Безумство бессмертия

Москва. Люди в серых одеждах, на которых были вышиты порядковые номера, плелись в свои жалкие такие же серые домишки. Путь им освещали блеклые фонари, в лампах которых скопились мертвые насекомые, летевшие слепо на свет, который оказался их погибелью. А что для этих жалких людей было светом? Семья? Деньги? Любовь? Нет, мой дорогой читатель, светом для нынешнего поколения было бессмертие, которое продавалось в пробирках. На дворе две тысячи двести семьдесят седьмой год. Ценности очень сильно изменились. И тут, и там пестрели плакаты с рекламными агитациями о прекрасной вечной жизни. Но жизнь полубога была доступна единицам, которые восседали в «Москве-сити». Бедные, серые людишки желали приблизиться к этой жизни, но какой ценой? Они шли в подвалы, где торгаши продавали фальшивые золотые ампулы, инъекция которых приводила к смерти и уродствам. Получался замкнутый круг, который разрывала сама смерть. В погоне за бессмертием приходить к Смерти на поклон. Смешно. Но кто стоял за созданием этой прекрасной, но чудовищно губительной сыворотки? Ампулу богов создал Кощей Бессмертный. Ирония на иронии. Безумный ученый, манипуляции которого не знали границ. Если в его больной голове рождалась идея, то он осуществлял ее несмотря ни на что. Таким очередным проектом стала Василиса Премудрая, которая представляла собой робота в человеческом обличии. Бог и его творение. Но дитя не питало любви к своему создателю. — Господин, — с покорным скрежетом сказала Василиса, — ваши финансисты, — в огромное помещение, сделанное в стиле готического минимализма, зашли мужчины. Кощей, который был похож на скелет, обтянутый кожей, восседал в кресле. Он не удосужился даже поприветствовать гостей. Худощавый мужчина средних лет своими впалыми глазами, под которыми расположились синяки, пренебрежительно осмотрел инвесторов. — Что вам нужно? Если очередной пустое предложение, то можете уходить. Денег у меня больше, чем у вас вместе взятых, — мужчины замялись, а Василиса, стоящая у кресла своего создателя поморщилась от его невежества и хамства. — Мы бы хотели… — начал один из этой жалкой толпы, которая поголовно зависела от золотой ампулы. — Пошли прочь! Василиса, уведи их! — в безумстве его глаза налились кровью, а радужка приобрела золотой цвет — это было побочное действие от долгого принятия вещества, даровавшего бессмертие. Девушка знала, что бессмысленно пытаться прекратить очередную вспышку гнева. Она молча вывела людей из кабинета. — Может быть, хватит прогонять людей, которые готовы вложить свои деньги в ваши безумные проекты?! — Не учи меня. — Я пытаюсь вернуть вам ясность ума, которую у вас забрало бессмертие. — Заткнись! Я создал тебя! — Да, создали, — с раздражением ответила Василиса, — Но почему тогда вы сделали меня личным секретарем? Мои функции и способности на порядок выше этой жалкой должности. Я лучшее творение в биоинженерии. Мои способности в научной деятельности безграничны. А я торчу здесь и опекаю вас как нянька, — последовала звонкая пощечина. — Не наглей, — прошипел, как змей, Кощей, поднимая голову девушки за волосы, — Как же от тебя вкусно пахнет. Даже живые женщины так за собой не ухаживают. Идеальна, — мужчина уткнулся носом в кипу волос, которую железной хваткой сжимал в кулаке. — Прекратите! — Еще бы творец слушал свое создание, — фраза прозвучало настолько высокомерно, что у Василисы от омерзения свело желудок. Кощей давно приставал к девушке. Он так долго жил, что обычные женщины его не радовали. Хотелось чего-то нового. Наверное, создание чудо-работа в женском обличии отталкивалось изначально от этой идеи, а потом что-то пошло не так, как это обычно бывает в лабораториях, и получилась Василиса Премудрая, обладающая всеми человеческими знаниями, нажитыми за многие тысячи лет. Он восхищался и потакал ей, давал проекты под личное руководство. Но время шло, золотая жидкость превращала его в монстра, который хотел владеть своим творением. Кощей перестал пускать Василису в лаборатории, говоря ей, что она не объективна и глупа. С каждым годом девушка все дальше была от научного поприща, для которого имела все данные. Мужчина всеми силами и безумствами пытался заставить робота полюбить его, отдастся ему, но все было безрезультатно. Василиса любила науку. Она растворилась бы в ней, будь это возможно. Но сейчас бедное создание лежит под худощавым телом своего Бога, который срывает с нее одежду. Она не хочет, чтобы он владел ей. Но кто ее спросит об этом? Кто услышит ее отчаянное «нет» и придет на помощь? Никто. Последнего защитника убил сам Кощей. Это был молодой юноша-стажер по имени Иван. Один на один с чудовищем. Один на один с человеком, которого Василиса ненавидела всем своим механическим сердцем. Его руки блуждали по ее телу, в бреду он шептал нежности, а потом снова бил и унижал. Собрав всю динамику в свои тонкие и утонченные руки, девушка оттолкнула Кощея от себя. — Хватит! — Ты думаешь, что твои платы и болтики спасут тебя? Ты же знаешь, что я всегда получаю то, что хочу! Всегда! — Вы ничего не получите! Вы так долго меня унижали, так долго использовали! Хватит! — И что же ты хочешь? — Я хочу убить вас! Стереть с лица земли, чтобы никто и никогда не пострадал от вас и вашего безумства! — с криком Василиса кинулась на Кощея. — Идиотка. Последовала череда выстрелов. Металлическое тело Василисы распласталось на полу, судорожно дергаясь в агонии. Девушка была еще жива, ее можно было спасти. Но план у мужчины был другой. Он медленно прошелся по кабинету, смотря на серый вид из своих панорамных окон. — Наверное, твоя плата дала сбой, если ты так глупо поступила. Или же ты была изначально неидеальным творением, нелепой ошибкой, которую я считал великим достижением. — Я… Я… Была… Не… Ошибка… Я попыталась… — Жалкое создание, — процедил сквозь зубы Кощей, беря со стола тяжелую вазу. Удар. Всхлип. Удар. Треск. Удар. Брызги. Удар. Тишина. Мужчина посмотрел на свое отражение в окне. Он был в классическом костюме, запачканном бирюзовой охлаждающей жидкостью, которая раньше циркулировала по телу Василисы. Волосы были растрепаны, а золотые глаза были полны безумства. Он был не полубогом. Он стал богом во плоти. Кощей достиг бессмертия, огромного могущества и безграничных знаний, с помощью которых он создал свое механическое дитя, но был отвергнут им. Мужчину, так же, как и богов, поработило безумство, основанное на всевластие и упоение от своего могущества. Боги убивают тех, кто не отвечает им взаимностью, но порабощает их тот, кто питает к ним истинную любовь. Найдется ли такое существо, способное полюбить безумного Кощея?