Место

Крому было совсем немного лет, когда его впервые пустили в королевский дворец. Они с отцом и братьями присутствовали на большом приеме в честь дня рождения юного принца. Семья Ледиос была в большом почёте в Родоне, а потому им выделили даже место в замке на ночлег. Крому досталась небольшая комната, но даже она была необыкновенно огромной по сравнению с его комнатой в поместье. Маленькому воину не спалось, и тогда он решил пройтись. Взяв в руки подсвечник, он открыл дверь и услышал легкие отзвуки пианино. Кром осмотрелся - в коридоре не было никого, взрослые все ещё праздновали в большом зале, а значит можно было пройти и послушать, кто играет. Играли не совсем профессионально, иногда срывая темп, иногда ошибаясь нотами, но этот кто-то явно старался. Кром дошел до комнаты и отворил большую дверь, проникая в комнату. В комнате было темно, лишь пара канделябров стояли на огромном рояле посередине комнаты. А за роялем сидел мальчик примерно его возраста, что-то пытаясь выжать из несчастного инструмента. Дверь за спиной Крома скрипнула, и оба вскрикнули от испуга. - Ты кто? Я сейчас охрану позову! - вскочил мальчик из-за рояля, держа в руках канделябр, словно оружие. Кром поставил подсвечник на стол и поднял руки в примирительном жесте. - Кром, второй сын семьи Ледиос, - представился он четко. - Хотел узнать, кто играет. - Я играю, - фыркнул мальчик. - А ты сам умеешь? Кром неуверенно кивнул. Мальчишка мотнул головой и поставил канделябр обратно на рояль. - Идем, сыграй мне гимн Родона. Кром проморгался, но все же подошел ближе к мальчишке, что не соизволил даже представиться. Но подойдя ближе он понял, почему, - нет в Родоне человека, который бы не знал юного принца Карла. Кром присел на стульчик, что был ему не слишком удобен. Он рос высоким мальчиком, превосходя в росте сверстников, в том числе и юного принца. Но он ни словом не обмолвился о своих неудобствах, лишь занося тонкие мальчишечьи пальцы над роялем. Рояль отозвался на каждое его движение, звуча совсем не так, как то небольшое пианино у них в особняке или у его учительницы. Кром на некоторое время даже забыл, что он не один, и после гимна Родона он начал играть следующую композицию, а потом следующую, увлеченно играя и забывая, что ему неудобно сидеть, не обращая внимания на мокрые от пота волосы, что прижались ко лбу. Юный принц слушал с открытым ртом. Мальчик, что так увлеченно играл, улыбался, перебирая клавиши, извлекая из них красивые мелодии и даже не замечал течения времени вокруг. Свечи сгорели больше чем наполовину, когда Кром наконец остановился и вздрогнул от тихих хлопков - принц был в восторге. - Так здорово! А у меня не получается, бесит, - фыркнул он. - Научи меня. - Ваше Высочество, я не могу, у меня нет необходимых навыков, - попытался остановить его Кром. - Есть у тебя навыки! - скрестил руки на груди Карл. - Просто не хочешь. - Я не умею преподавать, поэтому не могу Вас научить. Думаю, Вам лучше будет нанять квалифицированного преподавателя и заниматься с ним. - Будешь тогда сам мне играть, - безапелляционно сказал принц. - Это приказ. Крому нечего было ответить. Ему все равно понравилось играть на рояле в королевском дворце только для одного зрителя. - Разве что только для Вас, - улыбнулся Ледиос. В ту ночь мальчишек разогнала гувернантка, пришедшая разобраться, кто занял музыкальную комнату. Кром много тренировался, чтобы стать придворным воином. Карл много учился, чтобы стать хорошим наследником. Но раз в какое-то время они тайно встречались в своей секретной комнате, которую Карл оборудовал сам, перетащил туда рояль и строго-настрого запретил входить в нее кому-либо из прислуги. Там мальчишки разговаривали о своем, Карл жаловался на слуг и учителей, а Кром рассказывал о жизни за пределами замка. А потом Кром садился за рояль и играл, чтобы его принц слушал. Эта музыка была только для него, больше Кром никому не играл, даже прекратил заниматься дома и выступать на родонских фестивалях. Теперь вся музыка звучала только для Его Высочества, который уже давно был наедине просто Карлом. Юноши подружились, а семья Ледиоса одобряла это, так как дружба юного принца с одним из сыновей значительно укрепляла позиции семьи при дворе. Крому не было дела до дел семьи до того, как ему исполнилось пятнадцать. Как второго сына его не обучали столь же многому, как старшего брата, но все равно посвящали в дела политические и финансовые. Кром все реже выбирался к Карлу, а даже если выбирался, то они оба были слишком измотаны. - Сейчас я бы сделал что угодно, только бы мне кто-то сыграл, - устало сказал Кром, ложась на просторную лежанку из парчи, которую устроил здесь Карл еще в детстве. С тех пор Кром сильно вырос, и ему приходилось сгибаться, чтобы уместиться, но он не протестовал. Это место значило для них обоих больше, чем просто комната. Принц молча встал и подошёл к роялю, опуская свои тонкие пальцы на его клавиши, и начал играть. Кром удивленно приподнялся на лежанке, смотрел, как будущий король, что уже не был щуплым нескладным мальчишкой, а стал статным юношей, играл ему гимн их родной страны. После того, как прозвучал последний аккорд, а Кром смотрел на Карла, открыв рот, принц повернулся к нему и лукаво спросил: - Сделаешь что угодно? - Кром немо кивнул, даже не помня свою брошенную вслух фразу, но ради Карла он всегда сделал бы что угодно. - Будь моим. Ледиос проморгался, присаживаясь на лежанку и держа спину ровно. Карл медленно встал со стула и вытащил из ножен Крома его верный меч, крутя его в руках и рассматривая свое отражение в лезвии. Кром на секунду подумал, что его друг хочет его убить, но взгляд Карла был горд и уверен, а ещё совсем-совсем в глубине его глаз все еще был тот мальчишка, что удивленно смотрел на Ледиоса, который играл в большой комнате с роялем под покровом ночи. - Кром Ледиос, - твердо сказал Карл и положил меч плашмя на одно плечо Крома, что все еще сидел на лежанке и думал, что он должен был встать на колени. Луна освещала его силуэт, делая момент ещё более таинственным. - Назначаю тебя капитаном специального отряда "Синяя Роза", который будет подчиняться напрямую мне, Карлу Паулю Жеру Третьему, - меч описал полукруг и коснулся второго плеча, после чего Карл отбросил его в сторону и сам опустился вниз, касаясь губами губ Крома, забирая его первый поцелуй, и скорее всего, отдавая свой собственный. Кром не знал, что делать, в каком он сейчас положении, что за отношения установились у них с Карлом. Карл тоже лишь прижимался губами, ничего не предпринимая. После нескольких мгновений Карл прижался своим лбом ко лбу Ледиоса. - Теперь ты мой. Кром смог лишь кивнуть и посметь коснуться рукой плеча принца. Карл усмехнулся, а потом толкнул Крома назад, чтобы тот упал на лежанку. Ледиос проморгался, а потом Карл лег рядом и сказал: - Я хочу еще, - и его глаза азартно блестели, а язык скользил по сухим губам, увлажняя. Кром сглотнул, а потом приблизил свое лицо к лицу Карла, надеясь, что он правильно истолковал намерения принца. Карл еще раз облизнулся, и Кром чуть смелее подался вперед, соединяя их губы в новом поцелуе. Они пробовали друг друга на вкус еще некоторое время, пока не заснули рядом. С тех пор Карл все чаще звал уже официально уполномоченного капитана к себе в кабинет, откуда они пробирались в ту самую комнату. Рояль одиноко стоял, всеми забытый, пока юноши изучали тела друг друга, пока окунались с головой в эти сшибающие мозг чувства. Кром даже не мог сказать, что за чувства он испытывает к принцу, кроме всепоглощающего уважения и - черед собственный стыд - влечения. Любовью он бы это не назвал, ведь им не положено, поэтому плыл по течению, пока принцу так было угодно. Вероятно, Карл как обычно хотел пойти против системы, назло собственному отцу, который говорил, что уже совсем скоро принцу придется жениться. Близилась церемония совершеннолетия Карла, весь Родон стоял на ушах, ведь в этот чудесный день будущий король должен был представить свою избранницу всему народу. Кром испытывал двойственные чувства по этому поводу. С одной стороны после избрания будущей королевы Карл мог наконец перестать любопытствовать. А с другой - Кром почему-то не хотел, чтобы их совместные вечера закончились. Они не только целовались, они много говорили, вместе тренировались, Крому нравилось проводить время со своим другом. Но мирные деньки были прерваны мрачной весточкой. За несколько дней до церемонии совершеннолетия правитель Родона скончался, оставляя за собой своего наследника, которого исправно готовил все эти годы. За пару дней Карл будто бы повзрослел на десять лет, из его уст перестали звучать грубые слова, сам он стал намного суше на публике и чувствительнее наедине с Кромом. Не было слез, не было криков, были молчаливые напряженные вечера, когда Кром не решался обнять своего правителя. - Я хотел объявить тебя своим избранником на церемонии, - сказал вдруг Карл, задумчиво глядя на рояль. - Посмотреть, какое лицо было бы у отца и всего Родона. - Это был бы опрометчивый поступок, - ответил Кром. - Ваш отец бы такого не одобрил. - Опять выкаешь, - цыкнул Карл. - Мы же одни. - Мне более не положено быть к Вам ближе, - склонил голову Кром. - Отныне Вы станете королем и мне как второму сыну... Лязг стали оборвал речь Крома, и тот поднял взгляд. Карл озлобленно смотрел на него, наставив на него свою рапиру. - Ты обещал быть моим! - зашипел он. - Или ты забыл? Ты - капитан моего личного отряда Синей розы! Или ты думал, все это лишь детская забава? Кром не мог ответить ничего не этот выпад, ведь действительно не особо воспринимал их с Карлом отношения всерьез. - Ты навсегда запомнишь, где твое место, Кром, - впервые Карл словно выплюнул имя Ледиоса, на что тот лишь отвел взгляд. - Посмотри на меня! - король шагнул вперед, и рапира оставила тонкий росчерк на лбу Крома. Воин даже не почувствовал боли, но услышал снова лязг металла, а потом Карл опустился перед ним на колени. - Ваше Высочество, вы ранены? - тут же спохватился Кром, осматривая руки своего короля. Тот иногда задевал сам себя рапирой во время тренировок. - Дурак, - рассмеялся Карл, наверное впервые за последние дни искренне. - Это ты ранен, - и он рукавом белой рубашки стер кровь со лба недоумевающего Ледиоса. - Не заживляй эту рану. Она будет служить тебе напоминанием о том, что ты принадлежишь мне, - Карл прошептал это почти неслышно, а потом мягко поцеловал Крома в царапину. Кром уткнулся лбом в грудь Карла, пачкая белоснежную рубашку своей кровью. - А я постараюсь стать достойным правителем этой страны. Это обещание скрепило их, но с тех пор уже они сидели в тронном зале, а их комната пустовала, рояль стоял расстроенный, в углах завелась паутина, Карл по сей день запрещал прислуге входить туда. Поцелуи свелись к минимуму, прикосновения были мимолетными и только по делу - теперь Карл был личностью публичной и ему нельзя было поступать столь опрометчиво. Кром как сейчас помнил церемонию совершеннолетия, которую все же провели вместе с коронацией. С того дня Карл Пауль Жеру Третий официально стал правителем Родона и повел страну по пути процветания. Кром благоговейно смотрел на своего друга и запретил отныне называть Карла другом, ведь дружба с королем попросту невозможна для человека его статуса. Спустя несколько лет после восшествия Карла на престол Кром нашел Заиру. Они сблизились, он увидел в оборванке из провинции потенциал, когда она защищала детей от нападок разбойников всего лишь осколками бутылки, а глаза ее горели, как у настоящего воина. В той поездке он забрал ее в столицу. Пока Кром проводил все время, обучая Заиру, Карл повадился водить к себе женщину. Кром не злился - это должно было случиться рано или поздно, но женщина не давала ему покоя. После нее Карл выглядел измотанным и злым, а не так должен выглядеть мужчина после проведенного времени с прекрасной дамой. После их с Кромом совместных ночей Карл выглядел свежо и готов был на новые свершения, а сейчас он будто чах на глазах. Кром высказал за обедом свое беспокойство, на что Карл колко ответил: - У тебя есть эта твоя нищенка, так что засунь свою ревность куда подальше. После этого Кром перестал узнавать своего короля. Тот усиленно продвигал идеи классового разделения общества, а на все замечания Крома реагировал слишком остро и не воспринимал критику своих действий. Шрам каждый день напоминал Крому о его принадлежности королю Родона, но каждое утро он стоял в своих покоях во дворце и думал, а верно ли он поступает, ничего не делая? Заира смотрела на него побитым щенком, но Кром был слишком занят своими переживаниями, чтобы заняться своей протеже. Тренировки выполнялись автоматически, приказы сами соскальзывали с губ и Кром даже не всегда их запоминал. Когда до него дошла весть о вторжении Авиллона, а Карл рассмеялся и порвал письмо, что прислал его правитель перед вторжением, у Крома заболел шрам. Такого не было никогда, даже после раны рапирой, после обработки царапины он никогда не болел, но сейчас какая-то резкая, будто фантомная боль пронзила лоб. Ледиос подумал, что возможно оно и к лучшему. Он отправил Заиру сражаться на передовой, чтобы та отточила навыки в бою, но вернулась она какая-то сама не своя. Кром попытался с ней поговорить, но она отмахивалась, спихивая все на позорное поражение. Карл вопил и кричал о бесполезности ее как оборванки, которую Кром незнамо зачем привел в роскошный дворец, но капитан отстаивал свое решение твердым взглядом и надеждой, что та женщина убила не все в том человеке, которого он когда-то мог назвать другом. Карл иногда вспоминал, что Кром его друг, и в его взгляде проскальзывало что-то теплое, но оно быстро сменялось на сталь в глазах и очередной указ о преследовании низших классов. Кром никогда не возглавлял эти операции и не участвовал в них, но чувствовал себя так, словно он сам пишет эти жестокие слова на пергаменте, будто его собственная подпись стоит там. Авиллон подбирался все ближе, а потом вдруг все завертелось. Та женщина, что приходила к Карлу, оказалась ведьмой, которая пудрила ему мозги, сам Карл вопил от боли и просил убить его. Авиллонский лорд пытался что-то сказать Карлу, а потом его короля на глазах Крома увели под стражу в авиллонский лагерь. Лорд начал читать морали Крому, и тому стало ужасно стыдно за все, что он сделал и не сделал. Замок пустовал без короля, Авиллон оставил здесь кого-то своего на правах страны-завоевателя, а Кром молча собрал свои вещи. Он не хотел оставаться в этой стране, но и не хотел идти в Авиллон, предавая своего короля. Он собирался отправиться в путешествие, где он смог бы понять себя получше, где он смог бы понять мотивы Карла и обдумать их отношения. Но соседние страны оказались захвачены Галлийской империей, которую и представляла та женщина, а потом вновь появился Авиллон. И Кром невольно оказался втянут в большой конфликт. - Ты можешь остаться у нас в замке, - сказал правитель Авиллона. Кром никак не мог заставить себя запомнить его имя, будто это значило, что он предает своего короля. - И можешь увидеться с ним, - очень добродушно добавил он. - Я все еще предлагаю тебе стать рыцарем Авиллона, пока Карл не реабилитируется. Но ему нужна твоя поддержка. Руин с ним не справляется, даже Канне не помогает. Так Кром оказался в авиллонском замке. Вокруг текла жизнь, Люмия - правительница Лунариса - что-то говорила Найну, который был еще совсем мальчишкой, какими когда-то были они с Карлом. Но этот мальчишка в свои-то годы уже сражался против целого государства, и, как Кром узнал позже, был абсолютно лишен детства. Лафлейс и Люмия всегда были рядом с ним и не оставляли мальчика одного, но в один момент лорду понадобилась помощь их обоих, и Найна оставили с Кромом, который все еще не мог заставить себя прийти к Карлу. Найн опасался высокого мужчину - Кром был выше всех в Авиллоне - а еще пытался не смотреть на него, будто Кром напоминал ему что-то нехорошее. Ледиосу не хотелось обрекать мальчишку на насильственные страдания, и он пошел в свою комнату, нашел свой старый сборник родонских сказок, подарил мальчишке и без слов присел подальше, наблюдая, как мальчик обрадовался подарку и принялся увлеченно читать. Позже Найн подошел к нему и искренне поблагодарил за книжку, а потом даже слегка приобнял за бедра. Его острый хвост больно ткнулся в ногу, но Кром знал, что это не специально - Найн еще плохо контролировал эту часть тела с тех пор как покинул Галлийскую империю. С экспедиции лорд, Лафлейс и Люмия вернулись и привели еще кучу народу. Захват галлийской империи шел полным ходом и Кром наконец решился сходить проведать своего короля и некогда друга. Кром вошел в просторный зал, куда указала ему путь Фрам, и замер. В центре комнаты стоял роскошный рояль, совсем не похожий на тот, что был в их комнате в Родонском замке, но это был самый настоящий инструмент, который ценили и о котором заботились. - Интересуетесь музыкой? - спросила девушка в милой шляпке. Кажется, ее звали Ванесса, она была последней, кто присоединился к Авиллону. - Я... - Кром неловко прокашлялся, - играл когда-то. Сейчас просто вспомнил те времена. - Как долго Вы не играли? - в руках девушки была скрипка, видимо, она тоже увлекалась музыкой и была рада, что нашла друга по интересам, хотя Кром уже давно не мог вспомнить, когда он играл для других людей, а не для Карла. - Дет девять, - в уме прикинул Кром. - Я много тренировался, чтобы стать рыцарем и гордостью родонской стражи, - он позволил мечтательной улыбке коснуться своих губ, но тут же кашлянул в кулак, сбивая ее со своего лица. - Я бы хотела, чтобы Вы сыграли, - сказала Ванесса и пошла в сторону выхода. - Мне кажется, Вам это нужно, - она улыбнулась и заперла за собой дверь. Ванесса вышла из зала, не давая Крому ни шанса на ответ. Но он и не нашел бы слов для ответа. В Авиллонском замке было слишком много проницательных людей, их ход мыслей пугал и приятно удивлял одновременно. В зал по воздуху вплыл Лафлейс, держа за руку маленького Найна, они не заметили Крома, что стоял уже возле дальней двери и хотел было выйти, но будто что-то заставило его остаться. Он смотрел, как Архимаг Люмисейда садится за рояль и начинает играть Найну какую-то детскую мелодию, а тот восторженно смотрит на мужчину, открыв рот. В голову полезли воспоминания об их детстве, и Кром взялся за голову. В горле стоял ком, но капитан ордена Синей Розы не мог позволить себе расплакаться. Внутренний голос едко подсказал, что он больше не капитан и ордена больше нет. Теперь он в Авиллоне. В таком состоянии его застала Заира, когда Кром спасся бегством из тронного зала. Она все еще чувствовала и свою вину. - Сэр Кром, - проговорила она, неловко отводя взгляд. Кром с усилием заставил себя сделать нормальное лицо при плохой игре. - Леди Заира. Они замялись, не зная, как продолжить разговор. Заира умело избегала своего капитана, все время отлучаясь на экспедиции, но сейчас им обоим требовался разговор. Кром кратко попросил прощения за свое бездействие, Заира сказала лишь, что все понимает и сейчас она уже совсем не та, что раньше. Авиллон пошел ей на пользу, как увидел Кром. Она могла бы остаться здесь навсегда. - Сэр Кром, как только наш король вернется в норму, мы же вернемся домой? Ледиос замер. Слово "дом" приятно ласкало слух. При слове "дом" ему вспоминалась их с Карлом комната, уже поросшая пылью и паутиной, но которая когда-то сияла чистотой, что наводил сам юный принц. В горле вновь встал непрошенный ком, который Кром сглотнул. Он не знал, что ответить Заире. - А ты этого хочешь? - спросил он. - Конечно! Как будто Вы нет, - фыркнула девушка. - Я - совсем другое дело, - горько сказал Кром. - Ты вольна сама выбирать, где твой дом, Заира. А у меня больше нет... - Его Величество так не считает, - перебила Заира его, хотя прежде такого себе не позволяла. - Он считает, что его дом - там, где Вы. - Ты виделась с ним? - неверяще спросил Кром. Заира кивнула. - Я хожу к нему в целях терапии, чтобы он заново учился воспринимать всех равными. Магистр Лафлейс сказал, что это помогает. Пока я результатов особо не вижу, Его Величество только ругается на меня, но когда речь заходит о Вас, он всегда слушает очень внимательно. Это еще в замке было заметно, что вы очень близки, - Заира замялась, - были близки. У Крома заалели щеки. - В любом случае, мне кажется, Вам стоит уже наконец-то решить ваши разногласия, потому что Его Величество все еще не может прийти в себя от того, что наговорил Вам тогда. Только я Вам ничего не говорила. Заира похлопала все еще краснеющего Крома по плечу и удалилась, ускоряя шаг. Ледиос все еще не мог прийти в себя. Насколько же сильно он утонул в пучинах собственных мыслей, что его собственная протеже начала давать ему советы? Вот, что называют ученик превзошел учителя. Кром горько усмехнулся, но в его голове наконец все встало на место. Он пошел просить у правителя Авиллона одну услугу. На удивление лорд лояльно отнесся к просьбе Крома выделить им комнату, в которую поставить рояль и осветить ее лишь несколькими канделябрами. В полутьме им будет проще объясняться. Карл уже должен был быть там. Кром надел свой самый простой наряд, хотя все равно судорожно поправлял манжеты и воротник, надеясь, что он все еще выглядит достойно своего короля. Подойдя к указанной комнате, он услышал, как звучат клавиши. Они звучали монотонно, не складываясь в мелодию, будто кто-то просто нажимал на них машинально, лишь слушая отзвук клавиш. Кром отворил дверь. В его руках снова был подсвечник. Карл в этот раз сразу заметил постороннего - инстинкты быть всегда настороже выработались после ночных визитов революционеров в покои короля с целью переворота. Кром сглотнул и поставил подсвечник на стол, поднимая руки. - Я Кром, второй сын семьи Ледиос, - слова выходили трудно, но он должен был их сказать. - Хотел узнать, кто играет. Карл фыркнул, но ничего не ответил, лишь вставая со стула, который снова был поднят слишком высоко. Кром молча уселся за рояль и начал вспоминать ноты гимна Родона. Сначала несмело, немного фальшиво, потом руки понемногу вспоминали аккорды, и пальцы уже привычно порхали по роялю, извлекая привычную музыку для их ушей. Карл молча сидел и смотрел на Крома, его глаза блестели от огней свеч. Когда музыка прекратилась, Кром молча посмотрел на своего короля, не зная, что сказать. Когда он уже почти подобрал слова и открыл рот, Карл протянул руку и коснулся его шрама, нежно проводя по нему большим пальцем и будто обнимая ладонью его лицо. - Я так давно тебя не видел, - прошептал он. - Думал, ты больше не вернешься. - Я не смог бы, - хрипло ответил Кром. - Просто считал, что пока недостоин вернуться. - Я тоже недостоин. Возможно, в этом есть своя прелесть. Они помолчали. Кром шевельнул было рукой, но задел рояль и тот издал жалобный звук. Карл усмехнулся. - Хочу домой, - сказал вдруг Кром. - В нашу комнату. Туда, где мирно и спокойно. - Мой дом - это ты, - ответил Карл, и щеки Крома вновь предательски окрасились красным. - Именно рядом с тобой - то место, где мне мирно и спокойно. Я... Кром не дал Карлу продолжить, увлекая его в поцелуй. Он неловко прижимался своими губами к губам короля, не заходя дальше, хотя они уже много раз заходили дальше поцелуев, сейчас будто бы все начиналось сначала. И всю эту сцену Кром устроил как раз для этого. Для того, чтобы обозначить, что они могут начать все сначала. - Я выгрызу себе путь в Родон, - прошептал Карл, упираясь лбом в лоб Крома. - Я верну свой трон и свою Родину. Я верну себе тебя. И Заиру тоже верну. Этот противный лорд не сможет отобрать у меня все. - Я не присягал ему, - сказал Кром. - Мой король - это только ты. Впервые личное местоимение сорвалось с губ так легко. В юношестве Кром стеснялся даже наедине называть Карла на "ты", будто они были равны, потому часто избегал обращений. Карл упал в его объятия и мелко затрясся. Кром гладил своего короля по спине, успокаивая. Он не знал, Карл смеется или плачет, возможно, и то и другое, но сейчас он и сам позволил паре слезинок скатиться со своих ресниц. - Когда вернемся, я официально сделаю тебя своим избранником, - сказал Карл. Крому понравилось, что он сказал не "если", а "когда". - И тогда никакая Заира не сможет на тебя посягнуть. - Она никогда и не пыталась, - мягко заверил его Кром, осознавая, что Карл ревновал. - Она мне сказала, что видела, что мы с тобой близки. Так стыдно мне никогда не было. - Будто дочь застала родителей за горячим? - фыркнул Карл. - У нас и горячего-то особо не было. Кром закусил губу. Отрицать было бесполезно. Его уважение осталось при нем, но влечение осталось с ним же. И столько лет влечения означали только серьезные и глубокие чувства. - Будет, - прошептал Ледиос. - Это обещание, - утвердил Карл, а потом взял со стола канделябр и передал его в руки Крому. - Оставь на мне шрам. Это будет знаком, что я принадлежу тебе. Кром поставил канделябр на место и покачал головой. - Я не могу сделать этого с тобой. - Я же с тобой сделал! - И мучаешься каждый раз, глядя на мой лоб, - Карл фыркнул и закусил губу, отводя взгляд. - Ты и сам знаешь, что это было лишь одним из твоих опрометчивых поступков. - Ты и сам знаешь, что я всегда совершаю опрометчивые поступки, - парировал Карл, а потом утянул Крома в поцелуй, намного чувственнее и глубже прошлого. Руки короля Родона взлохматили волосы Крома, заводя их назад и открывая лицо мужчины. - Как и этот. - Надеюсь, об этом ты не будешь жалеть, - сказал Ледиос, тоже рассматривая лицо Карла, на котором играли отблески свечи. - Никогда.