Под кожей

Кай Морган не спал. Никогда. Вампиризм просто не обязывал его к этому, так что свободное время он проводил за охотой на свежую кровь, хорошеньких девушек, на чтение книг, распитие алкоголя и просиживание в сомнительных барах. Иногда он закрывал глаза и лежал просто, чтобы подумать, проанализировать, как делал это всегда, и помечтать. Да, Кай Морган иногда мечтал. Наверное, в этот раз он зашел слишком далеко. Наверное, то пойло оказалась дешевле, чем он предполагал, пусть и выданное в баре за круглую сумму. Наверное, он слишком далеко ушел в своих мыслях. Кай провел рукой по волосам, привычно взъерошивая их и… рука не прошла сквозь платиновые волосы, как делала это всегда. Его пальцы застряли в чем-то похожем на локоны, которые сбились после долгого сна. Морган распахнул глаза и огляделся: это определенно не его квартира. Наверное, он забылся прошлой ночью, а сейчас нежился в кровати с какой-то девицей. Но в кровати никого не было. Он был один. Кай приподнял одеяло и ужаснулся – это определенно было не его тело. Это определенно была не его грудь и эта чертова атласная пижама из материала дешевле, чем бы он когда-либо купил. Черт, Кай Морган вообще не носил атласных пижам. Он вскочил с кровати, подбежал к ближайшему зеркалу и заставил себя подавить вскрик, который бы слишком карикатурно напоминал примитивные ситкомы, которые он любил смотреть. Это был не он. Это была девушка, которую он был обязан презирать. Это была девушка, которая портила ему жизнь. Это была девушка, общение с которой приносило ему нелогичное удовлетворение. Это была чертова Кара МакКонарс, метка Хранителя которой сейчас выглядывала из-под лямки майки. – Я убью Ксандера, – прошипел он. Если это какой-то глупый фэйский розыгрыш, то это будет последний розыгрыш, который фэйри Ксандер, местный бармен в одном баре, устроил. – Кара, завтрак готов, если ты проснулась, спускайся, мы ждем тебя, – раздался женский голос за дверью и Кай подпрыгнул на месте. С одной стороны, ему было страшно – кто знает, что в голове у этих Хранителей, может они догадаются и прибьют его на месте, но другая, гораздо более азартная, хотела развлечься. Если не выдавать себя слишком сильно, это может быть весело. Кай усмехнулся. Кара МакКонарс доставляла ему массу проблем с первой встречи, начиная с этого дурацкого обвинительного взгляда и заканчивая язвительными словечками, в оборонительной позе, которую применяла, чтобы показать, как сильно она его не боится. Настало его время приносить ей проблемы. После того поцелуя что-то изменилось. Эта девчонка чувствовалась иначе; то, как она хмурила лоб, закатывала глаза или усмехалась ему. Кай бы не признался, но ему хотелось еще. И вот сейчас он может смотреть на нее в зеркало сколько угодно, но все не то. Он не был чертовой МакКонарс. И никто не был. Морган скривился в усмешке и склонил голову набок, разглядывая себя в зеркале. Ему нравилось это тело. Не тогда, когда он в нем, хотя тут как посмотреть, но увидеть ее рядом, сопящей в его подушку было бы неплохо. Он всегда догадывался, что приятнее убийства Хранительницы могут быть только ее стоны. Кай видел, как обычно одевается Кара – обычные черные джинсы и футболка. Конечно, можно было поглумиться над ней и выйти на завтрак в платье, но, несмотря на чужое тело, Кай Морган все еще оставался мужчиной, и он понятия не имел, как носить платья. Он никогда не был в центрах для Хранителей, особая магическая защита запрещала нежити вроде него входить в них, и он просто надеялся, что никто не появится на его пути, чтобы не заметить его растерянности. Кай в черной душе не понимал, где находится столовая. Вампир пошел на голос толпы, которая уже расселась за овальным столом из темного дерева. Свободный стул был только рядом с каким-то кудрявым парнем, который приветливо улыбнулся ему. Ей. Блять, он запутался. – Доброе утро, – прощебетала девушка, темно-коричневые, почти черные, волосы которой закрыли ее лицо, короткая стрижка не позволяла перекинуть их набок. Судя по голосу, это была та же Хранительница, которая позвала его на завтрак. – Доброе, – буркнул он и уселся на предложенное место. – Кто-то не в настроении, – пошутил мулат, сидящий напротив. – Не с той ноги встала? – Угу, гроб слишком узкий, – хмыкнул Кай. – Ты сегодня сама не своя, – заметил парень, сидящий рядом. – Ты даже не представляешь насколько. – Я хочу, чтобы ты сегодня встала в патруль, со мной и Стейс, – объявил какой-то тип, сверливший всех через чур важным взглядом, обращаясь к ней или к нему, Кай не думал. – И какие планы? – спросил Кай. – Кого ловим сегодня? Тип удивленно замигал глазами: – Моргана, конечно, – он придвинулся ближе, огибая стол: – С тобой все в порядке? – Более чем, – Кай усмехнулся. – А знаете, я не понимаю, зачем нам ловить Моргана. Мне кажется, он отличный парень. Все вытаращились на него, раскрыв рты. – А что? Ну что нам это даст? Мы не поймаем его, только время зря тратим. Вот у кого из вас есть идеи, где он может быть? – Кай хотел узнать информацию, но эти крупицы никогда не сравнятся с лицами этих идиотов. Ему было интересно, смогут ли люди, которые должны стать Каре семьей распознать в ней не ее. Пока они вели себя, как полные болваны. – Чего?! – выкрикнул мулат. – Кара, ты правда головой ударилась или яд не до конца вышел? Кай окинул их всех взглядом, приклеивая каждому на лоб табличку «придурок». Каждому, кроме блондиночки, которая сверила его взглядом и кусала губу. Если эта девушка что-то поймет, может у него не пропадет вера в наличие мозга у Хранителей. – Я шучу, – выдохнул Кай и закатил глаза. – Конечно, поймаем Моргана и заживем, как прежде. Знать бы еще, где его квартира. – Откуда ты знаешь, что он живет в квартире? – спросил тип. – Ну очевидно, что не в склепе, – Морган цокнул языком. МакКонарс была в его квартире, лежала на кровати, бормотала во сне и иногда стонала. От яда оборотня, правда. – Окей, патруль, так патруль. – он встал из-за стола и направился на выход. Эти люди бесили его. Он знал нескольких неплохих Хранителей, но в процентном соотношении, их было так ничтожно мало, что им пора задуматься о том, что в подростках стоит воспитывать не только идиотскую безоговорочную любовь к своей расе, но и умение думать. – А завтрак? – спросила брюнетка. – Нет аппетита, – бросил Кай. Тело МакКонарс может и требовало еды, но его привычки остались при нем. Хотелось покурить, только вряд ли у золотой девочки с галстуком под горло есть сигареты. Она не курила, он знал это по надменному взгляду, которым она сверила его, когда губы Кая обхватывали сигарету и речам об аромате дыма из поезда. Спросить у кого-то из центра было слишком странно. Морган завернул за угол, когда кто-то схватил его за тонкое девичье запястье. – Я хотел извиниться, – сказал тип, заглядывая в глаза Моргана. Кая чуть не стошнило. Он понятия не имел, что произошло между Карой и этим придурком, но это уже чувствовалось противно. Кай поднял брови в немом вопросе. Если тип извиняется, значит есть за что. Значит Кара в курсе. А он нет. – За тот поцелуй, – добавил тип. – Мне жаль, не стоило так поступать, ты была слаба, а тут я… Кай словно окаменел. Каждая мышца в его теле натянулась, кровь превратилась в цемент. Он не слышал своего сердца больше двух веков, но сейчас оно снова остановилось. Этот. Мудак. Касался. Ее. Своими. Чертовыми. Губами. – Если еще раз прикоснешься к н… ко мне, я сверну тебе шею, понял? – Морган выдернул руку и поспешил в комнату Кары. Кай понятия не имел, почему так отреагировал на это. Это раздражало его. Злило. Злило так сильно, что хотелось действительно свернуть кому-то шею, вырвать позвоночник и раздробить кости. Это тоже чувствовалось странно. Так не должно быть. Она не должна так влиять на него. Кай зло посмотрел в зеркало: – Ты, блять, меня раздражаешь, – прошипел он так, будто отражение могло ему ответить. Будто МакКонарс действительно стояла перед ним и была собой. Ему стало интересно, если он в теле Кары, значит ли это, что она сейчас пытается не сгореть на солнце и пищит от своего отражения? Он мог бы к себе наведаться. После всего, что он сегодня видел в отражении, когда переодевался, ему было любопытно, как бы она извивалась в его руках, как бы звучало ее прерывистое дыхание. Хотя, уложить самого себя, вернее свое тело, в кровать было странным и абсолютно не нормальным. Черт, он, блять, сходил с ума. Если быть МакКонарс – значит быть вот так, то может ему бы стоило прекратить шутить на ней в своих мыслях. Она жила так каждый день, среди окружающих ее придурков, которые не замечают очевидного и позволяют себе лишнего, с постоянным давлением и непрерывными ожиданиями. Кара, то есть Кай, даже чая, а он наверняка был омерзительным, глотнуть не успела, а ей уже напомнили о работе. Не удивительно, что она срывалась, когда оказывалась вне центра, где постоянно нужно было себя контролировать. Не удивительно, что это кретины бросили ее укушенную посреди Бруклина. Не удивительно, что она хотела остаться у него дома тем утром. Кай застыл. Она не хотела уходить от него. И она бы еще долго не ушла, если бы он глупо и жестоко не пошутил. Осознание молнией ударило в него, будто он был электрической вышкой. Даже после опасности умереть, Кара МакКонарс предпочитала логово вампира собственному дому. Кай уселся на кровать, глубоко вздохнув. Дышать тоже было странно. Ему не нужно было дышать. А еще ему не нужно было думать о гребаной МакКонарс, но кто же его остановит? Захотелось на воздух, на солнце. Кай Морган так давно не гулял под солнцем. Он выбежал из центра, отмахиваясь от предложения брюнеточки потренироваться. Делать ему больше нечего – тратить время на попытки уложить очередную девушку, у него и так это отлично получалось. Кай усмехнулся сам себе. Морган сбавил шаг, когда ушел далеко от центра. Он осматривал улицы, которые столетиями не видел при свете дня, людей, которые не шарахались при виде него, мир днем был другим. Мир Кары МакКонарс был другим. Он ненавидел себя за то, что снова вспомнил о ней. Может действительно наведаться к себе? Поглумиться над ней, почувствовать этот дурацкий запах ее геля для душа, который он выливал на себя сегодня. Хотя, наверное, Кара бы пахла ним. Нет, это бред, никуда он не пойдет, иначе совсем свихнется. Может у него и были деньги на психотерапевта, но как объяснить мозгоправу, что мир сошел с ума, он был в теле своего врага, которую спас, поцеловал ее, а теперь не мог выкинуть из головы? Кай прошел мимо примитивного фургона-закусочной, остановил свой взгляд на вывеске, когда его оборвали: – Привет, Кара, – поприветствовал его пухлый темнокожий мужчина с глупым колпаком, – тебе как всегда? – Как всегда? – удивленно переспросил Кай. – Капучино и вишневый пирожок, – улыбнулся продавец, – или хочешь чего-то нового? – Д-да, как обычно, – пробормотал Кай. Он ненавидел кофе, но ему было интересно попробовать что-то обыденное из того, чем живет Кара. Итак, она убивает демонов и падших, должна убить его, Кара любит капучино и вишневые пирожки, ей нравится цитрусовый гель для душа и ее любят люди. Она своевольная и надоедливая, упрямая и язвительная. Кара МакКонарс на вкус как горький шоколад: тягучая и остается странным непривычным послевкусием. И она у него под кожей. Кай резко распахнул глаза и снова осмотрелся: это был все тот же бар, который он запомнил, на его коленях сидела какая-то блондинка, которую он спихнул с себя. Ему больше не нравились блондинки. – Ты чего? – возмутилась девица. – Отвали, – буркнул Кай и посмотрел на свой стакан, внутри которого плескалась зеленая ядовитая жидкость. – Ксандер, я тебе клянусь, если ты еще раз подмешаешь мне в абсент свою фэйскую дрянь, я выпью тебя досуха. Кай сделал еще один глоток.