Когда потухнет последний огонёк.

— Ладно, пора, — выдохнул мой товарищ. Было заметно, что он тоже нервничает. — Выходим, Мицуки. Хайтани вышел из автомобиля и забрал Сацуки, теперь уж точно придётся выходить. Я вылезла из автомобиля, глядя куда-то себе в ноги. Ладно, соберись! Вы уже здесь, ничего страшного не произойдёт. Я подняла голову и обомлела, очень быстро оглядываясь, чуть приоткрыв рот в шоке. — Это место… — Я повернулась к Рану, он на руках укачивал мою дочь, которая приоткрыла глаза, но не плакала. С ней всё хорошо, — зачем? Только Ран хотел что-то мне ответить, как закрыл рот, глядя куда-то за мою спину. Раздались чёткие и размеренные шаги, человек, который был автором этих звуков, не торопился, шёл немного плавно, но стоял на ногах ровно. И тут он остановился. — Мицуки, — произнёс знакомый мне до боли голос, отчего я вздрогнула, не отрывая взгляда от Рана и боясь разворачиваться к фигуре позади меня, — как дела, Мицуки? — Ты… — Я резко развернулась лицом к своему собеседнику, в его глазах стояли слёзы. Те самые глаза… Те самые, в которых я видела многое… И свое будущее, в том числе. Но почти шесть лет мы были отделены стеной, почти шесть лет я жила без него, почти шесть лет… — ШЕСТЬ ЛЕТ, БЛЯТЬ! — начала кричать я, кидаясь на мужчину в драку, тот ничего не делал, просто стоял на месте, позволяя мне бить его, — КАК ТЫ МОГ?! КАК?! ПОЧЕМУ РАНЬШЕ НЕ ПРИЕХАЛ, А-А?! Из моих глаз хлестали слёзы, Сацуки тоже уже ревела на руках у Рана, но он успокаивал её так, как мог. Я упала на колени, не в силах больше что-то делать — Извини меня, если сможешь, Мицу, — тихо произнёс тот, на чьём лице я оставила красные следы от ладоней, — я прошёл большой путь, я очень многое пропустил, но я обещаю… — Дурак… — прошептала я, чуть ли не захлёбываясь в своих слезах, — почему… Я бы всё поняла, я бы… Я бы уехала с тобой… — Этого я и боялся, — вздохнул он, опускаясь на бетон рядом со мной, — у тебя должна была быть своя жизнь. Я тебе её только портил. И я предал тебя. Поэтому было проще инсценировать свою смерть и уехать из Японии. — Так не честно, — всхлипнула я, уже вытирая свои слёзы и поднимая глаза на мужчину, — я скучала, Изана… — И я, — улыбнулся тот, приобнимая меня, на что я крепко сжала его в своих объятиях. — Я жду объяснений. Но сначала домой. — Договорились ~ *** Pov Изана. Flashback. В тот день, двадцать второго февраля две тысячи шестого, нас с Какучё подстрелили в ходе битвы Поднебесья против Тосвы. Я очнулся в больнице, в этой же палате лежал Какучё. Но врач сказал, что хоть он и жив, придёт в себя он, в лучшем случае, завтра или послезавтра, а того и позже. И я понял. Нас считают умершими. Врачи объяснили это клинической смертью, хоть я и не помню ничего… Но… Для всех мы умерли. Я не знаю, что будет делать Хитто, когда очухается, чем будет заниматься в жизни теперь, но одно я понял точно: нужно срочно уезжать. Всё бросить и сбежать, как бы это не было трусливо и подло. А Мицучин… У моей милой сестры есть ещё один брат. Вряд ли она простит меня, я для неё и так умер уже, ещё до битвы. Я посягнул на то, что было ей очень дорого. С врачами я договорился. Даже Какучё не узнает правду, я просто ушёл. В своей квартире я взял только деньги, которые откладывал ещё со времён приюта, о них никто не знал. Мицучин и не увидит каких-то изменений, если придёт сюда. Я сделал левые документы, купил билеты и уехал в день своих похорон. Даже думать не хочу о том, что там будет и кто придёт, я начинаю новую жизнь. Россия, Китай, Южная Корея, США, Канада, Франция, Италия, Германия, Великобритания, Чехия, Украина, Аргентина, Армения, Беларусь, Казахстан, Бразилия, Португалия, Румыния… Во всех этих странах я прожил понемногу, где-то несколько недель, где-то по месяцу, где-то полгода. Дольше всего я прожил в Канаде, США, Португалии, Франции и Аргентине. Я посетил удивительные места, жил как мог, не то, чтобы выживал, но жил бедно. Я был и не против жить так, я не стремился к большему, я не желал богатств, я очистился духовно настолько, насколько это было возможно. Я изменил взгляды на жизнь, уничтожил свои убеждения из старой жизни и помогал тем, кому жилось тяжелее, чем мне. Я почувствовал свободу, каковой у меня не было до этого никогда. Я жил бедно, но я жил, и я был счастлив. Я встретил много самых разных людей, бедных, богатых, умных, глупых, молодых, старых. Я не разделял их на какие-то сословия и не ставил своему окружению какие-то рамки по возрасту и статусу. Я общался со всеми, с кем это представлялось возможным. И вот, однажды я случайно попал вновь в Японию. Правда, случайно. Сел не на тот самолёт и уснул, а проснулся на родине, в Токио. Почти шесть лет прошло с тех пор, как я сбежал. Многое изменилось, многое осталось неизменным, но это по-прежнему самое прекрасное место в мире. Здесь свои люди, свои края, свои просторы и красоты, только… Только я здесь уже чужой. Я бросил тех, с кем я был, я бросил родину, и родина меня не приняла обратно. Было ощущение, что здесь мне не место, я вновь почувствовал вину за многие свои поступки и за то, что должен был сделать, но не сделал. Однако… Мне пришлось остаться. Я случайно встретил Майки. Эта встреча стала роковой. — Мы считали тебя погибшим, — усмехнулся он, когда мы сидели в баре, — а ты тут, живой, целый и невредимый… Где ты был? — Путешествовал по миру, — хмыкнул я, — посетил восемнадцать стран. В Японии я оказался случайно. Думаю, на днях уеду. — И правильно, — кивнул Сано, глядя куда-то в одну точку, — тебе здесь не место. Уже не место. Все, кого ты знал, считают тебя погибшим. У тебя никого здесь не осталось. Мицучин счастлива. — Как она? — спросил я, — я уеду, не ссы. Только расскажи о её жизни. — Родила дочь. Мы не общаемся, она в обиде на меня. Я ушёл вскоре после этого разговора, пообещав уехать послезавтра. Но я не сделал этого, и уже не сделаю. Меня долго здесь не было, я думал, что начал новую жизнь, но судьба распорядилась иначе: забросила меня в Токио и подкинула мне Майки. Пора возвращаться. Я связался с Санзу. Тот не хотел со мной говорить, но он сказал, что в последнее время был близким человеком в жизни моей сестры. Он сказал, что она очень скучает по мне. С ним она тоже не общается. Сказал, что с ней сейчас, скорее всего, живёт старший из Братьев Хайтани. Я пришёл к Кейске. — Изана?… — ахнул тот, замирая в ступоре. Я явился к нему домой. Он и слова больше сказать не мог. — Я жив, это не сон. Я сбежал из страны в день похорон. — Заходи. Я прошёл в его квартиру. Не дожидаясь вопросов, рассказал всё, как было, всё, что я пережил за эти годы, и про разговор с Майки тоже. Баджи слушал меня в полном ахуе, и когда я закончил, он ещё долго молчал, я лишь ждал, пока он отойдёт и скажет хоть что-то. — Сацуки — полная копия Мицу, — наконец заговорил брюнет, — и Санзу был прав, девочки живут при поддержке Рана. Он в их доме. Я помогу тебе с ним встретиться и если он согласится, ты увидишь Мицучин. — Всё так серьёзно? — спросил я. — Да. Он не подпускает никого лишнего, только доверенные и проверенные. Как Баджи и обещал, он никому ничего не сказал обо мне, кроме Старшего из Хайтани, и устроил нам встречу. Ран был рад меня видеть, он сказал, что даст мне увидеть сестру. Мы «забились» на поздний вечер на Седьмой пристани Йокогамы, где проходила битва Поднебесья и Тосвы… Конец Flashback. У себя дома Мицучин отправила меня в душ, где я провёл наверное целый час. Ран дал мне чистую сменную одежду. Я б не сказал, что я жил совсем уж плохо, чистая одежда у меня имеется в чемодане, но, видимо, они решили всё по-своему. — Посмотри на неё, — сказал Ран, когда я был готов. Я кивнул и прошёл в комнату сестры, дверь в которую была нараспашку. Мицу держит дочь на руках. — Сацуки, — улыбнулся я, глядя на лицо спящего ребёнка, — вылитая ты. — Спасибо, — улыбнулась девушка, — ты уедешь? — Нет, — отрицательно мотнул я головой. — Я с вами останусь. Нам ещё Сацуки на ноги поднимать. Как я могу исчезнуть? Жизнь открыто мне говорит, что я должен быть здесь. — Ты очень изменился… За эти годы. — Она сглотнула ком в горле. Сацуки открыла глаза и уставилась на меня. Я обомлел. И правда, копия Мицу, но… Эти глаза… Цвет, форма, взгляд… Шиничиро будто бы смотрит на меня глазами этого ребёнка. Я перевёл взгляд на сестру. У неё тоже его взгляд. Я думаю, сейчас брат гордился бы нами и тем, что мы вновь воссоединились. Ночью я уснул быстро. Завтра большой день, нужно съездить в ресторан Мицучин, там для меня есть какая-то вакансия. Конец Pov Изана. *** Pov Мицуки. Сегодня Деда выписывают, он почти восстановился, ему даже уход толком не нужен. Конечно, столько месяцев пролежать в больнице… Но он сам этого захотел, желая иметь возможность обслуживать себя самостоятельно и помогать мне с ребёнком. О Изане я ему сообщила, его эмоции были неоднозначны, но… — Теперь ты — член Семьи Сано. — Дед слегка улыбнулся, стоя на улице, возле крыльца больницы. — Можешь считать, что ты такой же мой внук, как Шиничиро, Мицуки, Манджиро и Эмма. — Спасибо! — склонился Изана перед стариком. Этот момент растрогал меня до глубины души, но я сдержала слёзы, что уже собирались подступать. С больницы нас забрал Кейске. Ран и Тайджю были дома с Сацуки. Дедуля ёрничал как маленький, прося о том, чтобы мой друг гнал побыстрее, мол, у него дома правнучка, хааххаахаха) Это было очень мило. Чифую, увы, сегодня не смог быть с нами, он занимается рестораном. Да уж, собрала в своём бизнесе всех друзей, надо же… Когда мы приехали домой, Тайджю доготавливал ужин, а Ран сидел с мелкой в гостиной. Мы разделись, оставили обувь в прихожей и прошли далее. — С возвращением, Мансаку-сан, — сказал Ран. — Спасибо, — улыбнулся Дед и подошёл к нему ближе. Ран встал с дивана и передал Сацуки в руки Сано-старшему. Дед развернулся к нам уже рыдающим. — Она так похожа на тебя… И на Шина… И на Сакурако… Мицу-у-у… — плакал Дед, но улыбался. Он буквально сиял от счастья и прижимал ребёнка к себе, — маленькая моя Сацу, Пра-Пра всегда будет с тобой! Я прослезилась от этого, но быстро смахнула слёзы с глаз, также улыбаясь, как и парни. Тёплый, нежный, мягкий момент. Кейске отвернулся, чтобы никто не видел, как он тоже плачет. Наивный ~