ноги не касаются земли

— Если я соглашусь прямо сейчас не спрашивать о твоем следующем отрывке, — говорит Венти, затаскивая Сяо в свою комнату, а потом и на кровать, с которой бесследно пропали все книги и бумаги. — Ответишь на один вопрос? Глаза Сяо прищуриваются, хотя он, следует признать, слишком сосредоточен на обхватившей его запястье ладони Венти, чтобы обдумывать вероятные последствия согласия. Да и это же Венти, а не какой-то первый встречный, поэтому он кивает. Венти ослабляет хватку и так проводит вверх по руке Сяо, что у оного по спине пробегают мурашки. — Твоя татуировка… Сяо сглатывает, резко выходит из вызванного Венти оцепенения и на краткий миг закрывает глаза. Когда открывает их, Венти все еще сосредоточен на его тату — геометрическое существо, дизайн которого полностью так и не объяснили Сяо. — Она что-то значит? Или ты просто подумал, что это круто выглядит? — его ладонь плотно прижимается к руке Сяо, пока он широко раскрытыми глазами пялится на рисунок. — Не то чтобы я считал, что это плохо! Мне просто интересно. Выражение его лица слегка смягчается, но рука не покидает плеча Сяо, и это прикосновение греет кожу. Сяо размышляет над ответом — Венти предоставил ему легкий выход: сказать, что ему просто понравился дизайн. Сделать вид, что она ничего не значит, и- И ему не придется думать о Чжун Ли. — Вообще, у меня тоже есть тату. Хочешь увидеть? — спрашивает Венти, не добавляя «а потом расскажешь о своей». Должно быть, чувствует его нежелание, но предлагает ли он негласный обмен или просто хочет его успокоить, Сяо не понимает. Но в конце концов это неважно — он… хочет рассказать Венти. По крайней мере, после его рассказа. После того, как у Сяо появится минутка обдумать свои слова и смириться с тем, что произнесет их кому-то вслух. Так что он кивает, а Венти отстраняется, хватает подол своей кофты и приподнимает на пару сантиметров, прежде чем у Сяо начинает кружиться голова — возможно, не зная, где именно находится тату Венти, не следовало соглашаться. Хоть он и уверен, что держит выражение своего лица под контролем, Венти останавливается, и уголки его губ дергаются. — У тебя случится сердечный приступ, если я сниму кофту? — ожидая ответа, он вскидывает на Сяо бровь. Вот только любой его ответ будет изобличающим, правда, более или менее изобличающим, чем ползущий к его щекам жар, еще предстоит выяснить. Ухмылка Венти расширяется, и, чуть-чуть отодвинувшись, он задирает кофту еще на пару сантиметров выше. Сердце Сяо колотится в груди, и сам он многозначительно отводит взгляд в сторону, а Венти смеется, просто смеется над ним, и Сяо чувствует, как кровь приливает к ушам, а от одной мысли о полуголом Венти нагревается все тело. — Заткнись, — ворчит Сяо и, сопротивляясь заразительности смеха Венти, стискивает зубы. Поскольку тут не над чем смеяться, совсем не над чем, и он не станет поощрять Венти насмехаться над ним. — Не боись, — говорит Венти и наклоняется, чтобы толкнуть Сяо в плечо. — Я умею делать искусственное дыхание. Это полностью вытягивает Сяо из состояния паники или, возможно, ровно настолько, чтобы закатить глаза. — Если у меня случится сердечный приступ, а ты попытаешься сделать мне искусственное дыхание, я помру, — он мотает головой и поднимает на Венти бровь — серьезно, это ведь основы оказания первой помощи. Но почему-то ухмылка Венти только увеличивается. — Здесь точно должна быть какая-то шутка про рот в рот, — заявляет он настолько сильно граничащим со смехом голосом, что слова растворяются в нем, и Сяо мог бы почувствовать себя намного хуже, если бы щеки Венти не были такими же красными, как и его собственные. Ну а потом он прислоняется к Сяо, его руки до сих пор держат подол кофты, и Сяо сглатывает, когда его окутывает аромат цветов. — Но если серьезно, — уже немного успокоившись, начинает Венти. — Я не будут раздеваться, если тебе неловко. — Все нормально, — Сяо уверен, что никогда в жизни не говорил так быстро, и гадает, уловит ли Венти тот факт, что в действительности ему бы очень сильно хотелось увидеть его топлес. Топлес, да и в любом другом виде, о которых он даже не может начать думать, ибо это, скорее всего, реально приведет к сердечному приступу. — Мм, хорошо, — мычит Венти, а затем отстраняется и запросто стягивает с себя кофту. Взгляд Сяо мечется между кроватью и грудью Венти, он не уверен, стоит ли смотреть и доказывать, что ему не неловко, или не смотреть и доказать правоту чудовищного заявления Венти о том, что когда он увидит его без кофты, у него случится сердечный приступ. Однако он находит золотую середину: краткий миг разглядывает его и краткий миг смотрит на кровать, во всяком случае, пока Венти не ловит его взгляд и не ухмыляется, после чего разворачивается. И тогда Сяо может только пялиться. Он хочет хотя бы слегка раздражиться из-за значения ухмылки Венти, но это желание быстро угасает, когда он замечает его тату. Крылья простираются по всей спине, выглядящие так, словно прижаты друг к другу, но в любой момент могут расправиться и поднять Венти в воздух. Они всевозможных оттенков бледно-зеленого и синего, настолько реалистичные, что Сяо мог бы прищуриться и, возможно, поверить, что они настоящие. В самых дальних уголках подсознания он видит Венти в поле цветов, видит расправляющиеся за его спиной крылья, и, боги, он уверен, что никогда в жизни не представлял ничего столь захватывающего дух. А затем Венти оглядывается и замечает взгляд Сяо, а также его поднятые брови. — Она… — не зная, как выразить мысли словами, Сяо встряхивает головой. И он совершенно уверен, что они не смогут передать то, что он чувствует по отношению к этим крыльям. — Они прекрасны, — пытается он и, когда губы Венти изгибаются в мягкой улыбке, медленно с облегчением выдыхает. Потом Венти хмыкает, его плечи расслабляются и смещают крылья так, будто они двигаются по его команде. — Мой друг, помнишь? Барбатос? — сердце Сяо сильно колотится, боль от потери друга с небывалой силой поражает его. Кивнув, он заставляет себя сосредоточиться на Венти. Прослеживает глазами край одного крыла до того места, где оно заканчивается чуть выше пояса штанов Венти. Прослеживает его до плеча, до сдержанной улыбки на губах Венти. — Он рассказывал, что ему почти каждую ночь снились крылья. И полеты, — Венти закусывает нижнюю губу, но его улыбка не спадает, лишь становится немного печальной. В течение нескольких долгих, тяжелых секунд с его уст срывается только тихое дыхание. Затем он резко выдыхает и слегка поворачивается в сторону Сяо. — Он сказал, что если я захочу, смогу заиметь крылья. Татуировки были не его вариантом. «Летай за меня», — яркая улыбка Венти на мгновение спадает, и Сяо слышит оставшиеся несказанными слова: летать за него, потому что у него не будет такой возможности. Сяо протягивает руку и плавно опускает на ладонь Венти. Тот разворачивает ее, переплетает их пальцы и разок сжимает. Безмолвная благодарность, и Сяо сидит с ним в этой тишине. Позволяет ему не торопиться, отдать дань памяти и надлежащего почтения потерянному другу. В груди болит и за Венти, и за этого друга, и за себя, а также за Чжун Ли. — А теперь я замерз, так что надену обратно свитер, — с разрушающим серьезность момента и рассеивающим его в воздухе смехом произносит Венти и выскальзывает из ладони Сяо, хватает свою кофту и натягивает через голову. Однако перед тем, как прикрыть грудь, он останавливается и ухмыляется Сяо. — Последняя возможность посмотреть, — предупреждает он, и Сяо кривит губы, делая вид, что поддразнивание Венти его не беспокоит. И что ему было совершенно наплевать на полуобнаженного Венти. Он прекрасно понимает, что никого не обманет, но это хоть немного сохранит его гордость. — Полагаю, теперь мне рассказывать о своей тату? — по многим причинам говорит Сяо, прежде всего потому, что уже решил это сделать, но, учитывая, что рассказал Венти, это к тому же кажется справедливым обменом. И, возможно, это отвлечет внимание Венти, и он больше не будет его дразнить. Венти проводит рукой по своим волосам, словно пытается их приручить, а затем наклоняет голову в сторону Сяо. — Только если хочешь, — он ненадолго задерживает на Сяо взгляд, пока последний не кивает. После чего Венти переводит взор на тату и опирается на одну руку. Другую же тянет вверх, чтобы пробежаться по краям рисунка, и на несколько долгих секунд Сяо забывает, что собирался что-то сказать. Что-то о- — Ты ее нарисовал? — пальцы Венти скользят по границе тату, где она скрывается под рукавом футболки, и на краткий страшный миг Сяо задумывается, не снять ли и ему справедливости ради футболку. — Нет, — отвечает он и отбрасывает эту идею — Венти все равно видит почти всю татуировку. Ему было бы сложно отстаивать решение снять футболку, имея на то так мало оснований. — Мой друг нарисовал, — заставляя себя сосредоточиться, добавляет Сяо. В его мыслях Чжун Ли набрасывает еще один эскиз — не для тату Сяо, а для орнамента на стене. Это будет идеально, взгляни, как он сочетается с архитектурой. Как тебе, Сяо? — Хороший друг, — с явным понимаем тихо произносит Венти. Сяо кивает и сглатывает. — Он… погиб. Обещаю, я не украду твою историю про татуировку, — заставляя голос звучать с легким намеком на легкомыслие, продолжает он. Венти приподнимает уголки губ и, забавляясь, фыркает. Рисуя линии между узорами тату, его пальцы вновь принимаются бегать по руке Сяо. — Он был тебе очень дорог, — комментирует Венти, и это не вопрос. Да он и не нужен. — Был, — Ты делал меня счастливым, — кричит он галлюцинации Чжун Ли, — и все равно ушел. Он чувствует, как невольно хмурятся брови, а губы сжимаются. — Мы были близки, — настолько близки, насколько, как знал Сяо, Чжун Ли был с кем-либо близок. Тяжело было поддерживать близкое общение, когда большую часть времени он проводил, склонившись над столом, с особой точностью рисуя свои проекты и не думая ни о чем другом. Порой о Сяо. Когда происходило что-то важное. Когда ему нужно было защитить его. — Я вырос не в самом лучшем районе, — храня всю правду близко к сердцу, медленно говорит Сяо. — И он… вытащил меня из беды. Уберег меня. Венти мычит, но больше ничего не произносит. Сяо перебирает слова в поиске подходящих. — Случилось… кое-что плохое, и я узнал об этом только… после того… — после того, как в новостях увидел фотографию Чжун Ли — Двое раненных, четверо погибших. Чжун Ли не оказалось среди раненных. — Он нарисовал тебе эскиз? — спрашивает Венти, аккуратно подсказывая, чтобы увести Сяо от его наихудших воспоминаний. Тем не менее Сяо следует за ними, словно по лабиринту, держась рукой за стену и не в силах оторвать, дабы совсем не сбиться с пути. Часы, проведенные в шоке, льющиеся, даже когда он мог только вспоминать о дыхании, из глаз слезы. Самые темные часы вечера, проведенные свернувшись калачиком в постели, первая ночь, когда сон не пришел к нему. Первая из очень многих. Подсунутое под дверь письмо, имя, написанное знакомым почерком, от которого у него подогнулись колени. С какой аккуратностью он вскрывал конверт, как будто, слишком сильно порвав его, мог разрушить этот невероятный момент. На сложенной пополам бумаге находился только рисунок, ставший тату Сяо, и короткая записка: «Не ищи меня, дорогой Сяо». А в углу неразборчивая подпись Чжун Ли. — Он нарисовал мне эскиз, — повторяет слова Венти Сяо, и в его голосе звучит своего рода подтверждение. Потребовалось несколько месяцев, чтобы собрать картину событий: что-то случилось, что-то ужасное, и Чжун Ли не мог себе позволить остаться в живых. И поэтому ради своей безопасности инсценировал свою смерть. Ради безопасности Сяо cбежал. Не ищи меня, дорогой Сяо. И Сяо поступил, как велено. — Она напоминает тебе о нем, да? — вдруг спрашивает Венти, и, вынырнув из мыслей, Сяо задумывается, не говорит ли он не только о нем. — Да, — он до сих не решил, хорошо это или нет — если вспоминать больнее, чем позволить себе забыть. Рука Венти обхватывает его руку, и Сяо поднимает взгляд — он даже не заметил, что опустил его. Он встречается с глазами Венти, и мягкая улыбка на его губах согревает Сяо изнутри. — Так, — с нежным выражением на лице осторожно начинает он, и Сяо задерживает дыхание, хватается за его слова и ждет, что грядет дальше. — Ты уже выбрал новый отрывок? Вопрос Венти выводит Сяо из меланхолии и вызывает новые эмоции, которые он не может точно назвать. Возможно, какая-то смесь раздражения и негодования — на задание, не на Венти — и… наверное, немного нежности. А вот она, конечно же, относится к Венти.