Единая плоть

Каждый день. Каждый день в этом месте - хотя тут нет дня и ночи - повторяется одна и та же сцена. Сцена, что кажется кошмаром. Она гонится за мной. Она несется за мной, шипя как змея, и ревя как лесной пожар, от которого в ужасе разбегаются все животные. Каждая мысль моя - мой враг. Подумал о змее - вот уже ядовитые, опасные змеи встают из травы, шипят на меня. Некогда, некогда! Пинком отбрасываю их, не давая им даже удивиться. Подумал о пожаре - и вот уже передо мной стена огня! Черт, только ее не хватало! Со всего духу прыгаю через нее, изо всех сил думая "вода, вода, водичка, дождь, океан..." - и падаю как будто с мыса в море. Холодно, баа-тецу! Я весь дрожу. Но когда я, наконец, выбираюсь на берег, то уже поздний вечер. Вечер это хорошо. Я слышу ее разочарованный вой, словно везде и нигде. Вечер - это хорошо, потому что скоро наступит ночь. Я сушу свои вещи на огне, разожженном из прибитого морем дерева, а потом медленно, не торопясь, иду к дому. Я знаю, что он будет там. Я знаю, КТО ждет меня там. "Смотри, Рейст, кролики!" "Не бойся, брат, тебе просто приснился кошмар, я никому не дам тебя в обиду!". В первый раз, когда закончилась ночь и я опять должен был убегать от... нее... я думал, что иллюзией был этот дом, что иллюзией был... он. Во вторую ночь я подумал, что иллюзией был предшествующий день. Со временем я перестал гадать, что тут иллюзия а что правда. Мне это не нужно. Мне достаточно другого. Совсем другого. Я захожу в комнату. Я ложусь в постель. Как будто вновь я - болезненный мальчик. Я... жду. Я знаю, чего я жду. *** Я снова, снова открываю эту чертову дверь. Тика столько раз просила меня перестать. Говорила, что я врежу себе этим. Но откуда ей знать? Откуда ей... понять? Я захожу сюда, и погружаюсь в транс, словно безумный. Как будто... как будто снова наступило детство. Я, сам не зная зачем, зажигаю свечу. Подхожу к стене и делаю рукой те самые жесты... *** "Смотри, Рейст, кролики!". Он опять здесь, мой брат. Я всхлипываю и прижимаюсь к нему изо всех сил. "Карамон", - шепчу я, - "Знать бы мне, настоящий ли ты... слышишь ли ты меня...". К чему задаваться вопросами. Он не услышит. *** Я будто бы ощущаю, как он обнял меня. Как тогда, в детстве. Глупые фантазии? А пускай и глупые. Пускай и фантазии. Я взрослый мужчина, а не подросток; мне незачем стыдиться своих слез, и мне незачем стыдиться фантазий, которые дают мне жизнь. Я и того не стыжусь, знаете ли, что ем, и того, что пью, тоже не стыжусь. Потому что пью я с тех пор воду. *** Я обнимаю его, словно никогда больше не хочу отпускать. Я знаю, что утром его тут больше не будет, но это... это утром! Я вспоминаю, кажется, всю нашу жизнь вместе - и горькое, и хорошее. Я вспоминаю жгучую боль ревности, когда он отнял у меня последнюю гордость - магию - выйдя с цыганочкой и запросто заклинанием разметав моего врага. Какая глупость была та ревность! Ее я не хочу помнить! *** Я сижу на его кровати - на КРАЕШКЕ его кровати, как будто он тут, бережно сижу, чтобы не примять его - и вспоминаю как эта с*ка Пар-Салиан показывал моему бедному брату образ меня-как-мага, чтобы сыграть какие-то свои мерзкие трюки с его головой. Я помню, как больно ему было потом смотреть на меня, после трюков этого змея... *** Я вспоминаю, как мы стояли друг против друга, кажется, готовые убить друг друга - меч наголо, поднятый в угрожающем жесте посох. Как наивны мы были! Особенно я. Я никогда не причинил бы ему вреда, но не понимал этого тогда. *** Я помню, как поднял на него меч, уверенный, что лишу его жизни, чтобы спасти госпожу Крисанию и весь мир. Как странно! Я столько раз потом каялся в том, что хотел его убить, пока однажды не услышал от самой же госпожи Крисании - "Больше всего меня поразила в тебе твоя готовность убить его. Я никогда не видела такую страшную..." - она замялась. "Такую страшную ненависть?" - переспросил я. Она изумленно вскинула незрячие глаза на меня. "НЕТ! Такую страшную - любовь..." *** И ту ночь... Ту ночь я тоже вспоминаю, когда мы с ним... согрешили? Кто знает, по догме Паладайна, наверное, это так. Никогда не интересовался вопросами веры, что-то там про то, что вступившие в такую связь отныне "одна плоть". И поэтому, мол, нельзя... Кто его знает, вздорного старика, для чего Фисбен такое придумал... *** Я вспоминаю, как исповедовался госпоже Крисании о... том, что было... уже когда... когда... Она же отреагировала очень странно. Она почему-то... улыбнулась? И сказала мне, что это не так страшно и плохо, как я думаю. И еще она сказала про что-то про "единую плоть", и "теперь я чуть больше поняла про твой план, Отец..." *** Единая плоть... хех... Да, мы вышли на свет с единой утробы, мы так и так единая плоть... И единая душа, как говорила нам та безумная пророчица. Интересно, что все это может значить? Мои старые привычки; любопытный ум мага начинает задумываться об этом. Может ли это значить, что здесь - лишь половина меня...? *** Как я хотел разорваться надвое! В тот миг, когда он сделал крохотный шажок к спасительной свободе, когда он так жалобно потянулся к нам, стоящим в безопасности Материального Мира, - как мне хотелось разорваться, чтобы половина меня осталась тут, а половина вернулась к нему! *** Как больно мне вспоминать последний раз, когда я его видел. Я крепче прижимаюсь к фантому и закрываю глаза, но предательские слезы бегут из них. Я хотел, хотел к ним, туда, обнять снова Карамона, хотя бы услышать голос Таниса, баа-тезу, да я даже Даламару, этому хитрому козлу, рад был бы! Но я знал, какова расплата. Поэтому я собрал все свое мастерство, чтобы крикнуть "Ты мне не нужен, НЕ НУЖЕН!" Знал ли он, что я врал? *** ...а когда он кричал "ты мне не нужен", мое сердце словно действительно разорвалось, потому что я знал, ЗНАЛ, что он врет! Знал! Не в силах сдержаться, непонятно к кому обращаясь, я восклицаю - "О Паладайн, я ЗНАЛ!" *** Фантом в моих объятиях словно становится плотнее. Я изумленно раскрываю глаза и смотрю в его лицо. Это... это не фантом? Это... кто это? Как это может быть? Я слышу его голос, словно из бесконечного далека. "...ЗНАЛ. Я ЗНАЛ!" Это - ответ на мой вопрос? Я хочу забросать его тысячей вопросов, но меня уже сморяет сон. Карамон бережнее обнимает меня и снова становится фантомом. "Спи, брат. Тебе понадобится много сил завтра. И не бойся, я вернусь." *** Мой вопль к небесам, похоже, не услышан. Как всегда. Ладно, наверное, мне пора. Я снова представляю Рейста лежащим на кровати. - Спи, брат, - говорю я, - Тебе понадобится много сил завтра. К чему это все? Кого я обманываю? Что все это значит? Словно назло себе я добавляю: - И не бойся, я вернусь. *** Я больше не боюсь. Со мной мой брат. Это никогда не изменится. Никогда. *** Я стою в дверях. Старый дурак. Когда я одумаюсь и перестану? Я знаю, когда: никогда. Однажды меня застал тут Палин, мой сын, что изучает магию. Он изумленно смотрел на меня, а потом сказал - пап, то, что ты делаешь, похоже на какой-то ритуал. Я сперва рассмеялся нелепому предположению, а потом сквозь смех начал плакать. - Сынок... О, если бы какой-то ритуал мог вернуть мне его... Не надо тебе этого видеть. Пойдем. Пойдем. *** Я уже засыпаю, но последние мои мысли все равно мысли любопытного ученого, мага, исследователя. Но мысли путаются. Если и правда половина меня осталась снаружи - есть ли у нее магическая сила? Может ли она делать какое-то волшебство? Может ли она например проводить какой-то ритуал? Может ли она помочь мне сбежать от... Нет. Я не хочу помнить о том, от чего надо сбегать. Это еще не сейчас. Сейчас я хочу спать. Спокойной ночи, брат. *** Я последний раз окидываю комнату взглядом, перед тем как закрыть ее - на сегодня. - Спокойной ночи, брат.