Бар

      Летний вечер очередного жаркого дня. Середина июля давала о себе знать: в баре находились кучи людей на отпускных, с выходными и просто тех, у кого вовсе нет работы. Играла всё та же приятная музыка с несменной потёртой пластинки, крутящей старый джазз туда-сюда по такому же побитому временем граммофону. — Сегодня подозрительно много народу, — хмыкнул Сту, сидя на короткой барной табуретке, опирая голову на руки и наблюдая за барменом, который ловкими движениями метался по сторонам, иногда даже успевая отвлечься на него. — Точно, — прозвучал задорный радостный голос, и Барли снова резво отбежал, отдавая свежий заказ посетителю. — Не устал ещё? — каскадёр снял шлем и лёг на него, оперев щеку, влюблённо прикрыв глаз, любуясь своим парнем, у которого, казалось, бушевал бесконечный заряд энергии. — А чего тут уставать? Это ведь моя работа, — гладкая аккуратная ладонь легла на чужую металлическую макушку, осторожными движениями погладив и снова удалившись. — Да даже я от работы устаю. И как тебе удаётся быть таким активным весь день? — опьянённая заевшая плёнка жужжала, местами так до головокружения, знакомо перебиваясь и заикаясь. В ответ проследовало лишь молчание: Барли и сам не знает ответа на этот постоянный вопрос. Бармен продолжал перебегать с места на место, иногда даже сквозь громкие разговоры слышались вздохи, механические постукивания и гудение, сопровождаемое приятными пощёлкиваниями. Сту всё продолжал околдовано пялиться и пялиться, еле успевая водить головой за быстрыми движениями. Тонкие ноги то и дело быстро перебегали от одного столика к другому, приковывая к себе взгляд, и просто принуждая рассматривать их тёмный, но блестящий на ярком свету бара металл, без каких-либо помарок или заплаток, идеальный, без ссадин и потёртостей; нежные дамские ручки умело хватались за тонкие горлышки бутылок и переворачивали их, наливая вина насыщенных пурпурно-красных цветов, коньяк тёмных, медных оттенков, и, конечно же, обычное медовое пиво, или настойку; а эта прекрасная талия, каждый раз прогибающаяся когда он наклонялся: он был строен, словно те самые секс-символы со старых плакатов и постеров, такой изящный и гибкий; хрупкие маленькие плечики робко вздрагивали при каждом неверном шаге или оступи, словно боясь. Но бояться было нечего: всё же, мастерство сияло и так и лезло из него, вновь подхвати он маленькую рюмку, чуть ли не успевшую упасть на пол. Сту уже весь извёлся, рассматривая и до того запомнившееся тело бармена. Хотелось прикоснуться, раздеть до гола, облапать его всего, сделать эту глупую выглаженную рубашку на корпусе грязной, запачканной густым машинной смазкой и бензином, а полюбившуюся талию вместе с бёдрами натирать до тех пор, пока с них не сойдёт весь блеск. Он протёр голубую линзу предплечьем, растирая выступивший конденсат по всей красной куртке, оставляя жирный маслянистый след. Оглушающее возбуждение окатило его спутавшиеся проводки, поджигая их внутри. Как назло, робот подходит близко, словно чуя и зная о непослушных мыслишках, засевших в побитых шестерёнках. — Ты напился, — линия в его глазу сгибается в дружелюбную «улыбку», быстро сменяясь на музыкальную ноту. — Не хочешь пойти отдохнуть? Кажется, весь этот шум и гам тебя напрягает, — Барли всё знает. — Да… напился, ты прав, — Сту поднимает взгляд, обдавая всего бармена голубым свечением. — Отведи меня куда-нибудь. И взбодри. Они оба всё прекрасно понимали и предчувствовали те самые ощущения, которых никто из них уже давно не испытывал. Барли поставил на стойку небольшую бумажную табличку с текстом «Перерыв» и поднял вялого пьяного каскадёра, поведя с собой в уборную. Бармен огляделся по сторонам, кинув взор за спину, после чего закатил Сту за дверь, пихнув в спину, и захлопнулся, закрывшись на замок. — Только тише, — такие же чувства добрались и до Барли, заставляя всё снизу колоть. — Ты ведь не хочешь лишних взглядов? — игриво он взял крупную ладонь, крепко схватив её и прижимая робота к себе, медленно двигаясь к раковине, тяня его за собой. — Лишние взгляды… да кого это волнует? — Сту обхватил худощавое тело, пальцами приподнимая жилетку и зарываясь под. — Точно не меня. Последовали внезапные жаркие поцелуи, являющиеся простым обменом электричества, но всё же раскалёнными углями пылающие внутри и заставляющие небольшие выдвижные панельки внизу тазовой области намокать и заливаться топливом. Таким вытекающим, густым, медленно капающим вниз, образуя крохотные переливающиеся лужицы. — Всё уже такое влажное, — Барли смущённо отводит взгляд, щурясь и пытаясь не обращать внимания на голодный жадный свет, горящий голубым огнём, освещающий его сверху. Сту прибивается сзади, наклоняясь и расстёгивая жилет со спины, с волнением и дрожью. Он до тряски взбудоражен, всё идёт комом, как только бармен с тяготой прогибается от тяжести сверху, томясь жмётся, опираясь на раковину животом и принуждённо расставляет ноги, оголяя маленькую панель между ними, уже всю затёкшую маслом, следами расплывшимся, растёкшимся вниз по ногам, придавая глянца. Каскадёр выгнул пояс, осторожно стянув с себя куртку и проведя средним и указательными пальцами ниже, натирая: показался небольшой член, напоминающий что-то вроде болта или самореза среднего размера, с тёмными прожилками резины идущими вдоль от головки. Роботы вздыхали, пытаясь сосредоточиться. Сту бережно положил пальцы на чужую панель, чуть надавив на неё и открывая, потирая всю область вокруг и медленно засовывая широкие пальцы внутрь, раздвигая и заставляя Барли трепетно стонать, протяжным механическим голосом выдавливая из себя тихий железный писк, а после неловко посмеиваясь, то ли от того, что он вовсе не знает, что происходит, то ли от стыда, пытаясь как-то разрядить обстановку. Колесо резко двигается, делая рывок вперёд, и бармен ощущает что-то горячее и вибрирующее, приставленное к мягкой резине, отчего гнётся ещё сильнее и подбирает под себя руки, опуская на них голову. — Ты в порядке? — разволновался Сту, пытаясь действовать как можно ласковее, чтобы не навредить. — Да, — горько, но с заметным удовольствием вздохнул робот. — Непривычно. Каскадёр закатал бледно-жёлтую рубашку, открывая вид на полюбившуюся спину, ухватившись за бока, перебираясь на рёберную часть и поглаживая грудную пластину, после чего несмело начинает вводить колеблющийся свинцовый жезл в гладкий силикон, из которого, казалось, выходил пар от перегрева. — О-ох... — напряжённо тянул Барли, пока по его телу проходили игривые разряды, словно пузырьки в бокале с шампанским. — Тебе нравится? — Сту всё ближе и ближе прижимался, пропихиваясь внутрь и следя за сменяющимися эмоциями. Бармен покорно кивнул, всё продолжая смотреть за спину, постоянно поднимая взгляд, в котором так и читалось, что он лишь просит больше, страстнее и сильнее. — Правда-правда? — робот налегал сверху, положив голову рядом с шеей парня, уткнувшись в щёку и закрыв глаз, начиная тереться и пытаться двигаться, попутно вибрируя, вслушиваясь в стоны и писки, грохот механизмов, трепетное гудение.       Резко, дверь одной из кабинок дёрнулась, скрипнув, но роботы были слишком оглушены своими собственными движениями, что даже ничего не заметили. Что-то громко застучало в груди Рико, сидевшего в той самой кабинке. Он упирался в защёлкнутую дверцу ногами, сидя верхом на бачке, пытаясь не издавать лишних звуков, вслушиваясь. «Какая мерзость», — вздрогнул Рикошет, фыркнув. — «Они даже не стыдятся», — тот пытался отвлечься, зарываясь в фиолетовую кофту и хмурясь, периодически закрывая и открывая глаз, делая вид, что жмурится. Тем временем Сту всё резче двигался, постоянно спрашивая о том, комфортно ли Барли, и слушался каждой его просьбы, стараясь нанести как можно меньше боли, хоть и не существенной вовсе. — Быстрее, — перебиваясь, механически попросил бармен, упав лбом на раковинную стойку, сделав вдох. Сту ласково поцеловал того в затылок и продолжил рывками входить, натираясь. Обоим невероятно нравилось, настолько, что уже были слышны приятные склизкие звуки внутри Барли, а натёкшее густое масло с обоих роботов сливалось воедино, образовывая лужу под ногами, переливающуюся радужными оттенками из-за бензина.       Любопытство всё же взяло верх и Рико нахмурился, недовольно закатив глаз, после выглянув в узкую щёлку, щурясь, пытаясь действовать тихо и разглядеть происходящее: будто порнография вживую, всё как в фильмах: они были рядом, крепко-крепко прижимаясь, обдавая друг друга похотливыми нежностями, которым позавидуют все пары. Внизу у Рикошета начало колоть и давиться, нагреваться, а жужжание усилилось. Тот потёр такую же подвижную пластину, как у тех двоих, и выглянул идентичный член, на вид более крупный и толстый, выглядящий увесисто, чуть вздрагивающий каждый раз с приливом энергии к паху. Рико сопротивлялся соблазну, продолжая пялиться на роботов, иногда перебегая взглядом вдоль болта. Всё же, не удержавшись, он взял его в одну руку, шире приоткрыв дверь, принявшись медленно водить ладонью, ускоряясь в темп движениям Сту. — Барли, тебе нравится? — потешаясь, продолжал шептать каскадёр, стараясь устоять на колесе. — Да, Сту, — сквозь гудящие стоны со вздохами промолвил тот, жалобно, умоляюще. — Не останавливайся, — так непристойно и грязно. Барли млел от каждых движений, урчал, сопровождая всё механическими пощёлкиваниями своих частей тела, которые постоянно дёргались. Ноги, между которыми всё промокло, подгибались, не слушаясь. Сту впился пальцами в грудь, скребя железо, наполированную краску. Он ускорился, пытаясь извлечь как можно больше удовольствия от покалываний тока, и доставить как можно меньше боли самому Барли. Всё терлось и скользило, дразнилось, остро царапаясь, прижигая впоследствии.       Рико не выдержал, всё же опрокинув голову, довольно громко ударившись о стенку, зажмурившись, и через пару секунд вся его ладонь была заляпана тёмным маслом, сочно стекающим вниз и оставляющим дорожки. Было мерзко, но до дрожи в коленях приятно, поэтому робот закатил зрачок, делая большие вдохи, неслышно сопя. — Барли... — прошипел Сту, упав лбом на чужие лопатки. Полилась чёрная густая смазка, с хлюпаньями выливающаяся с каждым последним толчком. Оба тонко застонали, чуть хихикая.       С минуту отдохнув и перебив дыхание, вдоволь насладившись последними ласками, поцеловавшись с пару раз, роботы плотно закрыли свои панели, убедившись в чистоте. Сту вздохнул, выводя Барли из уборной, бросив косый взгляд за спину, слегка нахмурившись и что-то пробурчав.