Молоко Данго

— Господин, наконец то вы вернулись! Суетясь и накрывая стол радостно воскликнул Тома. — Прошу меня простить, я не смог приготовить крабов в масле. Клянусь, я обошел всех торговцев, но крабов не нашлось нигде… Аято лишь снисходительно улыбнулся и опустился за стол. Иногда Тома слишком сильно переживает по мелочам. И бывает слишком много переживает о других совсем забывая о себе. И даже сейчас он мечется хватаясь за голову, будто что то упустил. — Достаточно хлопот на сегодня, отдохни, Тома. Не смея ослушаться он сел напротив и подал приборы главе комиссии. — Если честно, я уже начал беспокоиться… Ваши собрания никогда не заканчивались настолько поздно. Отведя глаза в сторону пробормотал Тома. Но Аято молча улыбнувшись поставил на стол бутылку с молоком данго. По правде говоря, никто не понимал, как и куда главе комиссии удается спрятать различные напитки чтобы достать их в самый неожиданный момент. Одним лишь движением ладони он предложил угоститься юноше десертом. Тот торопливо отвязал ткань от горлышка, что прикрывала содержимое и отпив неожиданно для себя закашлялся. — Кх, Господин, простите меня, но Вы опять решили поэкспериментировать с всевозможными ингредиентами? Прошу, кх-кх мы только вчера играли в сябу-сябу. Молоко пахло совсем не молоком, резкий запах заставлял морщиться, а голова шла кругом. Тома оперся рукой о стол и закрыл глаза в надежде прогнать странные ощущения. Но это не сработало. Подступивший жар разливался по телу и его щеки покрылись румянцем. — Все в порядке, Тома? Изображая волнение спрашивает Аято и кладя руку ему на бедро подсаживается ближе. Тома мотнул головой и затвердил что все хорошо, но его прерывистое дыхание говорило об обратном. Юноша поднял затуманенные глаза на главу комиссии не в силах отвести взгляд в другую сторону. Аято расплылся в хищной улыбке и опустил руку на ему голову. Господин так улыбается только тогда, когда все идет по его плану. Тома оперся руками на бедра юноши и медленно приблизился. — Господин, я странно себя чувствую. голова идёт кругом, и так нестерпимо жарко… Но ответа опять не последовало. Аято нежно обхватил его лицо одной рукой и притянул к своим губам. Тома удивленно вскинул брови и хотел было начать бормотать извинения, но господин накрыл его губы своими. Забываясь в горячем и влажном поцелуе юноша по-свойски опустился на бедра хозяина прогнувшись в пояснице, и кажется покраснел еще сильнее. Аято провел по округлым формам которые Тома так тщательно скрывал под слоями одежды и звонко шлепнув его по ягодице разорвал поцелуй. Кажется Тома уже опьянел только от одного прикосновения господина к нему. Внизу живота неистрепимо тянуло, а под одеждой стало тесно. Не отрывая взгляда от юноши, Аято торопливо стянул с себя одежду оставаясь в одном белье. Тома прильнул к шее господина и нежно целуя стал спускаться ниже обводя языком выступающие мышцы. Добравшись до члена, Тома медленно провел рукой по всей его длине и опустившись на колени поцеловал проступившую смазку на напряжённой головке хозяина. Аято шумно выдохнув запустил пятерню в волосы Томы и притянул ближе. Горячие губы юноши нежно обхватывали орган через ткань заставляя господина вздрагивать от каждого прикосновения. Тома спустил мешающееся нижнее белье и провел языком по всей длине возбужденного органа. — Какой хороший мальчик… Запрокинув голову еле слышно прошептал Аято. Тома только судорожно выдохнул и взяв его в руку принялся оставлять влажные поцелуи параллельно двигая языком вверх — вниз. Чувствуя что такими темпами Аято долго не продержаться, он толкнул в плечи Тому и взобрался на его бедра. Тело изнывало от жара и желания, а в пах упирался его пульсирующий член. Слишком часто юноша посещал фантазии главы комиссии и слишком редко им выпадала возможность остаться наедине. Аято одним движением защелкнул ошейник на трепещущей шее Томы, достав его откуда то из-под лежащих рядом подушек и держа за поводок натянул на себя. — Сегодня, ты будешь моей послушной собачкой. Шумно сглотнув Тома покорно закивал головой. Аято ослабил поводок позволив второму опуститься на спину, и торопливыми движениями избавился от мешающей обоим одежды. По лисьи улыбнувшись Аято поднес пальцы к губам Томы, и тот быстро смекнув приоткрыл рот. Он бережно проводил языком по каждому пальцу обильно смазывая их. Не в силах больше терпеть, Аято разминая ввел влажные пальцы в себя. — Господин, я… сделайте со мной что нибудь, умоляю. Задыхаясь от возбуждения прошептал Тома. Очень непривычно наблюдать его в таком состоянии. Пылающие щеки и тяжелое дыхание… именно таким и мечтал видеть его господин каждый день. Не в силах больше мучать ни себя ни Тому, Аято приставил головку члена ко входу и медленно надавил насаживаясь. Она проскользнула внутрь и Тома выгнувшись колесом прикусил губу чтоб не издавать громких звуков. Аято блаженно прикрыв глаза натянул поводок сильнее притягивая Тому к себе, и опустил бедра беря его член полностью. Внутри стало нестерпимо горячо и тесно. Аято улыбнулся поглаживая проступающий внизу живота бугорок. В свою очередь, Тома самозабвенно, скользящими движениями оглаживал тонкую, словно кипарис, талию господина. Поймав его взгляд, Аято прикоснулся к его губам увлекая в поцелуй. Мягкие и горячие прикосновения распаляли еще сильнее вытесняя собой все мысли. Тома вцепившись пальцами в бедра господина стал увеличивать темп толчков, все чаще задевая самую чувствительную точку, вызывая этим громкие стоны, которые сложно было бы объяснить случайно услышавшему их прохожему. Повалив Аято на спину он закинул его ноги себе на плечи и нежно оглаживая поцеловал бледную кожу. Не прекращая двигаться Тома опустил руку на член господина желая сделать ему еще приятнее. Тело Аято отозвалось мелкой дрожью и сгорая от желания получить разрядку юноша стал толкаться ему навстречу. Движения стали резкими и почти беспорядочными. Запрокинув голову назад Аято с громким выдохом излился в руку Томе. Сделав несколько движений юноша вошел до конца и наполнив господина изнутри обессилено упал рядом. Глава комиссии тяжело дыша навис над Томой и прищурившись улыбнулся. — Все таки ты хороший песик. Почесывая его за ухом и чмокая в нос прошептал Аято.