Школа Магии

Мегуми, конечно, не злился на друга, но то, что тот скинул на него Сукуну, вместо того, чтобы разъединить их конфликт, оставило вопросы, на которые он собирался получить ответы. Парень возвращался в комнату после того, как девушка их отчитала, и застал Итадори с глупой улыбкой на лице и немигающими глазами. Сколько он так уже лежал, это лишь вопрос времени. — Ну, и что за повод? — не сложно догадаться, что Сатору всё-таки дорвался до своего, Мегуми это понял по тому, как он чуть ли не светился, когда вошел в дом. Странно, что Сукуна этого не заметил. Видимо, ему было важно доказать, что еда должна быть общей, и поэтому стащил именно его йогурты, вместо того, чтобы спросить. — О чем ты? — Итадори все так же смотрел в пустоту, не обращая внимания на Мегуми, который пару раз помахал ладонью перед его лицом, не получив ни одной реакции в ответ. — О твоем дурацком выражении лица. — Это так заметно? — Юджи подскочил на кровати, руками ощупывая лицо, чем развеселил Фушигуро, отгоняя у того остатки неприятного осадка после ругани. — Ну, как сказать, как светящаяся елка ночью, — пустив смешок, Мегуми отстранился, садясь на свою кровать, он наблюдал за метаниями соседа, пока на его лице всё ещё виднелась легкая полуусмешка. — Правда? — растерянное выражение лица Юджи тут же сменилось на ликующее, и он поспешил озвучить недавнее, как он считал, признание от Годжо-сенсея. — Слушай, кажется, я нравлюсь Годжо-сенсею. — Он тебе признался? Или ты это сам решил? — Мегуми стало понятно, кто заставил его друга, как гипнотизированного смотреть в никуда. Поэтому, получив, наконец, живую реакцию, он просто завалился на кровать, повернув голову в сторону Юджи. — Нет, он ничего такого не говорил, но ты не знаешь всей ситуации, не говори так, — подушка, кинутая Юджи, очертила траекторию прямо в голову парню, за что была отправлена в обратный полет, только уже в лицо. — И знать не хочу, что вы там творили. Но либо он распустил руки, либо ты себе что-то надумал. Одно из двух. — А если я скажу, что он выпустил свой запах? — Мегуми замер, не веря своим ушам, чтобы Сатору и открыл свой запах кому-то, должно было случиться что-то для него важное, дабы такое произошло. — Ты в этом уверен? Может, тебе просто показалось? — парень поднялся, свешивая ноги с кровати, и уставился своими голубыми глазами прямо на Юджи, который сжался под таким внимательным взором друга. — Не показалось. Он целовал меня, когда я почувствовал его, ой, — Итадори испуганно прижал руки ко рту, понимая, что сказал лишнее, но выражение лица друга не поменялось, и он замер в ожидании ответа на свою реплику. — Должно быть, была веская причина, он его не выпускал уже несколько лет, — такие подробности пробудили интерес Итадори. Он, конечно, знал, что многие маги скрывают не только свой запах, но и сущность, потому что это мешает им или ставит в неудобные положения. Но Юджи казалось, что Годжо-сенсей не из тех самых людей. — Слушай, тут такое дело, — парень замялся, теребя рукав толстовки, которую так и не снял. Он старался подобрать слова так, чтобы не вызвать подозрений у Фушигуро, иначе будет сложно отвертеться. — Ты знаешь, как образуется связь с истинным у магов? — вдохнув побольше воздуха, Юджи быстро протараторил свой вопрос и ждал ответа, который не заставил себя ждать. Сидящий на краю кровати Фушигуро всё ещё пребывал в мыслях, когда вопрос друга сложил в его голове два плюс два. — Знаю, но не скажу, — Мегуми поднялся с кровати и уже было собрался выйти из комнаты, как сзади на него наскочил Итадори и потащил в сторону кровати, не давая вырваться. Между парнями завязалась небольшая потасовка, в которой они скрутились в замысловатый клубок. Но Юджи все равно одержал верх и восседал на Фушигуро, удерживая его руки над головой. Любой, кто зашел бы в комнату без стука, рисковал не так понять омег, которые ерзали по полу в весьма недвусмысленной позе. Оба выглядели раскрасневшимися и тяжело дышали. Дернув на пробу пару раз руками, Мегуми оценил своё положение и то, что его друг совсем себя сейчас не контролировал, а значит, завтра он будет ходить с синими запястьями. Он мог бы вырваться из захвата, ударив Итадори коленом вдоль позвоночника, но решил, что это будет жестоко по отношению к нему. — Хорошо, Мегуми, я тебя понял. Давай заключим сделку, — Фушигуро продолжал молчать, но вырываться перестал, выжидая условия, всматриваясь в карие глаза напротив. — Ты мне расскажешь о парах, а я про силу Сукуны, я же знаю, что ты уже видел его форму проклятия, — Итадори понимал, что это рисковый шаг — говорить такую информацию, но сейчас Мегуми мог помочь ему разложить весь пазл в голове, прежде чем он оступится и попадет на все те же грабли. «С одной стороны, эта информация ему даст полноту картины, а с другой — он может ошибиться и будет страдать. Даже перспектива узнать об этом мудаке не стоит таких жертв, но все же не просто так этот белобрысый хрыч открылся ему? Сколько прошло времени после Сугуру?» — Фушигуро растянулся на полу, полностью прекратив вырываться, и пока в его голове крутились шестеренки, Юджи пилил его своим взглядом, потихоньку ослабляя хватку на запястьях. — Ладно, но если сейчас все твои догадки пойдут крахом, пообещай, что ты не замкнёшься в себе. Кивни, если понял, — Итадори с взглядом щенка закивал, ближе склоняясь к парню. — И отпусти меня, наконец. Юджи, словно очнувшись, резко отпрянул, перекатываясь по полу на другую половину. Слегка замявшись, он встал и протянул руку Мегуми, тот принял помощь и поднялся на ноги, растирая запястья с уже наливающимися отпечатками от пальцев. — Во-первых, чем он пах? — Фушигуро опустился на свою кровать, следом за ним такой жест повторил Итадори, усаживаясь в позу лотоса напротив. Юджи пытался описать всего мимолетный запах, который почуял в кинотеатре, в чем ему помогла толстовка, которую он поспешил стащить с себя. — Мятой, такой сильной, но не то чтобы резкий запах ментола. Ну, знаешь, нежный, что ли. На кофте должен был остаться. Может, учуешь, — перекинув кофту к другу, Юджи сидел в ожидании, но получил только равнодушный взгляд и следующий вопрос. — Хорошо, второе: что ты почувствовал в тот момент? — Моя внутренняя омега будто взбесилась. Меня потянуло к нему, а в душе что-то творилось, я не могу это описать. Но это было что-то типо маленького пожара. Было тепло и так хорошо, но это быстро прекратилось, — все слова парень сопровождал активной жестикуляцией, потому что говорить громче он не мог, почти все, кроме них уже спали, вот он и выливал все эмоции в резкие и непонятные движение руками. — Сейчас ты чувствуешь его запах, когда кофта у меня? — Фушигуро поднял руку с зажатой толстовкой вверх и помахал ей, но получил тот ответ, который слышать бы не хотел. — Да, я даже отсюда его чувствую, поэтому я и перевел стрелки на тебя, чтобы Сукуна не учуял. Прости, — омега виновато сжалась под голубым взглядом, у Юджи внутри разворачивалась буря эмоций, от чего-то его грудную клетку словно пережало прессом, а дыхание сбилось. Казалось, что сейчас что-то будет. — Нет, не остался. Его чувствуешь только ты, его истинная пара. Так что мог бы и братца своего от меня спровадить, — кофта аккуратно прилетела в руки к её владельцу, а Итадори пытался осмыслить, что сейчас услышал. В его голове словно появился туман, а вокруг образовался вакуум, через который доносился голос Фушигуро, как через толщу воды. — Что? — сморгнув появившееся наваждение, Юджи глупо уставился на соседа, пропустив все его слова мимо ушей. Мегуми глубоко вдохнул воздух и начал повторять заново. — Если кто-то из пары скрывает запах, то после сокрытия его чувствует только пара. Полноценная связь образуется посредством укуса в заднюю часть шеи во время полового акта. — Получается, я верно понял, и мы все-таки пара? — Угу. Глупое влюбленное выражение лица снова появилось на лице у Юджи, и Мегуми, решив пока оставить своего друга пребывать в мире розового цвета, отправился, наконец, в душ. Когда он вернулся, часы показывали уже второй час ночи, но на улице было светло, как на рассвете. Луна шла на возрастание и поэтому светила ярко в небе, и это было хорошо, чего не скажешь о погоде. Середина октября выдалась холодными ночами, и сейчас из приоткрытого окна тянулся холодный ветер, скользя по полу, отчего кожа Фушигуро покрылась мурашками. Мегуми поспешил закрыть его, поскольку Юджи, видимо, настолько ушел в свою реальность, что его ничего не волновало. Радовало омегу то, что за время его отсутствия друг переоделся и завалился в кровать, а не лежал мертвой тушей в уличной одежде. Под размеренный стук часов, лежа в темноте, Фушигуро отметил, что Юджи не спал, и поэтому он ждал, когда прозвучит вопрос, на который он знает ответ, но рассказывать не будет. До Итадори всегда всё доходит с задержкой, это он давно понял. Кокон с противоположной стороны зашуршал, а после появилась розоватая макушка, а затем и лицо омеги. С минуту тот щурился, привыкая к лунному освещению в помещении, а затем сфокусировался взглядом на силуэте напротив. — Почему ты сказал, что у Годжо-сенсея должна была быть веская причина на это? — Фушигуро решил перевести тему разговора в другое русло. Это не его история, и рассказывать об этом должен не он. — Не знаю. Лучше выполни свою часть сделки и будем в расчёте, — голубые глаза в свете луны, казалось, сверкали, как два алмаза, пока вглядывались в противоположную сторону комнаты, отчего Юджи слегка засмотрелся на них, отмечая, что есть какое-то сходство с цветом глаз Фушигуро и его опекуна. — Ю-ю-ю-юджи, ты всё ещё думаешь о вашей истинности? — Мегуми помахал рукой, привлекая к себе замершего парня. — Ох, да, но не переживай, так о чем ты? — Итадори встрепенулся, усаживаясь на кровати, опираясь спиной на подушку. — О Сукуне, о ком же ещё. — А, да. Ну, в общем и целом он вроде полукровки. И да, я знаю, что такого термина в мире магов не существует, но по-другому не опишу. Он может принимать форму проклятия на недлительный срок. Это очень сильно его изматывает и забирает силы, но не принимать её он физически не может. Это тоже отражается на его здоровье. — В смысле, он должен её принимать, но надолго в ней не может задержаться. Я правильно понял? — Верно. Ты, может быть, видел, как его изображали в книгах по проклятиям. — Да, по описаниям у него было четыре руки, татуировки на всем теле, две пары глаз, и рот на животе, и какая-то деревянная маска на пол-лица, — Мегуми мысленно содрогнулся, представляя, какой силой обладал бы Сукуна, если бы не имел человеческих принципов, как сейчас. — Точно. Дедушка смог найти какое-то заклинание. По правде, он использовал все, что мог, потому что было странно, когда у маленького ребенка посреди улицы появляется рот на щеке. В первый раз смотрелось просто жутко, — Юджи издал нервный смешок и продолжил дальше. — Он каким-то чудом нашел ритуал, который позволяет разделить проклятие с сосудом, только если оно является его копией, то есть точным воплощением. — Подожди, но у тебя нет таких особенностей, как у него. Ты человек и имеешь пропорции человека, — Фушигуро нахмурил брови, но продолжил слушать дальше, в надежде, что что-то проясниться новое. — Ага, но оказывается, что он выглядел, как и я сейчас, просто в другом облике. Когда нас разделили, только спустя время это стало уже отражаться на нём, и дедушка вновь начал искать информацию. Всё в тех же письменах говорилось, что если проклятие отделить от сосуда, а их совместимость составляет более 90%, то и проклятая энергия разделится на двоих, — Итадори замолчал, нервно заламывая пальцы на руках, не зная, стоит ли продолжать говорить, но Мегуми смотрел на него, будто зная, что это не всё, и под этим взглядом ему было слегка неуютно. — Все те показатели, что сейчас есть у меня, это благодаря той силе, что передалась мне от Сукуны. Но поскольку у него неполная форма, чтобы он мог сосуществовать спокойно, ему нужна пара. Так было написано в тех письменах, что нашел дедушка. Но вот тут есть проблема, — Юджи смолк, в комнате повисла тишина, нарушаемая размеренным тиканьем часов. — Какая? — Фушигуро ждал, но когда через пару минут молчание затянулось, ему это не понравилось. — Он отказывался искать пару и даже спустя столько лет отказывается на отрез. А те письмена он сжег, — Мегуми удивленно раскрыл глаза, смотря в пустоту перед собой. «Неужели такому человеку есть что скрывать или он боится? Вопросов становиться только больше, а ответов всё меньше и меньше», — парень задумчиво потер бровь и поднялся, поудобнее располагаясь на кровати. — Подожди, давай подытожим. Он имеет половину силы проклятия, обязан перекидываться в эту форму, но и не должен, но в обоих случаях страдает. Для того, чтобы восстановить баланс, ему нужна пара, но он отказывается. Я правильно понял? — Угу. — Я видел его лишь раз, но всё, что я заметил — это: длинные и острые ногти и пара глаз, а ещё сильную волну ужасающей ауры. Я могу её сравнить по мощности разве что с Сатору, да и то это была его неполная форма. — Да, но нет, у него вряд ли будет четыре руки. Всё, что ему передалось, это то, что ты видел, ну и рот. С помощью его проявления он иногда приводит тонус в норму, чтобы не свалиться в горячку. «Уф, вроде больше его ничего не интересует, пусть будет так. А то вряд ли за такие подробности Сукуна меня по головке погладит. За такое он закопает меня самостоятельно, и тогда прощайте, друзья, и здравствуй, дедушка», — Итадори молился всем богам, каких знал, лишь бы его друг не начал расспрашивать дальше. — Понятно, а может быть так, что он знает о вашей с Сатору истинности? — вопрос прозвучал в пустоту, будто тот общается сам с собой, но Юджи знал, что вопрос адресовался ему. — Чёрт его знает. Наверное, да, а то вряд ли бы он так рьяно меня защищал в нашу первую встречу с Годжо-сенсеем. Обычно ему хватало своего фирменного взгляда, а в тот раз он даже подавляющую силу альфы выпустил, лишь бы меня спровадить. Но ты не говори ему, хорошо? — в голосе парня слышалась мольба, и от мысли, что он и Сукуна могут о чем-то разговаривать, как нормальные люди, а не посылать друг друга, вызвала смешок у Фушигуро. — Где ты видел, чтобы я и он о чем-то секретничали? — теперь вместо задумчивости и сосредоточенности лицо Мегуми выражало свой привычный равнодушный вид, но в голосе слышалось удивление и даже нотки смеха. — Ты прав. Ладно, давай ложиться, а то скоро вставать. Спокойной ночи, — Юджи облегченно выдохнул и перевернулся на другой бок, сразу проваливаясь в сон. — И тебе, Юджи. Мегуми услышал, как сразу засопел Итадори, и спустился ниже, но заснуть он так и не мог, терзаемый догадками и всё новыми цепочками выстраиваемых фактов, но пробелы были существенные, и их нужно было заполнить. Ближе к утру, когда солнце начало вставать из-за горизонта, а ночь сменяла краски, он, наконец, смог провалиться в царство морфея беспокойным и обрывистым сном.

***

Утро не задалось с самого начала. Когда Итадори открыл глаза, то на улице уже вовсю главенствовало солнце, а Мегуми в комнате не оказалось. Резко подорвавшись с кровати, он зацепился ногой за рюкзак и ободрал ногу. Выматерившись, он на скорую руку нацепил на себя футболку и спортивные штаны. Направляясь к выходу, Юджи схватил вчерашнюю толстовку, что валялась бесформенной кучей на тумбочке. На улице как бы не май месяц, и заболеть он не хочет. В доме было пусто, поэтому парень сорвался на бег, быстро добираясь до поля, однако тренировки пошли ему на пользу, и добежал он за считанные минуты. Пройдя через ворота, он наблюдал за тренировкой друзей и отдыхающим в тени братом. Сатору же нигде не было видно, что слегка расстроило его. Отдышавшись, Юджи направился к остальным. — Почему меня не разбудили? — напуская как можно больше трагичности и разочарования в голос, парень остановился в метре от Рёмена и надулся, показывая всем своим внешним видом обиду. — Это ты, мелкий? — резко открыв глаза, Сукуна посмотрел на него странным взглядом, резко подрываясь с места. — Чем от тебя пахнет? — голос брата сквозил сталью, а глаза вспыхнули красным, отчего парню стало не по себе. Юджи гулко сглотнул, в голове всплыли слова Мегуми, что если пара истинная, то запаха быть не должно, и с ужасом осознал, что, кажется, всё-таки где-то по жизни он проебался, и на его кофте остался аромат ментола от Сатору. — Чем? Я ничего не чувствую, — разворачиваясь назад, парень собирался дать дёру, но сегодня, видимо, все было против него. — Иди-ка сюда, — резко схватив за капюшон уже собирающегося бежать Юджи, Рёмен припечатал его спиной в дерево, обнюхивая, как ищейка. Пока происходил своеобразный допрос без слов, Нобара и Мегуми, завидев такую картину, поспешили к ним. Юджи же зажмурился и сжался в ожидании криков, но их не последовало. — С каким омегой ты якшался вчера? — А? — с изумлением распахнув глаза, Итадори уставился в глаза Рёмена и подметил, что его зрачки резко расширились, а дыхание участилось. Все тело слега потряхивало, прямо как у него вчера. — От тебя несёт жасмином, и я спрашиваю, с каким омегой ты вчера якшался? — голосом Сукуны можно было резать металл, настолько твердым и грубым звучал его баритон. Подоспевший Мегуми услышал последнюю фразу, и его сердце пропустило удар. Отчего-то неосознанно он отошел назад, не понимая, как его запах мог остаться на кофте Юджи, если он исправно пьёт таблетки. — Я не знаю. Вчера врезался в кого-то, может он и остался. Тебе-то чего? Отпусти, — облегченно выдохнув, парень стал вырываться от такой унизительной позы. Он висел в воздухе, его ноги не доставали до земли, и только рука брата служила ему верной опорой и спасением от пары синяков. — Если ты знаешь, кто это и молчишь, тебе же потом не поздоровиться, — отпустив парня, разозленный Сукуна направился на выход, проходя мимо замершего Сатору, задевая его плечом. — Что произошло? — Годжо только вернулся со скучнейшего совещания и застал картину, которой он не нашел объяснения самостоятельно, но ощущение, что случилось что-то нехорошее, не давало ему покоя. — Я не знаю. Он как с цепи сорвался, когда меня увидел. Сказал, что от меня несет жасмином и требовал сказать, кто это. А я даже его не чувствую. Сами понюхайте, — Юджи выставил руки в стороны, пытаясь при этом сам себя обнюхать, но ничего не почувствовал, даже вчерашнего аромата альфы, и грустно вздохнул. Вся произошедшая до абсурда ситуация ему не давала покоя. Было чувство, что он что-то упускает, но не мог понять, что именно, хотя ответ как будто был поблизости, почти на поверхности. — Жасмином, говоришь? — Сатору, приложив палец к подбородку, делал вид, что пытается думать. На самом деле же он наблюдал за Мегуми и его реакцией. «Не мог мой запах остаться, просто не мог, я ведь пью их и даже не пропускаю прием. Может сбой в организме?» — Фушигуро стоял в стороне, просчитывая варианты, где мог проколоться. Нобара подошла к Итадори и действительно стала его обнюхивать, но кроме персиков ничего более не учуяла, чем и поставила окончательный крест в мысленных копаниях Мегуми. — Только персики. Может ли это значить, что ты вчера врезался в его пару? — девушка задумчиво приложила пальцы к губам, обдумывая его слова. — Да, но ни в кого… — договорить Итадори не смог, его прервал Сатору, чем получил от омеги непонимающий взгляд. — Возможно, мы вчера и врезались в кого-то, но вряд ли сейчас его найдем. Так что давайте шуруйте на поле. А ты поди сюда, у меня для тебя задание, — блондин пальцем поманил Фушигуро к себе, уводя подальше. — И? Я чего-то не знаю? — Годжо засунул руки в карманы пиджака и перекатывался с пятки на носок, выжидая недостающих фрагментов рассказа для полноты картины. — Отвали, я не знаю, как он оказался на его кофте, я только поддержал её в руках. Но это точно не истинность, не могу я быть его парой, я пью таблетки, — Фушигуро упорно старался найти объяснение, почему его природный запах, который уже как три года не появлялся, вдруг резко решил проявиться. — Тебе нужно сходить к Сёко. У тебя точно летом была течка или ты и Маки мне соврали? — Мегуми не стал отвечать на этот вопрос, отвернув голову в сторону. «А что я ему скажу? Что её вообще нет? Так он сразу отберет таблетки и поставит тотальный контроль надо мной. Блять, как все не вовремя». — Стал бы я тебе врать. Когда это я тебе вообще врал? — Мегуми отозвался равнодушным тоном, будто проявление запаха — это для него обыденность. Вот только ни черта. Он ненавидел сущность омеги, а теперь выясняется, что его альфа – это проклятие с личиной самодовольного мудака, да еще и, видимо, необрадованный такой новости, если судить по его реакции. — Сходи к ней, если почувствуешь себя плохо. Это не шутки. А с Сукуной тебе надо как-то самому разобраться. И чем быстрее, тем лучше. Сатору еле удержался, чтобы не ляпнуть: «постоянно», но вовремя прикусил язык, дабы не дать понять Фушигуро, что все его потуги обмануть его всегда были видны и оставались незамеченными только по инициативе его опекуна. Он знал парня как облупленного. Все-таки шесть лет прошли не так уж и просто, а сейчас тот явно без зазрения совести ему врал. — Я уж сам разберусь. Немаленький. А вот тебе придётся рассказать Юджи про Сугуру, и чем раньше, тем лучше, — парень как никто другой знал, что это больная тема, но сейчас он таким способом переводил стрелки с себя. — Что ты ему наговорил? — голос из ровного сейчас наполнялся беспокойством и слегка нотками злости, таким блондина, наверно, доводилось видеть редко, но Мегуми тоже не промах и почти видел все состояния опекуна, вплоть даже до алкогольной зависимости. — Ничего. Сказал, что это не моё дело. Сегодня я, наверное, пропущу тренировку, — Фушигуро направился к своим друзьям, оставляя Сатору в одиночестве, решив, что никуда не пойдет, если запах появится снова. Он справится сам, как, впрочем, и всегда, без советов.