Отражения Луны

      Знаете ли вы, что такое одиночество? Полуночные разговоры по душам с Алисой? Дежурные поздравления с праздниками от коллег и подчинённых? Одинокий ужин китайской лапшой, подоконник под тобой и твой силуэт в тёмном окне, возвышающийся над миром; смотреть туда, в суету, где все куда-то торопятся, бегут, где у каждого есть родной человек? Пьяные диалоги со своим отражением, слёзы до соплей и летящий в зеркало бокал? Презрительно отворачиваться от целующихся счастливых парочек? Счастливы все одинаково, а несчастны по-своему? Верно ли это? Осталось ли хоть капля правды в прописных истинах? Ничего такого не осталось в мирах, по которым я странствовала, но грозит вернуться в мою жизнь сейчас...       Я сижу на больничной койке и поматываю ногами взад и вперёд. Реальность кажется фантастичной, но мне удалось вырваться из порочного круга, начертанного на моём жизненном пути Тарологом. Нет больше Тотспела и Долины Наваждения, вредной Примы, пленительной Мэри, вечно сомневающегося Роба, трогательного Лиама, увлечённого Берта, целеустремлённого Деймона… Вздыхаю. Та жизнь кажется более живой, чем мой прежний мир. Этот мир. Настоящий, в котором я — мастер возводить мосты. Усмехаюсь. Возводить мосты… Как громко сказано. Возводить мосты для клиентов и сжигать их для себя.       Хоть я и снова «дома», мне всё равно не по себе. Я прошла квест, преодолела испытание и все уровни, а где же босс? Или его нет? Или он есть и где-то притаился? А может, и этот мир выдуман и сейчас войдёт сюда женщина-доктор, похожая на Жозефину? Напряжённо смотрю на закрытую дверь, и мне кажется, что за ней мелькают тени. Или это просто игра воспалённого пережитым разума? Вопросы, от которых я могу сойти с ума, могу, но не буду. Только не сегодня, сегодня я вернусь к себе домой, смою с себя пыль странствий по вселенным и… буду жить, как прежде. Вот только выйдет ли?       Я слегка вздрагиваю, когда ручка двери прокручивается и в палату входит… врач. Неожиданно в пунцовом халате. Что-то не припомню у тех, кто давал клятву Гиппократа, таких ярких цветов. Но присматриваюсь и облегчённо вздыхаю. Никогда его не видела и не знаю, и это хорошо. Наверное, по-счастливому глупо улыбаюсь доктору — он немного хмурит брови и почёсывает переносицу, явно пытаясь скрыть смущение.       — Вы вполне здоровы, мисс… — он перелистывает бумаги.       — Селена, — срывается с моих губ, и я рада, как ребёнок, потому что могу произносить своё имя.       Мужчина кивает и невольно улыбается в ответ.       — И мы больше не смеем Вас задерживать, — эскулап что-то чёркает в анамнезе и уже собирается уходить.       — А мои вещи? — спрашиваю поспешно.       — Из вещей на Вас были пиджак и брюки, в заднем кармане мы нашли удостоверение личности и смартфон, кто-то сильно ударил Вас по голове, мисс Селена, вчера на ярмарке, я сочувствую. Есть ли кому позаботиться о Вас, Вам нужна помощь? — он выглядит немного растерянным, словно бы сам от себя не ожидает таких вопросов, окрашенных чуточку ярче, чем праздное любопытство или просто человеческое расположение.       «Ну же, Селена, улыбнись кокетливо и невзначай дай свой номер телефона, он же явно ждёт», — подсказываю сама себе.       Однако вместо этого молча киваю. Доктор покидает помещение, после него приходит медсестра и приносит мою одежду, после чего уходит так же молча.       — Ну надо же, здесь меня не было ночь, а там я пережила почти что жизнь, — ворчу я, облачаясь в свою одежду, в кармане прощупывается удостоверение личности.       Достаю его поспешно, дрожащими руками, всматриваюсь в кусок пластика как во что-то важное и вижу своё имя, своё настоящее имя — Селена. Ведь глаза не могут меня обманывать. Беру телефон в руки и свайпаю список номеров, останавливаясь на одном из книги. Зуммер сработал, и мне остаётся лишь терпеливо дожидаться, пока…       — Мисс Селена? — уважительно вопрошают на том конце твёрдым ровным голосом, а мне хочется развизжаться прямо на этом месте от внезапной безотчётной радости.       — А… — теряюсь, — Роб… Роберт… господин Штицхен, — я…       — Мисс Селена? — вновь повторяет, но уже не так официально, слышу "человеческие" нотки, а не обезличенный "механический" голос должностного лица, облечённого властью.       — Я была в больнице… — начинаю невпопад, тут же теряюсь, задавая мысленный вопрос, зачем ему эта информация, но уже поздно отступать.       — С Вами всё в порядке? Вам нужна моя помощь? — более обеспокоенно, чем требуется для служителя закона.       — На меня напали, ударив по голове, травма незначительная, ничего не украли, — тараторю я.       — Вы хотели бы написать заявление? — слышу, что берёт себя в руки, словно бы осаживая сам себя: надеялся на другой исход разговора?       — Н-нет, — немного теряюсь, — я бы хотела поговорить, Ро… господин Штицхен.       В трубке тишина.       «Навязываюсь… — стало неловко. — Я же ничего о нём не знаю, здесь, в этой жизни... Возможно, он не одинок…»       — Завтра в пять часов по полудню, кафе «Лепстот», на пересечении третьей и восьмой Авеню, — распознаю в тоне его густого голоса волнение, — Вас устроит?       — Я буду, — говорю кратко, не припомню такого местечка, но звучит очень уютно, после загуглю.       Мы прощаемся теплее, чем начали свой разговор. Спешу домой, мне нужно отдохнуть и привести мысли в порядок. Короткий передых и снова в бой. Покой нам только снится. В душе вспоминаю о Мэри. Наскоро вытираюсь и впопыхах набираю номер её телефона. Почему-то сердце колотится.       — Да? — настолько настороженно, что у меня холодеют кончики пальцев.       — Мэри, здравствуй, — произношу как можно будничнее.        Молчание.       — Что у тебя с работой? — спрашиваю напрямую: будь что будет, так легче, сразу видны намерения человека.       — Пришли отобрать последнее или подадите туда нелестную характеристику?! — сухой смех поражает, но ненависти я не чувствую, скорее, её слом.       — Нет, зову обратно к себе, — пытаюсь соблюсти официальность, но, кажется, у меня плохо выходит, она чувствует моё смятение.       — Что? Уже никто не хочет работать с мисс «Железная хватка»? — насмешливо.       — Дело не в этом… я разобралась в той ситуации, да и ты мне нужна… на новый проект, ты человек с опытом… — вру напропалую, но я что-нибудь придумаю.       И случилось то, чего я никак не ожидаю. Мэри всхлипывает.       — Правда? — она глотает слёзы.       — Да, жду тебя завтра, попьём кофейку, и я расскажу о деле, придёшь? — с затаённой надеждой.       — Приду, — спокойна и чуточку счастлива.       В задумчивости не выпускаю телефон из рук, которые дрожат, а внутри сжимается всё от страха и волнения, но мне необходимо услышать его голос. Вроде цифры номера не его, но подписан как Деймон.       — Селена? — мужчина более чем ошеломлён.       — Деймон, — даже не здороваюсь, словно бы мы расстались вчера — так и было в реальности Таролога, — выслушай, пожалуйста, я не преследую…       Молчание. Уже хорошо, что Деймон не вешает трубку и готов говорить со мной.       — Я всегда хотела сказать, как я тебе благодарна за всё: за то, что ты когда-то оставил меня, за то, как ты повлиял на меня, на то, кем я стала сейчас…       — Если бы не твоя патетика и не огромный кусок времени с момента, как мы расстались, я бы подумал, что ты саркастично настроена, но похоже, что нет, — говорит он, чуть хрипя на последнем слове, что выдаёт его обескураженность. — Я рад слышать тебя, Селена…       — Взаимно, Деймон, — вздыхаю с облегчением.       — Может быть, встретимся? — с напором.       И я усмехаюсь, узнавая его манеру.       — Как-нибудь найду в своём плотном расписании местечко для тебя, — уже хохочу.       — Язва, — бросает он мне. — Я не отступлю.       — Ха, посмотрим, кто кого, — манера флиртовать, он знает, что я несерьёзно.       — Я рад, — вот теперь я слышу откровение от бывшего, в голосе нет и намёка на улыбку, — ты… здорова.       — Угу, — отключаюсь от звонка и падаю на удобный матрац кровати, прикрыв на миг глаза.       Но заботы этого мира настигают меня. Раздаётся телефонная трель. Мне приходится ответить на вопросы своего секретаря и отдать распоряжения на сегодняшний день, но потом-то я свободна. Свободна делать всё, что хочу. И почему я раньше не позволяла себе отдохнуть, жить не позволяла: ни себе, ни другим?.. Ведь это всего лишь вечер, несколько часов до сна. Пусть это маленький отрезок времени в моей жизни, но я могу его потратить на то, в чём всегда себе отказывала.       В холодильнике оказалось мороженое. Принюхиваюсь. Вполне себе ещё съедобное. Тянусь за ложкой, как слышу звонок во входную дверь.       — Кого ещё принесла нелёгкая, — раздражённо, внутри протест: я никого не жду, мне не хочется, чтобы кто-то вторгся в неожиданный сегодняшний комфорт с самой собой.       Но этот кто-то настойчив, в раздающихся переливах дверного звонка мне чудится истерика. Немного тревожно распахиваю дверь и вижу…       — Лилит, — шипит та, что похожа на меня как две капли воды.       — Кто ты? — меня охватывает оцепенение, и я хочу вытолкать её за порог.       Она напористо идёт на меня, её глаза полны ненависти, а щёки горят нездоровым румянцем.       — Лилит, — на этот раз она взвывает и хватает меня за горло.       Не увернувшись, успеваю сказать свободным горлом:       — Я — Селена.       — Ты — Лилит, я — Селена, — имена произносит так, словно бы каркает.       — Ты что-то путаешь, — начинаю хрипеть, ощущая нехватку воздуха. — Отпусти и поговорим, отпусти…       Хватка слабеет, она сомневается, довести ли дело до конца или отпустить. Любопытство всё же пересиливает ненависть, клокочущую в ней. Она опускает руки, и я приглядываюсь к ней, к той, что похожа на меня, как отражение в зеркале, нет, та, кто я.       — Что за наваждение? — бормочу. — Кто ты?       — Я — Селена, сказала же я тебе, — уже раздражённо, повышая голос, а я спешу закрыть дверь во избежание досужего любопытства со стороны соседей.       — Селена — я, а ты, скорее всего, Лилит, ты из Тотспела? — спрашиваю, с опаской обходя её.       Она с непониманием смотрит на меня, и я вижу, что в её зеленоватых глазах отражается то же чувство, что сейчас испытываю я, — почти животный страх вперемешку со жгучим интересом.       — Я могу доказать, — говорю я и тянусь рукой к карману домашних брюк, чтобы достать удостоверение личности, не расстаюсь с ним ни на минуту, показываю ей.       — Этого не может быть… — ошарашенно проговаривает девушка напротив меня, а я смотрю на неё как на своё отражение. — Я — Селена, как ты здесь оказалась, почему нас двое?       Я не могу ответить на поставленные ею вопросы, и, наверное, мне надо опасаться, но моё внутреннее чувство говорит мне о противоположном. Оглядываю её — она измождена, её одежда обветшала, как будто девушка была долго в пути и не имела возможности сменить её.       Беру её за руку и веду в гостиную. Она растеряна, не сопротивляется и садится на диван — усаживаюсь рядом, неотступно следя за её лицом и пробегающими по нему эмоциями, ловя себя на мысли, что никогда бы не подумала, что моё лицо настолько живо, что передаёт их безошибочно для распознавания.       — Давай я расскажу по порядку, — предлагаю, видя, что Лилит (?) пытается собраться с мыслями. — Невероятным образом я очутилась в Тотспеле вначале, затем в Долине наваждений, периодически встречая Таролога, сталкиваясь в двух мирах с одними и теми же людьми: Робом, Мэри, Лиамом, Бертом…       — А потом? — жадно спрашивает она.       — А потом я уснула каким-то рядовым вечером и вуаля — я снова вернулась в свой привычный мирок.       Чувствую настороженность Лилит, но она не спешит начинать разговор.       — А как ты? — спрашиваю, решив подтолкнуть, надеясь на откровенность, но увидев её недоверчивый взгляд, я тут же объясняю: — Может быть, мы найдём истину…       Пожимаю плечами, она расслабляется, глубоко вздохнув.       — Я была и в Тотспеле, и в Долине, и в Аскинесе, и в Глостене, и в… — начала тараторить она.       — Погоди, погоди… ты о чём вообще? — мне остаётся только хлопать глазами.       — Я о том, куда ты не попала, я о том, в какие миры меня закинул Таролог, прежде чем очутиться в этом, и вернулась я обратно, то есть сюда, так же, как ты, тривиально — уснув, — после её объяснений не становится понятнее, ещё запутаннее.       — Я не понимаю, зачем это всё? — не знаю, почему я задаю такие вопросы, но это рвётся из меня как поток эмоций, который невероятно трудно сдерживать.       Лилит молчит, нервно потирая подбородок.       «Не моя привычка», — на периферии сознания.       — Ты не Селена, — говорит она уверенно. — Ты — Лилит, а это мой мир, а тебе до своего ещё добираться и добираться.       — Почему ты так решила? И кто ты такая? — начинаю сходить с ума. — Как ты докажешь?       — Припомни странности, такие, на которые если и обращаешь внимание, то так, вскользь, словно бы это дежавю, предчувствие, внутреннее убеждение? — она пытается натолкнуть меня на мысль.       — Пунцовые медицинские халаты, другой номер Деймона… — я начинаю осознавать, насколько хрупка вокруг меня реальность, и холодею, припоминая ещё одну деталь, — кафе «Лепстот»…       — Тотспел наоборот, — притихает и Лилит, её уверенность мигом улетучивается.       — Это и не твой мир тоже, — говорю приглушённым голосом, озвучивая наши мысли.       — Да, — произносит в отчаянии, зарываясь лицом в свои ладони, её плечи сотрясаются от рыданий.       В пору и мне зарыдать, но я не так надломлена, как она, пока не так…       — Что же надо от нас Тарологу, зачем он так с нами? Если это наказание, то кто он такой, чтобы судить? И мало ли тех, кто поступает ещё хуже, чем я или ты?       Она смотрит на меня как на единомышленника и кивает головой в знак согласия.       — Тоже задаюсь этим вопросом, не понимаю за что, — девушка глотает слёзы, пытаясь сдержать всхлипы.       — А самое главное — зачем он столкнул нас с тобой в одном мире, мире, так похожем на наш с тобой, и кто из нас Селена, а кто Лилит? — опасаясь, что она может вновь начать спорить, последнее проговариваю как можно мягче.       Мы не успеваем опомниться, как слышим, что входная дверь, скрипнув, вновь открывается.       — Чёрт, — не сговариваясь, произносим мы, что говорит о нашем родстве сильнее, чем одинаковые родинки на запястьях.       Киваю головой девушке и беру вазу в руки. Она понимает меня и выходит в проём двери в гостиную, а потом её глаза, округлившись, становятся огромными от вспыхивающего в них ужаса. Шаги становятся слышимыми, мелькает фиолетовый плащ с чёрным подбоем. Успеваю среагировать мгновенно, делаю выпад всем телом и с силой опускаю вазу на голову вошедшего. Раздаётся стон, а мы переглядываемся изумлённо. Селена-Лилит склоняется над бесчувственным телом и резким движением освобождает тело от скрывающего его лицо капюшона, и…       — Ещё одна Селена?! — вскрикиваю, вообще переставая что-либо понимать; ещё днём я думала об одиночестве, сейчас это видится какой-то издёвкой над самой собой.       — Или Лилит, — девушка бледнеет, подходя ко мне ближе, словно бы я могу обеспечить ей защиту.       — Или Таролог, — предполагаю, — настоящий или нет.       — Или то и другое.       Мы переглядываемся, а девушка в плаще Таролога, так поразительно напоминающая нас, начинает ворочаться и трогать голову.       — Может, связать? — шепчу я Селене-Лилит.       — Не надо, — слышится снизу, и Селена-Таролог, поддерживая голову, садится на пол, простонав.       — Кто ты? — спрашиваю и уже знаю ответ.       — Я — Селена, — утверждает. — Что здесь происходит? Почему вы здесь?       Я прищуриваю глаза и понимаю, что она точно знает побольше нашего.       — Выкладывай, зачем ты забросила нас в эти миры? Живо! — командую и, хватая другую вазу, замахиваюсь на неё.       — Не надо! — выставляет она вперёд руку, пытаясь таким образом защититься. — Дайте мне встать, и я скажу всё, что знаю.       Я раздражённо вздыхаю, но подаю руку, помогая подняться.       — Я вам не враг, — поднимая руки, согнутые в локте, в жесте полной капитуляции.       — Кто ты? — Селена-Лилит напряжена.       — Я та, кто почти добралась до Таролога, — её глаза блестят ещё и от растерянности, отражающейся в наших.       — Как?! Мы думали, что Таролог — это ты… — Селена-Лилит умолкает.       — Кто бы знал, кто это, — вздыхает Селена-Таролог. — Я знаю только одно, что он множит миры со скоростью света, переплетая их, но в каждом из них есть такие же, как мы, мы — клоны друг друга.       Мы переглядываемся, понимая, что вопросов становится ещё больше.       — Как мы столкнулись сейчас здесь и что значит, что ты почти добралась до настоящего Таролога? — от волнения слегка покалывают ладони: истина где-то рядом, но постоянно ускользает.       — Как только я подошла к разгадке, меня выбросило в этот мир, и я пришла к себе домой, — Селена-Таролог разводит руки.       — М-да, — тяну я, и мы с девочками переглядываемся.       — Мы чуть не убили друг друга, — спохватывается Селена-Лилит. — Может, в этом дело? Может, в этом мире должна остаться одна Селена, или Лилит, или Таролог?       Её слова настораживают, и я инстинктивно отодвигаюсь назад.       — Чуть не убили, в этом его замысле, Селена, Лилит, кем бы мы ни были на самом деле, мы должны держаться вместе и найти всех наших друзей, а затем покончить с тайнами, — Селена-Таролог говорит спокойно, но я всё равно чувствую в её голосе извинения, знаю, что девочки не хотели бы меня напугать, так же как и я их.       — Нам нужно научиться доверять друг другу, — напоминаю я.       — Да, довериться, — её рука находит мою и сжимает ладонь, отвечаю тем же, чувствуя, как с другой стороны Селена-Таролог берёт мою руку.       Мы втроём смотрим в окно и видим в нём множество отражений луны. Этот мир не наш, но мы должны в нём выжить. Выжить и докопаться до истины.