Заповедный тупик

      Вечеринка начиналась со второго этажа. Прямо на потертых мраморных ступенях лестницы сидели страстно целующиеся парень и девушка. Алекс кивнула им мимоходом, как старым знакомым. — Друзья Дэвида? — Куликов держал Сашу за руку, крепко сплетя их пальцы. — Вроде из консерваторских, — без особой уверенности подтвердила девушка и потянула приятеля вверх. По старой лифтовой шахте разносился веселый смех, громкая музыка и красивое, почти оперное пение. — Удивительно, как соседи полицию не вызвали, — Тони недоуменно миновал компанию, раскуривающую едко пахнущие самокрутки. — Из соседей здесь аул гастарбайтеров в мансарде под крышей — им внимание властей ни к чему, да еще одна квартира, что сдается посуточно. Насколько понимаю, тоже условно легальный бизнес. А первые два этажа давно выкуплены под офисы и жизнь там кипит только с девяти до шести. В это время богема и золотая молодежь обычно утомлены и предпочитают почивать на руинах ночного веселья. Так что можно пуститься во все тяжкие, не боясь наказания и осуждения общественности. — Саш, мы наверно опоздали и праздник в самом разгаре? Алекс прыснула и сквозь смех пояснила недоумевающему Антону: — На вечеринку к Тельману невозможно опоздать. Разве что прийти на рассвете, и все равно останется шанс попасть в эпицентр заварухи. — Мы надолго? — Куликову по душе были посиделки с друзьями, наполненные откровенными разговорами, общими воспоминаниями и единением близких. Безбашенный же отрыв едва знакомых людей Антона утомлял, навевал меланхолию и заставлял чувствовать себя не в своей тарелке. Алекс в ответ взглянула удивленно — для продюсера вечеринки у Тельмана обычно заканчивались под утро, когда оставшиеся в квартире гости засыпали, где придется, жаждущие продолжения отправлялись в поисках приключений на пятую точку, а Саша собирала по всему дому мусор, проветривала квартиру и загружала посудомойку. Когда поздний северный рассвет все-таки прорезал серый войлок питерского неба, девушка устраивалась на широком подоконнике с большой чашкой очень черного и очень сладкого кофе и сквозь марево бессонной ночи наблюдала, как по обеим сторонам Невы оживает утренний город. Внезапно Александра осознала, что задерживаться в этот раз будет странно и неуместно. Тони уже многократно и недвусмысленно намекал на желание поехать к ней. Саша разрывалась между обещавшими наслаждения изумрудными глазами и потребностью оказать старому другу не просто формальное уважение. — До попсы девяностых, — загадочно ответила Алекс и заспешила вверх. У распахнутой настежь двери квартиры царило оживление. Туда-сюда сновали люди с бокалами, чашками, бутербродами, книгами, смартфонами, предметами одежды, интерьера и даже плюшевым розовым фламинго. Кого-то Саша знала давно, многих помнила смутно, а некоторые были и вовсе незнакомы. Посреди этого веселого хаоса у порога стояла маленькая, одетая в зимний комбинезон девочка и растерянно хлопала огромными голубыми глазами. — Малыш, ты откуда здесь? — Куликов присел на корточки и привлек внимание ребенка помахав огромной ручищей перед миниатюрным личиком. Моргнув несколько раз, девочка сфокусировала взгляд, который тут же затуманили слезы. — Ну-ну, — мужчина неловко похлопал малышку по плечу и вопросительно посмотрел на Алекс. — Обычно здесь вечеринка восемнадцать плюс, дети появляются в худшем случае через девять месяцев, — пожала плечами продюсер, которая была удивлена не меньше Тони. — Вряд ли она сюда сама в десять вечера пришла. Зайка, где твои родители? — низкий хриплый голос Антона звучал так мягко, ласково и доверительно, что Алекс замерла. Ее Тоха был веселым и сильным, а в минуты близости становился то чувственно понимающим, то порывистым, резким до звериной грубости. Сейчас же рыжая громада, склонившаяся над испуганным, потерянным ребенком воплощала собой всю заботу и ответственность мира. — Там, — сквозь слезы девочка показалась пальцем в глубь квартиры. — Ну пойдем их искать, — мужчина протянул руку ладонью вверх и малышка согласно вложила в нее миниатюрные пальчики. Сердце Саши пропустило удар от запредельной трогательности момента. — Давай снимем шапку и комбез расстегнем? — Антон вопросительно глянул на ребенка и получил согласный кивок. — Звать тебя как? — стянув вязаную шапку, Куликов помог девочке разобраться с застежками верхней одежды. Все это время Алекс молча наблюдала за рыжим бугаем, точно встретила инопланетянина. — Ника, — тоненький голосок в гвалте вечеринки звучал едва слышно, но мужчина уловил его и улыбнулся. — Пойдем, Ника, искать твою маму. — И папу, — добавила девочка, уже явно доверившая сердце и судьбу в руки доброго великана. — Как ты это делаешь? — выдохнула Саша в ухо Тони, — дети, старушки, продавщицы, режиссеры… Из тебя вышел бы отличный аферист — втираешься в доверие с первых секунд. — К одному продюсеру целый год втираться пришлось, а ключи от квартиры, где деньги лежат так и не получил. Так что, на карьеру Остапа Бендера можно не рассчитывать. А это, — Тони кивнул на девочку, доверчиво держащую его за руку, просто — у меня сеструха на четырнадцать лет младше. Мать работала, отчим тоже посменно, мне приходилось ее в сад водить и забирать. Пришлось искать к мелким подход. — Большинство бы забили на поиски. Антон пожал плечами: — Не знаю, я статистику не собирал. Показывай дорогу, надо ребенка родителям сдать. Внезапное отцовство на сегодня не запланировано. Где здесь что? — мужчина пристально изучал заполненный гостями коридор. — Двери справа — это спальня Дэвида и комната его отца. Во избежание недоразумений на время вечеринок они закрыты. Слева — гостевая, она же гардероб, она же кладовка, она же библиотека, дальше по коридору музыкальный зал и кухня с ванной. — Барские хоромы, — рыжий цокнул языком без особого восторга, — значит, нам в любом случае налево. Ну что, Ника, проверим, где прячутся твои родители. Раз, два, три, четыре, пять — мы идем искать! — и маленькая девочка за руку с рыжебородым великаном отправились на поиски. В библиотеке-кладовой было пусто, если не считать пары девушек, самозабвенно обнимающихся в углу на подушках. Никто из толкущихся в коридоре на ребенка не обращал внимания. Зато массивная фигура Антона взгляды приковывала, особенно женские. Одна подвыпившая девица настойчиво обхватила массивный бицепс и томно проворковала: «Привет, красавчик!», но была резко отшита полным холодной ярости взглядом Алекс. «Простите», — пробормотала незнакомка и быстро ретировалась. Музыкальный зал Куликов узнал сразу — по центру большой комнаты, балконом и двумя окнами выходящей на Неву, стоял черный рояль. На табурете за инструментом сидел Тельман и потягивал из высокого бокала шампанское. Рядом с ним, примостившись прямо на крышке своими идеальными ягодицами, расположилась Эмма. Актриса что-то увлеченно рассказывала группе молодых мужчин, в которых Саша признала сокурсников Дэвида по консерватории. «We all live in a yellow submarine, yellow submarine, yellow submarine…» — надрывался в караоке квартет из трех юношей и девушки. Транслируемая проектором большая желтая подлодка плыла по пустой белой стене. В другой части зала раздавался громкий мужской смех и счастливое девичье повизгивание. Неизвестная Алекс компания оккупировала кресла и диваны, расставленные вкруг низкого журнального столика. Дух алкоголя, веселья и вседозволенности витал над собравшимися. — Видишь родителей? — склонившись к ребенку, спросил Тони. Девочка растерянно пожала плечиками. — Ясно, — рыжие усы недовольно встопорщились. Пристальным взглядом Куликов просканировал пространство комнаты, точно сличал ДНК код с хромосомами потеряшки. В два шага мужчина преодолел расстояние до поющих караоке, без особых проблем завладел микрофоном и гаркнул: — Найдена девочка Ника. Просьба к родителям срочно подойти в музыкальный зал! — в комнате повисла тишина, разбавляемая только мажорными аккордами ливерпульской четверки* (группа Beatles, авторы песни Yellow submarine) — Повторяю, девочка Ника ждет родителей в музыкальном зале! — Антон повысил голос, и Алекс представила, как прохожие на набережной озираются в поисках обладателя громового баса. «На другой стороне Невы, наверно, тоже слышно», — за разворачивающимся представлением продюсер наблюдала стоя у входа в комнату. — Моника?! — удивленно воскликнула молодая женщина, только что довольно хихикающая на коленях у сидевшего в кресле мужчины. — Откуда ты взялась? Недоумение на женском лице сменилось внезапным пониманием, она подскочила и кинулась к дочери: — Ой, малышка, а мы с папой тебя обыскались! Ну разве можно так пугать родителей? — принялась выговаривать и причитать девушка, крепко прижимая к себе ребенка. Ника обняла мать и радостно посмотрела на Антона. Куликов хмуро глядел на происходящее, но девочке ответил полным доброты взглядом. — Гарик, что расселся?! — накинулась женщина на мужчину в кресле, — иди, займись своей дочерью! — Спасибо, — сдержанно и холодно обронила мать Моники, старательно избегая смотреть в пристальные зеленые глаза. Усы дернулись в едкой усмешке, но Антон промолчал, взъерошил светлые волосы девчушки и отправился к Алекс. — Неправильно это, — буркнул мужчина, поравнявшись с подругой. — Уже все хорошо, родители нашлись, ребенок доволен. — Неправильно, что пришлось их искать. Не должно быть так. Это не Ника потерялась, а про нее забыли, — парень хотел что-то еще добавить, но был прерван Тельманом: — Эффектное появление, в традиции лучших авангардных театров! — режиссер приветственно пожал руку Тони и приобнял Алекс. Тонкие музыкальные пальцы Дэвида скользнули по обнаженной глубокой проймой спине Александры и болезненно ущипнули кожу между лопаток. — Дурак! — ойкнула и скривилась Саша. — В кои-то веки ты даже нарядилась ради старого друга, — темные глаза Дэвида лукаво щурились из-под непослушной вьющейся челки. — Это единственный подарок от меня на твой день рожденья, — съязвила Алекс и схватила изменника за уши, — выбирай, кто отсчитает тридцать один годик — я или Тони? Фифи, придержи именинника, чтобы не рыпался! — Эмма! — заорал режиссер в притворном ужасе, — Спасай, эти киборги-убийцы притворяются моими друзьями! Блондинка отреагировала по первому зову и материализовалась рядом — прекрасная в своем откровенном легком платье, больше похожем на ночную сорочку. Без преувеличения, вся мужская часть гостей проследили глазами короткое дефиле актрисы от рояля до режиссера. — Теперь все, кого Дэви ждал, в сборе, — пропела девушка и заключила Тельмана в мягкие объятья, — пора говорить тосты. — Точно! — освободившись из цепких лап коллег, Дэвид прильнул к аппетитному декольте Эммы. — Организуйте себе напитки. Шампанское в ванне на кухне, водка в морозилке, пунш в ведре, а вода под краном. Через пять минут общий сбор в зале! — последнюю фразу режиссер гаркнул в микрофон тем голосом, каким на площадке звучали «мотор!», «поехали!» и «какого хера, бездари?!». — Ванна на кухне, а бассейна на балконе нет? — улыбка Куликова вышла натянутой. Мысли мужчины постоянно возвращались к маленькой детской фигуре, одинокой среди шумных веселящихся взрослых. Выходя из зала, Антон обернулся — Ника сидела на полу у кресла в ногах родителей и смотрела мультик на экране смартфона. Про большого рыжего дядю ребенок, казалось, позабыл. В кухне действительно обнаружилась ванна — большая, старинная, чугунная, на латунных ногах, наполненная водой, в которой плавало не меньше двадцати бутылок «советского шампанского». Алекс присела на край и принялась методично вылавливать пузатые зеленые бутыли, внимательно разглядывать и отправлять в дальнейшее плаванье. На обшарпанном круглом столе стоял здоровый эмалированный таз, из которого желающие прямо стаканами, кружками и бокалами черпали мутную рубиновую жидкость. — Фраза «прямо по коридору кухня с ванной» заиграла новыми красками, — Тони обошел помещение по кругу, точно кот, изучающий новую территорию, и остановился около Алекс, все еще продолжающей свою странную рыбалку. — Можно завтракать прямо в ванной. Теперь понятно, почему Тельман постоянно опаздывает на монтаж. Если бы к утреннему кофе прилагался вид тебя под душем… — рыжий хищно прищурился, наклонился к Алекс и перешел на интимный шепот, — я бы тоже забил большой болт на все другие картины мира. — Получается, твое воздержание выгодно продюсеру Тимофеевой, — девушка с наслаждением вдохнула терпкий лесной аромат веснушчатой кожи. — А девочке Саше? — борода щекотала шею, сильные пальцы гладили позвонки — по оголенной спине ниже лопаток. — А Саша глупенькая, выгоды себе не ищет, но чуть позднее с удовольствием воспользуется твоим болтом, — мурлыкнула Алекс и с наслаждением повела плечами. Антон прижался ближе, а ладонь скользнула под пройму и спустилась до талии. — Зато приключения меня находят сами, — девушка довольно цокнула языком и выловила из ванны бутылку, на первый взгляд такую же как остальные. — Как насчет настоящего шампанского? — она заговорщицки подмигнула Куликову. — А есть разница? На вид одно и тоже. — Разница, как между просмотром в кинотеатре и пиратской версией на мобильном. Это старая традиция. Отец Дэвида давно живет за границей и шлет любимому и единственному сыну то, что любит сам. Кроме шелковых платков сомнительной эстетической ценности и специфических сладостей, Тельману-младшему регулярно перепадает отличный южно-американский кофе и игристое из Шампани. На вечеринках Дэвид переклеивает пару этикеток и счастливчикам достается хороший брют вместо газированной сивухи. За одно это я готова простить весь бардак, что здесь обычно твориться. — Продажная гурманка-алкоголичка… — задумчиво протянул Тони и, задевая губами мочку Сашиного уха, добавил, — так сразу и не скажешь. Я жутко разочарован твоим гедонизмом и требую сатисфакции. — Это какой же? — темные глаза вспыхнули озорными искрами, тонкая рука обвила мощную шею и длинные пальцы запутались в рыжих вихрах. Средь толпы едва знакомых подвыпивших гостей сдержанность отступала, и Алекс могла позволить себе откровенные проявления чувств. — Нормального пива вместо французской бурды и уединенного места для исповеди, искупления и забивания болта. — Куликов продолжал гладить спину Александры, удовлетворённо отмечая, как кожа отзывается мурашками, дыхание, срывающееся с алых губ, становится прерывистым, а зрачки расширяются, затуманивая взгляд поволокой желания. — Возможно, я смогу выполнить одно желание из двух, — говоря, девушка почти касалась встопорщенных от возбуждения усов, — и учти, что пива в этом доме отродясь не водилось. Тони хмыкнул и, не выдержав возбуждающей близости, легко прикусил Сашину нижнюю губу. В ответ девушка замерла, дыхание оборвалось, а длинные пальцы, обнимавшие мужскую шею, дрогнули. — Сначала кино, потом сцена после титров. — с явной неохотой Алекс отстранилась и встала. — — Идем, поздравим именинника. В зале собралось около тридцати человек. Дэвид сидел за роялем и тихо перебирал клавиши, при этом внимательный взгляд режиссера подмечал всех входящих в комнату. При виде Алекс нервное лицо вспыхнуло быстрой улыбкой, и мужчина кивнул замершей у микрофона Эмме. — Добрый вечер, дорогие друзья, — проговорила актриса и Алекс вздрогнула от вежливой телевизионной официальности хорошо поставленного голоса. Так на старых записях звучали ведущие «Песни года» и «Голубого огонька». Продюсер уже слышала Васильеву в записи и знала о восторгах звукорежиссера. Все как один восхищались мягким тембром, плавной естественной манерой речи и силой, талантом, с которым девушка передавала эмоции и чувства. Эмма была хороша. Ощущение, что, создавая девушку, природа заранее приготовила ей сценическую судьбу. Прекрасная внешне, наделенная сильным чувственным тембром сейчас актриса была в своей стихии — естественно и гармонично она исполняла роль хозяйки бала. И хотя Алекс бесила чрезмерная влюбчивость приятеля-режиссера и его дурацкая привычка приближать к себе каждую встречную девицу, игнорировать достоинства очаровательной блондинки не получалось. — Спасибо, что пришли. Хочу воспользоваться случаем и первой поздравить с днем рождения талантливого режиссера, прекрасного пианиста и лучшего мужчину, которого я когда-либо встречала, моего любимого Дэвида. Дэви, эта песня, специально для тебя. И девушка завела уже известную «I wanna be loved by you», а Тельман принялся неторопливо подыгрывать на фортепьяно. Эмма подплыла к имениннику и заключила его в мягкие объятия. Не отрываясь от клавиш, Дэвид нежно поцеловал кисти любовницы. Сердечная трогательность момента зашкаливали, и гости с интересом наблюдали за представлением. Пела Эмма отлично, а в музыкальных способностях хозяина вечеринки давно никто не сомневался. Алекс вынуждено признала — эти двое определенно шли друг другу. Закончилась музыкальная открытка падением актрисы на колени к режиссеру и долгим страстным поцелуем, во время которого часть публики откровенно возбудилась, а другая рванула на кухню за добавкой шампанского. Попав под феромоны чужой страсти, Тони со спины обнял Сашу за талию и по-хозяйски прижал к себе. Алекс не сопротивлялась. — Похоже, мы все в той командировке знатно надышались приворотными болотными газами, — шепнули мягкие губы, и Саша кивнула, расслабляясь и откидываясь на широкую грудь Антона. Заботливая близость доброго рыжего здоровяка одновременно успокаивала и подталкивала на безумства. Сильное сердце Тохи билось часто, отдаваясь пульсацией в теле Алекс. — Хочу тебя, — хрипло, едва слышно прозвучало над ухом. Девушка обернулась, встретила горящий страстью взгляд и коснулась колкой бороды легким поцелуем. — Подожди, сбежим в антракте. Представление только началось. Рыжий в ответ прорычал недовольно, но смиренно. А дальше были пожелания и поздравления, которым казалось нет конца. Алекс, как и многие припала поцелуем к гладко выбритой щеке Тельмана и под радостное повизгивание Эммы подарила приятелю годовой абонемент на двоих в Императорский театр. Несколькими днями ранее узнавший про торжество Арсен помог достать этот весьма недешевый подарок. — Так и будешь куклой на рояле сидеть — дары принимать? Сыграй что-нибудь поприличнее американской попсы, отработай подарки, — Алекс не только хотелось сбить самодовольный вид приятеля, но и услышать, как Дэвид играет. Тут же раздались одобрительные, поддерживающие ее предложение, возгласы. — А слабо третий концерт Рахманинова? * — провокационно выкрикнул высокий парень с нервным измождённым лицом. — А ты все надеешься меня в дурку упечь? — Дэвид зыркнул на говорившего резко, и Саше пришлось пояснить для Тони: «Это его приятель-конкурент из консерваторских времен. Бились за звание лучшего пианиста потока.» — Прям так и бились? — усмехнулся Куликов. — Ага, — совершенно серьезно подтвердила девушка, — чуть пальцы не переломали друг другу и пианино не расстроили. На одном экзамене он Тельману ноты подменил, и Дэвиду пришлось по памяти играть. — Ого, — восхищенно присвистнул Тони. — Смотри дальше. Сейчас наш гений кинематографа утрет ему нос. — Эмма, объяви, — надменно бросил режиссер и блондинка вытянулась в струну рядом с роялем. — «Кампанелла» Ференца Листа из «Больших этюдов Паганини». Исполняет Давид Исаакович Тельман. И кисти Дэвида взметнулись над клавишами, чтобы наполнить зал экспрессивной эмоциональной, пробирающей до основания существа музыкой. Пальцы взлетали, неуловимо брали аккорды и вновь взмывали над черно-белым полотном. Кампанелла не была плавной и мелодичной композицией. Вся заточенная на демонстрацию мастерства пианиста она словно бросала вызов окружающему миру. «Смотрите, как я могу!» — кричала сама поза Тельмана и в подтверждении таланта мелодия взвивалась, чтобы внезапно накинуться на слушателей волной резких, ярких эмоций. Зал замер, внимая дару, отвергнутому Дэвидом. Эмма тихо стояла рядом, не сводя с любовника восхищенного взгляда. А Алекс исподтишка наблюдала за Тони — бородатая челюсть отвисла, изумрудные глаза не мигали, а руки сжали ее талию с такой силой, что стало трудно дышать. — Крутой чертяка! — выдохнул Куликов и добавил пару матерных от избытка чувств. — Мировая музыка потеряла одного из ярких исполнителей, зато российский кинематограф приобрел очередного неоцененного гения. Иногда я жалею, что картины Тельмана вполне успешны. Несколько провалов и мальчик вернулся бы к музыке, чем порадовал дух своей покойной бабки и перестал портить мне нервы, но нет, засранец собирает гран-при фестивалей, как поп-звезда малолетних старлеток после концерта, — Саша ворчала по привычке. Жизнь Дэвида- пианиста точно свернула бы в другое русло, нежели судьба Тельмана-режиссера, и не факт, что в том мире нашлось бы место для продюсера Александры Тимофеевой. Окончание мелодии гости встретили яростными овациями. Публика набросилась на пианиста, погребая под собой раскрасневшегося от экспрессивной игры Дэвида и счастливую близостью к гению актрису. Меж тем, пользуясь радостной суматохой, руки Антона стали требовательнее, а прикосновения откровеннее. Неделя вынужденного воздержания оголяла нервы, запуская по ним разряды страсти от каждого жеста и слова. — Жди меня здесь! — скомандовала Алекс и заверила приказ полным неприличных обещаний глубоким поцелуем. Тони согласно кивнул, провожая убегающую по коридору девушку осоловелым от страсти взглядом. Ключи от закрытой комнаты Исаака Тельмана обычно хранились в металлической банке с надписью «Крупа» на самой верхней полке над вытяжкой. Алекс всегда задумывалась, кому в голову пришло в комнате с четырехметровыми потолками возводить стеллажи почти под лепнину. Стоя босяком на кухонной столешнице, Саша с трудом дотягивалась до заветной вершины. — Тебе бы в модели пойти, — раздалось за спиной. В дверном проеме остановилась Эмма. Актриса с интересом наблюдала за действиями Тимофеевой. Алекс резко обернулась и ухватилась за дверку пенала чтобы не упасть. — Как думаешь, если потолок покрасить в розовый цвет, а стены облицевать салатовой плиткой — красиво будет? Тебе сверху открывается отличный вид, можешь оценить весь масштаб и перспективу ремонта. Там лепнина не отваливается? Хочу ее отбить, и заменить на галтельки посовременнее, — Эмма с задумчивым прищуром осматривала помещение. — Не рановато ли ты собралась тут свои порядки наводить? — Алекс старалась сохранить серьезный тон, несмотря на нелепость своего положения. — Разве? — актриса демонстративно перевела взгляд на раковину, и Саша только теперь заметила розовую зубную щетку, тоник для лица и пенку для умывания. — Да и ванну надо в библиотеку перенести, а макулатуру можно и в кабинете отца Дэвида складировать. Не подумай, мне нравятся наши с Дэви утренние водные забавы, но иногда хочется просто принять душ или полежать в пене, — Эмма безотрывно следила за переступающей босыми ногами на столешнице Александрой. — Вы знакомы месяц, а ты уже собралась к нему переезжать и делать ремонт. Может и свадебное платье выбрала вместе с детскими именами? — разговор начинал раздражать, и Алекс наконец-то дотянулась до заветной банки, схватила ее и ловко спрыгнула на пол. — А зачем терять время? — Эмма с вызовом глянула на продюсера. — Дэвид меня любит. Я люблю его и нам хорошо вместе. Я знаю, что хочу быть с ним. Что еще нужно? Вот ты, что ты хочешь от Куликова? Саша непроизвольно покосилась на зажатую в руках банку, в которой тихо позвякивал ключ от закрытой комнаты. — И я сейчас не про секс в кабинете Исаака Тельмана, — со злорадным удовольствием добавила блондинка, скрестила руки на груди и уставилась на Алекс в ожидании ответа. — Кажется, это не твое дело, — Саша решительно отправилась к выходу, но невысокая миниатюрная фигура преградила ей дорогу. — Подожди, — в глубоких голубых глазах сквозила незнакомая ранее решимость. — Подожди, — настойчиво повторила блондинка, — я сейчас достаточно пьяна и хочу высказать тебе все наболевшее. Алекс обреченно закатила глаза, но попытки покинуть кухню оставила. — Ты постоянно принижаешь мои решения, словно я маленькая девочка, которая только и делает, что совершает глупости. — Эмма прикусила внезапно задрожавшую нижнюю губу. — Моя мать всегда поступает так же. Мне всё время все указывают — "Эмма, ты должна думать о будущем", "Эмма, надо найти перспективного мужа", "Эмма, с твоей внешностью нельзя связываться с обычным таксистом", "Эмма, я не для того тебя растила, чтобы ты просрала свой талант в провинциальном театре…" Я с раннего детства слышу одно и тоже! Надоело! Вот и ты сейчас считаешь, что я недостаточно хороша для твоего драгоценного Дэвида, не так умна, не так талантлива, не так серьезно настроена, как он того заслуживает. Откуда тебе знать, а? Мы взрослые люди и нам хорошо вдвоем! Почему мы должны постоянно оправдываться и объясняться перед всеми вами?! — на последней фразе голос девушки сорвался, и небесная лазурь глаз потускнела от слез. Алекс оторопело выслушала отповедь, которая так внезапно превратилась в истерику. Не зная, что еще делать, Саша подошла к рыдающей актрисе и мягко обняла ее за плечи. — Мать не одобряет Дэвида? — догадалась продюсер об истинной причине слез. Эмма судорожно кивнула и прижалась к Тимофеевой. — Мужчина должен быть богат, успешен и брутален. Мне так с детства говорили, —между всхлипами прошептала блондинка. — Да уж, а тебя угораздило связаться с Тельманом. Ни одного попадания, — Алекс усмехнулась и одобряюще похлопала девушку по вздрагивающей спине. — Я его люблю, — упрямо повторила Эмма и отстранилась. — Или думаю, что люблю. Но это одно и тоже. Мне кажется, это честнее, чем то, что ты делаешь с Тони. Напоминанием о Куликове звякнул ключ в металлической банке. — А что я, по-твоему, делаю с Тохой? — Саша постаралась, чтобы голос звучал максимально миролюбиво. Еще одна истерика не входила в ее планы на вечер. — Держишь на расстоянии, используешь по мере надобности. — Эмма пожала плечами и виновато добавила, — Прости, я опять лезу не в свое дело. Пойду, поправлю макияж, тушь, наверно, размазалась. И девушка быстро ретировалась с кухни. Алекс открыла банку и вытащила ключ. Повертев его между пальцами, хмыкнула и зажала в кулаке: — Пора сократить расстояние и использовать в личных целях, — улыбнулась будоражащим мыслям и отправилась в музыкальный зал. Антона в комнате не было. Не обнаружилось Куликова ни в библиотеке, ни в коридоре, ни даже на лестничной площадке. Решив, что приятель скрылся в туалете, Саша заняла позицию откуда открывался вид на дверь в места общественного пользования, но спустя несколько минут из «комнаты раздумий» вышел застегивающий на ходу ширинку неизвестный мужчина. Еще раз обойдя квартиру и не заметив нигде приметного рыжего здоровяка, Алекс вытащила мобильный. Долгие сигналы терзали слух томительным ожиданием. «Ну не инопланетяне же его похитили?!» — в сердцах девушка схватила бокал шампанского, вытащила сигарету и выскочила на балкон. Припаркованный на углу красный джип исчез вместе с его хозяином. На финале второй выкуренной сигареты телефон Куликова наконец-то ответил. — Прости, пришлось уехать, — сразу выдал знакомый голос. — Родители Ники напились до потери пульса и решили прогуляться. Испугался, что они по пути дочь опять потеряют. Теперь везу их на Просвещения. Как освобожусь, наберу тебя, хорошо? Алекс молчала. Внутри нее бесилась, прыгала, размахивала руками и орала матом покинутая неудовлетворенная женщина, но алые губы только плотнее сжали сигаретный фильтр, а костяшки пальцев побелели на тонкой ножке бокала. — Сашка, ты меня слышишь? — вопрос прозвучал озабоченно, но ни разу не виновато. — Слышу, — выдохнула она. — Что скажешь? — Хорошо, — сухо ответила Алекс и нажала «отбой». — Долбанный Ланселот* на красном Задире! — в сердцах выплюнула девушка в холодную декабрьскую ночь. Но вселенная не хотела оставлять Тимофееву наедине с всеобъемлющей злобной грустью — на балкон из комнаты вывалилась группа очень шумных и изрядно пьяных гостей. Сашу вжали в перила, не спрашивая, налили вина в пустой бокал, всунули в руку плюшевого фламинго и потребовали улыбаться для общего фото. — Она была актрисою, и даже за кулисами играла роль, а зрителем был я, — над шумом праздника взвился голос Тельмана. — Ну вот именинник и допился до попсы девяностых, — с кислой улыбкой констатировала Алекс и вернулась в зал. Волны бурлящей в разгаре вечеринки разбивались горькой пеной о грустный взгляд одиноко стоящей у стены девушки.