Личный помощник

      «А это уже становится интересно», подумал Грек, когда красные волосы бога войны и пустыни взметнулись на ветру и упали языками пламени ему на плечи. Его лицо с красивыми правильными чертами притягивало взгляд, как и весь его облик. И надо заметить, лишённый божественных сил, он не стал выглядеть менее внушительно, просто по-другому. И чем дольше Грек смотрел на него, тем меньше и незначительнее становилась в его сердце тоска по родным берегам. Местное солнце уже не казалось таким обжигающе-ярким, Гелиополь таким скучным и душным, пустыня такой невыносимо жаркой, а Египет в целом таким негостеприимным. Возможно, стоит задержаться здесь на пару дней… или недель. А там, как пойдёт.       Сразу проследить за Сетом не удалось, что весьма огорчило Грека. Как теперь найти красноволосого бога в Египте? Он мог отправиться куда угодно. Но поразмыслив, Грек решил, что задача выполнима. Пойти в одиночку в пустыню, будучи лишённым силы песка, всё равно что самоубийство. Сет не настолько самонадеян и глуп, чтобы забыть о потере божественной природы. Значит, бескрайние дюны отпадают, что не может не радовать. Искать Сета следует в покрытой зеленью долине Нила. И Грек понимал, что не он единственный будет искать бога песков. Значит, нужно опередить остальных. Или же объединить усилия с кем-то ещё.       Захватив несколько полезных в долгом путешествии вещиц, Грек отправился на поиски. Найти караванщиков и прибиться к ним под видом простого человека было несложно. Грек чувствовал, что он на верном пути, рано или поздно Сет объявится. И находясь среди его последователей, Грек обязательно найдёт бога пустыни. Что будет дальше, он пока не думал, привык решать проблемы по мере их поступления и ставить новые цели по мере достижения старых.       Грек согласился на сделку с Исидой, чтобы узнать эту страну и в идеале обрести здесь влияние. Путешествие по Египту – самый лучший способ познакомиться с этими землями и их странными обычаями. А что до влияния, приобрести его через Сета будет проще, чем через Исиду. Так он говорил себе, оправдывая собственные действия. На самом же деле главное, что привело его в эту засушливую страну со склочными богами – скука. На родных берегах Средиземного моря он знал каждый уголок, все удовольствия надоели, лучшие вина казались пресными. Но с тех пор, как он ступил на землю Египта, ему ни секунды не было скучно.       Наоборот, всё здесь вызывало живой интерес, особенно бог войны и пустыни. Грек сам не смог бы объяснить, что его так привлекло в Сете. Внешняя красота – дело нехитрое. Красавцев полно и на его родине, и в Египте, и в каждом уголке мира. Хотя красота Сета совершенно особенная. Но всё же ради одной лишь интересной внешности Грек не пустился бы в долгое путешествие по незнакомой стране в компании не самых приятных попутчиков. Грек видел в Сете что-то ещё. В тот момент, когда божественная сила покинула его, Сет продолжал прямо смотреть на богиню справедливости, ни один мускул не дрогнул на его лице. Ни капли страха или растерянности. Грек представил на секунду, что его бы лишили божественных сил, и неприятный озноб пробежал по позвоночнику. А Сету как будто всё равно. В общем, этот бог – то есть теперь уже полубог – достоин того, чтобы ради него задержаться в Египте.       Когда Грек увидел Сета во второй раз, прежнее впечатление только усилилось. Усталый, слабый без своих способностей, Сет казался всё таким же величественным. Как ему это удаётся? Но одного внешнего впечатления мало, чтобы убедить караванщиков. С этим Грек решил помочь. Конечно, он мог бы прямо сейчас убить всех этих людишек, но тогда приблизиться к Сету будет сложнее. А путешествие с караванщиками – самый лучший способ понаблюдать за ним. Именно поэтому Грек вылечил рану Сета при помощи мази, украденной – то есть позаимствованной на время – у богини магии. Это была главная причина, а не желание прикоснуться к Сету. Грек усмехнулся про себя. Кажется, с момента прибытия в Египет он только и делает, что занимается самоубеждением.       Никто не назначал его личным помощником Сета. Грек сам отвёл себе эту роль с молчаливого одобрения остальных. Все в караване боялись Сета, даже те, кто ему не доверял (эти особенно). Поэтому людишки были только рады, что он взял на себя обязанность прислуживать богу войны и пустыни. Это оказалось не так сложно, как Грек предполагал. Даже интересно, как новый опыт. Грек не особенно умел угождать другим, но быстро вжился в роль верного последователя Сета. Это словно игра в театре, только лучше, ведь всё действо происходит по-настоящему, прекрасные алые волосы Сета – не парик, а его идеальное лицо – не маска.       Иногда полезно примерить на себя новую роль, это разгоняет скуку. К тому же у Грека, как у слуги бога, было не так уж много обязанностей. Поставить и убрать шатёр – плёвое дело, принести еду, воду для умывания. По сути он был чем-то занят только утром и вечером, а всё остальное время мог посвятить наблюдению. А понаблюдать было за чем. Пусть пейзаж вокруг и казался ужасно однообразным, Грек мог хоть днями напролёт смотреть на Сета. Разглядывая тайком бога войны и пустыни, он замечал детали, на которые прежде не обращал внимания.       Во-первых, его глаза. Они такие же алые, как и волосы. Людишек это пугает, а вот Грека совершенно очаровывает. Ещё Греку нравилась белая кожа Сета, наверняка она очень гладкая и приятная наощупь. Но с этим придётся повременить. Странно, Сет – бог пустыни, а его кожа выглядит так, будто солнце никогда её ни касалось. Воистину, Египет – страна противоречий. Но рассмотрев Сета поближе, Грек заметил, что солнце всё-таки оставило на нём свою метку. Треснувшая посередине нижняя губа – пожалуй единственное несовершенство внешности Сета. Но оно лишь добавляет очарования. Этот мир прекрасен своим несовершенством. Грек пожалел, что при нём нет пергамента, чтобы записать удачный пассаж. В последнее время красивые строки, порой даже рифмованные, так и лезли в голову. И Грек знал, что, а вернее кто, тому виной.       Такая жизнь могла бы показаться скучной на первый взгляд. Однообразный пейзаж пустыни, проплывающий мимо дни напролёт. Медленная качка, словно на палубе корабля, порой просто сводящая с ума. В Египте Грек впервые увидел верблюдов, эти животные не понравились ему с первого взгляда, и ездить на них было неприятно, первые пару раз его укачало. Но он не мог не признать, что для пустыни нет транспорта лучше. Любая лошадь уже погибла бы среди песков под палящим солнцем, а верблюды всё идут вперёд, спокойные, как сама пустыня. Они словно часть этой песчаной равнины. Дни Грек проводил на спине верблюда, наблюдая и размышляя, по вечерам прислуживал Сету. Порой они разговаривали, и только ради этих моментов можно было начать путешествие.       Грек хотел узнать Египет, но ещё больше он желал узнать Сета. К несчастью, бог пустыни оказался не слишком словоохотливым. Подозревал ли он что-то относительно истинной природы своего последователя и его истинных целей? Возможно. Как ни странно, Грека это мало волновало. Его интересовал Сет, и если однажды придётся открыться перед ним, что ж тем лучше. Но пока Грек предпочитал сохранять инкогнито, тем более что Сет даже имени его не спрашивал. И никакого интереса не проявлял, это уже огорчало и, признаться, вызывало некоторое недоумение. Грек считал свои намёки предельно прозрачными. На месте Сета он бы уже давно позвал красивого слугу в постель. В собственной привлекательности Грек ни секунды не сомневался. Значит, дело в чём-то ещё.       Он не понимал, почему его так сильно влечёт к Сету, просто чувствовал с первой секунды, как увидел бога пустыни, что хочет его. Во всех смыслах. Хочет знать, что у него на уме, что на самом деле заставило его захватить власть в Египте и убить своего брата. А ещё он хочет Сета как мужчину. Отсутствие ответного интереса обескураживало. Впрочем, Грек не терял надежду. Их путешествие будет долгим, и даже после того, как они доберутся в убежище, он не собирался покидать Сета. Постепенно бог пустыни подпускал его ближе. Он чувствовал, что Грек его не боится, и это его привлекало. Грек понимал Сета, в конце концов он тоже бог. И он решил ждать. Ожидание всегда вознаграждается, Грек давно это усвоил. А если торопить события и делать что-то против воли человека, чьё доверие пытаешься заслужить, то всё рассыплется прахом.       Вот только терпение уже было на исходе, и Грек решил, что воспользуется первым же удачным случаем, чтобы сблизиться с Сетом. И вскоре случай представился. В один из вечеров после особенно утомительного перехода по пустыне Грек, как всегда, принёс Сету ужин. Сегодня даже бессмертный бог чувствовал усталость, эта жара когда-нибудь его доконает. А что испытывает полубог, чьё тело намного слабее, он даже думать не хотел. Наверное, если полжизни провести в пустыне, то привыкаешь к палящему солнцу и горячему песку. Но хоть Грек и научился видеть в пустыне своеобразную красоту, его сердцу были милее родные берега Средиземного моря. Впервые за долгое время он с тоской подумал о доме.       Когда Грек вошёл в шатёр, Сет сидел перед зеркалом. Прибыв в Египет, Грек думал, что здешние мужчины – настоящие варвары, не чета утончённым эллинам. Он был рад, что ошибался. По крайней мере боги Египта уделяли своей внешности едва ли не больше внимания, чем мужчины на его родине. Этот их макияж на веках поначалу казался странным, но Грек научился видеть в нём привлекательность. Тем более, что Сету это действительно было к лицу. Грек слышал, что египтяне не только бреют бороды, но и удаляют вообще все волосы на теле. Когда-нибудь он это проверит…       Поставив поднос на столик, Грек повернулся к Сету, вроде бы ожидая приказаний, а на самом деле наслаждаясь зрелищем. Алые пряди на бледных плечах так и манили прикоснуться рукой… Потерявшись на минуту в своих фантазиях, он не сразу понял, что Сет ему что-то говорит.       - А?...       - Оглох что ли?       - Простите, господин Сет, ваше величие затуманило мой разум.       Бог пустыни фыркнул в ответ на высокопарную лесть.       - Подойди и расчеши мне волосы.       Грек замер на мгновение, стараясь не показывать внутреннего ликования. Он и мечтать не мог, что Сет отдаст такой приказ. Лучше поспешить, пока он не передумал. Взяв гребень, Грек наконец исполнил то, чего так давно хотел. Он провёл рукой по волосам Сета, сначала осторожно, едва касаясь, потом запустил руку в алые пряди. Волосы бога пустыни оказались ещё более мягкими, чем он себе представлял. Греку пришлось напомнить себе, что он здесь вообще-то для дела. Пока что он играет роль верного последователя, а значит, нельзя заставлять господина ждать.       Он орудовал гребнем медленно, продлевая собственное удовольствие от этого процесса и стараясь ни в коем случае не дёрнуть слишком сильно. Словно яркие языки пламени в его руках… Увлёкшись, Грек не замечал даже, что обладатель прекрасных алых волос наблюдает за его отражением в зеркале.       По большому счёту, Сету было плевать, кто этот человек – человек ли вообще? – зачем он прибился к караванщикам, что заставило его покинуть дом. Он бы вообще не обратил внимания на Чужеземца, не выхватил его взглядом из толпы караванщиков, если бы тот сам не привлекал внимание. Это странное лекарство, явно наполненное магией. И то, что Чужеземец совершенно не боялся Сета. Последнее обстоятельство особенно удивляло. Было что-то странное в этом человеке. Он проявлял почтение, как и остальные последователи Сета, но иногда казалось, что всё происходящее Чужеземец воспринимает как будто с лёгкой иронией и вообще отправился в путь через пустыню для развлечения.       Сет стал подозрительным в последнее время, и поначалу даже думал, что этот человек может оказаться шпионом Исиды. Но потом он отказался от этой мысли. Чужеземец преследует какие-то свои цели, и пока они совпадают с целями Сета, им по пути. Сет держал его подле себя, предпочитая не выпускать из виду, и как-то постепенно привык к присутствию Чужеземца. Тот быстро и точно выполнял приказы, с готовностью отвечал на вопросы. И порой казалось, что интересуясь, не нужно ли чего-нибудь господину, он не только лишь выполняет свои обязанности, но и проявляет заботу. Конечно, рассуждать в таком ключе странно. Но Сет ничего не мог поделать. Чужеземец его чем-то привлекал, и сам того не замечая, он подпускал этого странного человека всё ближе.       Распутывая перед зеркалом волосы, которыми сегодня вдоволь поиграл горячий ветер пустыни, Сет услышал, как колыхнулся полог шатра. Мягкий ковёр глушил шаги, но Сет всё равно узнал походку Чужеземца. Тот поставил поднос и застыл, ожидая приказаний. Сет хотел уже небрежным жестом отпустить его, но передумал. Сегодняшний переход был утомительным. Какой смысл иметь верных слуг, если на их плечи нельзя переложить часть заботы о самом себе?       - Расчеши мне волосы, - приказал Сет.       Чужеземец не двинулся с места, и обернувшись к нему, Сет увидел, что человек о чем-то глубоко задумался. Наглец! После сердитого оклика он встрепенулся и бросился выполнять приказание.       Сет откинулся на спинку стула и расслабился. Гребень медленно скользил в волосах, это ощущение успокаивало. Нужно подумать о том, что делать дальше… Но думать о будущем совершенно не хотелось, о прошлом тем более. Поэтому он сосредоточился на настоящем, а именно на лице Чужеземца, которое отражалось в зеркале. Во время дневных переходов Сет замечал, что этот человек не сводит с него глаз. Именно поэтому заподозрил его в шпионаже. Но Чужеземец похож на кого угодно, только не на соглядатая. Будь он обычным человеком, Сет списал бы такой интерес на преклонение. Он ведь бог как-никак, по крайней мере, в глазах караванщиков. Но назвать Чужеземца обычным человеком язык бы не повернулся.       Об истинных причинах Сет начал догадываться, когда Чужеземец стал как бы невзначай касаться его. То заденет плечо, помогая застегнуть накидку, то коснётся руки, подавая кубок. Вот и сейчас расчёсывает волосы больше собственными пальцами, чем гребнем. Этот мужчина пытается обратить на себя его внимание в весьма понятном смысле. Убить бы его за это, но тогда Сету вообще не с кем будет поговорить в этой пустыне. И пока что он поступал точно так же, как и Чужеземец – наблюдал.       Интересно, выражение восхищения на его лице настоящее или это лишь уловка? Не то, чтобы Сета волновали чувства этого человека, но лучше восхищение, чем страх или ненависть, на это он уже насмотрелся. Сет никогда не ощущал в Чужеземце угрозы и позволял себе расслабиться в его присутствии. Дав волю усталости, он прикрыл глаза. Через некоторое время гребень стал свободно проходить сквозь волосы, но Чужеземец не остановился, и Сет его не останавливал. Он чувствовал, как его волосы собрали руками и перекинули ему на грудь. А потом чужие руки легли на плечи.       - Ты что себе позволяешь?!       Всю апатию как рукой сняло, Сет резко распахнул глаза и в зеркале встретился с карикатурно невинным взглядом Чужеземца, который и не думал убирать руки.       - Сегодняшний переход был долгим, я всего лишь хотел помочь вам расслабиться, господин Сет.       Говоря это, он как-то так надавил на напряжённые мышцы плеч, что волна дрожи прокатилась по позвоночнику. Приятной дрожи.       - Так ведь лучше, правда?       Несколько круговых движений пальцами, и напряжение действительно начало уходить.       - Ты не так бесполезен, как я думал, - пробормотал Сет и услышал за спиной тихий смешок, на который не отреагировал.       Чужеземец осторожно разминал его плечи, а когда надавил на позвоночник, Сету пришлось крепко сжать зубы, чтобы не застонать от болезненного удовольствия. Это было приятно, и только сейчас Сет осознал, что ему просто необходимо расслабиться после всего, что произошло.       - Наклоните голову вперёд.       Сет послушался. Кем бы на самом деле ни был этот человек, сейчас он явно знает, что делает. Умелые пальцы прошлись по позвоночнику от основания шеи вниз, потом снова вверх, после чего коснулись висков и начали массировать маленькими круговыми движениями. С приоткрытых губ сорвался вздох, это было слишком хорошо. Будто эти пальцы выдавливают из его головы все опасения и плохие воспоминания, по крайней мере на время.       - Будет лучше, если вы ляжете на кровать, - негромко произнёс Чужеземец.       Сет понимал, что надо бы его прогнать, но сил сопротивляться уже не было. Пусть этот человек лелеет свои фантазии, Сету нет до них дела, пока руки Чужеземца не оказываются там, где не надо. Он поможет немного расслабиться, Сет считал, что заслужил это. Он лёг на живот, отвернулся к стене шатра. Скрипнула крышка сундука, звякнули склянки, кажется Чужеземец решил основательно подойти к делу. Тяжёлый запах розового масла наполнил пространство под пологом шатра. Снова шаги по ковру, и вот матрас прогнулся под весом Чужеземца.       - Эй, даже не думай! – прикрикнул Сет, и Чужеземец тяжело вздохнул, оставив попытку сесть ему на бёдра, вместо этого встал на колени рядом.       Скользкие от масла ладони прошлись по спине, легко, будто на пробу, а потом уже с нажимом. Сет закрыл глаза и беззвучно застонал.       Ему хорошо, Грек это видел. Сам он тоже наслаждался происходящим. Возможность прикасаться к Сету, пусть и не так, как на самом деле хотелось, это уже шаг вперёд. Его тело ещё прекраснее, чем казалось со стороны. Ах, эти ямочки на пояснице! Хотелось увидеть больше… Но пока что можно только любоваться тем, как перекатываются крепкие мышцы его спины под блестящей от масла кожей. Грек видел, как приоткрылись губы Сета, конечно бог пустыни не позволит себе издать ни звука. Но вот когда они перейдут от массажа к чему-то более интересному, Грек всё-таки заставит его стонать в голос.       А сейчас он мог лишь смотреть и мечтать о том, как прикусит полную нижнюю губу Сета, проведёт языком по трещинке. Потом он запустит пальцы в алые волосы, открывая себе доступ к бледной коже шеи. Как же красиво на ней будут смотреться алые отметины после требовательных поцелуев! Потом он поиграет с бледными сосками, опустится вниз по дрожащему животу. О, да, к этому моменту Сет уже будет дрожать от возбуждения. Так уж и быть, Грек сжалится и не станет заставлять его умолять…       - Ты смерти хочешь или как?       Собственные мысли могут завести очень далеко от реальности, Грек знал этот свой недостаток. Представляя, как будет ласкать Сета, он не прекращал разминать руками мышцы его спины. И будто совершенно случайно пальцы забрались под схенди, оглаживая нежную кожу чуть пониже поясницы. И теперь, придя в себя, Грек обнаружил, что Сет приподнялся на локтях и смотрит на него с недобрыми искорками в алых глазах.       - Простите, господин Сет, я слегка увлёкся.       Наверное, в этот момент стоило убрать руки, но Грек что-то не подумал. Его больше интересовало то, что открылось взору, когда Сет приподнялся на постели. И это был отнюдь не гневный взгляд бога пустыни. Прежде, недоумевая, почему Сет игнорирует все его намёки, Грек строил самые разные предположения. Может, Сету нравятся только женщины? Это было бы в высшей степени обидно. Но теперь он с радостью видел, что был неправ. Неосознанно Грек облизнул пересохшие губы. Снова увлёкшись созерцанием, он едва успел увернуться от удара. В последний момент перекатился по ковру и отскочил в сторону.       - Ловко, - прокомментировал Сет, поднимаясь.       Он потянулся с невероятной грацией, при этом Грек нервно сглотнул. Нет, это просто невыносимо! В какой-то момент он почти решился прямо сейчас повалить Сета обратно на постель, заломить руки за спину и сделать с ним всё, что так давно хотел. Но это было бы слишком просто, никакого триумфа победы. К тому же Греку хотелось услышать, как бог пустыни будет стонать под ним от удовольствия, просить сильнее и глубже. Ругань и вскрики боли не в его вкусе. Ради того, чтобы увидеть Сета задыхающимся от страсти, придётся потерпеть.       - У тебя совсем нет инстинкта самосохранения или как? – поинтересовался Сет.       При этом бог пустыни наклонил голову на бок, и в его алых глазах блестели искорки гнева. Он был так красив в этот момент! Есть такой тип людей, которые прекраснее всего именно, когда злятся. Грек снова слишком увлёкся собственными мыслями и едва успел увернуться от полетевшего ему в голову гребня. Тяжёлая посеребрённая вещица, брошенная с такой силой, могла бы при неудачном раскладе проломить человеку череп. Богу такая атака неспособна навредить, но и полдня ходить с синяком на пол-лица Грек не собирался. Поэтому от следующего снаряда (блюда с виноградом) отскочил куда проворнее и выскользнул из шатра, слыша летящие в спину ругательства.       «Хорошо, что я не успел его убить, когда только прибыл в Египет. Слава богине Маат!», думал Грек, бредя по притихшему лагерю караванщиков. Сегодняшний вечер его позабавил и дал почву для размышления. Почему Сет отреагировал именно так? Массаж ему понравился, и после него тело бога пустыни явно жаждало продолжения. Вот только он сам предпочёл не прислушиваться к плотским желаниям. Хранит кому-то верность? Да не дай бог (какой-нибудь)! Руки сжались в кулаки при мысли, что придётся отказаться от Сета из-за другого мужчины или женщины. Даже в таком случае Грек не сдастся, бывали в его жизни и задачи посложнее.       Но всё-таки интуиция подсказывала, что дело здесь в чём-то другом. Сет хочет его, это ясно, как день. Может быть, не настолько увлечён, как сам Грек, но точно был бы не против сбросить напряжение в чужих объятиях. Когда он оттолкнул Грека, в его глазах не было отвращения, только гнев. Гнев, направленный на кого-то иного, куда-то в прошлое. Неудачный опыт? Грек тихо усмехнулся. Это можно исправить. Он готов быть нежным, выцеловывать каждый дюйм бледной кожи, лишь бы Сет ответил взаимностью. Ещё никогда не было, чтобы на поле боя, именуемом любовью, Грек потерпел поражение.       Сет некоторое время сомневался, стоит ли преследовать Чужеземца, чтобы свернуть ему шею, предварительно вырвав из плеч слишком смелые руки, но решил этого не делать. В теле после умелого массажа чувствовалась приятная расслабленность, и это ощущение хотелось сохранить как можно дольше. Свою роль сыграла и обычная лень. Сет упал обратно на кровать и прикрыл глаза. Хотел машинально позвать Чужеземца, чтобы тот налил вина, но он сейчас, должно быть, прячется где-нибудь среди караванщиков, скрываясь от гнева господина. Этот человек вызывал недоумение. Он либо начисто лишён страха, либо непроходимо тупой… либо испытывает слишком сильное влечение к Сету, чтобы бороться со своими чувствами.       В каком-то смысле это было даже забавно, вот только… Неожиданно нахлынувшее возбуждение раздражало и злило. Это почти человеческое тело отвратительно! Быстро утомляется, слабеет без пищи, воды и сна. И совершенно непростительным образом реагирует на близость другого человека. Да, дело в слабом теле. Сету плевать на Чужеземца, будь на его месте любой другой… Хотя нет, обманывать себя нет смысла. Остаётся только признаться самому себе, что впервые за долгое время он действительно хочет кого-то. Не ради утверждения власти, не ради мести, а просто так. И тогда почему бы не получить то, что желанно?...       Грек боялся, что Сет после того вечера больше не захочет видеть его подле себя. Но снова ошибся. Кажется, с момента прибытия в Египет он только и делает, что строит неверные предположения. Воистину, эта страна не даёт ему скучать, что уж говорить о красноволосом боге, чья душа до сих пор оставалась для Грека тайной за семью печатями. Эту тайну он желал разгадать не меньше, чем обладать прекрасным телом. Грек не помнил, когда в последний раз ему так сильно хотелось прикасаться к кому-то. Даже не в смысле секса, просто прикасаться. И к счастью, Сет давал ему такую возможность. Спроси у него кто-нибудь пару месяцев назад, Грек сказал бы, что мыть ноги кому бы то ни было это унизительно. Но теперь он изменил свою точку зрения. Это ведь возможность изучить желанное тело, что пока не даётся в руки. Поэтому, когда Сет плюхнул ноги в таз с водой и выжидающе уставился на Грека, тот с энтузиазмом бросился выполнять невысказанный приказ.       Сегодня бог пустыни пребывал в состоянии болезненной меланхолии. Его взгляд был устремлён вдаль, будто он мог видеть пустыню сквозь ткань шатра. Грек порой бросал осторожные взгляды вверх. Сет сидел, подперев рукой подбородок, и на его лице застыло печальное, слегка отрешённое выражение. Он не может понять собственных мотивов, найти объяснение своему поведению. Грек неожиданно понял, что сочувствует ему. Не то чтобы понимает, но сочувствует. Он бы мог утешить Сета, развеять печаль хотя бы на время, если бы тот позволил.       Воспользовавшись тем, что Сет ушёл в себя, Грек выполнял свою задачу так медленно, как только мог. У Сета красивые ноги. Он весь прекрасен, но ноги действительно очень изящные. Узкие небольшие ступни, стройные голени. Косточки на щиколотках так и манили прикоснуться губами. Но пока Грек мог только исследовать руками простор для будущей деятельности. У Сета очень гладкая кожа. То, что Грек слышал о местных традициях, оказалось правдой, египтяне действительно удаляют волосы на теле. Мысль пронзила как молния… А там у него тоже нет волос? Воображение разыгралось не на шутку. С щиколотки рука Грека скользнула на голень, потом на колено и выше… Он почувствовал на себе чужой взгляд. Именно почувствовал кожей. Грек поднял голову, чтобы встретиться с алыми глазами бога пустыни. Тот смотрел с интересом, будто спрашивая: «И что дальше?». Тогда Грек понял, сейчас или никогда. Он отбросил полотенце, сдвинул таз, при этом вода расплескалась на ковёр, но ему было плевать. Быстрым движением он развёл колени Сета. Если честно, Грек был уверен, что сейчас бог пустыни заедет ему пяткой в нос, и на этом всё закончится. Но Сет всё так же невозмутимо смотрел сверху вниз. Он не только наблюдает за Греком, но и изучает собственную реакцию, прислушивается к себе. Какие бы воспоминания сейчас не возникли в его голове, Грек заставит их отбросить. Это спокойное лицо – настоящий вызов! А когда бросаешь вызов богу – жди последствий.       Да, ни единого волоска на теле, отметил Грек, сдвинув схенди вверх. Это так необычно, даже экзотично… но привлекательно. Не став тратить время на разглядывание, он обхватил рукой спокойный пока член повелителя пустыни. Где-то сверху раздался вздох. Плоть бога пустыни с каждой секундой становилась твёрже. Свободной рукой Грек ласкал стройные бёдра, скользнул ниже, погладил, осторожно. Сет вздрогнул, и Грек пока убрал руку. Сегодня он собирался доставить Сету удовольствие, чтобы это печальное выражение исчезло из его глаз, чтобы болезненные воспоминания больше не тревожили. Он не помнил, чтобы прежде ощущал такое острое желание позаботиться о ком-то. Опять же не в смысле секса, вернее не только.       Зная, что повелитель пустыни непредсказуем, и другого шанса может не быть, Грек припал губами к бледной коже. Под поцелуями на ней словно красные цветы распускались. Красиво. Проложив горячую дорожку от колена к бедру, Грек помедлил секунду. Давно он этого не делал для кого-то. Сет особенный во всех отношениях. Но дело не только в желании доставить удовольствие Сету. Грек хотел почувствовать его плоть у себя во рту, необычное желание, непривычное, но острое, больше похожее на потребность. Для начала он провёл языком по всей немалой длине возбуждённого члена. На этот раз сверху раздался уже стон, пока что тихий, сдерживаемый, но это только начало. Грек обвёл языком головку, слизывая прозрачную капельку. Вкус и запах чужого возбуждения только усиливали его собственное. Он тоже получит своё, но сейчас речь не о нём, а только о красноволосом боге, что вцепился в подлокотники кресла и запрокинул голову, приоткрыв рот в беззвучном стоне.       Едва заметная усмешка скользнула по губам Грека перед тем, как он сделал глубокий вдох и насадился ртом на член, заглатывая до основания. Головка упёрлась в горло, это ощущение не было приятным, но то, как Сет задрожал, компенсировало все неудобства. Одной рукой Грек придерживал его бедро, будто боялся, что бог пустыни попытается вырваться, а другой гладил рельефный твёрдый живот, ловя возбуждённый трепет тела. Изящные сильные пальцы Сета вплелись в волосы, и Грек позволил ему вести, задать свой темп. Кажется, Сет не был намерен растягивать удовольствие, желал лишь поскорее достичь разрядки. Грек даст ему то, что он хочет. А потом бог пустыни, расслабленный и распалённый, окажется полностью в его власти. Он бы улыбнулся собственным мыслям, если бы в этот момент ладонь Сета не надавила на затылок, заставляя резко принять член полностью. Человек бы на его месте начал кашлять и хрипеть, но бог сам втянул щёки, сжал горло, всё-таки выбив из Сета громкий развратный стон. Эта маленькая победа только распалила аппетит, он хотел услышать больше этих потрясающих звуков.       Сет перестал сдерживаться, вздохи сменились стонами и почти звериным рычанием. Грек чувствовал, как напряглись мышцы под его ладонями. Сет близок, очень близок… Грек удвоил старания и успел поднять глаза в тот момент, когда Сета выгнуло от удовольствия. Бог пустыни зажмурился, стиснул зубы, будто от боли. Бледные пальцы больно сжали волосы Грека, не давая отстраниться, и горячее семя выплеснулось ему в горло. Этого он не планировал, вообще таких вещей не любил, но не мог не признать, что чувствовать пульсацию члена во рту оказалось приятно. Он словно пил удовольствие Сета, разделяя его экстаз.       Бог пустыни с тихим вздохом обмяк в кресле и, наконец, ослабил хватку на волосах любовника. Грек отстранился, пошарил на полу в поисках полотенца, сплюнул в ткань. Солоноватый вкус остался на языке как напоминание о том, что сейчас произошло. Наконец-то Сет уступил собственный желаниям. А теперь Грек намеревался удовлетворить свои.       Кажется, прибывая в послеоргазменном забытьи, Сет вообще позабыл о его существовании. Напрасно. Бог пустыни вздрогнул, ощутив чужие руки на своих плечах, и не успел отвернуться, когда Грек склонился над ним и накрыл его губы своими. Бог пустыни резко распахнул глаза, так красиво подчёркнутые чёрно-красным макияжем. Грек с наслаждением запустил пальцы в красные волосы, предчувствуя зреющий протест. Но ведь Сет уже уступил, уже признался в собственных желаниях. Какой смысл противиться теперь? Так что Грек не обратил внимания на слабые попытки вырваться.       В первое мгновение Сет был слишком ошарашен, чтобы что-то предпринять, потом, немного придя в себя, упёрся ладонями в грудь Чужеземца, пытаясь оттолкнуть, но тот не двинулся с места. Его губы тесно и настойчиво прижимались, тёплые и мягкие, совершенно не обветренные, хотя Чужеземец провёл весь день в пустыне. Он разорвал поцелуй только, когда Сету начало казаться, что он задыхается. Но передышка была недолгой. Всего лишь мгновение, которого богу пустыни хватило, чтобы разомкнуть губы, намереваясь разразиться ругательствами.       А Чужеземец воспользовался этим мгновением, чтобы просунуть язык ему в рот. Такой подлости Сет не ожидал и снова не успел среагировать. Он уже целую вечность ни с кем не целовался в губы вот так, по-настоящему. Тем более не был в роли ведомого, не позволял кому бы то ни было так грубо врываться в его рот, настойчиво проходиться языком по нёбу и зубам. Это что-то забытое, а может, и вовсе незнакомое. Воспоминания о некогда пережитом кошмаре пока что сидели в своём темном уголке мозга. Им не за что ухватиться. Осирис не целовал Сета, не так. Да и действия Чужеземца, хоть и имели оттенок властности, не граничили с грубостью. Его губы не подчиняли, а нежно направляли.       В какой-то момент Сет не выдержал и глухо застонал в поцелуй, слишком всё это было необычно и головокружительно приятно. Этот неосторожный стон будто сорвал какой-то внутренний барьер в чужой голове. Поцелуй в тот же миг стал ещё более настойчивым, но Сет не хотел и дальше довольствоваться второстепенной ролью. Он положил руку на затылок Чужеземца, заставляя сильнее наклониться. Расслабленность уступала место страсти, раскалённой, как солнце пустыни, неистовой, как песчаная буря. Он отдавался этой страсти, сплетая свой язык с чужим, хватаясь руками за сильные плечи, чтобы притянуть ещё ближе. Сет чувствовал себя так, будто ныряет вниз головой в тёмную воду. Хер знает, что там на дне, но на земле, иссушенной солнцем, уже невыносимо.       Чужеземец глубоко проникал языком в его рот, совершая ритмичные движения, будто имитируя половой акт. Этот поцелуй был не послевкусием близости, а наоборот обещанием большего. Сет почувствовал, как снова внизу живота нарастает тянущее чувство, как всё тело ноет и просит. Почему именно Чужеземец? Случайный по сути человек, Сет даже его имени не знает. Но он хочет именно этого человека, прямо сейчас. Отдавшись страсти, он сможет забыть обо всём, хотя бы на время.       Сет поднялся с кресла и подтолкнул Чужеземца к кровати, тот понял намёк и послушно отступил под напором бога пустыни. Не разрывая поцелуя ни на мгновение, они добрались до постели, на которую Чужеземец рухнул спиной. Сет забрался сверху, получив возможность перевести дух и рассмотреть распростёртого под ним мужчину. По дороге к кровати Чужеземец успел избавиться от накидки. Сет с наслаждением гладил и царапал загорелую кожу груди и живота, пока руки Чужеземца блуждали по его бёдрам, забирались под схенди, мяли ягодицы. Подпустить кого-то так близко… Не сошёл ли Сет с ума? Даже если так, он готов утонуть в этом безумии.       Бог пустыни наклонился за поцелуем, прижимаясь грудью к груди любовника. От трения о чужую кожу соски приятно заныли. Чужеземец вдруг резко перевернул Сета, навис сверху, накрывая своим телом. В первое мгновение тело Сета напряглось, короткая вспышка воспоминаний в голове свела судорогой мышцы. Но тут его губ снова коснулись мягкие губы Чужеземца, возвращая в реальность, где под пологом шатра было жарко, где все звуки, кроме тяжёлого дыхания любовников, замерли, а весь мир словно отдалился, растворяясь в песчаной буре.       Они избавились от одежды: лишние преграды ни к чему, Сету пришлось повозиться, на ощупь негнущимися пальцами расстёгивая усех. Тяжёлое золотое украшение с глухим стуком полетело на пол, словно простой предмет одежды. Теперь вся его шея, грудь и ключицы были открыты для поцелуев. Чужеземец тут же воспользовался новой возможностью, и Сет запрокинул голову, давая больший доступ. Мужчина целовал его требовательно, жадно, порой вместо губ кожи касались зубы, и как ни странно, такие ласки ещё больше распаляли. Искры тепла рождались под кожей от нежных поцелуев, чередующихся с укусами. Это тепло заполняло всё тело до краёв, тугим клубком концентрировалось в животе.       Сет выгибался, подставляя шею и грудь чужим губам, сжимал бёдрами бока Чужеземца, но тут всё вдруг оборвалось. Бог пустыни приподнялся на локте, недоумённо глядя на любовника. Но тот всего лишь потянулся к столику, где лежал гребень, стояли сосуды с духами, сурьмой для век и маслом для кожи. Именно эта последняя вещица и легла в его ладонь. Сет знал, чего хочет, когда ответил на поцелуй, знал, насколько далеко готов зайти, когда они упали на кровать, но сейчас он нервно сглотнул. Воспоминания столетней давности, «освежённые» несколько недель назад до сих пор причиняли боль. Этот плотный комок из страха, отчаяния, унижения и горечи предательства всё ещё где-то внутри. Обычно его удаётся не замечать, но иногда он давит, грозя сломать рёбра, разорвать в клочья грудную клетку. Нет, не сейчас! Сету было так хорошо всего минуту назад. Злость пробуждается внутри, на самого себя и на весь мир.       Сет прикрыл глаза, когда чужие руки широко развели его бёдра, раскрыли. Все инстинкты кричали, что нужно бороться, сбросить с себя мужчину, не позволить прикасаться. Но упрямство оказалось сильнее. Сет не позволит этим воспоминаниям всё испортить. Он, блядь, не позволит брату портить свою жизнь после стольких лет!       Скользкие от масла пальцы прошлись по промежности, осторожно смазывая, погладили вход. Сет неосознанно напрягся, он не видел, как Грек нахмурился, глядя на судорожно сжимающуюся узкую дырочку. Терпение было на пределе, а вид Сета, румянец на его бледных щеках, раскрытая поза, разметавшиеся по подушке красные волосы, отнюдь не добавлял выдержки. Грек был готов плюнуть на всё, отбросить сомнения и просто иметь это тело, вбиваться глубоко, до дрожи, до одури. А если Сет начнёт вырываться, то узнает, что сила полубога не поможет против божественного существа. Он подхватил Сета под коленями, уже предвкушая невероятное наслаждение… но что-то его остановило. Словно некий барьер внутри, об который можно сколько угодно биться головой, но от этого ничего не изменится. Так нельзя. Не с Сетом. С ним всё должно быть по-другому.       - Посмотри на меня.       Сет распахнул глаза, даже не обратив внимания, что Чужеземец обратился к нему на «ты». Имел значение его голос, а не слова. Голос, ворвавшийся в темницу его памяти. Сет увидел над собой его загорелое лицо, волнистые тёмные волосы падали на плечи, несколько прядей прилипли к мокрому от пота лбу. Губы, припухшие от поцелуев, едва заметно улыбались, а в янтарных глазах Сет видел… нежность. Когда в последний раз на него смотрели вот так? Без страха, ненависти, покорности или наоборот желания подавить и завладеть? В этой нежности Сет готов был утонуть, хотя сам бы никогда в этом не признался.       Он не отводил взгляда, всё смотрел в странные желтоватые глаза Чужеземца, когда тот медленно ввёл в него палец. Внизу всё напряглось ещё сильнее, хотя секунду назад казалось, что сильнее уже невозможно. Сет чувствовал в себе что-то инородное, ощущал не только стенками, но и, кажется, всем своим существом.       - Не сжимайся так…       Грек сильнее раздвинул его ягодицы свободной рукой, чтобы было удобнее, и протолкнул палец глубже. С губ бога пустыни сорвался вздох, скорее удивлённый, чем болезненный, что не может не радовать. Хотя Грек понимал, что боли здесь просто неоткуда взяться. Внутри только лишь смазанный маслом палец. Пора добавить второй… Сет словно захлёбывается воздухом, Грек даже испугался на мгновение, что его любовнику действительно больно. Но на красивом, таком невероятно красивом в этот момент лице не было признаков дискомфорта. Скорее Сет терялся в ощущениях. Грек же чувствовал предвкушение. Тугие мышцы постепенно поддавались, но горячие стенки всё равно облегали плотно, будто не хотели выпускать пальцы любовника. Найдя то местечко, к которому он стремился, Грек осторожно надавил на бугорок внутри. И тут Сета буквально выгнуло.       - Ах! – прозвучало слегка удивлённо.       Брови Грека взметнулись вверх. Сет не знал, что это может быть так приятно? Свернуть бы шею тому уроду, который заставил бога пустыни бояться удовольствия. Ведь его тело, прекрасное даже по меркам богов, просто создано для того, чтобы получать и дарить наслаждение.       - Сделай так снова!       На этот раз тон был уже требовательным, Грек тихонько усмехнулся.       - Как? Вот так?       Ответом ему послужил громкий развратный стон. Грек добавил масла и ввёл внутрь третий палец, с каждой секундой двигаться внутри становилось всё легче. Сет расслаблялся, отдавался, и это кружило голову. Каждый раз, загоняя пальцы в тугое отверстие, Грек касался чувствительной точки, выбивая из Сета новые и новые стоны. В конце концов он почувствовал, что сейчас кончит от одного вида бога пустыни, что лежал перед ним такой открытый и возбуждённый.       Пальцы выскользнули из тёплого нутра с мокрым звуком, оставив ощущение пустоты, которую нужно немедленно заполнить. Сет слепо протянул руки, и любовник не заставил его ждать. Бог пустыни ощутил тяжесть чужого тела, тепло кожи, жаркое неровное дыхание на своём лице. А ещё янтарные глаза были так близко, что Сету казалось, будто он видит своё отражение в расширенных зрачках. Его губы снова смяли в поцелуе, на этот раз торопливом, мокром. И одновременно с тем, как чужой язык протолкнулся в ротовую полость, Сет почувствовал давление там, внизу. Он не закрыл глаз, наоборот, распахнул шире, только так он сможет оставаться здесь и сейчас.       Внутри всё сжалось, противясь вторжению, но любовник всё равно проник в него одним плавным движением и только после замер. Сет дышал тяжело и рвано. Тело подстраивалось под внушительные размеры любовника, а в голове было пусто, совершенно пусто и чисто. Он уже забыл, что так бывает, что можно раствориться в удовольствии, раствориться в другом существе. Сет забыл, какого это, а может, никогда и не знал… Его растянули, заполнили, прижали к кровати, но в этом не было унижения или подчинения. И когда Чужеземец начал двигаться, Сет отозвался нетерпеливым стоном.       Оно того стоило. Долгое ожидание, путешествие по пустыне, чудеса самоконтроля, которые Грек проявлял последние пару недель. Оно того стоило… Сет такой мягкий и горячий внутри. Стенки так туго обхватывают плоть, но уступают вторжению. Бог пустыни выгибается на постели, елозит бёдрами, пытаясь получить наслаждение. Грек даст ему всё, что он хочет, но только даст сам. Он слегка изменил угол проникновения, и при следующем движении Сет запрокинул голову, с раскрасневшихся губ сорвался стон. Грек готов делать что угодно ради этих сводящих с ума звуков. Ради того, чтобы снова и снова видеть бога пустыни таким. Утратившим контроль. Видеть, как поблёскивают капельки пота на бледной коже, как напрягаются литые мышцы, как растрепавшиеся от ласк волосы обрамляют лицо, на котором не осталось иных чувств, кроме наслаждения. Грек переместил ладони со стройных бёдер на талию – какая же тонкая талия для такого сильного тела! – и ускорился, уже не толкаясь, а вбиваясь в податливое тело под аккомпанемент влажных шлепков, хлюпанья и стонов.       Сет не думал, что это будет так, что уже через несколько минут он будет готов позорно умолять. При каждом толчке головка члена любовника проходилась именно по самому чувствительному месту внутри, и Сета выгибало от удовольствия. Чувство растяжения и наполненности ещё никогда не было таким приятным. И хоть Сет принимал любовника в себя, находился под ним, он совершенно не ощущал себя подчинённым или использованным. Обоюдное удовольствие, вот для чего это делается, а не ради чувства власти. Удивляясь самому себе, Сет вдруг понял, что тоже хочет доставить удовольствие любовнику, хочет, чтобы Чужеземцу было хорошо. Он вовлёк мужчину в смазанный поцелуй, ловя губами его вздохи.       Темп сбивался, толчки становились резкими и короткими. Они оба долго не продержатся. Понимая это, Чужеземец приподнялся и обхватил рукой член бога пустыни. Сет выгнулся навстречу, толкаясь в ладонь и пытаясь ещё сильнее насадиться на плоть любовника, принять ещё глубже, ощутить ещё острее. Его била дрожь, мышцы всего тела непроизвольно сокращались, и Чужеземец стонал ему в шею, ощущая внутри этот трепет.       Стенки сжимались вокруг члена, и это было слишком идеально. Грек ускорил движения на члене любовника, чтобы тот успел достичь разрядки. И когда напряжение приблизилось к высшей точке, Сет выгнулся и задушенно вскрикнул, плоть внутри горячего тела будто сжали в кулаке. Грек впился зубами в бледную шею, чувствуя, как дрожит под ним бог пустыни, а горячее семя льётся в ладонь. Терпеть дальше было невозможно, и Грек с приглушённым стоном излился внутрь, ещё некоторое время продолжая совершать мелкие толчки, будто хотел заполнить собой окончательно.       Совершенно обессиленный, Грек повалился на постель. Бог пустыни всё лежал на спине, глядя в потолок пустыми глазами. Оба всё никак не могли перевести дыхание. Грек подумал о том, что уставший и разморённый удовольствием, Сет не менее прекрасен, чем в порыве страсти. Он притянул бога пустыни к себе и поцеловал так нежно, как только мог. Хотелось, чтобы он ощутил эту нежность, восхищение, все те чувства, что теснились в душе Грека. Он обвёл языком контур обветренных губ, чувствуя трещинки. Как это ни парадоксально, несовершенство делает Сета идеальным.       Бог пустыни разорвал поцелуй и теперь, прищурившись, смотрел на Грека. Белые пальцы провели по щеке, и Сет слегка поморщился. Грек усмехнулся, он знал, откуда это выражение лица. Если Сет захочет, он готов даже сбрить бороду. Но вот в других местах ничего менять не намерен, это уже слишком. Впрочем, Сет пока не выражал недовольства. Наоборот, прикасался с нежностью, которой странно было ожидать от бога пустыни. Сет слегка потянул его за волосы, заставляя откинуть голову, и Грек послушно открыл шею медленным поцелуям.       - Как тебя зовут?       Дыхание обожгло кожу под ухом, а мгновение спустя по тому же месту прошёлся язык. Грек судорожно вздохнул, принимая неожиданные ласки. И назвал своё имя.