Чёрный кофе

      Масуки раздражённо стучит пальцами одной руки по столу, склонившись над тетрадями, разбросанными по всей площади стола, пока второй рукой лохматит волосы на затылке, призывая мозг к усердному мышлению. Пирог уже давно съеден, что означает отсутствие какой-либо помощи в этой сложной, кислотно-азотистой, ситуации. Задачки по химии – худшее, что придумало человечество! Девушка поднимает глаза на полупустую кружку, что стоит по соседству с её чаем. Скользнув взглядом выше, Масуки замечает, что её спутница, пробираясь по дороге, состоящей из реакций, химических элементов, их валентностей, групп, подгрупп, периодов и прочего, совсем не заметила как уснула. Лицо Рей расслабленно лежит на сложенных руках, из-под которых видна таблица растворимости. Её плечи мерно поднимаются и опускаются в такт с дыханием, ресницы легко подрагивают, а на лицо спадает прядь тёмных волос. Плотно сжав губы, Масуки борется с желанием убрать прядь за ухо, пригладив шелковистые на вид волосы. Она глубоко вдыхает и долго выдыхает. Последний раз царапает ручкой ответ, пару раз зачеркнув ненужное, и быстро рисует на полях звёздочку. Масуки захлопывает тетрадь и откидывается на стул. — Хер с ним, — в заключении выдыхает она, прикрыв глаза. Расслышав сонное мычание, она украдкой осматривает медленно просыпающуюся Рей. Вакана пару раз моргает, кажется, совершенно позабыв, где и как она оказалась. Осознание обливает ледяной водой, и девушка подскакивает на месте. — Масуки! — Я хорошо тебя слышу, можешь не кричать. Сато снова склоняется над столом, аккуратно выудив учебник из рук девушки и сложив все тетради с пеналом сверху в одну стопку. — Извини, я уснула, — виновато говорит Рей, пока проверяет наличие ключей и телефона в кармане. — О, серьёзно? Я даже не заметила. — Масуки деловито вручает все школьные принадлежности. — Тебе пришлось делать часть работы в одиночку. — басистка принимает вещи и складывает в сумку. — Ага, типа того. — Сато встаёт с места и тянется с характерным хрустом в спине и шее. — Просто считай, что тебе выпало халявных десять минут отдыха и не парься. Рей угукает, заметно расслабившись. Масуки залпом допивает свой чай, в отличие от Рей, не обратившей на свой кофе с молоком ни малейшего внимания. Они оставляют чаевые, прощаются с Таэ, Рими и Тсугуми, и уходят из кафе. Воздух на улице отрезвляюще прохладный, но общий вид и жёлтый свет солнца заставляют закрыть глаза на температуру. Масуки проверяет время на телефоне и решает, что есть ещё пару-тройку часов. — Пошли, провожу тебя до автобусной остановки. — девушка всё же застёгивает молнию на кофте, спрятав руки в карманы. — Погоди. — Рей протягивает руку вперёд, но быстро одёргивает себя. — Вообще-то, я хотела поехать в «Гэлэкси». Для повторения пары моментов. Масуки оторопело оглядывается на подругу и на секунду сомневается та полностью проснулась, а может, это она уснула и сейчас, вероятно, видит какой-то кошмар. — Ты, должно быть, шутишь, — с круглыми глазами говорит Сато. Рей виновато улыбается и убирает висевшую до сего момента прядь волос за ухо. Масуки поджимает губы. — Нет, серьёзно, Рей. — Вернувшись к первоначальному возмущению, барабанщица хмуро смотрит на девушку со скептически сложенными на груди руками. — Ты буквально валишься с ног от усталости, и засыпаешь сидя. Добить себя хочешь? Вакана мнётся под тёмным взглядом, но зрительный контакт не прерывает. Масуки секунду следит за чужой рукой, поправляющей лямку сумки на плече и снова смотрит глаза-в-глаза. — Не преувеличивай. Это всего лишь небольшая практика. Масуки смотрит с недоверием где-то полминуты, но почему-то находит себя на том, что пялится на горящие огнём синие глаза, в глубине которых заметна усталость, которую Рей всеми силами подавляет. Масуки вздыхает. — Ты невероятная идиотка. — Как скажешь. — Рей беззаботно скрещивает руки за спиной. Сато обводит Рей взглядом последний раз, после чего кивает в сторону, говоря идти за ней. — Тут недалеко припаркован мой байк, доберёмся на нём. Так быстрее. И, возможно, сильный ветер разбудит в тебе инстинкт самосохранения, — думает Масуки и лезет в карман за ключами. Когда они доходят до нужного места, Масуки достает из багажника два шлема. — Помнишь, как застёгивать? — усмехается девушка, пока надевает собственный шлем. У Рей взгляд, в котором читается только «серьёзно?». — Ха-хаа, смешно, — отвечает Рей скептично. Масуки жмёт плечами, закидывая одну ногу через сиденье мотоцикла, она следит, чтобы её спутнице хватило места на багажнике. — Не комфорт-класс, конечно, — неуверенно начинает Масуки, разминая руки у руля. Рей задорно фыркает и обнимает подругу со спины, — У меня тут вообще-то ВИП-ложа. Кожа Сато становится в тридцать раз чувствительнее, да так, что мягкие касания Рей, выражающие такую приятную степень доверия, ощущаются сквозь одежду. Масуки просит Рей держаться крепче и заводит мотор. Мотоцикл рычит укрощённым зверем. Рей сильнее жмётся к её спине, когда они едут по шоссе, и хватается за края чужой кофты. Масуки хочется взвыть.

***

      В «Гэлэкси» они проводят два с половиной часа усердной практики перед тем как Масуки мученически стонет и хрустит затёкшей шеей. Рей, в свою очередь, кажется, совсем не обращает на неё внимание. Масуки хмурится, прокашливается и зовёт Рей по имени раза три, пока та, наконец, не поворачивается к ней лицом. — Извини, ты звала? — виновато спрашивает Вакана, прекратив мучить струны гитары. — Пора закругляться. — Масуки встаёт с сиденья у барабанов и кладёт одолженные у студии палочки на место. — Поздно уже. Рей проверяет наручные часы, долго смотрит на них. — Я могу остаться ещё на... где-то на сорок минут, — размышляет она вслух, постукивая медиатором по подбородку. — Но, если хочешь, можешь идти без меня! — тут же спохватывается, обратив взгляд на хмурое лицо Масуки. — Я не пойду без тебя. — Барабанщица раздосадованно качает головой, а её взгляд смягчается с сердитого до обеспокоенного. — Но и здесь ты не останешься. Рей молчит какое-то время и смотрит в пол. Она вздыхает и всё-таки соглашается с подругой. Они покидают студию в тишине, пока в голове Рей творится хаос из всевозможного шума. Она не помнит как Масуки всё-таки проводила её до остановки, как они попрощались, как она ехала до дома – ничего. Сплошные шум и помехи отпускают её только после того как она заходит в свою комнату. Рей падает на кровать лицом к потолку, и ей начинает казаться, что всё же тишина для неё – пытка страшнее безостановочного шума. Рей быстро отписывается Масуки, что добралась до дома и выключает телефон. Она смотрит на светившую вверху люстру, после чего болезненно жмурит глаза, наблюдая за снующими туда-сюда зелёными пятнами на обратной стороне век. Она думает о том, что сегодня услышала. То, что говорили девочки в кафе, когда они с Масуки пришли туда... Её никак это не отпускало. Все знают Лайер из Райс Э Сулен как действительно крутую личность! Брутальную, в какой-то мере. Думаю, Лайер-сан выглядит как человек, который пьёт чёрный кофе. «Лайер из Райс Э Сулен». Рей много думала об этом. Им всей группой было приятно читать письма фанатов, да, но Рей казалось будто она совсем не тот человек, которого люди представляют, когда говорят о «Лайер из Райс Э Сулен». Что она не оправдывает их ожиданий, ведь Рей Вакана не любит чёрный кофе, она пьёт горячий шоколад. Рей Вакане не нравится ничего горького, даже тот же шоколад. Рей Вакана не брутальная, не чёрствая девушка, у неё мягкая – как сладкий зефир – натура, она не держит покер-фейс, много улыбается рядом с близкими. Глаза Рей Ваканы – не холодный синий океан, в котором тонут корабли и судна, не место, где умирают люди. Рей Вакана – не «Лайер из Райс Э Сулен». И Рей не знает, как к этому относиться. Рей Вакана и «Лайер из Райс Э Сулен» – полные противоположности. Поэтому, после того вечера в кафе, а после и в «Гэлэкси», она уже как пять дней всеми силами пытается это исправить. Рей выходит за пределы своих возможностей, старается соответствовать тому образу «Лайер из Райс Э Сулен», достигнуть идеала. Реона называет это «Плюс Ультра», Чию и Рокка – «энтузиазмом» и «целеустремлённостью», а Масуки – «долбоебизмом». Рей чувствует всем телом напряжённые взгляды Масуки, когда та смотрит на её мешки под глазами или застаёт вырвавшийся зевок. Но надо работать. Рей перелистывает страницу тетради с аккордами своей партии.       Тот раз, когда всё, к счастью, идёт не по плану происходит, как ни странно в «Гэлэкси». Как ни странно, с Масуки. Они практикуются где-то час, но Рей кажется, что её выворачивает наизнанку. Такая резкая остановка тарелки ударных означает, что Масуки остановила её самостоятельно, несмотря на то, что музыка должна была закончиться на том продолжительном звоне, который барабанщица прервала. Рей хочется перевести на неё недовольный взгляд, но сил не хватило. Она смогла лишь сжать кулаки и еле сдержать болезненный вскрик. Пальцы, да. За эту неделю она играла медиатором только в первый день их практики, после чего, по непонятной причине, она начала кромсать пальцы в мясо. У Рей сжёт спину от сверлящего взгляда карих глаз. Масуки поднимается с места так же резко как произносит следующие слова: — Покажи ладони. Глаза Рей округляются, она недоумивает и пытается выдавить хоть слово, но Масуки прерывает, настаивая: — Покажи мне свои чёртовы ладони. Рей сжимает губы, разжимает ладони и поднимает их в тот же момент, когда Масуки тянет на себя. Она вздрагивает всем телом и практически отрывает свои руки от ладоней Рей. У Масуки напрягаются плечи. Сейчас состояние измученных вечной игрой рук оставляет желать лучшего: мазолистые пальцы, взглянув на которые уже можно ощутить боль, пара-тройка красных полос на запястье и внутренней стороне левой ладони, видимо, удары от оторвавшихся струн. Как ты можешь так себя изводить, — думает Масуки просто не в силах произнести что-то вслух. Чтобы привести Масуки в себя Рей понадобилось ровно один раз позвать её по имени. И сначала она вздыхает с облегчением, а потом, смотря на выражение лица Сато, секунду думает, что сейчас её ладонь за секунду сожмётся в кулак до напряжённых вен и белых костяшек. И, пожалуй, даст Рей в челюсть. На секунду у Рей проскальзывает мысль, что если Масуки вырубит её, то выдастся неплохая возможность поспать. За последнию неделю с этим возникали небольшие проблемы. Нет, конечно, ничего такого ещё не ударило ей в голову, что она забывала бы есть или пить. Но сон обычно откладывался и сводился к сочинению лирики и музыки для новой песни, о которой она, Рей, говорила с Чию. В общем и целом, в сутки она спала около четырёх часов, и не видела в этом чего-то страшного, мол, многие занятые личности и поменьше спят, мне ещё повезло. Но удара Вакана не ощущает уже секунд пятнадцать, что является чудовищной заторможенностью для рассерженной Масуки. Она собирается позвать Масуки снова, пока не замечает стоящие в чужих глазах крохотные, еле заметные слёзы. Взгляд Масуки, до этого смотрящий куда-то сквозь живот Рей, теперь глядит прямо на неё. Рей крупно вздрагивает, а на её плечи падают тяжёлые камни, весом со стыд, гравитацию и панику вместе взятые. Рей не двигается с места, не в силах даже выдавить из себя слова. Да и как вы это вообще представляете? Что ей сказать? Извиниться, утешить, спросить о причине? Может, приступ тревоги или панической атаки? Что, если прямо сейчас Масуки нуждается в помощи? «Лайер» никогда бы не посмела довести до слёз своих товарищей, и при этом всё равно знала бы, что нужно делать в такой... — Ты сейчас думаешь о том, что сделала бы «Лайер» в такой ситуации? На переваривание вопроса у Рей уходит две долгих секунды, за которые Масуки успевает немного стыдливо стереть соль с глаз. — Как ты... — Да у тебя на лице написано, — отвечает ей Масуки с присущей саркастичностью. — Сотри. — она трёт пальцем у Рей промеж бровей и вся хмурость будто и правда стирается с лица. В воздухе нависает тишина, и даже так Рей не может понять, что сейчас нужно делать. — Ты пытаешься казаться крутой, потому что не хочешь разочаровывать тех, кто любит тебя, — вдруг выдаёт Масуки. Рей молчит, и она продолжает, — Но никак не поймёшь, что уже очень крутая. — Рей вскидывает удивлённый взгляд и видит некое подобие смущения на лице Масуки. Та на Рей не смотрит. — Ты всё равно пытаешься добиться идеального хода мыслей, идеального вкуса, идеальной игры, но ты не идеальна. И в этом ты крута. Крута в своей неидеальности. Потому что ты человек. — Масуки смотрит на неё с такой нежностью, что у Рей, кажется, скоро взорвётся сердце. — Потому что ты живая. Рей касается ладонью одной из своих горящих щёк и стыдливо опускает взгляд в пол. — Мне нечего сказать. Масуки кивает. Они стоят молча с минуту, пока Рей судорожно водит рукой по своему плечу. Так стыдно, — думает она, — она действительно беспокоилась из-за меня. Кажется, я повела себя глупо. — Мне обнять тебя? — голос Масуки звучит как никогда уверенно, и это – именно то, в чём сейчас нуждается Рей Вакана. — Да, — выдыхает Рей и опускает руки. — Да, пожалуйста. Масуки быстро подходит к ней вплотную и сжимает в крепких обьятьях. Рей думает извиниться за свою глупость и беспечность, за то, что она не подумала о том, как её поведение отразится на окружающих, но эти мысли слишком быстро покидают её голову: она тонет в этой мимолётной и такой нужной близости, думая о сильных руках Масуки, её сбивчивом дыхании и о ранее стоящих в глазах слезах. Рей решает, что больше не позволит себе довести Масуки до такого состояния. Рей слегка хлопает Сато по спине, и та заставляет себя оторваться от тепла чужого тела. — Как насчёт того, чтобы сходить в кафе? — улыбается Рей своим словам. — Мне внезапно очень захотелось горячего шоколада.