Я встречу тебя в Париже

- Господи, Эспо, я же просила, прошу и, чувствую, буду продолжать просить! Всего 10 дней. Отпуск, Эспо, у меня отпуск! Никогда не думала, что скажу это, но это долгожданные 10 дней, когда я не хочу, чтобы меня трогали! - …. - Нет, не хочу слушать о новом убийстве по телефону… и нет, я не заеду в участок даже на 5 минут! - …. - Эспо, я в Париже! - последняя фраза прозвучала слишком громко, и люди в небольшой уличной кофейне покосились на молодую женщину, спокойно развалившуюся в плетеном кресле с чашечкой кофе. Кто-то осуждающе, что она своим громким возгласом мешает им отдыхать, кто-то с довольной улыбкой, понимая, что у нее долгожданный отдых, и она проводит его именно в их городе, самой романтичной столице мира. Выслушав еще несколько реплик Хавьера Эспозито, женщина выдохнула, ставя чашку на столик с белой кружевной скатертью. - Ладно, пришли мне эти документы, но посмотрю не раньше вечера. Сегодня лишь первый день моего пребывания здесь. Имейте с Райаном совесть! - отключив сотовый и снова сделав несколько глотков кофе, Кэтрин Беккет посмотрела сквозь солнечные очки на Бульвар Сен-Мишель, до сих пор не веря, что резко взяв отпуск и все бросив, она смогла сюда прилететь. И пусть одна… пусть душа рвется наружу… не только из-за убийства матери, хотя прошло уже 11 лет, а из-за того, что по своей тупости и глупости потеряла самого лучшего мужчину… он признался ей в любви, а она, очнувшись в больнице после выстрела в грудь, сказала, что ничего не помнит. Обещала перезвонить, попросив пару дней на то, чтобы прийти в себя, но не перезвонила, а ведь прошло уже 4 месяца. Рик не появлялся на горизонте… она знала, что он общается с ребятами из участка, что они часто проводят время в «Cтаром Притоне», знала, что он постоянно появляется на светских мероприятиях в объятиях моделей. Мимо кофейни проехали двое парней на мопедах, развозящие цветы… один из них задорно улыбнулся Кейт, и, притормаживая, бросил ей в руки красную розу и дал газу, пока женщина не поняла, что произошло. От цветка исходил завораживающий тонкий аромат, и, не обращая внимания на острые шипы, Беккет сильнее сжала цветок в цепких пальчиках. В Молескин перед ней неразборчивым почерком были расписаны несколько мест, которые были обязательны для посещения в это путешествие… несколько карт, пара разговорников. Решение прилететь сюда было настолько спонтанным, что примерные маршруты Кейт писала, сидя в самолете… да и гостиницу бронировала буквально за день до вылета. Наверное, первый раз в жизни она решила сойти с ума и, бросив все, поддаться искушению найти приключений на свою задницу. Этот город всегда манил ее… когда-то были мечты поехать сюда с мамой… а после ее смерти, наоборот, поездка сюда была последним желанием. Ведь они вместе мечтали попасть сюда, только вдвоем. Джоанна Беккет всегда шутила, что здесь они найдут свое счастье: Кейт встретит какого-нибудь симпатичного француза, который покорит ее своей улыбкой, ухаживаниями и преданностью. А сама Джоанна будет счастлива, смотря на смеющуюся дочь. Но этому не суждено было случиться, так же, как и Кейт стать юристом… мечты рухнули, и она стала жестоким полицейским, пытаясь найти того, кто воткнул нож в сердце матери. Женщина не замечала, как жестокие шипы порезали кожу, и на белоснежные листы блокнота упали несколько рубиновых капель… как раз туда, где было описание фонтана обсерватории… и с этого места Беккет решила начать изучение Парижа. Южный уголок Люксембургского сада в теплое солнечное утро после чашечки бодрящего кофе показался Кейт просто раем. Фонтан, созданный в 1875 году, олицетворяет 4 части света, а девушки держат на своих хрупких плечах всю землю. На долю секунды Кейт представила себя одной из них, иногда ей было так тяжело, что ей казалось, будто весь мир падает на нее, и она словно титан, старается его удержать. Возможно, мир бы она удержала… но любовь она потеряла. До сих пор жалея, что не решилась всего-то на один телефонный звонок… просто позвонить и сказать «я жду тебя на месте преступления» или «я жду тебя в участке»… или уже самое смелое «приезжай ко мне, ты мне так нужен». Но нет, она этого не сделала тогда, и сейчас рука не поднималась. Мобильный снова завибрировал. Иногда ребята доставали слишком сильно… хотелось не брать трубку, просто отключить звук и посвятить эти 10 дней только себе, но на экране высвечивалось сообщение не из участка, а от дочери Касла Алексис, просившей о встрече… с намеком, что ее отца нет в городе, и он не узнает об этом. Они часто виделись, успели подружиться за столько лет, Алексис не хватало матери, которая, кстати сказать, сейчас в живет Париже. Она всегда доверяла лишь Каслу, но с того момента, как появилась Кейт, девочка все чаще и чаще просила с ней встретиться, делилась проблемами, просила совет. И даже после ранения эти встречи стали чаще… Касл не знал, что иногда его дочь оставалась у Кейт ночевать, не знал, как они вместе проводили вечера, смотря фильмы или играя в покер… когда даже Марта Роджерс приезжала в маленькую квартирку Кейт. Узнай Касл, что творят его дочь и мать… он, наверное, бы всех поубивал… в своих романах… а на домашних дулся бы как ребенок, у которого отобрали конфеты. Быстро напечатав, как ей жаль и что она не в городе, Кейт все-таки убавила звук телефона и сделала несколько снимков фонтана. Следующим пунктом был фонтан Медичи. Прогуливаясь по аллеям сада, наблюдая за влюбленными парами, слушая как щебечут птицы… ей казалось, что она и правда попала в рай… здесь она была на своем месте. Шумный Нью-Йорк, поимки убийц, бесконечные трупы - все это было ее жизнью последние 10 лет, но здесь она чувствовала себя человеком. Еще вчера, приземлившись в аэропорту «Шарль де-Голль», она почувствовала непередаваемое спокойствие, как будто так и должно быть… ее место здесь, и именно в этом городе с ней произойдет чудо. На панели вверху снова высветился значок входящего сообщения, но женщина не стала его открывать, задвигая совесть куда подальше и снова делая несколько снимков. - Нет, Эспо, я же сказала, что посмотрю документы только вечером… тем более, что ноутбук у меня остался в гостинице, а я туда не собираюсь возвращаться до самой ночи… ты бы знал, как здесь замечательно, здесь даже воздух другой, я здесь дышу полной грудью, не думаю что что-то случится… - …. - Да, я уже была в Лувре… и думаю, на сегодня мне культурного обогащения хватит…ну, только до Эйфелевой башни дойду! - ... - Да, после ужина. Говорят, она светится миллионами огней. - ... - Думаешь, это хорошая идея? Ужин на самой башне? В одиночестве? Это глупо, - перехватывая сумку, Кейт на секунду остановилась и вновь продолжила подниматься по ужасно длинной лестнице. Этот подъем ее уже начинал напрягать, но если смотреть по карте, то это самый короткий путь к ее гостинице. - …. - Мне? Найти француза? - в памяти всплыли моменты, как мама, смеясь, придумывала планы на их поездку. Как Кейт встретит француза, а потом выйдет замуж, а потом родители будут прилетать сюда в гости увидеть внуков. - Нет, ребята, не нужен мне никакой француз, даже на один вечер и тем более ночь! - впереди она увидела мужчину в сером костюме, видимо, ему тоже уже наскучило подниматься и, остановившись, он что-то фотографировал на свой айфон и параллельно писал в блокноте, стараясь ничего не уронить. - Забавно… - пискнула Беккет, усмехаясь над реакцией ничего не понимающих друзей. – Ладно, ребят, обещаю, вечером просмотрю дело и… - поднимаясь все выше… когда до незнакомца оставалось всего каких-то пара метров… мужчина повернулся, от неожиданности роняя на ступеньки свои parker и moleskin… зеленые глаза Кейт встретились с серыми Касла. Ничего больше не говоря, она прервала вызов и бессильно опустила руку с телефоном… сейчас ей хотелось выкинуть предмет техники, схватиться за что-нибудь, чтобы не упасть. Она не верила своим глазам, не верила, что это происходит с ней. Человек, которого она избегала, которого не видела долгих 4 месяца, которого хотела больше всех на свете… сейчас стоит всего-то в паре метров от нее с открытым от удивления ртом. За эти месяцы они ни разу не пересеклись в родном Нью-Йорке, даже случайно. А в Париже, когда она здесь всего-то второй день, они столкнулись лицом к лицу на какой-то дурацкой лестнице, ведущей чуть ли не в небеса. - Кейт, - выдохнул писатель и, не отводя взгляд от бывшей напарницы, присел, поднимая свои вещи. Он боялся отвести взгляд, а вдруг на всего лишь видение и стоит моргнуть и она исчезнет? Он ведь писатель… все это может быть его больным воображением. - Я… я… - Привет, - это все, на что хватило смелости. Телефон в руке противно вибрировал, но Беккет было глубоко наплевать. - Ты так и не перезвонила… - его губы недовольно надулись и скривились как у маленького ребенка. Я ждал все это время. - Прости, Касл, - она поравнялась с ним, чувствуя непередаваемый терпкий аромат его парфюма. Три года, что они вместе работали, она каждый день вдыхала этот запах, позволяя ему сносить ей голову. – Мне нужно было время… много времени. И знаю, что это звучит неубедительно, но это правда. Я хотела… собиралась… но не хватало сил. Они продолжили подниматься по лесенкам, копируя движения друг друга… шли в ногу, одинаково разводили руками и даже хмурились… они этого не замечали, но за годы бок о бок они стали так похожи. - Ты виделась с мамой и Алексис… но не смогла набрать мой номер? Зачем врать, Беккет? Просто скажи, что наконец-то ты от меня избавилась. Три года мучений, ты мечтала меня пристрелить. А тут такое счастье… ранение… и дала мне от ворот поворот. Нет, я не имел в виду, что ранение это счастье, я про свое отсутствие. - Ты знал о наших встречах? - Нашли от кого скрывать… как ты? - его голос стал мягче, он резко перепрыгнул с темы на тему, не желая ругаться. Он знал ее характер и не хотел сейчас бури. Только не здесь и не сейчас, ведь он столько ее не видел. - Я справляюсь. - Как и всегда. - Что ты здесь делаешь? Я думала ты с женой в Нью-Йорке. У тебя ведь новая книга выходит. - Ты о Джине? Брось, ты ведь знаешь, что это глупости, - сделав опять какие-то записи в блокноте, Касл, наконец, его захлопнул и внимательно посмотрел на Кейт. Как спокойно она преодолевает все ступеньки, даже не смотря на ужасно высокие шпильки… заметил, что на ней узкие черные джинсы, подчеркивающие ее красивые ноги… а как она кутается в теплый серый кардиган… а как ветер играет ее волнистыми волосами. Три года он мечтал об этой женщине и так резко потерял ее, только успев признаться, как сильно любит, когда спас от смерти. Она не ответила, лишь обогнав на пару ступенек. - Кейт, мы ведь живем дальше… ты… кхм, «отстранила» меня от дел, я не лезу в твою жизнь. Да, у меня выходит новая книга, кстати, о тебе… продолжение Никки Хит. Джина опять влетела в мою жизнь как фурия, ходит за мной на всех мероприятиях, пытается заявлять права, но ты же знаешь, что это может делать только одна женщина Сердце Кейт нервно замерло. - Я никому не позволю играть мной, кроме Алексис. А что насчет тебя? Работа? Новый кардиохирург? Как ты живешь после возвращения в наш мир? Мы сами чуть не умерли под дверью операционной… я тебе это уже говорил. Ты заставила нас поволноваться. - Работа, лишь работа, Касл. Мой психотерапевт говорит, что я почти справилась с этим… инцидентом. Хотя иметь дело со снайперами и винтовками до сих пор не могу. - Неужели, нам нужно было прилететь в Париж, чтобы встретиться? - лестница закончилась, и они оба остановились на последней ступеньке, боясь сделать хоть шаг на тротуар… вдруг все закончится так же быстро, как и началось. - Давай встретимся… сегодня, как раньше. Только в этот раз не в старом притоне и не с едой на заказ в участок, а в ресторане? На Эйфелевой башне? Давай в 8? И в этот раз я не хочу слышать, что тебе нужно время. Пожалуйста, Беккет. Дождавшись ее робкого кивка, он подмигнул ей и, быстро перебежав улицу, зашел в одно из офисных зданий. До сих пор пребывая в ступоре от происходящего, Кейт привела в чувство телефон, игнорируя 9 пропущенных от ребят… открыла непрочитанное сообщение от Алексис и резко выдохнула, жалея, что не увидела это раньше: «Жаль… мы с бабушкой хотели, чтобы ты зашла, папа улетел в Париж на неделю, мы могли бы отлично провести время. Удачного отпуска. Целую» - Если бы я знала, хотя что это меняет, - фыркнув и кинув телефон на дно сумки, Беккет направилась к своей гостинице, уже сейчас унимая внутреннюю дрожь от предстоящей встречи вечером.