Shattered

      День рождения Сичэня подкрался незаметно. Остаток сентября и первая октябрьская неделя пролетели в ежедневных хлопотах. Лань-гэ загрузили в деканате, после первой половины месяца нового учебного года, когда все освоились с расписанием, пришло время всевозможных учебных и не очень мероприятий. Сичэнь даже пообедать с компанией вырывался всего пару раз в неделю. Цзян Чэн же весь погрузился в учебу и подготовку к баскетбольным матчам, которые пока шли на удивление гладко. Предметы не давались ему легко, приходилось зубрить, тратя на это почти каждый свободный вечер. Зато в дни тренировок было полегче, иногда даже Сичэнь-гэ отрывался от своих обязанностей и приходил посмотреть на них хотя бы десять-двадцать минут. Это дорогого стоило. Несколько раз Ваньинь замечал на трибунах Ванцзи, который, почувствовав на себе взгляд, едва заметно кивал, обозначая приветствие. После тренировки он всегда дожидался Вэй Ина и куда-то уводил его. Что удивляло Цзян Чэна больше всего, так это то, как безропотно его брат уходил вслед за Ланем, и то, как тихо он разговаривал с ним, наклоняясь чуть ближе, буквально вторгаясь в чужое личное пространство. А его оттуда и не гнали. Ванцзи лишь слегка краснел ушами и продолжал их странные перешептывания.        Каждый раз, когда Ваньинь видел их, уходящих вот так вдвоем по коридору вглубь университета, он начинал отчаянно скучать по Сичэню, который успел его к себе привязать почти осязаемыми веревками. Цзян Чэн, не испытывавший, ни к кому до этого момента таких сильных чувств, ощущал практически натуральную ломку. Они переписывались каждый день, почти не прерываясь, Ваньинь, наконец, понял почему люди не вылезают из телефонов часами, но этого было так мало. Хотелось разговаривать вживую. Хотелось увидеться.        Желание Цзян Чэна о скорой встрече, подстегнуло его принять решение по поводу вечеринки. Так что, обнаружив себя десятого числа в восемь вечера на пороге дома Ланей, он только нервно повел плечами и нажал на дверной замок. Дверь распахнулась только после третьего звонка, когда юноша уже малодушно подумывал плюнуть на все и сбежать. Впрочем, было неудивительно, что орущие в караоке старшекурсники не услышали звонок. На пороге стояла Яньли в фартуке поверх платья и огромных мужских тапках, явно с ноги одного из хозяев дома. В воздухе витал аромат ванили, отчего на мгновение закружилась голова.        — Хорошо, что ты все-таки пришëл, — девушка пропустила брата внутрь и закрыла за ним. — Поможешь мне и Мянь-Мянь на кухне.        Ваньинь молча кивнул, отставляя свои берцы с прохода и перекладывая праздничный пакет в другую руку.        — Кто пришëл? — из гостиной показался Сичэнь. — Ваньинь! — это прозвучало так радостно, будто он его одного и ждал.        Судя по тому, как обернулись все в комнате, Цзян Чэн не один это заметил.        — Привет, Сичэнь-гэ, — чувствуя неловкость от пристального внимания стольких людей, поздоровался юноша. — Это тебе. Подарок небольшой, и я не уверен…        — Ваньинь, главное, что ты пришëл, — тихо перебил его Лань. — Мне понравится все, если это от тебя.        Цзян Чэну понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать две вещи. Первая, что Сичэнь говорит все, что приходит на ум. Вторая, что он уже порядочно поднабрался за тот час, на который юноша опоздал.        — Ух ты! Поможешь застегнуть? — Лань протянул Ваньиню руку и коробочку с подарком.        — Конечно, — в легком смятении Чэн вытащил из футляра серебряный браслет с широким плетением. — Вот. — Он щелкнул замочком, удовлетворенно замечая, что не прогадал с размером.        — Спасибо, Ваньинь, я его никогда не сниму! — пьяный Сичэнь был куда более открыт, эмоционален и, к ужасу своему понял юноша, невозможно тактильным.        Крепкие объятия, пропитанные запахом дорогого парфюма и не менее дорогого алкоголя, заставили парня замереть, как зверька, пойманного в свет фар.        — Ну-ну, А-Хуань, не пугай ребенка, — на помощь явился Минцзюэ, который легко перетянул внимание на себя.        — Ты вкусно пахнешь, — поставил Ваньиня в известность Лань.        — Я буду на кухне, — поспешил ретироваться юноша.        Оставив позади шум и веселье гостиной, Цзян Чэн прошел по коридору и оказался в обители Яньли. Девушки сидели за барной стойкой с бокалами вина и тихо обсуждали что-то. К удивлению Ваньиня на диванчике в углу обнаружился лежащий Цзысюань, играющий в телефоне. Молодой господин Цзинь для небольшой кухонной мебели оказался длинноват, так что его ноги в синих джинсах неудобно свисали с края. Тем не менее, вливаться в основную компанию он явно не спешил, предпочтя остаться в уютном углу вместе с кузиной и молодой госпожой Цзян.        Ваньинь молча прошел в кухню и занял третий стул за стойкой.        — Ты говорила, что нужна помощь? — Чэн дождался перерыва в девичьем разговоре и вклинился сам.        — Я просто хотела увести тебя из толпы, — девушка обернулась к нему. — Мы готовим только торт, точнее духовка готовит, а так вся еда заказная.        — О. Спасибо, — не ожидавший такого участия поблагодарил Ваньинь.        — Наверху есть свободные комнаты, — вмешалась Мянь-Мянь. — Там тихо, если захочешь, можешь подняться туда.        — Да, и А-Ин там, вместе с Ванцзи, — поддакнула Яньли.        — Хорошо, — принял к сведению юноша.        Молодая госпожа Цзян легко спрыгнула с высокого стула и приоткрыла духовку.        — Корж почти готов, скоро будем собирать.        — Класс, теперь когда я, наконец, отследила весь процесс, возможно, я смогу приготовить торт дома сама, — Мянь-Мянь сделала глоток. — Ох, Ваньинь, может быть тебе налить чего-нибудь?        — Спасибо. Я не пью, — вежливо отказался парень.        — Очень зря! У Сичэня тут хорошие дорогие напитки, после которых на утро даже голова не болит, — мило улыбнулась девушка.        — Если не перебрать, — фыркнул с дивана Цзысюань.        В гостиной начался очередной виток оживления, и даже звукоизоляция мало чем помогала. Особенно, когда дверь открылась, и в проеме возник Усянь.        — Парни, чего вы тут тухнете, пойдемте к нам!       — Ну, пойдем посмотрим, — с кряхтением поднялся Цзысюань.        Ваньинь в принципе недоумевал, как такой человек, привыкший быть в центре внимания, предпочел тусить на кухне, играя в игры на телефоне.        — Чэн-Чэн, идëм тоже, — Вэй Ин качнул головой в сторону гостиной.        — Я лучше здесь побуду, — в ужасе только от одной мысли, чтобы оказаться среди изрядно принявших на грудь старшекурсников, отказался парень.        — Ой да ладно, не надолго, не понравится, уйдешь, — Усянь ввалился в кухню и буквально стянул брата с барного стула.        — А-Ин, — в голосе Яньли Цзян Чэну послышались предупреждающие нотки.        — Клянусь, неволить не буду, — таща младшего на буксире одной рукой, второй показал три пальца парень.        В гостиной было ужасно громко, кто-то врубил на задний фон долбящую по перепонкам музыку, так что все разговаривали на повышенных тонах. Ваньинь сразу постарался слиться со стеной в углу, лишь бы его никто не трогал. Усянь, потеряв к брату всякий интерес, влился в самую гущу толпы. Спустя некоторое время Ваньинь обнаружил стоящего рядом Ванцзи.        — Ты не в восторге, — попробовал завязать разговор Цзян Чэн        — Мгм. — Кратко отозвался Лань.        — Вот и поговорили, — буркнул под нос Ваньинь.        — Чэн-Чэн, — на раз-два перекрикивая общий гул и музыку, так что все повернули головы, крикнул Вэй Ин.        Цзян Чэн напрягся, готовый отбиваться в случае чего.        — Иди сюда! Тут весело, честно!       — Мне и тут хорошо, — Ваньинь буквально вжался еще больше, если это было возможно, в поверхность позади себя.        — Ну, тогда убери с лица это кислое выражение, иначе к тебе никто так и не подкатит, потому что ты никому не понравишься! — поддразнил Вэй Ин, впрочем, тут же забывая о сказанном.        В отличии от Цзян Чэн у которого вспыхнули обидой щеки. Глаза почему-то защипало. И ведь вроде ничего такого, так почему же так обидно!        — Кому это Ваньинь может не понравится?! — раздался голос Сичэня.        Цзян вздрогнул и следом за всеми повернул голову в другую сторону. Там на подлокотнике кресла, в котором с кружкой пива сидел Не Минцзюэ, элегантно восседал главный виновник торжества.        — Ваньинь прекрасный молодой человек, Сянь-ди, — фамильярно, заговорил в мужчине алкоголь. — Если кому-то он не нравится, этот кто-то может обсудить этот вопрос со мной! Я своего друга в обиду не дам!        Ваньинь почувствовал, как краснота стремительно переползает со щек на шею. Правда это носило совершенно другую эмоциональную окраску. Смущение затопило с головой, перекрывая любое другое чувство.        — Гостевые комнаты на втором этаже, по левую руку, — раздался над ухом голос Лань Ванцзи.        — Спасибо, — задушенно пискнул Цзян Чэн, бочком отходя в сторону лестницы.        Комнаты для гостей были светлыми и просторными. Ваньинь зашел в одну из них и тут же закрыл дверь на замок. Наконец-то было тихо. Он добрел до кровати и сел. Ужасно выматывало такое пристальное внимание.        Юноша со стоном откинулся назад. А это только час от мероприятия прошел. Какой кошмар. Он прикрыл глаза. В последнее время опять плохо спал. При постоянном общении с Сичэнем, который почти регулярно вытаскивал его на улицу, сон, вроде, нормализовался. Но стоило прекратить получать положительные эмоции в таких количествах, и все началось по новой.        Ваньинь провалился в полудрему, при которой слышал все, но по ощущениям плыл где-то на облаках. Проснуться его заставил тактичный тихий стук в дверь. За ней обнаружился старший Лань. С подносом в руках. На подносе стояла кружка с ароматным чаем и блюдце с куском торта.        — С моей стороны было бы жестоко просить тебя спуститься вниз, поэтому я принес торт тебе сюда, — мужчина вошел внутрь и поставил свою ношу на журнальный столик.        — Спасибо, Сичэнь-гэ, прости, что я так повел себя, но мне правда тяжело, — опустил голову, скрываясь за челкой, Цзян Чэн.        — Ваньинь, ты не в чем не виноват! Это ты меня прости, что я уговорил тебя сюда прийти, зная, что тебе будет некомфортно, — Лань покачал головой и сел на диван, жестом предлагая юноше сесть рядом.        — Да ну что ты, это же твой день рождения и я хотел прийти, — признался Чэн, занимая предложенное место. — Твои гости тебя не потеряют?        — Не беспокойся, Мэн Яо взял их на себя, — фыркнул Сичэнь-гэ.        — О, — выдал Ваньинь. — И все же это твой день рождения, тебе следует вернуться.        — Хорошо, — вздохнул Лань. — Но я еще приду попозже. Если почувствуешь достаточно энергии, спускайся к нам.        Цзян Чэн молча покивал головой.               Сичэнь и правда зашел позже, намного. Дело было в районе двух часов ночи. Ваньинь спал в одежде, завернувшись в одеяло и подтянув к себе ноги. Лань-гэ постоял в темноте некоторое время, просто разглядывая мирно спящего юношу, с лица которого ушли все признаки нервозности, а потом тихо прикрыл за собой дверь и ушел обратно к друзьям.        К тому моменту остались самые стойкие и те, у кого планов на воскресенье не было. Минцзюэ спал на диване, под непонятным покрывалом, никто не решался его тормошить, а тихие разговоры ему не мешали. Вэй Ин сидел в кресле с ногами и с бутылкой пива в руках, Ванцзи, очевидно, уже спал наверху. Младший Не валялся на втором диване, и, кажется, с трудом боролся со сном. Зато Мэн Яо чувствовал себя прекрасно, сидя на маленьком чистом от мусора островке на кофейном столике с кружкой чая в руках. Все остальные уже разъехались по домам, не планируя оставаться на ночь.        — Надо накрыть Дагэ и А-Сана одеялами, а то за ночь они тут замерзнут, — Яо с болезненной нежностью посмотрел на Минцзюэ.        — Хорошая мысль, все равно до гостевых они не дойдут, — согласился Лань, мимоходом потрепав друга по коленке. — Усянь, останешься на ночь? Ваньинь уже спит наверху.        — Останусь, — улыбнулся Вэй и отсалютовал бутылкой.        — А-Яо?       — Уже вызвал себе такси, сейчас допью чай и пойду.        — Напиши как доберешься, — попросил Лань, роясь в шкафу под лестницей, в котором хранились запасные постельные принадлежности для диванов, как раз на такой случай.        — Как обычно, — одним глотком осушив чашку ответил молодой человек.        Проводив А-Яо до двери и попрощавшись, Сичэнь вернулся в гостиную.        — Выбирай любую комнату наверху и перед уходом отсюда погаси свет, — обратился мужчина к Усяню, тот покладисто кивнул.        На этом свою миссию Лань посчитал выполненной и со спокойной совестью пошел спать.  ***       Ваньинь проснулся около семи, неожиданно бодрым и в хорошем настроении. Сначала он минут десять пялился в потолок, пока пытался сообразить где находится. Потом вспомнил. И, честно говоря, запаниковал. Он не планировал оставаться на ночь, но пока ждал Сичэня уснул, да так крепко, что даже не слышал приходил ли кто-то. Парень встал с кровати, все аккуратно заправил, привел себя в порядок, благо в комнате имелась своя ванная и, забрав со стола грязную посуду, спустился вниз. В гостиной стояла тишина, нарушаемая лишь дыханием братьев Не, которые, очевидно, до кроватей просто не дошли, предпочтя остаться на ближайшей горизонтальной поверхности. Ваньинь едва слышно хмыкнул себе под нос и ушел в кухню. Там как будто торнадо прошелся. Если Чэну сначала показалось, что в гостиной свалка, то на кухне все было еще масштабнее. Грязная посуда была даже на полу, что было удивительно, с учетом того, что еда была заказная. Ваньинь не решился понюхать подозрительную жижу в кастрюле. Везде валялись пустые пачки от чипсов и банки из-под пива. Под стол накапала лужа вина из разбитых осколков на столе. Парень вздохнул.        Мысленно попросив у хозяев дома прощения. Юноша порылся в ящиках и нашел мусорные пакеты. Выпив воды и оценив масштабы, он принялся за уборку. Все равно заняться ему было больше нечем. Загрузив посудомойку и поставив оставшуюся посуду в раковину, парень собрал весь мусор, только на кухню у него ушло два пакета, на комнату, похоже, уйдет еще столько же. Кое-как оттерев с пола лужу, Ваньинь принялся за мытье оставшейся грязной посуды. За этим делом его и застал старший Лань, спустившийся вниз.        Мужчина замер у барной стойки, он явно не ожидал увидеть кого-то так рано утром, а потому не стал даже особо одеваться, спустился в одних джинсах, в которых и уснул. Цзян Чэн же, не замечая его, домыл посуду и собрался идти в гостиную за оставшейся там. Повернувшись к двери он наткнулся взглядом на Сичэня, пробежал глазами вверх-вниз по обнажённой накаченной груди и почувствовал как стремительно краснеет. Помимо штанов на мужчине были лишь чокер и браслет. Увиденное впечатляло.        — Доброе утро, Ваньинь, — неловко улыбнулся Лань и, наконец, налил себе воды.        — Доброе, — кое-как совладав с языком проблеял юноша. — Я тут решил немного помочь с уборкой.        — Спасибо, — вертя в руках стакан, с чувством поблагодарил Сичэнь-гэ. — Я сейчас приготовлю нам завтрак, не возражаешь?        — Конечно, — Цзян Чэн очень старался смотреть мужчине только в глаза, хотя с каждой секундой это было все сложнее. — Эм, пойду соберу мусор в гостиной, чтоб не мешать тебе тут.        — Ваньинь, ты никогда мне не мешаешь, — с укоризной заметил Лань подходя к холодильнику.        Чэн огладил жадным взглядом чужую спину и, пока не успел сболтнуть лишнего, поспешил ретироваться.        В комнате все так же спали и, похоже, пока не планировали просыпаться братья Не. Ваньинь максимально тихо поскидывал пустую тару и засохшие куски еды в мешки и оставил их у входной двери, чтобы первые покидающие гостеприимный дом, забрали их с собой и выкинули в контейнер у подъездной дорожки. Собрав часть стаканов и тарелок, Цзян Чэн вернулся в кухню, ему пришлось сделать еще одну ходку, чтобы донести все остальное.        — Оставь, Ваньинь, ты уже и так много сделал, сядь, отдохни, — Сичэнь вытащил из рук юноши посуду и сгрузил в мойку, после чего вернулся к готовке. — Завтрак будет совсем простой, я еще не готов на кулинарные подвиги, — он обернулся улыбаясь.        Цзян Чэн молча сел за стол. Лань-гэ поставил перед ним кружку с чаем и тарелку с яйцом-пашот и тостами с помидорами и сыром.        — Скромно, но вкусно, — садясь напротив с таким же набором, только с кофе вместо чая, заметил мужчина. — Какие планы на сегодня? Торопишься куда-нибудь?        — Ммм, никаких. Совершенно точно нет, — пожал плечами Ваньинь.        — Тогда я сам тебя отвезу попозже, — предложил Сичэнь.        — Хорошо.