Мой личный свет Меридиана

Холодно. кап Ужасно холодно. кап Кажется, я перестаю чувствовать пальцы ног. кап Господи! Как же бесит этот звук! Кажется, что вода капает прямо мне по мозгам! Странно, что в этой стуже капли не превращаются в льдинки. кап Я сижу здесь уже... Час, наверное? Или три часа. Или восемь... Не знаю. Время идёт так медленно, что я не могу точно сказать, сколько его уже утекло. Но точно достаточно для того, чтобы я успел превратиться в ледышку. кап Такое наказание, конечно, безобиднее плетей или, тем более, казни, но честное слово, лучше бы он меня высек! Сейчас я начал понимать пойманных мятежников, молящих о смерти в казиматах. Находиться в подземелье – а особенно в пещерах – продолжительное время действительно невыносимо. кап Так, надо отвлечься. Думай о чём-то кроме холода! кап О чём-то кроме холода и капающей воды. кап Ха! Самое главное, что я даже не могу обижаться на князя за это. Я в очередной раз проиграл пяти земным девчушкам, наглому щенку и их пасслингу, так что моё наказание весьма заслужено... кап Чёрт! Я даже над своей участью поразмышлять нормально не могу! Надеюсь в следующий раз принц придумает что-то менее... раздражающее. кап Принц... кап Точно! Подумаю о принце. В последнее время он кажется довольно счастливым. Ах да, он же говорил, что ему удалось вывести какой-то новый сорт роз. кап Когда дело касается цветов, его высочество становится невероятно серьёзен, но каждый раз радуется как дитя, если ему удаётся воплотить какую-нибудь из своих ботанических идей. В такие моменты он особенно прекрасен. кап Хотя, мой принц всегда прекрасен. кап Даже в гневе. кап Ей богу, иногда он замахивается на меня канделябром и кричит, что мне и моим солдатам давно пора подпалить хвосты, но даже в такие моменты я не перестаю любоваться им. кап Как же я люблю его. кап Это странно, но я давно это осознал и уже не удивляюсь самому себе. Пожалуй, не люби я его столь отчаянно, не терпел бы все его выходки. Всё же характер у князя просто отвратительный! кап Хотя, надо сказать, отвратный характер - это единственный его недостаток. Народ считает его тираном и узурпатором, но что ему было делать?! Бедный 12-летний мальчик, так неожиданно оставшийся без родителей, пытался удержать свалившуюся на него власть как мог. кап В итоге, он стал тем, кем стал. Его и так никогда особо не жаловали. Мальчик в королевской семье был никому не нужен, все ждали принцессу. Так, не получая должных любви, заботы и понимания, что с его воцарением стало особенно заметным, и без того мрачная натура принца ожесточилась окончательно. Теперь его боится вся волшебная вселенная! кап Вся вселенная, кроме меня. кап Я никогда его не боялся. По крайней мере по настоящему. Да, иногда было жутковато, но я быстро понял, что гнев его высочества не череват для меня никакими страшными последствиями. кап Как выяснилось, только для меня. кап Одну напыщенную графскую дочку, что набивалась к нему в невесты – даже имени её уже не помню – он превратил в цветок. кап Красивая чёрная роза. кап Это была первая подобная роза в его саду. И первый раз, когда я увидел на его лице искренний восторг. кап Сейчас таких роз уже целая клумба, и принц давно перестал восхищаться каждым сотворённым им цветком так же, как прежде. Но всё равно, каждый раз высаживая новый побег он позволяет себе какую-то снисходительную улыбку. кап И в такие моменты он прекрасен вдвойне. кап кап кап Кажется я слышу шаги. кап Я не уверен. Возможно это слуховой обман, вызванный гробовой тишиной, разбавляемой лишь монотонным стуком капель о каменный пол, от чего, собственно, легче не становится. кап А нет, это точно шаги. Они приближаются и теперь я могу точно их расслышать. ... Шаги совсем близко и за ними я почти не слышу стук капель. Наконец-то. ... Принц? Боже, я так не радовался ему, наверное, с тех пор, как в детстве он спас меня от травли других детей прислуги. Один мальчишка хотел запихать мне в рот крысу. Конечно, над нелюдем грех не поглумиться! Так себе воспоминания. Но я могу мысленно улыбнуться, ведь все мои обидчики — детства, отрочества, юности – давно прозебают на той же чёрной клумбе, в окружении несостоявшихся невест и проштрафившихся придворных. Когда-то принц сказал, что делать мне больно может только он сам. Странное заявление, но, пожалуй, даже немного выгодное. Уже прошло около пяти минут, а он просто стоит и смотрит на меня кап Ну вот, я опять слышу этот дурацкий стук! кап Боже! Это бездействие просто невыносимо! – Мой принцссссс. – почти шепчу я и пытаюсь, сидя на каменном полу пещеры, переместиться на колени, чтобы поклониться князю. – Не утруждайся, Седрик. — говорит он и подходит ко мне в плотную. Его рука ложится мне на голову, затем опускается на щёку, поглаживая, и я, воспользовавшись моментом, тут же хватаю тёплую ладонь, чтобы прижаться губами к королевским пальцам. Вообще у принца всегда была холодная кожа. Я знал это, так как частенько целовал его руки. Это был единственный способ выразить мои чувства. Помимо исправного выполнения поручений, конечно. Но то была служба, а это – мимолётное проявление нежности. Моей – в поцелуях, его – в том, что он позволял мне это делать. И пусть его кожа холодна, сейчас по сравнению с моей она походит на раскалённую печь. И я жадно хватаю это тепло, не желая отпускать, вцепившись мёртвой хваткой. А может это просто мои пальцы уже настолько задубели, что я не могу их разжать? В любом случае он помогает мне подняться на ноги и замирает, смотря мне в глаза. кап – Мерзкий звук – констатирует он, уловив какофонию падения уже ставших мне родными водяных капель. кап – Изрядно действует на нервы. Ещё не рехнулся? – интересуется он у меня, хитро прищурившись. – Я думал о вас, мой принц. – просто отвечаю я и пытаюсь вымученно улыбнуться. А в следующее мгновение мой повелитель довольно усмехается и, прежде, чем я успеваю что-либо понять, щёлкает пальцами. ... Первое, что я осознаю – свет. Свет расставленых повсюду свечей и свет огня в камине. Дальше приходит тепло. Долгожданное спасительное тепло. Наконец-то покой. Лютый холод и звук капающей воды больше не потревожат меня. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы в королевских покоях. Я бывал здесь иногда. Докладывал об успехах. Ну или промахах. Раз на раз не приходится. Однако странно, что принц привёл меня в свои покои. – Садись. – говорит он, указывая мне на кресло у камина. Я послушно сажусь и тут же невольно придвигаюсь поближе к огню, подставляя руки ласковому пламени. ... Спустя некоторое время я по прежнему сижу в том же кресле, но уже в сухой тёплой одежде, выкупанный, отогретый и не умирающий. Принц лежит на кровати с книгой и выглядит весьма увлечённым чтением. Однако, стоило мне об этом подумать, как он отрывает свой взгляд от страниц какой-то меридианской классики и, встретившись со мной взглядом, произносит: – Подойди сюда, Седрик. Я в полной растерянности, испытывая, однако, при этом необычайный трепет, поднимаюсь с насиженного места и мгновенно оказываюсь у кровати. Князь же принимает сидячее положение и хлопает рукой по расшитому золотом покрывалу рядом с собой. Я, поняв молчаливый приказ, сажусь на край ложа и сосредотачиваюсь. Сейчас он что-то скажет. – Скажи, мой милый Седрик, – неожиданно выдаёт он – чего ты сейчас хочешь больше всего? Он задал этот вопрос, наблюдая за мной с интересом психиатра, работающего с любимым пациентом, который при этом имеет весьма тяжёлое психическое расстройство. Это мой шанс. – Моё единственное желание, – недолго думая отвечаю я – быть рядом с вами, мой принц. Ни на задании, ни в подземелье в наказание, а рядом, как сейчас. И я снова припадаю губами к его пальцам. – И насколько близко ты хочешь быть? – с интересом спрашивает он, наклоняясь чуть ближе ко мне и хитро прищуриваясь. – Настолько, насколько ваше высочество позволит. Его лицо тут же приобрело какое-то снисходительное выражение, губы растянулись в умиротворённой улыбке, а глаза блеснули... нежностью? Возможно я надумываю, но я помню как мама так же смотрела на моего отца, вернувшегося домой после долгого отсутствия в силу военной службы. Мои родители любили друг друга. Давно. Когда я был ещё маленьким, а они были ещё живы. Странно видеть принца таким доброжелательным, но мне некогда об этом задумываться. У него потрясающие глаза. На свету холодные, серо-зелёные, сейчас же, в полумраке, кажущиеся почти чёрными и тёплыми от отражающегося в них пламени свечей. Боже, находясь в непосредственной близости от него я в очередной раз убеждаюсь, что Фобос просто преступно красив! Ох... Я что сейчас назвал его поимени? Пусть и мысленно но... Неожиданно. Я ведь и думать не могу о неформальном отношении к своему господину. А тут – имя. Он – мой воздух, мой Бог! Мой личный свет Меридиана, кто бы что не говорил! Фобос. Своеобразное имя, но ему идёт. Такое ощущение, будто называя новорождённого сына, королева Вейра точно знала, каким он вырастет. Пока я размышлял об имени своего хозяина он стал гладить мою щёку, всё так же пристально смотря мне в глаза и расслабленно улыбаясь. У меня перехватило дыхание. Кажется, я даже забыл, что вообще нужно дышать. Что за неожиданный приступ нежности? Конечно, я всегда был у принца на особом счету, но он никогда не проявлял ко мне особых тёплых чувств. А тут такая неожиданная забота. Видимо компенсация, за время, проведённое по его милости в подземных пещерах. ... О. БОЖЕ. МОЙ. Он целует меня. Он правда целует меня. Я... Я... не могу думать. У него мягкие губы. А ещё от него пахнет розами. Не удивительно, это ведь его любимые цветы. Он отрывается от меня и произносит, вновь хитро прищурившись: – Даже в этом полумраке я вижу твои щёки, Седрик. Сейчас они по цвету напоминают те алые розы, что обвивают центральную беседку в саду. Ты весь сейчас, как одна большая роза, дрожащая под каплями дождя. Кажется, я и правда дрожу от волнения. Но сейчас это не важно. Это наивысший комплимент, который только можно было услышать от принца. Сравнение с розами. С его любимыми цветами. Жизнь прожита не зря. – Будешь близко на столько, на сколько я позволю, говоришь? И он хватает меня за руку, резко дёргая на себя. ... Я засыпаю в его объятиях. Как же хорошо. ... Я чувствую как он гладит меня по голове. Я обожаю его всем сердцем. ... Пожалуй, ради этого стоило мёрзнуть в подземелье. Умоляю, можно это будет длиться вечно! ... О, Боги, кажется я самый счастливый оборотень в волшебной вселенной.