мне не позволила, крепко обняв меня. За ее спиной я увидел сестру и братьев. — Мехмед, сынок. — я такого еще никогда не чувствовал. У меня не было ни отца ни матери и братьев с сестрами. В этот момент я снова почувствовал зависть к этому парню. — Аллах услышал мои молитвы. — она сделала шаг назад отстранившись от меня, но взяв лицо обеими руками, начала рассматривать его. — Мам, я в порядке, жив и здоров, не волнуйтесь. — Ты нас очень напугал. — ко мне подошла Михримах и после того, как мама наконец-то меня отпустила, она обняла меня. — Рад что ты выздоровел. — сказал Селим и тоже обнял брата. То же следом сделал и Баязид. — Фирузе, забери Джихангира. — приказала Валиде, и служанка сразу сделала, что ей приказали. — Селим, Баязид, а вам пора на уроки. — как только младшие ушли, мы прошли к дивану, стоящему возле окна и сели так, что мама оказалась между мной с Михримах. — Как ты себя чувствуешь? — повторяла Валиде. — Я же сказал, со мной все в порядке, полон сил и энергии. — Отлично, а то матушка уже готова была весь дворец обрушить на головы Махидевран и Мустафы. — сказала Михримах, но стоило одного взгляда матери, как она замолчала, опустив глаза. — Валиде, Вам не стоит так переживать, всего лишь легкая болезнь. Мустафа и Махидевран Султан здесь ни при чем, не волнуйтесь. — Я хотела с тобой поговорить еще тогда, но твоя болезнь все изменило. — И о чем же? — Праздник вручения меча. Для любого шехзаде это очень важно, и дай Аллах, повелитель как только вернется, сразу проведет этот праздник. — Я не против, сам давно уже жду его. «Правда, жду? Ну, да, тогда в санджак можно уехать из-под маминого крыла, и гарем свой» — Конечно он не против. — вставила и свое Михримах. — Там уже девушки в гареме то и дело, расспрашивают у Афифе: — Когда же нашему шехзаде гарем отбирать будут? — Михримах! — в один голос сказали я и мама. — Мехмед. — переключилась Валиде. — Отныне, я хочу знать не только где, когда и с кем ты, я хочу знать обо всем, и буду контролировать, даже что ты ешь. — Нет, не будете. — я уже просто не выдерживал. Может Мехмед покончил с собой из-за постоянного контроля матери. — Мне уже не пять и не десять лет, скоро я отправлюсь в свой санджак и буду сам им управлять. Я Вас люблю и уважаю, но контролировать меня не нужно, я не ребенок больше. — я встал с места и склонил голову. — Мне пора. — я попрощался и покинул комнату. «Три дня спустя» Мы с Михримах шли встречать повелителя с похода. За эти дни, я уже свыкся с этим местом и веком, с тем, как меня называют и как со мной обращаются. Но мама все еще не хотела осознать, что я больше не ребенок. Она приставила за мной слуг, которые постоянно докладывают ей все. Но они даже не догадываются, что еще совсем недолго они будут это делать. — Валиде огорчена. — сказала сестра. — После того, как ты заболел, ты странно себя ведешь. Огрызаешься матери, со мной почти не разговариваешь. — Михримах. — я остановился и повернулся к ней. — Так, а ты приходи ко мне просто так, а не тогда, когда что-то нужно. Если хочешь, можем сегодня отправиться на конную прогулку. Может и повелитель с нами поедет. — Хорошо, но я хочу, чтобы ты попросил прощение у матушки. — За что? За ее контроль, что дышать не дает? — Не мне тебе рассказывать обо всем, что она пережила здесь, о ее врагах, и о тех, кто живет с враждой к нашей семье. Ты ее старший сын, и она никого из нас так не любит как тебя. А ее забота и переживания — не напрасные. Подумай об этом. — Михримах отвернулась и прошла дальше. «О Аллах, столько женщин вокруг оказывается не так и просто» Мы стояли возле покоев, где встречали и провожали в походы султана, ожидая его. Мустафа отправился встречать отца, но нам сказали ждать. — Внимание! Султан Сулейман Хан! — крикнул ага. Михримах повернулась к служанке. — Фирузе, как я? — Вы прекрасны как всегда. А наш шехзаде весь мир может покорить. Увидев отца и брата, мы склонили головы в поклоне, ожидая пока они подойдут, но сестра не дождалась и подбежала к повелителю, обняв его. — Михримах, красавица моя, луноликая дочка. — он крепко обнимал ее, после, сделав шаг назад, взял за плечи. — Дай-ка я посмотрю на тебя. Ты так на маму похожа. — Я очень скучала по Вам. — я поднял голову и посмотрел на отца. Сильный, представительный, с гордым и твердым взглядом. Истинный повелитель великой империи. — Мехмед. — я подошел к султану и, взяв его руку, поцеловал, потом приложив ко лбу. Но падишах сразу же меня крепко обнял. — Каким ты стал. — Я же говорил, повелитель. — сказал Мустафа. — Вы будете приятно удивлены. — Так и есть. — Я рад что Вы вернулись целым и невредимым. — сказал я. — Спасибо. — Еще кое-кто ждет Вас. — добавила Михримах. — Валиде и братья. — Тогда, не будем заставлять их ждать. — отец прошел между нами, направляясь в сторону покоев для встреч, но проходя мимо слуг, мне показалось странным то, как он и Фирузе хатун переглянулись между собой. Ну, ладно она ведь все девушки готовы из кожи вылезти и из платья выпрыгнуть, чтобы попасть к султану в покои, но это было как-то… иначе. Мы прошли в покои, где повелителя поприветствовали мама, Гюльфем и Махидевран, братья и… снова этот странный взгляд отца, когда Джихангир спрятался за его служанкой. POV Автор. Калфы наблюдали за тем, как наложницы готовились ко сну. Сейчас они должны были приготовить свои постели, затем сходить в хамам и уже тогда ложиться спать. В общую комнату быстрым шагом вошел Сюмьбюль-ага. Он быстро прошел в центр зала, словно высматривая кого-то. — Девушки, а ну стали в ряд, живо! — они вмиг выстроились. — Так, мне не сносить головы, о Аллах. — Что такое, Сюмьбюль. — к аге подошла Нигяр. — Вай! Только тебя здесь не хватало. Разве Хюррем Султан тебе не сказала, чтобы сидела где-то и нос не высовывала. — Сказала. Но я уже давно не делаю то, что прикажут. Так… что произошло. — О, и не спрашивай. Повелитель ужинал с шехзаде, а я отправил девушек, чтобы те приготовили для наследников покои. А те хатун, что пошли готовить комнату Мехмеда, так сонные мухи. Одной плохо стало, что-то не то съела, а другая такая медленная, что и до утра одна не справиться. Хочу, еще двоих отправить туда. — Нигяр! — к нив подошла Гюльшах. — Хюррем Султан как узнала, что ты вышла из комнаты, злая очень. Возвращайся, а то обоим плохо будет. — Хорошо, хорошо, возвращаюсь. — женщины ушли, оставив Сюмьбюля одного с его бедой. — Давай ты. — указав на наложницу по имени Эмине. и только он хотел выбрать какую-то другую, как из ряда сделав несколько шагов вперед, сделала милая девушка. — Сюмьбюль-ага, а можно, я тоже пойду? — Ты? — осмотрев наложницу с ног до головы, спросил Сюмьбюль. — Как тебя зовут? — Клара. — улыбнулась та, проведя рукой по волосам у шеи. Все бы ничего странного, но девушка между пальцами зажала пару монет. Это вызвало лишь ухмылку у евнуха. — И ты думаешь, я за грош соглашусь? — Ну, благодарность будет больше. — проведя рукой мимо лица наложницы, ага забрал те несколько монет, кивнув ей в сторону. — Так, Эмине и Клара быстро за мной, а вы продолжайте, продолжайте. — похлопав в ладони, евнух забрал за собой девушек и те как на крыльях побежали следом. Вечер наступил очень быстро. Казалось, само время было на стороне влюбленных, которые ждали того мига, когда смогут обнять, поцеловать друг друга. Но как обычно бывает по закону жанра, в этих отношениях был третий лишний, и в эту ночь, станет ясно кто это. Хюррем приготовилась к встрече с султаном, ожидая, пока ее позовут. Но женщина даже не знала, что в это же время е нескольких десятках метров ждет своей очереди Фирузе. Она ждет, что вот-вот в эту дверь войдет Афифе и сообщит, что ее позвал Сулейман. Но главная калфа гарема была в других покоях. — Хюррем Султан. — сказала женщина. — Повелитель пожелал принять Вас этой ночью. — услышав это, султанша с облегчением выдохнула. Но кто же стоял по ту сторону двери? Фаворитка стояла в покоях, ожидая. Миг и ее душа на пути в рай. Опустив взгляд, девушка увидела подол мужского кафтана и мужскую ногу, что переступила порог. Медленно поднимая глаза, Фирузе застыла на месте. Перед ней стоял Мехмед, сложив руки за спиной. Он сделал несколько шагов к фаворитке и, глядя ей прямо в глаза, слегка улыбнулся уголком губ. — Шехзаде? — удивлённо спросила она, забыв, что должна поклониться. — Куда собралась, Фирузе? Случайно не в покои повелителя?