Попаданец в шехзаде Мехмеда

POV Автор. С самого что ни на есть утра Султан Сулейман и шехзаде Мехмед, Селим и Баязид отправились на охоту. Среди сопровождающих был Рустем-ага. Разбив лагерь, на излюбленном месте, султану и шехзаде накрыли стол под навесом, и все обставили как полагается. Пока Сулейман и Мехмед сидели под навесом и разговаривали, Рустем-ага стоял возле младших шехзаде, следя за их стрельбой из лука. — Мехмед, ты весь день молчишь. — сказал султан. — Что случилось? — Ничего не случилось, повелитель. Я просто думаю о предстоящем походе на неверных. — А что именно? Все уже решено, подготовка началась. — Вы приняли решение о том, кто с Вами отправиться в поход, из братьев? — Решил, конечно, решил. Мустафу я назначу своим наместником в столице, а ты и Селим отправитесь со мной. Или же ты не хочешь? — Хочу, повелитель, конечно, хочу. Но, если позволите, я скажу то, что думаю. — в ответ падишах кивнул в знак согласия. Мужчина облокотился на правое колено и начал внимательно слушать сына. — К сожалению, Между Селимом и Баязидом часто случаются споры, они очень любят Вас и Валиде, хотят показать, что растут достойными сыновьями своего отца. Я-то стараюсь их наставить на правильный путь, но иногда это бесполезно. — К чему ты ведешь? — Отец, позвольте поехать и Баязиду в поход. Или же, давайте оставим во дворце и Селима. — Мехмед, то, что ты стараешься ради братьев — это похвально, но Селим, старше за Баязида и я считаю, что Баязид должен вырасти еще, и научится уважать выбор, уважать старшего брата. Это мое последнее слово. — Как скажете, отец. — мужчина сделал глоток теплого шербета и словно вспомнив что хотел сказать снова обратился к сыну. — Я хотел поговорить с тобой еще на одну тему — это… — падишах не договорил, ведь их внимание привлекли споры Селима и Баязида, и все дошло до того, что мальчики начали толкать друг друга. — Простите. — Мехмед подорвался с места и быстро подбежал к братьям, вместе с Рустемом разнимая их. — Что вы творите, тем более на глазах отца и стольких слуг?! — крикнул парень. — Что вы творите? — оба младших брата стояли по противоположные стороны друг от друга на вытянутую руку. — Селим, Баязид! — грозный голос падишаха напугал сыновей, и они выстроились в ряд лицом к отцу, сложив руки впереди и склонив голову. Между парнями стоял Мехмед. — Что тут происходит?! — Отец… — начал Селим. — Баязид что-то сделал с моим луком. Тетива совсем хлипкая стала, ни натянуть не могу, ни нормально попасть. — Нет, повелитель, я ничего не делал. Селим просто злится что я смог попасть в цель, а он нет, вот и ищет кого обвинить в своем неумении! — Нет, не так, я видел, как ты крутился возле моего лука. Это ты сделал! — Я ничего не делал! — Мехмед то и дело смотрел на одного и на другого брата так, чтобы те поняли, что пора замолчать, но до них не доходило. — Хватит, замолчите! — не выдержал повелитель. — Идите за мной! — отец отправился к своему шатру, а шехзаде как наказанные щенята последовали за ним. — Мехмед, ты останься. — повернувшись сказал тот. — Я с ними поговорить хочу. — Мехмед кивнул и оставшись в стороне. Наблюдал за тем, как братья идут словно на каторгу. Прошло больше десяти минут и Мехмед уже устал сидеть на месте. Он встал с подушки и отправился в глубь леса, где был хоть небольшая тень, в сравнение с солнечной поляной, где стоял лагерь. Следом за шехзаде конечно же пошли стражники. — Хватит, не идите за мной! — крикнул парень. — Но, шехзаде, простите, мы отвечаем за Вашу безопасность. — Здесь самое безопасности место, я лишь немного пройду туда и все. Вы будете меня видеть. — он снова отвернулся чтобы уйти, но сделал лишь пару шагов, как стражники снова проследовали за ним. — Я же сказал, оставайтесь здесь, идите себе! — стражники переглянулись между собой, но все же остались. Но воспользовавшись тем, что стражники немного отвернулись поспешил пройти вглубь леса. Впервые за долгое время Мехмед снова почувствовал себя Максом — никто не следит за каждым шагом, нет страха, что прямо сейчас кто-то придет и начнет: тот умер, тот беременный, тот отравлен, на того напали, а у того проблемы с братьями и так дальше. Простое душевное спокойствие. Он сел на толстый ствол упавшего дерева и закрыв глаза, вдохнул свежий немного сырой аромат леса. Вдруг, странный шорох в густых высоких кустах в нескольких метрах от него, насторожили парня. Открыв глаза, Мехмед потянулся к луку и стрелам, что должны были висеть в сумке за спиной, но оказалось. Что он просто не взял его. — Вот моя дурная голова. — он только потянулся к рукояти кинжала, как вмиг из кустов выскочила красивая златошерстная лань. Она была так красива и элегантна, что лишний раз доказало ее истинно королевский титул. — Т-т-т. — начал призывать к себе животное Мехмед, вытянув руку, но зверек не то, чтобы подошел к нему, но и не убегал. Просто развернулась и медленным шагом, словно ведя за собой, отправилась в право. Через минут пять она привела наследника к небольшому ручью, где, наклонившись попить воды, наконец допустила к себе шехзаде, чтобы тот ее погладил. — Видимо, такова судьба твоя сегодня. Будь я с луком и стрелами, то выстрелил бы и убил, а так, тебе жить суждено. Если еще встретимся в эти дни, то запрещу в тебя стрелять, Аллах так решил. Отойдя от лани, парень увидел пенек и решил сесть на него, еще немного отдохнув в тишине и покое. — Такова воля Аллаха. Вдруг словно из самой преисподней не понятно точно откуда, появился большой серый волк и напал на лань, вонзив клыки прямо ей в шею. Понимая, что одним кинжалом не защититься, тихо постарался встать и отходить назад, не поворачиваясь к зверю спиной. Треск ветки под ногами не обратил внимание волка, а вот… а вот рычание за спиной… оно то не на шутку напугало парня. Пытаясь не делать резких движений, он повернулся и увидел стоящих в метрах шести от него двух точно таких же волков. Животные стояли, будучи готовыми напасть в любой момент, но, чтобы не ждать этого, как раз вовремя, наследник резко достал кинжал, и бросил в волка, который начал бежать в сторону шехзаде. Лезвие пронзило сердце хищника и тот замертво упал. Другой волк, стоящий до этого на месте, так же сорвался с места, но на пол пути упал от стрелы, попавшей ему в живот. Волк кое-как поднялся на лапы и убежал. Мехмед не понял откуда появилась стрела, да и не успел, ведь в руку его вцепился тот самый волк, что еще недавно насыщался несчастной ланью. — АЙ! — слегка повысил голос Мехмед от боли, он не мог разжать челюсть волка, и даже прилетевшая в левое плечо стрела не остановила хищника. Тогда наследник свободной рукой дотянулся до другого кинжала, подаренного отцом и взяв его, тяжелым давящим движением перерезал горло дикого зверя. Наконец челюсти его ослабли и тот упал, оставив на память клык, торчащий из руки. К Мехмеду подбежала девушка, держащая в руках лук. Положив его на пол возле парня, брюнетка, одетая очень необычно как для женщины даже тех времен, достала веревку и начала перевязывать руку парня выше раны. То ли от боли, то ли от потери большого количества крови или же все дело в его небольшой непереносимости вида крови, но парень еле держался на ногах и с трудом смотрел на незнакомку, спасшую его. Та выдернула клык и бросив на пол, оторвала подол из своего платья, больше похожего на кафтан, перемотала рану наследника. — Кто ты? — наследник упал на колени, и девушка присела вместе с ним. Незнакомка молчала, но время от времени картинка в глазах шехзаде становилась четче, и он мог разглядеть некие черты лица. Услышав звуки приближающейся толпы, она хотела встать и убежать, но Мехмед остановил ее, схватив за руку. — Кто ты такая? — но девушка ничего не сказала, лишь выдернула свою руку и убежала в сторону. Последнее что парень тогда увидел, бегущего к нему султана. *** Михримах сидела в своей комнате на мягком диване и глядя в окно, обнимала свои колени. Ее окно выходило в ту часть сада, где она ранее тайно встречалась с Ташлыджалы. В голове девушки всплывали картинки из той самой, последней встречи, когда парень отверг ее чувства. В тот день, когда Михримах ушла от Яхьи, она была разбита и расстроена, но решив, что для нее это сильное унижение, султанша решила оставить последнее слово за собой, ведь она госпожа. Но вернувшись, Михримах увидела Мехмеда разговаривающего з Ташлыджалы, но хоть всего разговора ей услышать не удалось, но то, что узнала — хватило. — Как раз потому, что я люблю ее, я сделал так. — сказал Мехмед, сложив руки за спиной. — Ты только подумай, Яхья, что Вас ждет? Ты верный слуга моего брата, и правда думаешь, что моя Валиде допустит ваш брак? Отнюдь. Тебе придется сделать выбор — или умереть в обвинении государственной измен, а поверь, мама что-то такое придумает, или же тебе придется по-настоящему предать Мустафу. На что ты готов? — тот в ответ ничего не сказал. — Мой совет тебе — найди себе красивую девушку твоего уровня, и женись тогда. Семья поможет тебе забыть все эти сердечные муки. — С Вашего позволения я пойду, меня наверно шехзаде ищет. — Ташлыджалы поклонился и ушел прочь. Только Мехмед остался один, к нему быстро подбежал Орхан-ага. Боль душила Михримах, ведь, она была готова бороться за их будущее, а парень видимо нет. По щекам стекали одинокие слезы одна за другой, словно ледяные кристаллы, дерущие не лицо а душу, пока в дверь не постучали. — Да! — крикнула Михримах. принимая нормальное сидящее положение и одновременно вытирая слезы. Внутрь вбежала обеспокоенная Эсмахан. — Эсмахан, что с тобой? На тебе лица нет. — Беда, Михримах. Повелитель вернулся во дворец…. Говорят, Мехмед ранен. — Что?! — быстро встав с места спросила девушка. — Что с ним? — Ничего не знаю, видела лишь, что на носилках несли, ноги лишь видела. — О Аллах, Аллах. — Михримах быстро побежала к выходу, а Эсмахан поспешила за ней. Уже меньше, чем через десять минут девушки прибежали к комнате шехзаде. Дверь была заперта, а возле нее стояли калфы, Сюмьбюль-ага и только подошла Шах-и-Хубан Султан. — Сюмьбюль-ага…. — сказала сестра падишаха. — Что произошло? — Ой, госпожа, страшное случилось, страшное. — приложив руку на щеку произнес евнух, кивая головой из стороны в сторону. — На шехзаде Мехмеда волки напали. — О Всевышний. — в один голос сказали Шах и Эсмахан. — Как он сейчас? — Не знаем. В покоях лекари, повелитель и Хюррем Султан. Нам здесь сказано ждать. Нам остается лишь молить Аллаха. — к ждущим подошли Селим и Баязид, на лицах которых виднелись синяки и небольшие кровавые раны. — А с Вами что? — взяв лица племянников за подбородки спросила Шах-и-Хубан. — Тоже кто-то напал? — Нет. — опустив голову сказал Баязид. Дверь в покои открылась и к ним вышел Орхан-ага. — Прошу, войдите. — отойдя в сторону он впустил членов династии в комнату, где на кровати лежал раненый шехзаде. POV Мехмед. Я сидел на кровати, спершись об спинку и придерживая обмотанную руку, которую профессионально зафиксировали как в лучших больницах двадцать первого века. Ничего серьезного там не было, лишь немного оторвали кусочек плоти, но лекарь сказал, что оно вырастит назад, а главное, чтобы не была занесена инфекция и в первую очередь — сказ, ведь это прямой путь на тот свет. Отец стоял почти у моего изголовья, перебирая в правой руке свои чётки, а рядом со мной на кровати сидела Валиде, как над ребенком тряслась. — Ты напугал нас, сильно напугал сынок. — Простите, повелитель. Я и правда сделал глупость. — Разве это возможно? — сказала мама, погладив меня по волосам. — Ты словно сам искал беды на свою руку. Аллах свидетель, я когда услышала, думала жизнь потеряю, дышать перестала. Больше, я тебя и на шаг одного не отпущу, и в поход отправлю лишь с стражником сильным и храбрым, что будет тенью ходить за тобой. — Матушка, так может мне его еще и звать к себе в покои? — отец слегка улыбнулся. — Твоя мать права. Стражники, оставившие тебя уже наказаны. — Как наказаны, отец? — подорвался я. — Прошу, отпусти их, они не виновны, я сам от них ушел. — Неоткуда отпускать. — серьезно сказал отец. — Они уже давно предстали перед Аллахом. — и тут ко мне дошло. Дошло осознание того, что от моего легкомыслия пострадали невинные люди. — Запомни, что каждый твой и маленький проступок кому-то жизни стоить будет. — я понимал, что спорить или возражать уже не имеет смысла, но я запомнил эту науку на всю жизнь. — Повелитель. — к нам подошел Орхан-ага, стоящий все это время в стороне. — За дверью слышал голоса Михримах Султан и Шах Султан, разрешите…? — Да, открой дверь. Через миг уже в покои вошли тетя, Михримах, Эсмахан и братья, кроме Джихангира. — Племянник, мой. — женщина быстро подошла ко мне и взяв лицо руками, поцеловала в лоб. — Да хранит тебя Аллах. — Аминь. — в комнате словно эхо прозвучало. — А с Вами что? — спросил я, посмотрев на братьев. — Кто на вас напал? — Они в лагере подрались. — сказал Султан грозным голосом. — Что?! — возмущенно спросила мама, повернувшись к ним. — Идите в мои покои, я скоро приду. — Выздоравливай, брат. — сказал Селим, не смея поднимать голову. — Выздоравливай. — добавил Баязид. Братья поклонились и ушли. Мне в тот момент показалось, что их уже и шайтан не изменит. — Я принял решение касательно тебя в этом походе. — Отец, я скоро выздоровею и отправлюсь с Вами в поход против неверных. — сказал я. — Рука не болит, как царапина. — Нет, Мехмед. — грубо сказал отец. — В поход ты не отправишься. — удивлены были все. Я не знал на кого смотреть — на отца, мать или Орхана. — Я провинился, отец, я прошу прощение. — я попытался встать, но он, положив руку на плечо, обратно усадил меня. — Это решение не наказание. Я решил сделать тебя во время этого похода наместником в столице. — глаза моей Валиде увеличились и она, посмотрев на повелителя, перевела взгляд на меня. Ее глаза светились, а на лице появилась улыбка. Хоть для другого шехзаде честь отправиться в поход, но для меня честь и возможность остаться управлять столицей. — Ты не согласен? — переспросил отец. — Что Вы? — я взял руку отца и поцеловав ее приложил ко лбу. С этого самого дня мои отношения с братом Мустафой могут испортиться конкретно из без поворотно. «Восемь дней спустя» Я стоял на террасе в покоях отца и наблюдал за тем, как он и Селим отправились на священную войну против неверных. Там, уже в первом лагере их должен встретить Мустафа. По правую сторону от меня стояла мама, а по левою Михримах. — Дай Аллах, чтобы наш повелитель и шехзаде вернулись с победой целыми и невредимыми. — сказала мама, поднеся глаза к небу. — Аминь. — сказали мы с сестрой. — Вы только посмотрите, дети мои. — сказала Валиде, сделав глубокие вдох и выдох. — Сначала Ибрагим-паша предстал перед всевышним, затем Махидевран вернулась Мустафой в санджак, потом, тебя, Мехмед назначили наместником, Хатидже Султан сослана с детьми в Манису, а Шах Султан переехала во дворец Хатидже. Разве, этот дворец теперь не наш? — Наш, Валиде. Но сильно не нужно расслабляться. Дай Аллах, отец вскоре вернется и займет свое место на троне Империи, ну а пока, я буду стараться не подвести его в этом деле. — А я буду с тобой рядом, и буду советовать… — Матушка, конечно, я буду слушать Ваши советы, но лучше Вам заняться гаремом. Тем более, что я отправил Орхана-агу в охотничий домик Амасьи. Вскоре должна вернуться Нурбахар. — Что? Ты не спросил у меня. — А что спрашивать? Я ведь не делаю ничего противозаконного. Просто хочу, чтобы Вы позаботились о ней как нужно. — Михримах, оставь нас. — сказала женщина, а это значит, что что-то сейчас будет. Сестра ушла, а мама, взяв меня за руки, снова пронзительным взглядом посмотрела на меня. — Да, я каждый миг молю Всевышнего не оставлять нас без своей милости. Я молю его уберечь нашего повелителя, вернуть его к нам в целости, я молюсь о вас, моих детях… . Всевышний дал мне счастье быть мамой пять раз, и наградил в особенности таким сыном, как ты. Но ты еще юн, сынок. Ты не видел столько, сколько в этом дворце пережила я. Я не буду просить тебя делать все так, как скажу я, лишь прошу прислушиваться ко мне. — она положила руку мне на щеку. — Но не смей никогда говорить, что ты занимаешь не свое место. Ты будущее империи, не Мустафа, а ты. — в ответ я лишь согласительно кивнул. — Хорошо, Валиде, я запомню Ваши слова. — мы с мамой крепко обнялись. Как я поэтому скучал. POV Автор. Михримах и Эсмахан проходили по коридорам в сторону гарема, направляясь в конюшню. Девушки обсуждали последние события и не могли поверить такому. — Неужели это правда? — сказала Эсмахан. — Повелитель приказал распродать все имущество Ибрагима-паши? — Как я поняла то да. — сказала Михримах. — Я услышала, как Валиде говорила с Малкочоглу про это. Повелитель ему доверил заняться продажей, чтобы вырученные деньги вернулись в казну, но это ведь не может быть все, что за столько лет нажил паша. Может, у него даже была своя тайная сокровищница. — После того, как мы переехали в тот дворец, я спать нормально перестала. Мне часто снятся сны, где Ибрагим-паша ходит по дворцу и что-то ищет. Может свои сокровища. — Может быть. — они почти дошли до двери в общую комнату гарема, как дочь султана остановилась. — Я думаю. Что Малкочоглу справиться с этим как полагается, отец бы не доверил такое дело, не будучи в нем уверенным. — Малкочоглу, Малкочоглу… — ехидно произнесла Эсмахан, сделав шаг к подруге. — Столько раз я уже слышу от тебя о нем. Таки… — она наклонилась к уху девушки. — Чувства все-таки остались? — Не знаю. — загадочно ответила Михримах. — Пойдем в сад, там поговорим. — девушки только прошли несколько метров, как услышали громкие разговоры наложниц, что шептались между собой. Они были так увлечены, что даже не заметили султанш. — Как думаешь, в чем дело? — в ответ Эсмахан лишь пожала плечами. По случайности в этот момент мимо них проходил Газанфер-ага, и увидев, как султанши молча наблюдают за суетой рабынь, быстро подбежал к госпожам, поклонился и чуть не во все горло закричал: — Внимание! — как тараканы на кухне, после включения света, наложницы начали разбегаться кто куда, выстраиваясь в два ряда по обе стороны комнаты. Они молча сложили впереди руки и словно виноватыми низко склонили головы. — Вы только посмотрите на них! — крикнул ага, проходя между ними. — Трещалки! За сплетнями ничего не видят! Накажу вас всех. — Подожди, Газанфер-ага. — подняв руку, Михримах подошла к аге, стоящему напротив одной девушки. — Скажи, что тут так бурно обсуждается. — Го…госпожа… — дрожащим голосом сказала хатун. — Мы говорили о приезде… Нурбахар хатун. — переведя взгляд на Элиф, Михримах слегка улыбнулась уголком губ. Девушка была то расстроена на вид, то становилась злой. — Что же, в этом нет ничего плохого. Газанфер-ага, не наказывай их за любопытство. — в этот момент волной прошел воздух облегченного выдоха наложниц. — Поселишь ее в покои фавориток? — Да, госпожа. Будет жить с Элиф хатун. Эсмахан все это время стояла на месте и слушая разговор, не могла вспомнить кто такая Нурбахар, но вот Элиф она знала хорошо. Все эти месяцы, это девушка была единственной фавориткой Мехмеда, а значит скрытой соперницей. Вернувшись к подруге, Михримах взяла ее под руку и быстро повела в сторону выхода в сад. — Михримах, а кто такая Нурбахар? — А ты не помнишь? Вы возможно даже не пересеклись. — зная о чувствах кузины к брату, султанша все же решила сказать. — Это фаворитка Мехмеда, она пострадала в пожаре и ее отправили лечиться. — Разве ее после не должны были выдать замуж? — Должны, но брат не позволил. Он в нее так влюблен, что решил приказать вернуть бедняжку. — И когда она приедет? — с интересом спросила та. — Сегодня-завтра. Она очень мила, я вас познакомлю. — с ухмылкой сказала дочь падишаха. *** Мехмед отказался жить в покоях султана, но все же приходил туда, когда было время принимать кого-то важного. Вернувшись после собрания дивана в свои покои, Мехмед вернулся в свою комнату, и подойдя к дивану, сел на него, расстегнув удушливые пуговицы кафтана и рубашки. Следом за наследником туда вошли Орхан-ага, и служанка, принесшая на подносе легкий перекус для наследника и кувшин с водой. Только та поставила еду на стол, парень махнул девушке, и она ушла. — Шехзаде, Вы устали. Разрешите я прикажу Элиф хатун прийти. Не совру, что ее руки Вам расслабиться помогут. — Не сейчас. — выдохнув он взял небольшой кусочек мяса, и откусив, снова тяжело вздохнул. — Не могу поверить, что повелитель так каждый день живет. Столько проблем, вопросов и решений. — Ноша повелителя все сторон мира не легка, для некоторых даже невыносима, но будь Вы уверенны в своих решениях, я думаю, тяжесть падет. — Ноша падишаха меньше не становиться. Но если есть с кем разделить ее… — Вы о Нурбахар хатун? — Я столько времени ее не видел. И обещание свое не сдержал, не навестил девушку. — Хатун, я думаю, все прекрасно понимает. Надеюсь, она уже выздоровела и как только Вы отправитесь в санджак, хатун сможет подарить здорового ребенка. — Я сомневаюсь сильно в этом, Орхан. Слова лекаря, как приговор тогда прозвучали. Мне придется сделать ей больно. У меня будут дети от других наложниц, и я сделаю это осознано. — Нурбахар все поймет, она все примет. — в ответ парень не сказал ничего. — С Вашего позволения. — ага поклонился чтобы уйти, но лишь сделав несколько шагов назад, даже не успел повернуться. — Подожди. — приказал Мехмед. — Что на счет той девушки? — Вы о лесной спасительнице? — Да. — посмотрев, а евнуха, шехзаде ждал хороших новостей. — Я отправил Сахипа-агу, он со своими людьми ищут ее по портрету и по тем стрелам что были найдены у ручья. — Девушка-воин без страха бросилась меня спасать от волков. Как это не стыдно признавать, но я обязан ей жизнью. Найди ее, чтобы я мог отблагодарить. — Простите меня, это может не мое дело, но Вы хотите ее найти лишь чтобы поблагодарить или же хатун понравилась Вам? — Что ты говоришь такое? Я ведь, ее почти толком и не разглядел. — он говорил и прекрасно понимал, что это правда лишь частично. Да, лица ее видно почти не было, но девушка-воин — это что-то новенькое. — Вот будем искать, а она под носом у нас окажется. — засмеялся ага. Но увидев, что шутка наследнику не понравилась, перестал. — просто говорят, если хочешь что-то спрятать, положи это на видное место. *** И слова Орхана-аги не были лишены смысла. По длинным подземным коридорам дворца на ипподроме шли две тени. Это были женщины невысокого роста, даже среднего, одеты в длинные черные плащи с капюшонами на головах. Первой было двадцать пять — тридцать, второй — недавно исполнилось семнадцать. Их вел верный слуга Хатидже Султан, и через примерно двадцать минут в кромешной тьме, они оказались в небольшом помещении, которое называлось мраморным павильоном. Там ее уже ждала Хатидже Султан. Поклонившись султанше, обе девушки сняли капюшоны. — Госпожа. — сказала Салиха. — Я была удивлена, когда Вы прислали за мной Газема-агу. — Я слышала, что по приказу повелителя Вы уехали в Манису. — Уехала, но уже вернулась. А это кто такая? — спросила Хатидже указав на младшую хатун. — Госпожа, это моя младшая сестра и помощница Туткун. Поверьте, ей можно доверять, я жизнью отвечаю за нее, тем более, девушка очень хорошо знается на травах и лекарствах. — И на ядах? — с ухмылкой спросила Хатидже. — Все что знаю я, знает и моя сестра. — Хорошо. За тайну обе жизнью отвечаете. — У меня есть враг. Женщина, по вине которой наша династия страдает каждый день. Поначалу Валиде, потом Ибрагим, а дальше может и шехзаде Мустафа. Я хочу отомстить за смерть паши этой ведьме. — Чем именно я могу Вам помочь? — спросила Салиха, а Туткун внимательно смотрела то на сестру, то на султаншу. — А теперь, слушай меня внимательно… *** В покоях фавориток стоял гул. Гюльчичек приехавшая вместе с Нурбахар и помогала девушке разбирать хоть немного, но несколько сундуков с вещами, а аги подносили их. Перебирая одежду в сундуке, Гюльчичек случайно нащупала маленькую деревянную шкатулку и достав ее слегка потрусила. Нурбахар, которая как раз на своей полочке расставляла шкатулки с украшениями, услышав звук стекла, резко повернулась к девушке. Увидев, что именно та держит, быстро подошла к ней и забрала шкатулку. — Нурбахар, а что это? — Это пузырьки с лекарствами, те, что мне лекари давали. — Ты бы могла оставить, здесь бы выдали новые. — Не нужно, они еще хорошие. — положив на место, Нурбахар накрыла шкатулку платьями. — Ты уже иди, отдыхай, а я здесь разберусь. — Ну хорошо, пойду поговорю с девушками. Узнаю последние сплетни. — Ага. — Гюльчичек ушла, закрыв за собою дверь. Выдохнув, что в ее ложь поверили, фаворитка продолжила обустраивать свое новое место, в предвкушении встречи с шехзаде. Элиф и ее подруга, как всегда, сплетничать спешили в покои фавориток. Будучи на уроках, они не знали, что Нурбахар вернулась и не подозревая, что их могут услышать, поднялись на этаж фавориток. — Только в моей жизни все начало настраиваться, как возвращается эта девка. — сказала Элиф. — Эта девка, как ты ее называешь была беременна от шехзаде. Его первая фаворитка и любовь. После такого страшного пожара, она почти осталась монстром… — слушая все это, Нурбахар сжимала зубы и еле сдерживала слезы, от горьких воспоминаний. — Единственное что меня пугает — это то, что чувства шехзаде к ней могут снова вспыхнуть и это пламя закроет его от меня. — Нурбахар чуть не прижалась к двери держась за ручки. — Ты только этого боишься? — спросила девушка у Элиф. — А то, что она узнает твою тайну? — Не узнает. Хюррем Султан молчала и будет молчать, она в это лезть не будет, а кроме тебя и меня больше никто не знает, что именно я рассказала тогда султанше о беременности этой змеи. По сути, я уже тогда очистила себе путь в постель шехзаде. — девушки громко засмеялись, но не ожидали того, что прямо за их спинами дверь распахнется и по ту сторону окажется Нурбахар. — Ты?! — в один голос сказали девушки. — Я.