***
Эмма стояла рядом с Пиком, опёршись о перила и грустно смотрела на обнимающихся трефов. Помимо печали и горя, сейчас присутствовала зависть. Эмма, будучи лучшей подругой Клеопатры, как никто другой знала, что отношения у них натянутые, а сейчас эти двое стоят, обнимаясь, возле входа. У пиковых нет такого. Их масть имеет дурную славу за счёт их чёрствости, жестокости и эгоизма, а также неспособность проявить ласку. Особенно валет и король. Как иронично, что, по сравнению с Вару, Эмма куда жёстче будет. Даже несмотря на подобные стереотипы, они всё же поддерживали друг друга в трудные минуты. В их кругу масти для них - самая настоящая семья, эти "чёрствые" и "эгоистичные" люди становятся друг для друга опорой и другом. Да, конечно, как же без грубостей и токсичных шуток с подколами, иногда они бывали и жестокими, но, несмотря на это, их семья, и они ничуть не жалели, что являются её частью. Раньше. Сейчас Эмме не хватает тех ласки и тепла, которую даёт Куромаку своей даме, утешая её. Сейчас она чувствует, что смерть валетов стала причиной их разрыва. Это как нить связанная двумя концами: одну её часть отрезали, и круг распался. Ещё в номере она заметила, что они начали отдаляться. Она накричала на Риккардо, зная, что ему так же плохо как и всем, но она всё равно не сдержалась. Тогда и Пик был агрессивен, но держал себя в руках, чтобы не расширить пропасть, в отличие от Эммы. Как бы странно это не звучало, но она хотела бы извинится перед тройкой, но гордость... Эта клятая гордость, что прикована к их масти и является одним из главных её проявлений. Даже милая Мим никогда бы не признала, что где-то неправа, что уже говорит о высших по статусу членов масти. Пик же не наблюдал за представителями другой чёрной масти, вместо этого он смотрел на Эмму, что, не отводя взгляда, смотрела на трефов. В её глазах он легко прочитал зависть. Неудивительно, он, как опытный манипулятор, умеет читать людей. Сейчас он лишь пытался догадаться, чему же завидует его дама. За жизнь Вару он мало что хорошего ему сделал, но после его гибели он не собирается терять своих оставшихся сомастников, даже образно. Тут Эмма неосознанно обняла себя. Пик сначала было подумал, что это от холода, но оглядев её, понял, что дело не в этом. К тому же, Пиковая Дама не из мерзляков. Да и одета она по погоде. И тут Пика осенило. Он вновь перевёл взгляд на трефов, что уже направлялись в здание, и на Эмму. Король осмотрел как она мнёт плед, что накинут у неё на плечах, и, скривив губы, с глазами полные слёз, что девушка, видимо, подавляла, ведь она ещё не плакала, смотрела на то, как Куро бережно ведёт даму внутрь. Фиолетовый тихо подошёл к девушке и положил руку ей на плечо. Та слегка вздрогнула, не ожидая, что её потревожат, и утерев глаза, посмотрела на серьёзное, как всегда, лицо Пика, что теперь было печальным и слегка красным. — Чё надо? — спросила брюнетка, смотря парню прямо в глаза. Тот промолчал, лишь резко притянул её к себя, прижав к груди. — Э-эй! Слыш, хрен рогатый, ты чё творишь?! — воскликнула девушка, неохотно пытаясь вырваться из объятий, что подтвердило мысли короля. Тот молча гладил даму по голове, не обращая внимания на её крики. Менее чем за минуту пиковая успокоилась и более не вырывалась с объятий, но была будто на расстоянии. — Зачем?.. — спросила она спустя несколько минут. Пик помолчав, обдумывая ответ, а затем ответил: — Нам обоим это нужно...***
Даниэль сидел на своей койке и грустно пялил в пол. За ним наблюдал не менее огорчённый Вадим. — Хэй! — нарушил тишину, царившую в палате, старший, обращая внимание младшего на себя, — Ну, упустили мы его, да, не приятно, но это не повод пускать нюни. — А что если не повод? Я уверен, что знаю его, но он исчез до того как врачи вышли. И не известно сможем ли мы вновь встретиться... — бурчал бирюзовый со слезами на глазах. Второй парень, видя эту картину, слегка усмехнулся. — Почему-то у меня чувство, что ты всегда был таким плаксой, — с явным стёбом бросил он. Младший резко смахнул капли с глаз и обижено посмотрел на брата. — Я не плакса! — воскликнул он. — Да? А кто уже четвёртый раз за последние два часа рыдает? — с усмешкой протянул зелёный, ехидно улыбаясь. — Э-это... — он слегка замялся, не зная, что ответить, — Просто я ничего не помню и... и это пугает... — стихая, ответил он. Улыбка с лица зелёного спала. Верно. Неведение пугает... Пугает то, что они не знают ничего об их прошлом. Пугает, что любой прохожий может оказаться их знакомым и шансом на то, чтобы всё вернуть. Они не знают ничего о себе. Ничего. Становиться невыносимо когда у тебя спрашивают банальное «Какое у тебя хобби?», а тебе ничего не остаётся ответить кроме...«Я не знаю.»
— Вадим? — послышалось со стороны, на что зелёный ничего не ответил. Лишь с третьего раза ему дошло, что обращаются к нему. Странно, но почему-то ощущение будто имя вовсе не его. Наверное, это из-за потери памяти. — Что? — отозвался он, вновь смотря на парня на соседней койки. — Ты завис... Что-то вспомнил? — он с надеждой смотрел на старшего. Зелёные глаза парня стали ещё более печальными. Ему не хотелось огорчать брата, но и соврать он не может. — Нет. Просто задумался, — в конце концов ответил он, и в груди неприятно кольнуло, когда он увидел расстроенное лицо Даниэля, — Эй... Ну, ты чего раскис сразу? Младший отвернулся и поджал колени, уложив на них голову. — Ден? Всё в порядке? — парень слегка заволновался. Ему плохо? В ответ синеглазый лишь махнул рукой, мол «Забей». — Даниэль, что-то болит? Может позвать медсестру? — зелёный хотел приподняться, но резкая боль, что прошлась с лопаток к голове, заставила его вновь лечь прямо. Со стороны младшего послышался всхлип и старший вмиг забыл о боли. Он ошарашенно повернул голову в сторону бирюзового и молча наблюдал как той укутывается в одеяло с головой. — Ден, ты чего? Вылезай давай, — продолжал говорить кудрявый, — Слух, ну ничего страшного, что не вспомнил. Вот выпишемся и тогда у нас больше возможностей будет. Ну, не реви ты, а? —Й-й-я п-прос-сто.... вспомнил... — еле как выдавил Даниэль, вылезая с-под одеяла. Старший насторожился и даже заинтриговался. Бирюзовый, что-то вспомнил. Интересно, это что-то из дальнего прошлого или до вылета на том клятом самолёте. — Что же ты вспомнил? — поинтересовался Вадим. Даниэль выставил указательный палец, прося брата, чтобы тот немного подождал, а затем налил воды из, рядом стоящего, графина. Когда парень немного успокоился он выдал: — Й-я вспомнил момент к-когда мы падали... — А, это... Я тоже. Мы тогда вместе сидели, я тебя успокаивал, — кинул старший, выдыхая. — Н-нет... Не это... Момент когда мы вылетели из самолёта... Я был в сознании даже после приземления, — сказал младший. — Опа... Ну, давай. Говори, что помнишь, — оба прекрасно понимали, что воспоминание не поможет им найти родственников, но интерес узнать, что-то новое был. — Т-тогда... Крыло... Оно оторвалось... И мы вылетели вместе с ним... Тогда ты кричал что-то, а потом отстегнул нас... Мы летели куда-то... И горели... Я помню как горели мои волосы, а тебе досталось по голове какой-то железкой...Ты меня к себе прижал, а потом мы упали в какой-то сугроб... Ты весь удар на себя принял, а потом посмотрел на меня... Улыбнулся и сказал, что-то, а потом потерял сознание, а я следом... Вот... Тишина вновь повисла в палате. Её прерывали лишь шаги, тихий гул за дверями и шум ветра, что был слышен из приоткрытых форточек. Оба парня даже не смотрели друг на друга, пребывая в раздумьях. Ситуация в принципе довольно логичная. Вот и причина почему они выжили и почему именно старший из братьев пострадал более всего. Спустя пару минут послышался смешок со стороны наиболее «обустроенной» койки. Даниэль непонимающе повернул голову в сторону улыбающегося брата. — Ты чего? — спросил бирюзовый. — Да так...— загадочно протянул он, — Просто думаю как ты компенсацию выплачивать будешь. Младший обомлел. — К-какая... компенсация?.. — испугано спросил он, не понимая о чём говорит старший, но прекрасно зная, что денег у него нет. — Ну смотри, — сделав серьёзное лицо начал зелёноволосый, — Я спас тебе жизнь при этом сам довольно сильно пострадав, и даже потерял память. Так как я тебя спас, то ты должен мне выплатить компенсацию за ущерб, что я получил. Второй парень побелел ещё больше. — Н-но... Мы же братья, и у меня н-нет денег! — воскликнул он, со слезами на глазах. — И что, что мы братья? А если бы ты меня убил, то в суде у тебя этот же аргумент был бы? В любом случае, даже если денег у тебя нет, то я могу дать тебе выплату в росстрочку, чтобы ты выплачивал всё по частям, — бросил Вадим, кладя здоровую руку за голову. Вот такой подобной чушью парень довёл брата до слёз, к тому же ещё и довольно посмеялся с этого. Когда же медсестра объяснила Даниэлю, что нет подобного закона, то он обиделся на старшего за такую нелепую шутку, на что тот, лишь ещё больше рассмеялся, но после притих, чувствуя, что голова начала болеть, а в глазах плыть. Младший из братьев вмиг забыл о своей обиде и позвал медсестру. — С ним всё будет в порядке? — обеспокоенно спросил парень, смотря как кудрявого усыпляют. — Да, не беспокойся. Это от того, что у него травма в районе головы. Такое бывает если он будет так активничать. Нужно потерпеть где-то недельку и всё будет в порядке, — объяснила девушка. После того как врач вышла, парень взглянул на, мирно сопящего брата, и сел рядом. Он слегка помялся, а потом взял старшего за руку и положил себе на макушку. Хотелось простого тепла и поддержки. Конечно, он мог попроситься у брата обняться или лечь рядом, но новое воспоминание напрочь сбило уверенность младшего. Вадим много сделал для Даниэля. Он сделал так, чтобы он мог сейчас вот так беззаботно перемещаться по палате, в то время как сам старший лежит, прикованный к койке. Совесть сжирала изнутри. Но почему? Почему она его мучает если всё произошедшее не его вина? Откуда такой груз? Может его подсознание помнит что-то, что было сделано до всего этого? Что-то плохое? Слезы потекли сами собой, а парень всё сидел, положив голову на койку брата. Широкая, по сравнению с его, ладонь брата всё ещё мирно лежала на макушке. От этого становилось спокойно и умиротворённо. Парень заметил многочисленные шрамы на руке старшего. Наверняка он был буйным в прошлом. Вскоре он так и уснул рядом с кудрявым. Хоть и активными их назвать нельзя, но состояние их организма заставляет вымотаться даже от простого пребывания в сознании. Поэтому сейчас эти двое крепко спят. Пусть отдыхают. Им обоим это нужно...***
Тем временем в доме клонов атмосфера никак не улучшилась после уезда двоих королей чёрных мастей. Наоборот, она накалилась. Все красные сидели в гостиной, в которой Пик объявил о трагедии. Данте поглаживал, рядом сидящего, Габриэля по волосам, пытаясь снять напряжение, которое испытывает |-й клон, но из-за ходящего туда-сюда нервного Феликса это выходит... Да, вообще не выходит. Ромео пьёт уже четвёртую кружку кофе за последние полчаса. Данте пытался как-то вразумить V||-го, ведь такое количество кофеина может повлечь за собой плачевные последствия, но его проигнорировали. — А сейчас?! Ты что-то чувствуешь?! — взволновано спросил Феликс Габриэля, уже трижды за последние десять минут. — Нет, ничего, — спокойно ответил шатен, всё ещё будучи напряжённым. — Фух. Хорошо... Данте! Что в новостях?! — переключившись с одного бубнового на второго, спросил блондин. Данте поднял телефон и, включив его, начал листать, уже открытую, ленту новостей. — Ничего, — ответил король, спокойно смотря в взволнованные, заплаканные, оранжевые глаза. — Ой... — послышалось со стороны, и взоры троицы устремились на Червового Короля, что в замешательстве смотрел на свои дрожащие руки, — Надо было тебя послушать, Данте. Феликс, всполошено, подлетел к розовому, хватая его за руки. — Ой мамочки! Ромео, что произошло?! Тебе плохо?! Может скорую?! Нет, лучше сядь, я сейчас же вызову врача! — со слезами на глазах, восклицал валет, на миг переняв роль Габриэля. — Солнце, мне просто стоит отоспаться и всё будет хорошо, — слабо улыбнулся Ромео. — Какое там «отоспаться»? Ты столько кофе выхлебал, что, наверное, спать дня два не будешь, — усмехнулся Данте. — Я сейчас же выброшу всё кофе! — уверенно сказал Феликс и направился к кухне, чтобы воплотить сказанное. Ромео же всё таки решил присесть, ведь дрожать начали теперь не только руки, но и ноги. — Стоит ценить тех людей, которые приходят в тот момент когда плохо тебе, а не им, — выпалил, Бубновый Король, закрывая глаза, и притягивая к себе Габриэля. Ромео взглянул на философа и, мельком зыркнув на кухню, чтобы убедиться, что его валет действительно занят выбросом кофеина, улыбнулся. — Я ценю его... Не представляю как бы я жил если бы с ним, что-то случилось. Точно также как не представляю, что сейчас чувствуют Пик и Куромаку... — выдавил розовый, с грустной улыбкой. Данте помолчал, а затем ответил: — Мы можем потратить жизнь на размышления о том, что могло бы быть...— Ромео вновь поднял взгляд на него, — Но если этого не произошло, то значит, что быть этому не суждено и мы просто тратим время впустую, — закончил он и облокотился головой на голову Габриэля. — Думаю, ты прав, — задумчиво протянул Ромео, обдумывая слова собрата. Через менее чем за минуту пришёл Феликс и встал перед Ромео с серьёзным видом. — Да, сладкий? — Теперь, я надеюсь, ты не будешь гробить своё здоровье, — сказал парень. — Да, прости. Я увлёкся, — виновато ответил король. — Больше не увлекайся, в-ведь я не выдержу если и с-с тобой, что-то произойдёт! — воскликнул парень, пытаясь подавить слёзы. Старший червовый аккуратно встал с места и обнял младшего. — Я обещаю, что буду беречь себя, и тебя прошу того же, солнце, — он поцеловал младшего в макушку, на что, тот упёрся носом ему в плечо, сцепив руки за спиной розового. Бубновые с грустью наблюдали за этой сценой. Сложно осознавать, что теперь их не восемь, а шесть. Нет больше клона №V и V|. Наверное теперь и нумерация поменяется. Хотя кто его знает? — Данте, — позвал старшего Габриэль, смотря ему в глаза. — Да? — Обними меня, — попросил эльф, со слезами на глазах. Данте пару секунд молча смотрел на валета, а затем крепко сковал его в объятиях. Поддержка со стороны дорогих людей... Это то, что им сейчас нужно.***
На следующий день в больнице у братьев предстояла важная встреча. К ним должен был наведаться прокурор для допроса. Этого момента ждали оба парня. — Я-я так волнуюсь! А-а если я, что-то попутаю? А вдруг я растеряюсь? А если он посчитает, что я вру из-за того, что начну заикаться? А если...— парню не дали договорить все варианты событий как его перебил раздражённый брат:— Да успокойся ты! Это прокурор, он профи и нам главное просто дать показания, а дальше он всё сделает. К тому же, если подумать, то его задача просто пробить по базе данных всех пассажиров самолёта, перед этим выяснив какой именно разбился, а дальше с родственниками созвонится и нас заберут. Ничего сложного, Ден, притормози со своей параноей. У меня почему-то есть чувство, что ты таким был всегда, — пояснил старший из братьев и откинулся на спинку. Медсестра любезно согласилась приподнять койку, чтобы парень мог быть в полусидячем положении, за что он премного ей благодарен. — Н-наверное ты прав... — стих бирюзовый и рвано выдохнул. Парень очень переживает по поводу сегодняшнего посетителя. Он должен ответить на все вопросы прокурора чётко и ясно, но для такой натуры как Даниэль это будет сложно, хотя брат заверил его, что по большей степени будет сам говорить, поэтому младшему не придётся много беседовать лишь кивать, да иногда слово вставлять. — Всё не кипишуй. Всё норм будет, обещаю, — Вадим приободрительно улыбнулся брату, на что тот также не смог сдержать улыбки. В дверь постучали и в палату вошла медсестра. — Мальчики, к вам посетитель, — радостно сообщила она. Старший из братьев удовлетворённо ухмыльнулся, а младший занервничал, но уже не так сильно. В палату вошёл высокий худощавый мужчина с вытянутым лицом и длинными волосами. Ну, не настолько длинными как у Даниэля, но его волосы достигали плеч. Он был в сером смокинге и выглядел высокомерно и нагло. Вадим взял на заметку, что если характер этого червя (почему-то первая ассоциация парня с этим типом именно такая) соответствует его виду, то он запросто поставит его на место, особенно если он будет грубить его милому братцу. — Здравствуйте, парни, — подал голос прокурор, когда молодая медсестра покинула палату. Зелёный побелел. Он и так был бледным, но сейчас его белое лицо было не от большой потери крови, что пока не до конца восстановилась, а от ужаса. Он прекрасно знает этот голос. Он запомнил его, ведь прекрасно вслушивался в тот диалог. Парень с леса. Один из торговцев. Этот парень, который был спокойнее всех. Неудивительно теперь, почему его не волновало, что будет в будущем. Ведь он прокурор. Он заодно с теми уродами. Больше всего пугало то, что мужчина всем видом показывал, что узнал братьев. «Спокойно, Вадим, нужно делать вид, что ты ничего не знаешь. Они не смогут забрать нас из больницы до выписки. Просто играй,» успокаивал себя в голове зелёный. — Вадим? Вы выглядите неважно,— обратился мужчина к кудрявому. — А! Брат, что-то болит? Опять голова? — заволновался младший. — Всё в порядке, просто в ушах зазвонило. Так... О чём там шла речь? — парень измученно улыбнулся. Наверняка в прошлом он много врал, раз даже сейчас у него так искусно выходит водить этих двоих вокруг пальца. — Чтож... Не волнуйтесь, парни. Я сделаю всё возможное, чтобы вернуть вас домой к родственникам, — сказал мужчина после получасового диалога с братьями и с победной улыбкой вышел с палаты. — Фух... — выдохнул Вадим и вытер пот с лица. — Эй. Всё в порядке? Ты практически ничего не говорил, — спросил младший, подсаживаясь к брату. Зелёноволосый взглянул на парня. Наверное будет опасно говорить ему о том прокуроре. Даниэль не умеет притворятся и сразу выдаст их. Почему-то старший был в этом уверен. — Ничего такого, — он улыбнулся и погладил парня по бирюзовым волосам, —Просто переволновался.