Сахар & Дом

За маленьким иллюминатором, за полузакрытой шторкой, черное небо. Воздух в самолете прохладный, и стюардесса проходила недавно, раздавая пледы. Брайан забронировал весь бизнес-класс только для них, так что там довольно пусто. Джон сидит в задней части самолета с Полом на коленях. Младший парень некоторое время назад заснул, и это маленькое чудо. Обычно он вообще не может спать в самолетах, поездах или автомобилях. Должно быть, он слишком измучен и уткнулся носом в шею Джона, дыша медленно и спокойно. Его вес знакомый, успокаивающий. Джон и сам чувствует усталость, но заснуть не может. Несмотря на то, что ему нравится, когда Пол вот так спит у него на коленях, он просто не может расслабиться. Он уже несколько часов не ел и не ходил в туалет, и хотя его желудок болезненно пуст, его мочевой пузырь болезненно полон. Кроме того, у него за лбом нарастает головная боль, вероятно, из-за кондиционера или утомления. А еще ему очень, очень хочется закурить. Вместо этого он зарывается носом в волосы Пола и медленно вдыхает. От него пахнет теплой кожей, сахаром и домом. Джон смотрит на него сверху вниз, любуясь этими длинными темными ресницами на фоне розовых щек и идеальной формы носа. Он делает еще один вдох, и чувство нежности переполняет его тело настолько, что ему хочется разорвать свою грудь и втянуть Пола внутрь себя: ближе, безопаснее, сокрыть от всего мира. Это странная мысль. Джон винит в этом свою усталость и головную боль. Его зрение слегка затуманено, когда он снова смотрит в окно, непроглядная тьма. Он моргает и закрывает глаза, он ничего не может с этим поделать. Он чувствует, как Пол прижимается носом к его ключице. Должно быть, он засыпает на несколько минут; когда он снова открывает глаза, он видит Джорджа, идущего по проходу к нему. Он садится в ряд рядом с Джоном и Полом и опирается на подлокотник, выглядя таким же усталым, как и Джон. Его каштановые волосы в беспорядке. — Что ты здесь делаешь? — тихо спрашивает Джон, прищурившись, притягивая Пола еще ближе, хотя это едва ли возможно. Джордж устало смотрит на него и вздыхает. — Ринго храпит. Так. Громко. Джон фыркает, закатывая глаза. — И тебя это удивляет, потому что?.. — Я не удивлен. Просто в ужасе. Здоровый человек просто не может производить такие звуки. — Он потирает бровь. — Удивлен, что Пол спит. Как тебе это удалось? — Не знаю. Просто на мне очень удобно спать. — Хм. Конечно. Думал, ты тоже будешь спать после прошлой ночи и всей этой вчерашней беготни. — Ну да, я тоже так думал. — Джон нежно гладит Пола по голове, положив ладонь ему на колено. — Оказывается, я чересчур голоден, чтобы спать. Еще у меня болит голова, сигарет не осталось, и мне нужно отлить. — Хм, — произносит Джордж, не проявляя особого сочувствия. — Почему ты не съел запеканку, которую стюардессы приносили нам раньше? Джон морщит нос. — Эта штука пахла тухлыми яйцами. — Хотя на вкус было ничего. Внутри были брокколи. — Я ненавижу брокколи. — Может принести тебе аспирин? Или подожди, нет, он в моей багажной сумке. У меня тоже не осталось сигарет. А если тебе нужно отлить, тебе придется разбудить Поли. До приземления еще два часа. — Блин, ну спасибо за помощь. И я не стану его будить, — говорит Джон, хотя ему очень, очень нужно выйти. То, что Пол так близко прижимается к нему, тоже не помогает, но ему и в голову не приходит оттолкнуть его. Он потирает большим пальцем коленную чашечку Пола, пытаясь думать о чем-то другом. — Который час вообще? Джордж моргает, глядя на часы. — Половина третьего утра. Не думаю, что какие-то девчонки станут нас встречать в аэропорту, слава богу. Брайан сказал, что у нас будет несколько часов в отеле перед пресс-конференцией. Так что, по крайней мере, ты сможешь поспать. Джон кивает, откидывая голову назад. Некоторое время они молчат, единственные звуки — шум двигателя самолета и мягкое гудение кондиционера. Джордж закрывает глаза, подперев подбородок рукой. — Я просто собираюсь… — говорит он, замолкая. Через несколько секунд он уже спит. Джон сердито смотрит на него. Невероятно. Он оглядывает самолет, но заняться действительно нечем. Кажется, больше никто не проснулся. Джон закатывает глаза, раздраженный всей этой ситуацией. Через некоторое время он хватает книгу, которую принес на борт, и открывает ее. Это исторический роман и определенно не самая увлекательная вещь, которую он когда-либо читал, но что еще он может сделать? Он читает главу, потом другую. Его глаза дважды закрываются, и оба раза он сильно моргает, пытаясь сосредоточиться на словах, а не на острой боли в виске или пульсирующей боли в мочевом пузыре. Однако слова не имеют смысла и через некоторое время сливаются воедино, становятся мутными, как будто он видит их сквозь лужу. Тусклое освещение и тот факт, что в книге буквально нет сюжета, тоже не помогают. Господи, кто называет ребенка Адельгундой? Внезапно он чувствует, как Пол прижимается к нему, бормоча что-то неразборчивое в кожу Джона, прежде чем, кажется, просыпается. Он поднимает голову, его темные глаза находят Джона, который откладывает книгу и хмурится. — Эй, ты чего не спишь? — тихо говорит он, поглаживая Пола по черным волосам. — Давай спи дальше. Пол трет глаза и громко зевает, невероятно мило. — Ты ёрзаешь. — Что? Ох. — Джон немедленно успокаивает свое тело, заставляя левую ногу перестать трястись. — Боже, прости, не заметил. — Хм, — произносит Пол, не слишком обеспокоенный этим. Он прислоняется виском к подбородку Джона, причмокивая губами. — Ты в порядке? — Да, просто нужно в туалет. Все в порядке. — Несмотря на дискомфорт, он хватает Пола за ноги, когда тот начинает отодвигаться. — Подожди, что ты делаешь? Пол поднимает голову и растерянно моргает, глядя на него. — Встаю, чтобы ты сходил в уборную? — Я сказал, что все в порядке. — Он снова притягивает Пола ближе, нуждаясь в нем, наверное, больше всего на свете. — Попробуй снова заснуть, ладно? Пол прислоняется спиной к окну, подозрительно разглядывая его. — Сейчас не могу. Не могу поверить, что вообще заснул… Сколько я спал? Джон ухмыляется. — Три часа. Это рекорд. И все это, конечно, благодаря мне. — Хм. — Пол поднимает руку к лицу Джона, поглаживая его по щеке. Он все еще выглядит усталым, мягким, уютным. Его глаза закрываются, прежде чем он снова открывает их, чтобы посмотреть на Джона. В них отражается тусклый свет. Его указательный палец проводит по губе Джона, поэтому он наклоняется вперед, чтобы мягко прикусить его. Пол довольно хихикает, отдергивая руку. — Ринго снова храпит? — спрашивает он, кивая на Джорджа, который все еще спит. — Ага. Я рад, что он достаточно далеко. Он постукивает пальцами по ноге Пола, проводя языком по зубам. Его желудок внезапно урчит, издавая протяжный жалобный звук. Пол приподнимает бровь. — Ты что, не ел? — Еда была отвратительной, — оправдывается Джон, потирая ноющий висок. Боже. Это худший полет за все время. Он не может дождаться, когда все это закончится. Рука Пола снова на его лице, успокаивающая. — У тебя еще и голова болит? Почему ты просто не разбудил меня? — Потому что ты спал в самолете, — объясняет Джон уже довольно нетерпеливо. Пол выглядит равнодушным. — Я могу поспать позже в отеле, ты тоже можешь. Это всегда работает. Я не болен. Прежде чем Джон успевает возразить, Пол поднимается с его колен и хватает свой рюкзак. Его черные волосы взъерошены, слишком большая рубашка слегка помялась. Он все еще выглядит сонным, и Джону очень хочется снова дотронуться до него. Он чувствует расстояние между ними, как горько-сладкую боль в груди. Пол начинает рыться в сумке и бросает на него быстрый взгляд. Сейчас он выглядит властным. — Ладно, иди в туалет, а я пока найду батончик мюсли, который у меня был где-то здесь, а затем ты поспишь, пока мы не приземлимся, хорошо? На его лбу появляется морщинка, которая говорит Джону, что спорить не стоит, и он все равно не видит в этом смысла. Он встает, проводит пальцем по щеке Пола, прежде чем пойти по проходу в маленькую уборную справа. Пахнет мятой и чистящими средствами, и обычно он избегает пользоваться бортовыми туалетами, однако он точно знает, что иначе следующие полтора часа были бы адом. Он справляет нужду, после чего моет руки, глядя в крошечное зеркало. Он уже чувствует себя лучше. Вода на его руках холодная, и он брызгает немного на свое бледное лицо, проводя рукой по своим и без того взъерошенным волосам. Он выглядит дерьмово. Он не горит желанием идти на сегодняшнюю пресс-конференцию, и просто рад, что у них еще есть немного времени до нее. Когда он возвращается на свои места, Пол улыбается ему ярче солнца. Он толкает Джона обратно на его место, передавая ему плед, батончик мюсли и бутылку воды. — Я даже нашел аспирин, — с гордостью говорит он. — Спасибо, мам, — отвечает Джон, закатывая глаза, но втайне он благодарен. Он откидывается на спинку сиденья и разворачивает упаковку. Батончик наполнен шоколадом и орехами, и он ест его с удовольствием, стараясь не стонать от того, насколько он хорош на вкус. После этого он принимает аспирин, запивая его прохладной водой, которую дал ему Пол. В это время Пол накрывает Джорджа пледом, а Джон задумчиво наблюдает за ним. Его красивое лицо выглядит еще мягче в оранжевом свете, и когда он встречается с ним взглядом, Джон может разглядеть маленькие зеленые искорки, танцующие в его темных глазах. Эта мягкая боль снова распространяется по его груди. — Вернешься ко мне? — спрашивает он через минуту, и Пол подчиняется, улыбаясь. Он переползает через сиденье, пока не оказывается снова на коленях у старшего парня. Джон обнимает его и снова притягивает к себе. Он прислоняется щекой к голове Пола, его темные волосы щекочут кожу, и закрывает глаза. Его дыхание замедляется, и он уже чувствует, как засыпает, как будто погружается под воду. Темнота успокаивает, как и тепло, окутывающее его, и нежные пальцы Пола успокаивающе поглаживают его плечи. Последнее, что он помнит перед тем, как заснуть, — это запах сахара и дома.