И в Аркадии я есть

В этот план были посвящены немногие. Лишь те, кому они оба могли безоговорочно доверять: Минерва, Филлиус с его стороны и Круэлла, Нотриус и Гарри с её, ну и Клара конечно же, да божества Исландии и Запретного Леса. Но с самого начала Северус чувствовал что что-то не так. Это было знакомое чувство. Точно так же было, когда он передал пророчество Тёмному Лорду. И вот сейчас, когда их план пришёл в движение и они разыграли эту дуэль с Минервой только, чтобы устранить внутреннюю угрозу, это чувство буквально выжигало его изнутри. Взмах палочкой и Кэрроу падают. Не заботясь более о конспирации, Северус оглядывает зал. Слизеринцы, оппозиция, профессора. Ледяной Нотриус стоит в первых рядах с маской мрачного спокойствия на лице, он готов вмешаться в любой момент. Снова чёрные волосы Круэллы и её тщетные попытки скрыть волнение, нет, настоящую панику и ужас от осознания грядущих событий. Гарри, старательно пытающийся не вмешаться в бой. Поджатые губы Минервы, её дрожащие руки. Северус опускает палочку, связав невербально брата с сестрой Кэрроу. И зал замолкает. Минерва останавливается, замерев в нелепой позе. Лиссы нигде нет. Она должна была быть здесь. Она должна была… — Нет… — В тишине Большого Зала его шёпот подобен грому. Гарри чёртов Поттер кажется первым понимает причину беспокойство. Его лицо мгновенно утратило всякие краски. — Где Лисса? — Голос Гарри тихий и приглушённый. Он задыхается от ужаса. Северус не уверен сможет ли он вообще банально вдохнуть. Минерва тут же отступает и прикрывает рот рукой. По замку словно погребальный колокол разносится скрежет и звон. В глазах темнеет. Северус оборачивается так быстро, что голова кружится и накатывает тошнота. Он почти не мог есть и спать из-за стресса, он всё это время держался только на собственном упрямстве и терпении Лиссы. Лисса. Девушка, которая увидела его, услышала его и поняла его. Девушка, которая полюбила его, сальноволосую летучую мышь подземелий, которая не отступила и доказала, что он тоже заслуживает ласки, признания, уважения и… И заслуживает любви. Чувство, словно он долго долго поднимался в горку и вдруг резко упал с отвесной стены. Земля практически ушла из-под ног. Все они, дети, взрослые, ученики и учителя, смотрели на окна. В жаркую майскую ночь полную белых далёких звёзд. В черноту неба, вспыхивающего всеми оттенками пламени. Он знал, что что-то произойдёт. Лисса Лискерт. Рыжая девушка, выросшая на его глазах, защищавшая свою семью до последнего, ставшая больше чем просто выдающейся волшебницей. Девушка, ставшая божеством Исландии. Он видел проблески этой силы в тот первый день, когда пришёл в кабинет директора отчитать их всех за драку с гринделлоу. Вспыхнувшие искры в воздухе, жар её магии и жидкое золото глаз. Он видел эту силу в действии, когда она была в шаге от сожжения Петтигрю заживо. Он видел эту силу в памяти Сириуса Блэка, в тот самый день, когда Лисса Лискерт направила её сквозь тело Беллатрисы Лестрейндж и сделав её калекой до конца дней. Он видел это святое пламя и мягкую лисью шерсть в Гнилые Ночи, когда она поклялась уничтожить само упоминание в ткани бытия об этих тварях, лишь потому что они посмели навредить ему, Северусу. Северус слишком часто видел и ощущал эту нечеловеческую мощь, чтобы сейчас спутать её с чем либо. Купол из огня замкнулся над Хогвартсом, непроницаемым щитом. Двери с грохотом ударяются о стены. Северус оборачивает только, когда слышит знакомый голос Клары. Она стоит там, среди членов Ордена и божеств-храеителей. Волчица ничуть не изменилась, седые волосы, красные глаза и древний костюм. Лань — белое пятно с ярко-зелёными глазами. Чёрный Олень, Норвежский бурый волк. Все они выглядят мрачно решительными. Клара зовёт его по имени, Северус скорее догадывается чем слышит. Он медленно идёт к ней. Не обращая внимания на шёпот напуганных и дезооринтированных детей, не обращая внимания на ало-золотое мерцание за окном. — Она… — Он не может подобрать слов. Клара кивает. Её лицо пустая маска, гротескная, высеченная из боли и смирения. Она знала. — Лисса всегда… — Клара сбивается. Она поднимает взгляд. Темно-рыжие волосы в беспорядке, в глазах красные сети сосудов и бледная кожа, словно она уже умерла. — Она твоя дочь… — Северус не знает как выразить то что он чувствует. Это смирение на лице родителей единственного человека, который его любил. Это пугает. Пугает больше чем Темный Лорд за куполом. Клара прерывисто вздыхает, жмурясь. Открывает глаза и снова пытается просто дышать. Вокруг шум, усиленный эхо. Поттер, Рэлл и Нотриус что-то объясняют Кингсли. — Она моя дочь, Северус! — Отчаянный крик Клары заставляет всё стихнуть. Горе, боль и отчаяние. — Она моя дочь, но она божество, Северус. Ты видел эту силу, ты знаешь Лиссу лучше чем я, ты знаешь, что она сделает всё, чтобы защитить свою семью. Мне страшно, мне больно, Лисса моя дочь, но она… Клара замолкает, захлебываясь словами. Бездушная маска Волчицы дрогнула и пошла трещинами. — Она больше не принадлежит вашему миру, она божество-хранитель, Северус, она приняла силу, она сделала выбор. Северус знает. На самом деле Лисса с самого их знакомства никогда не была просто ученицей, просто волшебницей, просто человеком. — Мне жаль, что я обрекла её на это… — Слова Волчицы звучат словно из-за толщи воды. Северус знает так много, что хочется наложить на себя Обливиэйт. Он знает, что убить её можно лишь немногим: Ars deicidium и Авада Кедавра. — Мы можем только верить. — Бьёрн. Но в голове его голос уже так незначителен. В голове звучит её голос и слова сказанный, когда они выбрались из ада Гнилых Ночей. «Ни одно заклинание не может срабатывать вечно и только Авада Кедавра всегда безупречна.» И он знает ещё кое-что. Божества не Боги, но близки к ним по силам и умениям. Их сила огромна. И Северус знает, что Лисса сделает что угодно ради защиты своей семьи. Они однажды обсуждали древние сказки. Миф о Прометее. Один Бог настолько любил людей, что когда их лишили магии он сжжёг себя, чтобы вернуть им волшебство. За окном прогремели первые удары о купол. Северус подешел к огромным витражным окнам. Там, вдалике, сверкала огненная точка. Скоро рассвет. Он смотрел на далёкие вспышки заклинаний, смотрел как фигура объятая небесным пламенем идёт вперёд, смотрел словно в замедленной съёмке, словно не осознавая себя. Не вырваться из этого барьера, не войти. Они заперты здесь, пока Лисса не выпустит их. Кто-то кладёт руку ему на плечо, Северус сбрасывает её нервным движением. Он не в силах оторвать взгляд от спасительного сияния силы, не может заставить себя отвернуться. Его мутит, всё тело кажется болит. Вспышка ослепительно белого заставляет закрыть глаза. Светло так, будто солнце в одно мгновение оказалось вместо луны. Волна силы сравнима с цунами, метеоритным дождем и извержением Везувия. На пол летят осколки витражей, Северус уверен, вся эта сторона осталась без окон. Он слышит безумный звериный вой и не может понять, кому он принадлежит. Война окончена, Тёмный Лорд пал.

***

Его наградили орденом Мерлина первой степени. На самом деле многих тогда наградили за заслуги перед отечеством. В последней битве жертвы были лишь со стороны врага. Темный Лорд и его самые преданные последователи рухнули замертво в тот же момент. Многие остались навечно седыми напуганными инвалидами. Те кто был на его стороне лишь из страха только дрожали в благоговейном экстазе перед мощью божества. Малфои, Паркинсоны, Нотты и Гринрассы даже не чихнули. Их всех оправдали. А Лисса Лискерт впала в кому. Начинался сентябрь. Северус разрывался между домом и Святым Мунго. В доме, в их доме, у него есть теперь семья и дом, он всё ещё не мог в это поверить, царило горе. Норвежский хранитель и хранитель Каллидонии ушли в начале лета, но часто появлялись в их доме. Волчица и Лань казалось вообще всегда были там. Они чувствовали вину и горевали о потери. Все они знали последствия. Северус каждый день приходил в палату и говорил. Долго и много. Приносил свежие цветы: сирень, одуванчики, ромашки, дигиталис и шиповник. Лисса всегда любила цветы и лес. Ему хотелось, чтобы даже в этом болезненном сне она чувствовала себя дома. У них было так много планов, так много идей. Свой дом в горах, путешествие по миру, новые заклинания и зелья. Лисса хотела показать ему другой мир, изнанку, частью чего она была. Сейчас было начало сентября, по летнему жаркий день и грозовые облака над головой. А Северус стоял у входа в палату с букетом васильков и смотрел, как тусклый свет из окон падает на белое заострившееся лицо, почти сливающееся цветом с окружением и одеждой. Рыжие волосы посерели и потемнели, утратив свой таинственный красный блеск, став совершенно обычными. Вечно искрящиеся, как шампанское, золотые глаза стали просто светло-карими, утратив блеск магии. Она подняла голову, тяжёлые пряди упали на лицо, отбросив причудливые тени. — Я… Северус кажется в одно мгновение пересёк расстояние и обнял Лиссу, тут же чувствуя слабую хватку на рубашке с таким любимым Лиссой узором растительности. Васильки разлетелись у двери, беспорядочно покрыв пол слишком яркими цветными пятнами. — Я… — Тшш, всё хорошо, всё закончилось, главное что ты жива. — Северус осторожно гладил её по выцвевшим волосам. Лисса вздрогнула и до его ушей донёсся задушенный всхлип. — Ты не, не понимаешь… Сколько себя помню я всегда, всегда, Северус, была… А сейчас, сейчас… — Он чувствовал как намокает рубашка на груди, но не обратил на это внимания. Они все знали что так будет. — Я в один момент стала Богом, Северус, я чувствовала весь мир, я была им, а потом… Потом… Северус, я больше не… Я не Бог, я не божество, Северус, я даже не волшебница, Северус! Я… Северус чувствовал как отчаяние переполняет Лиссу и у него болело сердце от её горя. Он не мог представить каково это иметь всё и потерять это в один момент. Лисса Лискерт остановила войну. Семикурсница Когтеврана победила Темного Лорда и всех его приспешников в одиночку, в одно мгновение. Её наградили, её считали героиней наравне с мальчиком пророчества, но это восхваление и эти награды никогда не вернут ей потерянного. Но что бы ни случилось… — Что бы ни случилось, я всегда буду рядом, любовь моя.