Заповедный тупик

По супермаркету, скрипя и грохоча, катилась тележка. В ней, поджав колени, самозабвенно поедая из пакета маршмеллоу и запивая колой, сидела продюсер Александра Игоревна Тимофеева. — Шеф! Кати к мармеладу! — скомандовала девушка, и веселый рыжебородый мужчина поднажал, заставляя маленькие колеса скрипеть от натуги. — А попа у вас не слипнется, ваше сахарное величество? — по пути Антон умудрялся закидывать в тележку и другие продукты. Дебош в магазине был вынужденной мерой, потому как на вопрос: «Что у тебя дома из еды есть?» — Алекс пожала плечами и прильнула в легкомысленном поцелуе: «А мы разве ужинать едем?» Перспектива насыщаться страстью Тоху, конечно, заводила без меры, но здравый смысл и годы опыта требовали грамотной подготовки и запаса провизии. Выпытав у Саши, что, кроме кофе, молока и хлопьев, в ее доме изредка водятся алкоголь и объедки из доставки готовой еды, Куликов миролюбиво вздохнул и свернул на парковку ближайшего супермаркета. На кассе пожилая усталая продавец осуждающе оглядела сидящую среди продуктов девушку, но тут же споткнулась о доброжелательный взгляд бородатого здоровяка, который развел руки в извиняющемся жесте и басовито произнес: — Единственный способ спасти ваши запасы сладостей был локализовать эту оголодавшую женщину. — Для усмирения женщин есть множество способов, — со знанием дела ответила кассирша. — Планирую применить сегодня, как минимум, два, — рыжий ухмыльнулся и добавил к продуктам на ленте упаковку презервативов. Алекс сохранила улыбку, хотя легкость, с которой мужчина говорил с посторонними на интимные для нее темы, была девушке чужда и даже неприятна. Но открытость и простота общения были столь же неотъемлемой частью Куликова, как саркастичная колкость и недоверие к окружающим жили в характере Александры. Сашин дом действительно стоял на самом краю парка, так что с балконов можно было почти дотронуться рукой до влажных от дождя веток деревьев. По асфальтовой дорожке до подъезда пара шла молча. Алекс задумчиво перебирала в ладони связку ключей и вспоминала, когда она приглашала кого-то в гости. Последняя история, которую с большим натягом можно было отнести к любовному роману, оборвалась больше года назад. Да и с тем любовником — художником-декоратором, девушка предпочитала встречаться на его территории — в просторной мансарде в центре Петербурга, где холсты впитали запах краски, дешевого виски и похоти хорошеньких натурщиц. Были и случайные связи — смазливый актер, ставший внезапно популярным после третьесортного сериала про ментов и бандитов (секс в трейлере вместо обеда) и краткая интрижка в командировке в Екатеринбурге, где бюджет позволил снять отдельную квартиру. Но в свое убежище на границе парка гостей Саша не приглашала. До Куликова. И сейчас, ощущая спиной пронзительный взгляд зеленых глаз, девушка удивлялась самой себе и одновременно признавалась, что происходящее ей определенно нравится. А Тони просто покорно нес два здоровых пакета с продуктами, точно собрался готовить званый ужин на десять персон, а не легкую закуску-прелюдию к долгому сексу. Глядя на точеный профиль Алекс, когда она открывала входную дверь, стоя рядом с ней в поднимающемся на седьмой этаж лифте, соприкасаясь рукавами курток по пути до ее квартиры, Антон прилагал все усилия, чтобы переключить сознание на кулинарию и процесс готовки. Но мозг услужливо подкидывал ему образы один ярче другого, в которых пакеты падали в углу прихожей, продукты катились по полу, а он срывал с Сашки одежду и овладевал ею тут же, среди грязной обуви, домашних тапочек и упаковок мармелада. Но быстро, страстно и поспешно сегодня уже было. Алекс заслуживала большего, и Антон планировал приложить все усилия, чтобы ей это дать. — Показывай, куда тащить, — мужчина оглядывался в лаконично обставленной прихожей. Светлые стены, большое зеркало в полный рост и вешалка, на которой висела знакомая по поездке в болото куртка. — Все стандартно. Кухня — по коридору прямо, ванная налево, комната направо. Курить на балконе, — девушка, пройдя вперед, включила свет, и рассеянные по потолку мелкие лампочки осветили помещение. Квартира оказалась чистой, но без фанатизма, просторной из-за лаконичного минимализма интерьера и словно нежилой. Подобно коту, Тони сунул нос в комнату и отметил про себя, что следы присутствия хозяйки все же наблюдаются. У балкона вдоль всей длины окна стоял огромный стол, на котором среди вороха бумаг угадывался ноутбук и остовы нескольких пустых чашек. Поверх покрывала на небрежно застеленной кровати валялась длинная трикотажная майка, вероятно служившая ночнушкой и домашним платьем одновременно. В рыжей голове тут же возник образ растрепанной босоногой Сашки, сладко зевающей, трущей глаза и еще в полусне шлепающей на кухню, чтобы нажать кнопку на кофемашине. Подтверждая свою догадку, парень двинулся по коридору, и точно — на подоконнике стояла кофеварка, из тех что и мелет и варит, главное не забыть налить воды и подсыпать зерен. «Уровень напитка средний, но для вечно спешащих или особо ленивых самое то», — для себя Куликов давно выбрал старинный итальянский гейзерный способ варки того самого кофе из-под пресса — эспрессо. Закинув пакеты на столешницу, мужчина огляделся — кухня была отличная — просторная, со стильной и удобной мебелью, хорошим духовым шкафом, хромированным большим холодильником и навороченной микроволновкой. Круглый стол декорировала упаковка кукурузных хлопьев, а на столешнице у мойки лежал пакет с несколькими яблоками. В холодильнике, куда мужчина по-свойски заглянул, обнаружились молоко и яйца. — Н-да, я раскрыл секрет твоей стройности. Саша стояла в дверях и с интересом наблюдала за тем, как Куликов сортирует продукты и самовольно лазит по всем шкафам. — Тяга к кулинарии в тебе явно не проснулась, — мужчина скептически крутил в руках маленький и короткий ножичек, — у тебя есть что-нибудь поприличнее? — Зачем? — искренне удивилась Алекс, — ты на охоту собрался? Тони демонстративно закатил глаза: — Эта жиповырка годится только масло на хлеб мазать да в зубах ковыряться. Знал бы, что ты такая неподготовленная — захватил свой из машины. — Ты с собой поварской возишь? А может, еще набор кухонной утвари, складной домик и недельный запас еды? Не отреагировав на издевку в Сашином голосе, Антон серьезно кивнул: — Человек должен быть готов к разным неожиданным ситуациям. А с вашей сумасшедшей киношной братией никогда нельзя знать наверняка, чем и где закончится день. Вот, например, как сегодня, — на этом веснушчатое лицо озарила озорная улыбка. — Для таких неожиданностей достаточно зубной щетки и комплекта белья. — Покажи! — Что показать? — Алекс недоуменно моргнула. — Комплект белья, что ты носишь в сумке «для таких случаев»! — Куликов подошел вплотную и замер на расстоянии в несколько сантиметров. Саша с вызовом встретила его провоцирующий взгляд. «Наглая рыжая морда, — хотелось высказать, глядя в эти невыносимо-зеленые глаза, — ты хочешь, чтобы я вновь поддалась и бросилась тебе на шею?» Но вместо этого она придала лицу максимально строгое выражение, гордо вздернула подбородок и тоном, не терпящим возражения, сказала: — Отложи фетишистские фантазии и займись тем, ради чего пришел. От такой прямолинейности Антон обалдел — неужели Алекс этим продюсерским голосом требует, чтобы он немедленно взял ее без разговоров и прелюдий? Довольная произведенным эффектом, без проблем прочитавшая все промелькнувшие эмоции, Саша отстранилась. — Ужин будешь готовить? — ответом желудок Куликова утробно заурчал. — Слышишь, организм проголодался! — Саша потешалась, наблюдая как на рыжебородой физиономии молниеносно сменяют друг друга страсть и смущение. — У этого организма в последнее время очень много противоречивых желаний, — мужчина наконец-то совладал с собой и вернулся к столу, — но ты права. Начнем с того, где мы получаем калории, а не тратим их. — Хороший план. А я пока поработаю, — и в очередной раз за вечер Александра наблюдала, словно на ускоренном просмотре, как на лице Тони за оторопью следует злость, которую тут же усмиряет понимающее терпение, а следом возвращается заботливая улыбка. — Ты же не против, если я тут рядом буду стучать по клавишам ноута и временами донимать тебя дурацкими советами? — Насколько рядом? — Очень! — и буквально через пару секунд Саша вернулась на кухню с компьютером в руках и уселась прямо на столешницу рядом с пакетом из супермаркета. — Так я смогу одновременно работать, приглядывать за тобой и незаметно воровать вкусняшки. Куликов удовлетворенно хмыкнул, но пакет отодвинул подальше. На молчаливое Сашино возмущение мужчина возразил, что нечего перебивать аппетит. Побухтев для порядка, продюсер вгрызлась в сочное зеленое яблоко и погрузилась в работу. Правда, взгляды на рыжебородого шеф-повара бросала регулярно. В роли хозяина кухни Антон был так же хорош, как за рулем своего верного джипа или на съемочной площадке, и почти так же привлекателен, как под струями тропического водопада. Тони замечал плохо скрываемый девичий интерес, незаметно улыбался в усы, и, напевая под нос, замешивал тесто. Алекс перестала стучать по клавишам и вылупилась на мужчину. — Ты пироги печь умеешь?! — Это будет пицца. Но пироги тоже могу. — Боги, пощадите меня! — Саша закатила глаза в притворном ужасе. — Не могу решить, то ли прямо сейчас сбежать от тебя, то ли приковать здесь наручниками и никуда не отпускать. Ну нельзя же быть таким…. — Каким? — Антон хищно прищурился и замер с погруженными в липкое тесто ладонями. «Нереальным», — чуть не выдала девушка, но спохватилась и пожала плечами: — Таким! — Ясно. Умеешь доходчиво объяснить, — с довольной улыбкой Тони вернулся к процессу, — а вот тему наручников надо будет обязательно изучить поподробнее. — Да-да, обязательно, — на автомате ответила продюсер, уже увлеченно читая в ноутбуке. — Изучим в ближайшее время, когда приступим к постпродакшену «Заповедных топей». Вот сейчас на выходных покатаемся на трамвае, затем гений режиссера разродится еще парочкой идей для досъема, а после придется тебя приковать, запереть и кормить внутривенно, потому как жесткий цейтнот не оставит времени на пожрать и поспать. — Какие манящие перспективы. В туалет под себя ходить придется? — Что ты, я же не чудовище. Тем более, где-то читала, у охотников есть ручные утки для засады. — Подсадные и живые! — от возмущения рыжий даже покраснел. — А-а-а, — как ни в чем не бывало протянула продюсер и продолжила, — еще запланировала для тебя три выхода в люди — первый со мной в бутик за рабочей робой, второй на прогон «человека года», ну и на католическое рождество мы идем в императорский театр снимать, как блистают другие. — А дальше? — Антон закончил с тестом и убрал его отдыхать под чистое полотенце. — В январе приедут москвичи снимать клип для одной очень старой, когда-то сильно известной, а сейчас возжелавшей реанимировать популярность звезды. Но это мелочь, надо просто скоординировать их на местности. Работы на три дня. Больше пока ничего толкового. Если так пойдет, пожалуй, куплю билеты в Индию. Давно хочу пару-тройку недель помедитировать в каком-нибудь уединённом ашраме. Антон молча продолжил методично нарезать начинку для пиццы. Но в груди противно заныло — в Сашиных планах его не было. Совместные проекты завершались концом года. Дальше — неопределенность. Куликов не боялся остаться без работы, но перспектива потерять из виду Алекс напрягала. Сначала Индия, затем разные картины, потом быстрые халтуры в противоположных частях страны, а после доброжелательное «привет-как дела?» и пропасть, через которую слишком сложно наводить мосты. Отношения в этой сфере редко продолжались дольше выхода фильма на экраны. Исключение — пары, постоянно работающие вместе. Но из таких партнеров неизменным для продюсера Тимофеевой оставался только режиссер Тельман. Неприятно царапал сердце и тот факт, что Алекс совсем не заботила предстоящая разлука. Мужчина смерил задумчивым взглядом озабочено хмурящую лоб девушку. — Интересное что нашла? — до прозрачности тонкие ломтики салями розовым веером ложились на разделочную доску, повинуясь быстрым движениям ножа в умелых руках. — В основном елочная мишура или бриллианты, недоступные простым смертным, — Александра с раздражением проглядывала заявки. — Пояснишь? — ловкие руки умело шинковали базилик с чесноком, чтобы добавить приправы к протертым томатам. — Перед Новым годом выкладывают либо заманчивые крупные проекты, которые на самом деле давно обещаны другим, и тендер лишь формальность, бросовую ерунду типа новогодних реклам, где платят копейки, а спрашивают так, что хоть психиатра в штат нанимай и изучай глубины камасутры, либо откровенные подставы, где бюджет давно потрачен на блатных дилетантов, результат откровенно просран, а от тебя хотят волшебного превращения говна в конфетку. — А я думал, за продюсером Тимофеевой заказчики сами в очередь выстраиваются. Алекс бросила короткий пронзительный взгляд на Тони, но рыжий с выражением, близким к медитативному, спокойно нарезал паприку. — Грубая лесть не заводит. В очередь ко мне выстраиваются только за деньгами и мотивирующими пенделями. А кормят связи и причастность к тусовке. С последним у меня плохо, но зато хорошо у Дэвида и той же Марины, перед которой ты сегодня в труселях щеголял. Так что я просто паразитирую на парочке рекламных агентств и давней связи с Тельманом, — про Арсена Покровского Саша почему-то решила не упоминать. — А с Тельманом у вас что-то было? — хотя недавнюю сцену между режиссером и актрисой в монтажке невозможно было толковать двояко, вопрос этот давно мучил Антона. Потому желваки напряглись и кулаки сами собой сжались в ожидании ответа. — У нас с товарищем режиссером много чего было, — хихикнула девушка, с явным удовольствием рассматривая застывшего в ревностном приступе Куликова. — Например, в студенчестве мы спали в одном спальнике, и я носила его джинсы. Голого я его тоже видела, кстати. Но если ты про секс, то нет. Не стоит у меня на мужика, с которым в детстве на соседних горшках сидели. — Но, может, он к тебе другие чувства испытывает? — Тони решил прояснить до конца. При этом мужчина не смотрел на Алекс, натирал сыр и заканчивал с прочими приготовлениями начинок. Саша прикрыла ноут и уставилась на Куликова. Его упрямая ревность, сдобренная изрядной толикой смущения, разливалась в ее душе теплотой нежного обожания. Открытость и простота, с которой Антон выражал чувства, подкупали Александру, не способную с такой легкостью не только говорить, но даже признаваться самой себе в их наличии. — Дэвид любит фей, нимф, неземных, воздушных, утонченных. А я из сказочных созданий в лучшем случае тяну на тролля. Тем временем мужчина парой уверенных движений растянул в ладонях тесто на почти ровный круг, выложил на противень и, смазав соусом, обильно посыпал начинкой. Задумчиво посмотрев на девушку, Антон отправил пиццу на самый нижний уровень разогретой электрической духовки. И, когда Алекс уже показалось, что тема исчерпана, сказал: — Как по мне, больше похожа на эльфийскую амазонку. Я пока перекурю, а ты заканчивай с работой. Через пять минут есть будем, — и Тони скрылся в комнате, пока Александра недоумевала над его странной сменой настроения и скоростью выпекания пиццы. Тусклая настольная лампа освещала разбросанные бумаги и пробковую доску для заметок на стене. Мужской взгляд зацепился за одну из приколотых фотографий. На ней была запечатлена Алекс в элегантном платье с открытыми плечами на фоне старинного здания в вечерних огнях. Девушка не смотрела в камеру, в спокойном изяществе ее позы, наклоне головы, тонких чертах лица сквозило столько изысканной аристократичности, что Куликов замер, пораженный. Это была не резкая в делах и словах продюсер Тимофеева, и не с легкостью переносящая тяготы и невзгоды сложных съемок Сашка. Фотограф запечатлел недостижимую королеву Александру, о которой простые плебеи могли только мечтать. Непонятно откуда взявшаяся грусть заставила мужчину тяжело вздохнуть. Балкон растянулся вдоль всей квартиры, и в окно кухни Тони видел, как Алекс продолжает что-то печатать в ноутбуке. Но вот девушка потянулась и отложила компьютер. Мужчина предпочел отступить из квадрата света, падающего из окна. Но наблюдать не перестал. Саша сунула любопытный нос в духовку, откуда ее обдало облаком горячего пара. Зажмурившись, девушка отступила. Окунула палец в пиалу с томатным соусом, оставшимся от пиццы. Облизнула. Довольно улыбнулась и отломила изрядный кусок от купленного багета. Держа в одной руке хлеб, а в другой соус покинула кухню, чтобы спустя минуту выглянуть на балкон. — Мог больше ничего не готовить — буду это есть литрами. — С пиццей все-таки вкуснее. Северные овощи часто пустые. Я когда в Италии готовил, обалдел, какие бывают сладкие томаты, ароматные лимоны и вообще… — Так! Когда это ты готовил в Италии? — Алекс выпорхнула из комнаты, босыми ногами протопала по холодному кафелю и с интересом уставилась на докуривающего сигарету Тони. Тот затушил окурок в банке с другими, взял девушку за плечи, развернул к себе спиной и подтолкнул прочь. — Брысь с улицы! Ничего раздетой с голыми ногами по холоду шастать, не вечер в Венеции. Про Италию за ужином расскажу. Саша покорно покинула балкон, с удовольствием ощущая на плечах горячие прикосновения сильных рук. — Чем мне тебе помочь? — Советом, где взять посуду. Ну и бокалы можешь достать… — Тарелки наверху слева. Насчет алкоголя я в задумчивости. Он притупляет ощущения. Как думаешь, нам это надо? — Алекс провоцировала и наблюдала за реакцией Куликова. Теперь, когда она допустила мужчину в свое убежище, свое тело и признала его наличие в мыслях и чувствах, девушку забавляло, как Тони пытается держать себя в руках и явно нервничает, оказавшись на чужой территории. Антон же старательно избегал смотреть на Сашку, которая, словно специально, принимала соблазнительные позы, стреляла глазами и томно вздыхала как бы между прочим. Оба знали, чем закончится ужин. И странный танец-прелюдия распалял атмосферу на кухне сильнее, чем жар духовки плавил моцареллу на пицце. — Так что за история с Италией, синьор Фифи? — Александра мучилась любопытством почти так же сильно, как желанием вновь ощутить прикосновение губ Антона. — Сначала еда, а потом разговоры, синьорина. Buon Appetito! — и блюдо с разрезанной на аккуратные треугольники пиццей заняло середину стола. Минуту они ели молча. Она смаковала, медленно подхватывая кончиком языка тянущийся за хрустящим тестом сыр и бросая на Тони взгляды из-под опущенных ресниц. Он размеренно складывал кусок пополам, успевая поглотить два, пока она едва справлялась с половиной. Вместе с голодом уходило раздражение и ревнивая неуверенность в себе. — Я в Италии день рождения снимал. — Ого! — День рождения дочки одного банкира отмечали, девочки пяти лет. Сняли палаццо в Венеции, заказали самолет для гостей из Питера, специально карнавал организовали. Меня и еще парочку парней позвали запечатлеть сие действо. — Ничего себе, эффектно выбрасывать деньги на ветер тоже талант нужен. — Знаешь, что я больше всего запомнил с той поездки? Скучающие лица детей — вокруг них актеры, костюмированное шоу, старинный город, а им скучно. Оживились только вечером во время фейерверка. Несколько дней мы их снимали, но больше по вечерам. Гости дрыхли до обеда, а я утром на кухне ошивался. — Почему я этому не удивляюсь? — Алекс смаковала хрустящую корочку в румяных подтеках томатного соуса. — А вот нанятый заказчиком шеф-повар, мягко говоря, обалдел, когда я в первый день на завтрак спустился. Пытался выгнать и возмущался, когда я полез в холодильник. — Я бы на это посмотрела, — улыбнулась Саша, перед глазами которой живо предстал возмущенный эмоциональный итальянец, пытающийся объяснить непрошибаемому Куликову, что ему тут не место. — Ну, шоу было коротким, хоть и эффектным. Никто даже не пострадал, кроме сгоревшего в процессе омлета. Обошлось без мордобоя и даже наорался шеф как-то быстро и тихо, что подозрительно для итальянца. Подозреваю, он был не чистокровный. На следующее утро я научил Джованни правильно блины жарить, ну а он меня — пиццу готовить. Кстати, сегодняшняя получилась почти как надо, тесто начинку держит, а провисает только самый кончик. — Тоха, ты просто кладезь талантов, но сейчас нам совсем не нужно, чтобы кончик провисал. — Саша отодвинулась от стола и с хитрым прищуром оглядела Куликова. Неприкрытое влечение рыжего было направлено на последний кусочек, сиротливо лежащий на тарелке в центре стола. «Н-да, тяжело прокормить такую махину, но сытый сон в программу не входил», — Алекс легко поднялась и вмиг оказалась рядом с сидящим Антон. — Идем, — сказала коротко и протянула руку. Не медля, мужчина сжал узкую ладонь, одновременно хватая и отправляя целиком в рот остатки пиццы. Когда Тони поднялся, девушка в очередной раз поразилась его габаритам. Сашкины немалые метр восемьдесят смотрелись на этом фоне изящно и беззащитно, точно молодой березовый побег рядом с вековым дубом. Тем забавнее выглядел интенсивно жующий, смиренно стоящий рядом и ожидающий дальнейших указаний рыжий здоровяк. Подавляя улыбку, не вырывая пальцев, Алекс молча повела Тони в комнату. Закрыла дверь, отсекая поток света из коридора, и замерла посреди освещенного только тусклой настольной лампой помещения. Антон молчал. «Не чавкает, и то хорошо. Удивительная все-таки способность, так быстро поглощать пищу», — промелькнувшая мысль, настолько приземленная и неромантичная, мазнула губы отголоском ухмылки. Тони ждал. Только грудь вздымалась сильнее обычного и шумное дыхание заполняло пустоту комнаты. Алекс вела, так же, как всегда, в хаосе съемок и миллионе дел и впервые в отношениях между ними. И это заводило сильнее, чем ее робкие прикосновения, словно спрашивающие дозволения у самой себя. Такая Тимофеева, уверенная, провокационная, знающая себе цену, привлекла его внимание год назад. И такую он желал все это время. Их недавний секс был спонтанным, стремительным, резким. Тогда они набросились друг на друга инстинктивно, но сейчас в полумраке Антон почувствовал готовность Саши принять его и отдаться, подчиниться и покорить. Алекс отступила. Неторопливо сняла футболку, осталась в лифчике, через тонкое кружево которого проступали напряженные темные соски. Парень протянул руки обнять, но девушка повелительно покачала головой. Медленно расстегнула джинсы, оголяя черный верх непримечательных спортивных трусов. В изумрудных глазах зажегся мучительный голод, требующий приблизиться, испробовать, насладиться процессом. Но Саша держала дистанцию, скользила ладонями по бедрам, высвобождаясь из узких штанин переступала длинными ногами и все время не отрываясь смотрела в глаза Куликова. Она наслаждалась откровенным желанием Антона и своей властью. Замерев перед одетым мужчиной в одном нижнем белье, девушка выдержала паузу, позволяя рассмотреть себя, впервые не комплексуя из-за худобы и маленькой груди, выпирающих ключиц и острых коленок. Саша упивалась своим отражением в глазах Тохи, тем откровенным безрассудным обожанием, которое покоряло, звало броситься на шею и прильнуть в тягучем долгом поцелуе. Она приблизилась плавно, остановилась вплотную, задевая кружевом футболку Тони. Мужчина отреагировал глубоким вдохом. Широкая грудь вздымалась, и эрегированные соски по обнаженным нервам будоражили мозг от трения ткани о ткань. Рыжий осторожно, точно спрашивая дозволения, положил горячие ладони на гибкую талию, но Алекс остановила, накрыла своими, а затем вернула инициативу и забралась пальцами под футболку Антона, пробежалась по напряженному прессу и потянула, комкая ткань, вверх, заставляя мужчину покорно поднять руки и кайфуя от того, как сильное тело отзывается дрожью на ее прикосновения. Сдерживаемое, с трудом контролируемое возбуждение и терпение, с которым Тони следовал желаниям Алекс, заводило. Она провела кончиками пальцев по крепким выступающим бицепсам и скользнула вниз, задевая губами грудь, прерывисто вздымающийся живот, и не стала возражать, когда большие ладони Тохи сжали ее хрупкие плечи. В этот раз ремень поддался быстро, и пуговицы, повинуясь ловким движеньям, расстегивались одна за другой. Шершавые пальцы Антона исступленно гладили шею, временами болезненно оттягивая кожу. — Сашка, — хриплый тихий шепот разбавил прерывистое дыхание, — посмотри на меня. И Алекс подняла глаза. Никогда раньше не встречал Куликов такого взгляда — порочного, томного манящего. — Сдохну, если сейчас же тебя не поцелую! — наклонившись, он впился в податливые губы, смял их, очертил языком и требовательно вторгся внутрь. Саша ответила холоднее, чем бы хотелось, мягко, но настойчиво оттолкнула нависшего над ней мужчину, властно и беззастенчиво накрыла ладонями выпирающий бугор в штанах, и с улыбкой заметила: — Может, рассказать Эмме, что приметы не врали? Тебе бы, Тоха, в порно индустрии были очень рады. Так и вижу названия «Кулик-гигант разрывает невинную пташку», — Алекс улыбнулась и посмотрела на мужчину. Антон глядел на нее с озабоченной неловкостью: — Я сделал тебе больно? — Что? Нет, ты был чрезвычайно нежен, даже слишком, учитывая обстоятельства, — Саша лукавила. В промежности саднило, но неприятные ощущения эти отдавались в теле возбуждающими воспоминаниями. Алекс легко погладила член через готовые порваться от натяжения боксеры. Тони выдал всхлипывающий вздох, а эрекция усилилась. «Куда уж больше-то?» — удивилась девушка и освободила Куликова от джинсов. Стукнула о ламинат пряжка ремня. Снизу вверх — от ступней до коленей, а затем по внутренней стороне бедра скользили музыкальные пальцы, заставляя мужчину напряженно держаться за девичьи плечи, как за единственную опору. Оттянув резинку, Александра приспустила трусы и высвободила на свободу выдающееся достоинство Антона. «Действительно, все побрил», — не без удовольствия констатировала девушка. Погладила от головки до мошонки, отмечая длину, значительно превышающую ее ладонь. Тони сильнее сжал Сашины плечи. «Вероятно, будут синяки», — отрешенно подумала Алекс и заключила член в кольцо меж средним и большим — пальцы еле-еле соединились, обхватывая твердый ствол. Антон следил за ее действия, не мигая и тяжело дыша. Острый кончик розового языка очертил контуры головки, а губы сжали и оттянули крайнюю плоть. Хриплый стон на выдохе озвучил реакцию Куликова. — Сашка… прекрати… — Что прекратить? — упиваясь моментом, вдохновляясь мольбой в тихом шепоте, Алекс обхватила головку члена губами, облизывая каждый миллиметр упругим языком. — Пытать меня прекрати, — голос прозвучал резче и громче. Одна рука Антона отпустила Сашино плечо, взъерошила темные волосы и в повелительном жесте легла на затылок. Мужчина забирал инициативу, не в силах больше медлить, надавливал, проникая глубже в трепетный рот. Алекс успела усмехнуться прежде, чем горло свело спазмом, а дыхание перехватило. «К этому я, кажется, была не готова», — пронеслось в голове, и она попыталась отстраниться. Но Антон уже понял ее дискомфорт, ослабил хватку и принялся гладить по волосам, словно извиняясь за порыв. — Иди ко мне, — позвал ласково и, подхватив подмышки, потянул вверх. И пока Саша поднималась с колен, скользя по телу Тони, зажимая почти каменный член меж округлыми холмами груди, руки мужчины ласкали ее спину, расстегивали лифчик, освобождали от остатков одежды. — И здесь хочется быть главной? — рыжая борода огнем обожгла щеку, а мочка уха ощутила легкий укус. — Отпусти себя… Антон целовал шею, и, пока одна рука крепко прижимала к себе Сашку, лишая маневра, другая стягивала трусы, обнажая ягодицы, гладила, опускаясь ниже, раздвигая складки, тянулась вдоль промежности к половым губам. Девушка вздрогнула, выгнулась, поднимаясь на цыпочки, когда пальцы Куликова задели стертую недавним сексом кожу. Тони держал ее уверенно, почти отрывая от пола. Целуя шею, ключицы, он постепенно двигался к аккуратной маленькой груди, чтобы прижать зубами твердый сосок. В тот же миг пальцы коснулись клитора, очертили его и устремились дальше внутрь. Пришел черед Сашки вцепиться в широкие плечи Антона, закрыть глаза, зарыться лицом в рыжие вихры и шумно дышать от рвущихся наружу стонов. Тохины два пальца внутри были не просто ощутимы, а равносильны полноценному члену среднестатистического мужчины. А Куликов уже встал на колени и, подхватив стройную девичью ногу, закинул ее себе на плечо, вынуждая Алекс балансировать подобно балерине в фуэте. Борода уколола нежную кожу на внутренней стороне бедра, а усы защекотали половые губы. — Щекотно! — Саша не сдержала мурлыкающего смешка. — А так? — Антон лизнул клитор. Сильный упругий язык очертил контур по кругу, задрожал у самого основания и принялся методично ласкать сверху вниз и обратно. Щетина при этом продолжала колоться и щекотать, а пальцы внутри ускоряли темп, двигаясь все резче и проникая все глубже. «И смех и грех, » — мысленно ответила Куликову Александра, способная вслух только поскуливать от удовольствия. Острота ощущений сводила пальцы. Колкий жар растекался по телу, вызывал дрожь в ногах и заставлял сильнее прижиматься к единственной опоре — коленопреклонённому мужчине, чьи ласки грозили довести до потери сознания. Пошлые чавкающие хлюпающие звуки смешивались с уже не сдерживаемыми громкими стонами. Не контролируя себя, Саша сжала в кулаке рыжие вихры и тут же чуть не взвыла от обиды. Антон остановился. — Любишь лысых? — тихий ироничный вопрос доходил медленно, пробиваясь через затуманенное страстью сознание. — А? — только и сумела выдавить Алекс и лишь пару секунд спустя разжала пальцы, с удивлением заметив несколько прилипших к ладони рыжих волосков. А Куликов уже поднимался, подхватывал ее на руки и нес на кровать. Низ живота пульсировал мучительным томлением. Потребность заполнить пустоту заставила Сашу обхватить Тохино лицо ладонями и прильнуть в поцелуе. Парень ответил с готовностью, оттягивая и прикусывая нижнюю губу и сплетая языки. Сладковатый привкус собственной смазки возбудил девушку еще больше, подобно афродизиаку. Не хотелось ничего контролировать и решать, исчезли мысли о правильности происходящего и внешнем виде, отступили смущение и боязнь близости. Единственное желание пульсировало там, где недавно ритмично двигались указательный и средний пальцы правой мужской руки. Откинувшись на покрывало, Алекс смотрела, как падает на пол блестящая упаковка от презерватива, как прозрачный латекс покрывает вздувшиеся вены, опоясывающие мощный эрегированный член. Куликов навис сверху, раздвинул коленом бледные бедра и замер, внимательно глядя в темные глаза. Алекс чувствовала, как пульсирует набухший клитор от вибрирующих прикосновений члена, как буквально истекает жаждой горячее лоно. — Я войду? — прозвучало настолько серьезно, что Саша опешила и тут же заржала. — Постучать не забудь! — с хохотом ответила она и услышала «тук-тук-тук» о спинку кровати. От смеха мышцы напряглись, и осторожное поступательное движение Антона внутрь отозвалось болью. Девушка вздрогнула, инстинктивно сжимаясь еще сильнее и отодвигаясь от любовника. Куликов остановился, подхватил одной рукой Сашу под лопатки и, прижав к себе, принялся покрывать поцелуями лоб, щеки, шею, плечи, грудь. Ласковые прикосновения чередовались с мягкими укусами, ладонь успокаивающе гладила спину, и Алекс расслаблялась, а Тони неторопливо входил все глубже, пока не заполнил ее без остатка. — У тебя кожа как бархат, — прошептал мужчина, обводя языком ареолу соска. — А у тебя член, точно каменный, — двигаясь бедрами навстречу, пробормотала Саша и скрестила ноги на ягодицах Антона. Куликов не спешил. Плавно и медленно он то почти полностью выходил из Алекс, и тогда Саша требовательно скулила и вжимала пятки в напряженную мужскую задницу, то неторопливо подавался внутрь, и девушка выгибалась, на шумном вдохе закусывая губу. Постепенно темп ускорялся. Алекс подхватила яростные движения Тони, оплела руками широкую спину и, закрыв глаза, внимала хриплым стонам, становящимся все громче. Куликов был везде. Его ладони прижимали Сашку к мощной груди, его губы обжигали шею, его зубы покусывали кончик ее языка, сильные бедра раздвигали ноги и вминали в жесткий матрас худое тело. Антон стал резким, вбиваясь в нее интенсивно, словно не заботясь более о чувствах любовницы. Но Алекс уже и самой было не до нежности. Заполненная мужчиной без остатка, она пылала. Бесконтрольные, яростные эмоции выплеснулись из подсознания, превращая грубость в ласку, а силу в признание чувств. Алекс держал в лапах неукротимый лесной зверь, вырвавшийся на свободу. И она закричала. Впервые за весь свой сексуальный опыт. Закричала, не думая о соседях, отдавая этому первобытному порыву все накопленные эмоции. Ответом было глухое рычание и толчок такой силы, что солнечное сплетение на миг точно выключило свет. Саша потерялась в ощущениях. Кажется, она царапалась, интенсивно подмахивая бедрами, словно можно было стать еще ближе, проникнуть еще глубже, чем они уже смогли. Она кричала, стонала и вновь сбивалась на хриплый крик, а Тони сцеловывал неизвестно почему появившиеся слезы и громко шептал ей на ухо: «Сашка… моя Сашка». Спроси их кто-нибудь, сколько времени продолжалось это безумие и кто кончил первым, вряд ли получил бы вразумительный ответ. Утомленные, вспотевшие, они еще долго сжимали друг друга в объятиях, пока пульс не вернулся к привычному ритму. — Я курить хочу. Пойдешь со мной? — Антон осторожно высвободился и заглянул во все еще влажные темные глаза Александры. — Я вряд ли смогу ходить в ближайшие пару часов, — Саша откинулась на подушку и довольно улыбнулась. — Только если ты меня отнесешь. — Не вопрос, — здоровяк запеленал девушку в одеяло, точно младенца, сам обернулся в покрывало, как римлянин в тогу, и, подхватив кулек с Алекс на руки, вышел на балкон. Дождь кончился, и в красноватом ночном небе мегаполиса кое-где угадывались неяркие звезды. Устроившись на пластиковом уличном стуле, Антон усадил Алекс на колени и, раскурив две сигареты, одну протянул ей. Они курили молча, позволяя ночи их первой близости запомниться во всех деталях. — Останешься до утра? — Саша не смотрела на парня, провожая взглядом струйку белого дыма, смешанного с паром от дыхания. — Да, но уеду рано. Надо залить материал и садиться за монтаж. Сроки же горят, как обычно. — Да, как обычно, — эхом ответила девушка. — Уходя, просто захлопни дверь. Она на защелке, ключа не надо. Мужчина кивнул и коснулся Сашиных губ кисло-сладким табачным поцелуем.