Я так и думал: вы неспособны на сочувствие, на сопереживание. Это типично для людей, которых никто не любил в детстве. Амели Нотомб.
***
Том Марволо Реддл.
***
Твоя грудь нервно вздымается под моими пальцами, я слышу твой страх, он пропитал каждый дюйм этой комнаты. Не бойся, моя маленькая птица, клетка для тебя уже готова, ведь трепетное сердце наследника Гонтов мне все ещё нужно. Ты смотришь на меня позорно слезящимися глазами, с черными кругами размазанной туши вокруг. Скулишь и падаешь на колени, унижаешься, умоляя пощадить этого ничтожного Розье, который уже, уж поверь мне на слово, прямо сейчас переваривается в желудке Нагини. Ты разворачиваешься ко мне спиной, являя острые лопатки, в обыкновении выставленные всем на обозрение. Знаешь, я предпочёл бы, уж ты прекрасно это знаешь, видеть твои унижения в своих покоях, а не перед шайкой псов. Неужели тебе так нравится падать в чужих глазах? Что ж, могу устроить падение с башни астрономии, как тебе такое, пташка? Не нравится? Я так и знал, Джесси. Ненавижу твоё глупое магловское имя, как и мамашу, которая тебе его дала. Приятно осознавать, что именно я, твой любимый старший брат, лишил её жизни? Молчишь? Молчи. Знаю ведь, что приятно. Чувствую дрожь в пальцах, когда представляю — и несомненно ощущаю, — как захватываю твоё застывшее сердце, чтобы заставить его забиться вновь, но уже по собственным правилам. Меня скручивает от приятного предвкушения. Я вижу, как чернота, окутавшая мои пальцы, подхватывает твоё сердце пламенными языками, вижу твои слезы и мне хочется смеяться. Не нужно кидать на меня столь яростные взгляды, птенчик, клетка уже захлопнута, и ты явно здесь не в плюсе. Мне нравится, когда ты в заплаканном виде выглядишь жалкой. У тебя всегда мило-наивное лицо, в сопровождении сморщенного носа и горящих от слез глаз. Ты — жгучая морская волна, без сожаления разъедающая и без того саднящие раны на моих руках. Меня раздражает, выводит из себя твоя справедливость, честная и глубокая привязанность, конечно же, ко мне и... Розье. Чувствую себя вершителем правосудия, ведь смог оградить тебя от этого жалкого пса, моя милая. Он не достоин тебя, ему самое место прямо в желудке Нагини, собственно, где он сейчас и находится. Он не нужен нам, ведь мы есть друг у друга, как тогда, в приюте, верно? Я помню твои нежные поглаживания и детские поцелуи, а также тихий шепот о бесконечной любви. Глупо и наивно с твоей стороны, ведь я отчетливо все это помню, как и помню сырую и холодную комнату приюта. Что? Ты хочешь быть воспринятой серьёзно? Не смеши меня. Ты не достойна этого, моя маленькая чувственная женщина, тонущая в чернилах моей души. Мне приятно, когда ты дрожишь и прячешься как заяц. Ну же, ты хочешь поиграть в прятки? Что ж.. один... два... три... Готовься, Джесси, я без особого сожаления вырву твоё бьющееся сердце. Ведь ты — главная цель моих страданий, предательств и бессчетного количества костей под ногами, окрасивших мои руки кровью навеки. Хочу подарить тебе все мёртвые цветы, вознести, поставить превыше самой королевы, посвятить все самые горькие стихи и потертые пленки фотографий. Всю мою (не)любовь к тебе. Я буду любить тебя всю оставшуюся вечность, как и ты меня. Ты ведь так хотела заполучить эту любовь, так вот теперь желаю тебе ею подавиться.