Косички

      Акали не так давно поняла, какие же у Каина прекрасные волосы. Длинные, чёрные с ярким отливом. Такая шикарная грива, прямо как у льва. Откуда у неё возникло такое сравнение — неизвестно. Девушка никогда не видел львов. Разве что по чьим-то словесным описаниям — большие, грациозные, с внимательным взглядом мелких, как бусинки, глаз. А ещё очень опасные. Вольная убийца тоже опасна. Львам, которые попадутся на её пути, стоит быть осторожнее.       Каин похож на льва, и в это же время — нет. От невозможности дать ответ на свой собственный вопрос у Акали кружится голова.       Пока Каин смотрит на неё сверху вниз, упиваясь видом распластанной на земле Акали, потому что та проиграла внеплановый спарринг, она думает, что Шида почти не отличается от львов.       Когда в Ионии начинает темнеть и оба они устраиваются на ночлег, парень рассказывает Акали о какой-то повседневной чуши, которую она предпочитала пропускать мимо ушей, делая вид, что ей интересно. Иногда даже прислушивалась к его словам — оказывается, этот придурок может выдавать какие-то мысли, помимо своих пафосных высказываний о том, какой он красавчик, силач и просто хороший парень. Тогда Акали думает, что он вовсе не лев.       Иногда о себе напоминает и его живое оружие — Рааст, которое, по идее, должно было уже давно поработить разум Каина. Акали всё ещё не может привыкнуть, что этот кусок железки может разговаривать. Кстати, Рааст — неплохой собеседник, но с Каином у него диалог не клеится. Девушке забавно наблюдать за этим со стороны. С сожалением вздыхает — ну почему Шида такой псих?       Быть без постоянного дома — это тяжелое бремя. Стремительно меняющиеся обстоятельства заставляют этих двоих менять места жительства несколько раз в неделю точно. Акали никогда не думала, что будет с кем-то на пару делить крышу над головой, а особенно — с Каином. Девушка всегда всё делала по одиночке, ведь ничто и никто ей не указ.       Вольная убийца очень любит охоту. Нет, не только на людей. На животных, разумеется, тоже. Правда, она чувствовала себя виноватой за то, что все эти зверьки, которые ни в чём не виновны, погибают. Но смерть неизбежна, как от неё не отворачивайся. Акали наслаждается любым моментом, когда она может отдохнуть.       Лёжа на мягкой траве с Каином, девушка тыкает в небо пальцем и восторженно говорит: «Вот моё самое любимое созвездие. Оно такое яркое!». Шида её, наоборот, слушает и разделяет восторг, пытаясь разглядеть то самое любимое созвездие девушки. Если не находит — кретин, а если получается — молодец. У Каина нет любимых созвездий, он вообще этим никогда не интересовался.       Парню приятно находится с Акали в такие моменты, когда она не докапывается до него по любому поводу, лишь бы не упрекнуть его в чём-нибудь. Она хороший человек, Каин видит её такой. Но иногда её слишком упёртый характер переходит все мыслимые границы. Вышедший из себя Рааст твердит парню — убей её и дело с концом. Каин заставляет его заткнуться.

***

      Каин возмущённо дёргается.             — Эй, давай нежнее!       Акали, потянув прядь чёрных волос сильнее, чем обычно, немного ослабляет хватку. Ей не была свойственна такая тонкая работа, Каин знает, но каждый раз соглашается, надеясь, что в этот раз будет лучше.             — Помолчи хотя бы пару секунд, придурок.       Каин проигрышно замолкает, внутри себя проклиная то, что позволил Акали начать заплетать его волосы в дурацкие косички. Ну слишком уж мило упрашивала его девушка, что он не смог отказать. «Совсем размяк» — говорил Рааст, разочаровано вздыхая. Заплетение косичек Каину было их личным, интимным ритуалом — Шида никогда никому не говорил про то, что Акали любит экспериментировать над его волосами. Да его бы просто засмеяли! Ему насмешек со стороны Рааста по горло хватает.       Акали как-то более заботливо, чем пару мгновений назад, заплетает густые пряди, завязывая их ближе к кончикам, чтобы не распадались. Мягкие волосы Каина приятно щекотают её тонкие пальцы, она пропускает пряди между ними, ласково, почти незаметно, гладит. Парень сидит ровно, не совершая ни одного движения. Словно статуя, даже не дышит. Ему, на самом деле, это даже нравилось.       В детстве волосы Акали, когда те были ещё длинными, а не безжалостно обрезанными как сейчас, очень любила её мама. Та постоянно проводила с ними всякие махинации и причёски — не то, чтобы Акали это нравилось, но ради своей мамы она могла многое потерпеть. Слишком уж девочка её любила, до сих пор. Это самый важный человек в её жизни.       Размышления Акали, которая глубоко задумалась о чём-то своём, прервал тихий голос Каина. Парень будто боялся нарушить царящий вокруг них покой. Такое время в Ионии было самым умиротворяющим.             — Красиво получается?       Акали вынырнула из озера своих мыслей.             — Да.       Лаконичность её ответов порой немного раздражала.             — До сих пор не могу понять, зачем ты это делаешь.       Акали задумалась.             — Просто нравится.       Каин явно ожидал что-то ещё.             — У тебя хорошие волосы. Их приятно трогать.             Тот широко улыбнулся, девушка видит лишь широкую обнажённую спину парня. Каин любит комплименты, особенно от Акали — от неё их редко услышишь.             — Да и вообще, ты же знаешь, у меня это из детства пошло. Мама научила. Не могу отпустить эту привычку.       Акали заканчивает вторую косу. Самодовольно улыбается и бьёт своей ладонью о другую, словно мастер.             — Готово.       Каин поворачивается к той и выжидающе смотрит, слегка нагнувшись вперёд, не сохраняя почтительное расстояние, как это было обычно. Акали не совсем понимает, что ему надо — она растерялась. Щёки слегка заалели, как бы она не пыталась уменьшить их жар.             — Дай зеркало.       Акали проводит рукой по своему лбу. Это было слишком рискованно.             — Держи.       Протягивает ему то, что он попросил. Самолюбуясь, рассматривает причёску. Одна коса получилась толще другой, пробор неровный — всё это выполнено так небрежно, что Каин тихо смеётся — выглядит забавно и по-детски. Акали тоже не сдерживается и улыбается.             — Талантище ты, Акали, — с сарказмом заключает тот, язвительно улыбаясь во все тридцать два.       Девушка закатывает глаза и забирает зеркало из рук в свои. Парирует:             — А ты придурок, который ничего не понимает в причёсках.       Каин думает — может ему сменить имя на «придурок»? Шида Придурок — звучит. Тот улыбается. Он не желает вступать с Акали в спор, ибо знает, что проиграет. Акали будет до последнего упираться в свой ответ, как бык в красную тряпку. Каину лучше поддаться. Друг за другом они поднимаются с земли, Каин вновь смотрит на девушку и глупо улыбается. Теперь девушка не видит его улыбки. У Акали спина тонкая, с красивыми татуировками — их явно набивал какой-то талантливый мастер, но только вот Каин не скажет ей об этом, ибо вольная убийца не оценит его комплимент по достоинству.             — Ты чего стоишь? Пойдём уже, — говорит она, повернувшись к Каину. Подул морозный порыв ветра, та поёжилась, — ветер поднимается. И поздно.             Акали, так и не получив ответа от парня, подходит к нему в упор и хватает за руку, сжимая её. Каин не сопротивляется, и она тащит его за собой куда-то, где они ночуют уже битый день. Каину это было не так важно, ведь он всё равно не будет спать. Сегодня его черёд охранять ноч…             — Кхм, — она резко отпускает руку Каина и как-то неловко отводит взгляд куда-то в сторону, — извини.             — Не извиняйся, — расслабленно отвечает Каин, — всё нормально.       Ночной покой Акали, конечно же.       А косички, которые она ему заплела, чудесны.