Роза средь шипов, или так ли уж страшны панки!?

— Дюх, ты чего такой бледный, словно приведение увидел?       Горшок, Балу и Андрей стояли около входа в здание где распологалась фотостудия и курили. — Да кошмар приснился.       Княже затянулся, чувствуя, как горкий дым заполняет легкие. — Ох какие мы нежные-то стали с возрастом.       Подъебнул его Горшок, но когда Андрей перевел на него взгляд, подавился смешком. — Чё такое Андрюх?       Балу даже испугал взгляд друга. -.Я бы посмотрел на тебя, если б тебе то и дело снились сны, что Сашка умирает.       Горш с Балу выпучили на него глаза. — Что тебе снится?       Чуть ли не хором спросили.       И Андрей рассказал им о том, что последние полгода его мучают кошмары о смерти дочери. А вчера еще, когда он в очередной раз с криком проснулся раздался телефонный звонок. — Я думал прям там откинулись, если это кто-то из больници или ментов. — Но это ведь не-е…       Горшок с ужасом смотрел на друга, ожидая ответа. Ему как-то даже не пришла мысль о том, что если бы с Настей и правда что-то случилось бы, Андрея бы здесь не было. — Нет, какие-то идиоты прикалывались. — Пидарасы блин! — Ругнулся мужчина. — Дюх, она так и не выходит на связь?       Балу с грустью взглянул на друга. Андрей только отрицательно покачал головой. — Так, надо приехать и всыпать ей по первое число! Че за фигня?!       Возмущению Гошка не было придела. — Да он не знает, где она живёт.       Балу посмотрел на Миху. — В смысле?       Тот выпучил глаза. — А вот так. Никто не знает, где она живёт. Кроме её друзей. А те настоящие друзья молчат.       Горшок почесал репу. — Это уже пиздец. — А ты с ней хоть говоришь? — Диалог всегда один. Всё нормально, я занята. Много работы. Всем привет, пока.       Андрей пожал плечами. — А психолог че тебе сказал?       Балу затянулся. — Сказал, что пока она не будет готова на диалог, давить на нее бесполезно. Мол ждите и будьте открыты.       Все в троем хмыкнули.       Они докурили и поднялись в студию. Там стояла странная суматоха. Их администратор бегал с телефоном в руках и причитал, что все рухнуло. — Че случилось? — Фотографа не будет!       Админ схватился за голову. — Где я сейчас найду нового?       Парни переглянулись — Жо-опа-а-а… — Давайте я попробую позвать свою знакомую. Она классный фотограф. — Нам нужен не классный, нам нужен лучший!       Высокопарно заявил админ, и состав группы «Король и Шут» уставился на него, словно видит впервые.       А парень, хозяин студии, только усмехнулся. — Хм-м-м… Второй в десятке самых лучших фотографов в Питере вас устроит?       Админ «КиШа» захлопнул рот, как рыбка. Его фотограф и в сотке-то не был.       Горшок заржал в голос, видя лицо их админа. — Сука не могу, рожу свою видел? — Позвоните пожалуйста.       Балу кивнул хозяину студии. Тот ответил кивком и удадился в свой небольшой закуток, что оборудовал под кабинет.       Минут через 15 парень вернулся. — Это было трудно, но я уговорил. Где-то через полчаса будет сдесь. — О-о-о шикарно… — Спасибо огромное…       Прозвучали благодарности. — Только это…       Парень смущенно почесал репу. — Сами понимаете, неожиданно все… В общем…       Горшок изогнул бровь в немом вопросе. — Короче настроение там поганое и… — Понятно       Балу кивнул. — С кем не бывает…       Парень кивнул и вернулся к своим делам. Мужчины отправились к местечку, где стоял кулер и чай с кофе. Группа расселась по диванчикам и отвлеклась на свои дела. Настроение было приподнятое и то и дело помещение оглушал громкий смех.       Минут через 40 дверь студии открылась от удара ноги и панки услышали до боли знакомый голос — Рома, блять, если ты мне сейчас скажешь, что у тебя нет кофе, я тебя ушатаю, а потом ушатаю твой любимый мотоцикл!       Раздалось громкое и злое. Помещение оглущила тишина. Все уставились на хозяина голоса. В двери вошла девушка. В кожаных ленинсах, в ботинках типа берцов, но модернизированные под современную моду. На грубой тракторной подошве и с какими-то ремешками и заклёпками. Вокруг бёдер обмотан в несколько оборотов тонкий кожаный ремень с заклепками по всей длинне. Кожаная черная косуха, надетая на толстовку. Длинные волосы собраны на макушке и закручены в гульку. На носу черные очки авиаторы, а на руках перчатки с обрезаными пальцами. — Во-о-от во-от твой кофе…       Рома, так оказалось зовут хозяина студии, сунул ей стаканчик со свежесвареным кофе. — Ты официально помилован!       Она отпила кофе и блаженно застонала. — М-м-м…       Девушка посмаковала кофе. — Ну и где те смертные, что посмели лишить меня единсвенного выходного за последнте 3 недели? Взглянула на парня, тот указал в сторону диванов где сидел «КиШ». Девушка повернулась и…       Она медленно прошлась взглядом по всем ним. Сколько она их не видела. Очень долго. Последний раз года три назад, на дне рождении отца, когда тот обьявил о свадьбе. Настя нашла взглядом отца. «Хорошо выглядит. Так смотрит, словно приведение увидел. Ми-и-ишка… "       Девушка улыбнулась уголком губ.       Ее дружбан. Она так скучает… Ее котяра всегда напоминает ей о друге. «Балу-у-у…»        Она подняла руку и чуть приспустила очки с глаз, встречаясь в зелеными омутами. Была у них своя магия, затягивать в себя. Настя почувствовала непреодолимую тоску и желание кинуться к нему на шею, уткнуться в него и просто побыть в этих таких знакомых и родных обьятиях. Но вместо этого она сжала челюсти, чтобы скрыть эмоции, опустила очки и сказала — Че вылупились, словно приведение увидели?       Развернулась к Роме. — В каком зале? — Во втором!       Кивнут тот на нужную дверь. Девушка пошла прямиком в нужный зал. — Ну-у обувь же надо снять…       Тихо простонал парень. — Я все слышу, не ссы…       Дверь зала открылась так же от удара ноги… Рома лишь вздохнул и посмотрел на музыкантов, что прибывали в ахуе. — Зато вторая в списке.       Он развел руками. — Это сейчас что, был наш микропанк? — А-а…       Балу открыл было рот, но не успел ничего сказал. Андрей вскочил и пошел в зал.       Он зашел в помещение и впился взглядом в дочь. Сколько он ее не видел. «Она похудела. Щеки вон впали.» — Настя…       Произнес тихо. Она обернулась и вопросительно приподняла бровь. «Боже, какие синяки под глазами» — Привет.       Не нашел ничего лучше, что сказать. — Здравствуй.       Ответила и снова вернулась к делам. Делая вид, что его нет. Девушка поставила допаккумулятор на зарядку и пошла искать руководителя этого беспредела. — Кто у вас отвечает за все это?       Громко прозвучало. — В смысле?!       Горшок подошёл к ней, тупо улыбаясь и рассматривая ее. — Кончай лыбится, бесит.       Рыкнула она. — Какой-то план, раскадровка, тематика… Что мне снимать?       Тут из-за спины Горшка появился их администратор. — Этим всем занималась Светлана, что должна была снимать.       Парень был очень странный. Совершенно не похож на панка. Он скорее мог бы быть администратором Димы Билана, но не «КиШа». — Светлана Новикова?       Парень кивнул. — И помощника тоже нет?       Уже тише спросила она.       В ответ снова согласный кивок. Настя закатила глаза. — Я могу тебе помогать.       Горш снова расплылся в улыбке. Настя взглянула на него, как на будущий труп, но тот только шире улыбнулся.       Девушка достала мобильный и набрала номер лучшей подруги. — Прости, детка, мне нужна твоя помощь.       Настя вздохнула. -Рома. Студия. Сьемка. Нихрена нет. Нет, он не виноват. Он красавчик. Спасибо, жду.       Она убрала телефон. — Значит так…       Настя взглянула в упор на администратора. — У вас есть час на то, чтоб составить мне ТЗ на съемку. Сделать хоть примерную раскадровку и план, что вы хотите.       Парень открыл было рот, но его заткнули — И Свете звонить не смейте, у нее мама в больницу попала, ей на вас насрать. Ровно как и мне. Скажите спасибо Ромке… Все. Жду всех через час…       Она развернулась и пошла в зал. Но все так и стояли истуканами. Девушка обернулась — Че замерли, валите нафиг отсюда!       Хлопнула дверь зала.       Настя села на стул, оперевшись локтями на стол и уткнулась лицом в ладони. Боже как она устала. Зачем она себя так ведет? Зачем воюет против всех? Или только одного человека? Хуже-то ведь только ей. Вон какой, упитанный, холеный. Она надовила пальцами на уголки глаз, чтоб не плакать. Она скучала. Дико скучала. Ей было 23, уже взрослый, самостоятельный человек. Известна в своих кругах. Но вечерамм так хотелось вернуться в квартиру отца, забраться к нему под крыло и смотреть какую-нибудь киношку, совсем как раньше. Когда она была мелкой. Дверь зала тихонько отворилась — Насте-е-ен.       Ромка. Девушка смахнула слезы. — Чего, Ромка?       Она улыбнулась ему. — Слушай, ты не присмотришь за студией. Раз у вас час, я бы за расходниками съездил в супермаркет. — Да конечно езжай, я буду тут.       Ромка благодарно кивнул и умчался по делам. Девушка выглянула в прихожую студии. Было пусто.       У нее был целый час времени и огромное пустое пространсво. В такую рань тут ещё никого не было. Именно поэтому она позводила себе врубить на всю громкость любимую музыку. Какая любимая музыка может быть у той, кто вырос на коленях «Король и Шут»? «Все случится как всегда Не желая вам вреда Буду вас я развлкать, опять!»       Сейчас она могла позволить себе орать! Орать во весь голос, во всю мощь своих легкий, выпуская под тексты любимых песен скопившиеся эмоции. «Дочка вурдалака, смерти не грех. Страсть сильнее страха… От была бы она другая, я б стал нормальным человеком!»       Она скакала по залу, уже сняв обувь. Волосы растрепались и она оканчательно сняла резинку. Эмоции нужно выпускать иначе они копятся в теле.       За всем этим буйством она даже не заметила как в студию вернулись ее верные друзья. Князь, Горшок и Балу стояли в дверях и наблюдали как она орет… Орет и неимоверно дрыгается. Нужно быть безчувственным сухерем, лишенным малейшей эмпатии, чтоб не понять, что орёт она не от радости. В какой момент она распахнула огромное окно, чтоб пустить воздух и залезла на подоконник… Все бы ничего, но как-то странно она замерла, смотря в низ. А этаж то был не первый. Панки напряглись. Девушка как-то дёрнулась вперед, словно в попытке шагнуть… Балу рванулся первый, он стоял к ней ближе всех. Мужчина тупо схватил ее за пояс и дернул на себя. Девушка с криком рухнула ему в руки, покрывая трехэтажным матом.       Балу лишь сильнее сжал ее в обьятиях. Так страшно ему в жизни не было. Орала музыка, на перебой что-то орали отец с Горшком. А Насте в нос ударил такой родной и давно забытый запах Балу. Она чуть повернула голову и уткнулась носом в его шею. Вспоминания накрыли с головой. Щемящая тоска сжала грудь. Стало так больно. Так жалко… Она сжала пальцами его руку, поднимая мокрые глаза. Балу поймал ее взгляд. Они словно вели молчаливый диалог. Он лишь кивнул, сильнее ее сжимая в руках, давая понять что он рядом, он держит. — Давай! И она… Заорала… Завыла так громко как могла…       Горшок закрыл уши руками, не в силах это выносить, Андрей словно оцепенел. Всех накрыло этой волной боли.       Андрей с Горшком курили на улице. Молча. Слов не было ни у кого. К ним вышел Балу. — Ну, как там?       Андрей накинулся на друга с распросами. — Нормально. Уже чихвостит нашего админа. — Шура, что это было?       Горшок уставился на Балу — Депрессия, Горш. Андрюх, ей нужна помощь. — Она меня к себе не подпускает, Шур. Как я ей помогу? — Ей психолог нужен, Дюх, ты ей не поможешь.       Андрей глубоко затянулся. — Она согласилась поговорить со мной.       Балу похлопал друга по плечу — Потихоньку постараюсь ее вытянуть.       Андрей взглянул на друга — Спасибо, Шур. — Ничего, Андрюх, своих не бросаем. Она же наш микропанк.       Князь молча кивнул. Он и не подозревал, в какой жопе оказался его ребёнок.