Отпуск для героя

Ему следовало догадаться еще раньше. В Лос-Анджелесе. Когда он сказал, что вообще собирается на эту конференцию. И Люцифер сразу же предложил все организовать. Бизнес-джет, личного шофера на «Бентли», люкс в лучшем отеле Лондона и что-то еще. Кажется, столики в ресторанах с тремя звездами Мишлен. Каин отказался сразу, едва только расслышал про бизнес-джет. — Не хватало еще, чтобы потом весь участок узнал об этом, — заявил он. — Интерпол приглашает меня на международную конференцию, между прочим, по борьбе с коррупцией и терроризмом, и я лечу туда на бизнес-джете. И разъезжаю по Лондону с личным шофером. Я все-таки коп, а не политик! — А при чем тут терроризм? — спросил Люцифер. Как назло, Элла встала на сторону дьявола. Всплеснула руками и как ни в чем не бывало улыбнулась: — Точно! Маркус, а при чем тут терроризм? — Ни при чем, — согласился Каин. Он не любил, когда его вот так прижимали к стенке. То есть он очень любил, когда его прижимали к стенке, но с другими намерениями. — А вот коррупция… — Но ведь это же просто подарок, — запротестовал Люцифер. — Мой подарок тебе! Каин был непреклонен. Он скрестил руки на груди и нахмурился: обычно все его сотрудники после такого разом переставали спорить и становились как шелковые. А потом он сказал свое решительное «нет» и посчитал, что этот бой он выиграл. Тем же вечером он сам заказал билеты класса «эконом» на рейс в Хитроу и на всякий случай сообщил об этом Элле. Ну, чтобы пресечь любые поползновения отправить его в Лондон на бизнес-джете. Элла кивнула и тотчас сменила тему: повторная автотехническая экспертиза по делу Джеймса Эддистоуна выявила много интересного. И вот это было важно, намного важнее, чем забронировать гостиницу в Лондоне. Про гостиницу Каин вообще забыл, если честно, решив, что всегда сможет отыскать какой-нибудь скромный хостел: много ли ему надо? Прошло несколько дней. Однажды они с Эллой улучили момент и выскочили на ланч — в милый итальянский ресторанчик неподалеку — и Элла вдруг спросила, нашел ли он отель в Лондоне, а поскольку он ничего не нашел, она пообещала все организовать. Ну хорошо, подумал Каин. И полностью доверился своему лучшему эксперту-криминалисту. Нет, ему следовало догадаться! Хотя бы в тот момент, когда Элла сказала, что Люциферу пришлось срочно ехать в Санта-Монику: тот пообещал помочь Дэну с каким-то сложным делом. И проводить Каина он не сможет, а раз так, она вызвала такси. Зато в Лондоне, в аэропорту Хитроу, его будет ждать кэб с адресом отеля. В общем, это был не тот момент, чтобы спорить. Он поцеловал Эллу, пообещал, что скоро вернется к ней, а потом все десять часов перелета из Лос-Анджелеса в Лондон отчаянно пытался заснуть. Расстояния между сиденьями в самолете не были рассчитаны на его рост в шесть футов и три дюйма, о вайфае здесь не слышали даже стюардессы, и в какой-то момент Каин едва не пожалел, что полетел «экономом», но потом напомнил себе, что всегда умел обходиться без лишнего комфорта. Поэтому он кое-как открыл ноутбук и наконец доделал доклад. Зато в аэропорту его и правда ждал шофер: никаких лимузинов, никаких «Бентли», это был самый обычный кэб, пусть водитель и держал табличку с надписью «Лейтенант Пирс, Интерпол». Десятичасовой перелет все-таки утомил Каина: он успел разве что отправить Элле сообщение о том, что прибыл в Хитроу. Потом он на секунду прикрыл глаза — и сразу очутился на Пикадилли. Кэб как раз сворачивал на Сент-Джеймс-стрит, а оттуда на Арлингтон-стрит, и Каин заподозрил недоброе. — Мистер Пирс? Швейцар в синей ливрее уже распахивал дверь кэба. А на ресепшене Каину сообщили, что на имя мистера Пирса в отеле «Ритц» и вправду забронирован номер-люкс. Дело этим не ограничилось: в номере Каина ждал еще и скроенный по его меркам темный костюм из тонкой шерсти и пара рубашек. Вот теперь Каин возмутился по-настоящему. Костюм он тут же убрал в шкаф, с глаз долой, и твердо решил, что выскажет Люциферу все, когда вернется в Лос-Анджелес: он живет на Земле не первую сотню лет и в состоянии о себе позаботиться. И не любит пижонство. И выпендреж не любит, а его любимые мотоциклы «Триумф» не в счет. Постояв несколько минут под горячим душем, Каин успокоился. Сел за письменный стол, включил ноутбук и заставил себя сосредоточиться на работе: ради этой конференции и доклада он многим пожертвовал. Дела в участке шли не очень. Сам Каин был уверен в том, что гибель Джеймса Эддистоуна, старшего сына оружейного магната Барри Эддистоуна, — убийство. И распорядился открыть дело заново. И даже взял дело под свой контроль: вот над чем ему придется поломать голову, пока он сидит тут, в Лондоне. …Было около десяти вечера, когда Каин оторвался от отчета и понял, что пропустил ужин. Он подавил собственную гордость, позвонил на ресепшен и заказал салат. Очень хотелось добавить: не нужно нанимать команду знаменитых поваров, только чтобы покрошить овощи и пожарить кусок говядины. Когда официант снял клош с фарфоровой тарелки и чинно, с поклоном удалился, Каин подумал, что Люцифер мог бы им гордиться. И вздохнул. Все эти картины на стенах, хрустальные люстры и роскошная мебель, все эти салаты, больше похожие на произведения искусства, — все это имело смысл только тогда, когда это можно было с кем-то разделить. Но в Лондоне Каин был один. Он приехал сюда работать, а не отдыхать. Работать, напомнил он себе. И вернулся к протоколам допросов. В полночь Каин просто упал в огромную кровать и уснул. Утром Каин сонно и лениво рассматривал золотого Нептуна с наядами и зеленый сад за окнами, уничтожая традиционный омлет с беконом. Завтрак здесь был все-таки сносный. Чай в серебряном чайнике тоже. А когда Каин засобирался уходить, его вдруг окликнул метрдотель: — Мистер Пирс! Вы не забыли, что мы ждем вас в семь вечера? Каин лишь кивнул ему в ответ. И консьержа, и всех несчастных портье, и швейцара в синей ливрее он одарил своим фирменным колючим взглядом лейтенанта Пирса и наотрез отказался от кэба: до Грейт-Рассел-стрит можно было дойти пешком. Или в крайнем случае доехать на метро. Весь день Каин провел в Конгресс-центре. Теперь все шло так, как он планировал в самом начале. О чем он радостно сообщил Люциферу и Элле, послав им сразу несколько сообщений. Правда, ответа Каин не дождался: наверно, сказывалась разница во времени. Вернувшись в отель, Каин заглянул в шкаф и недовольно посмотрел на костюм, все-таки очень хороший и явно дорогой, и спасибо, что не тройка. Потом Каин решил, что его все равно сейчас никто не видит. Как назло, пиджак идеально сел на его фигуру. Брюки тоже. Повязав галстук и вздохнув — можно подумать, на дворе снова были пятидесятые, а он опять ловил того проклятого маньяка в Лос-Анджелесе — Каин еще раз посмотрел на себя в зеркало, поправил манжеты и решил, что ему просто лень переодеваться. И спустился в ресторан. Его и вправду ждал столик у окна, накрытый на троих. Каин подумал, что приборы просто не успели убрать. Ошибаются даже в «Ритце», решил он. Потом Каин согласился на бокал шампанского, принялся изучать меню и вдруг услышал восторженное: — Маркус? Вот тогда он все понял. Конечно, ему следовало догадаться еще раньше. Еще в Лос-Анджелесе. — Мистер Пирс, — метрдотель чуть склонил голову и, кажется, исподтишка улыбался, — мисс Лопес и мистер Морнингстар! Каин поднялся на ноги. — Добрый вечер. Элла, ты потрясающе выглядишь. Он ничуть не лгал: он вообще никогда не лгал Элле. И когда считал, что ведущий криминалист Лопес могла бы поторопиться с отчетом, и сейчас тоже. Наверно, дело было в фантастическом коктейльном платье — яркий зеленый шелк будто струился по ее телу, подчеркивая все изгибы фигуры и открывая плечи. Или в том, как Элла сейчас улыбалась ему и как на него смотрела. Хотелось посадить ее к себе на колени и долго, долго ее целовать, а потом уж избавить от всех этих шелков и наконец вжаться в нее самому. Все это Каин решил оставить на потом. А сейчас он нежно обнял Эллу за плечи и осторожно поцеловал в щеку. И подошел к Люциферу. Который выглядел так, будто собирался соблазнить всех, кто сегодня пришел в ресторан, но судя по хищному взгляду Сатаны, начать тот планировал с него, Каина. — Ты великолепен, — признал Каин. — О, Маркус, ты… Люцифер сверкнул глазами и, кажется, собирался отвесить ему комплимент по поводу этого несчастного — пусть и очень хорошего костюма — когда Каин с силой притянул его к себе. И нарочно впился в его губы. Конечно, Люцифер не возражал — еще бы! — а официанты просто сделали вид, что ничего не произошло. За сто с лишним лет здесь видали и не такое, решил Каин. А когда Элла и Люцифер наконец устроились напротив него, он попросил сомелье принести бутылку шампанского — розовое «Луи Родерер» — и нахмурился: — То есть это заговор? Против меня? — Маркус, — Элла смотрела на него с восхищением, — но ты так давно не был в отпуске. — Мисс Лопес права, — заметил Люцифер и откинулся на спинку кресла. — А меня ты никогда не слушаешь, Маркус. И нам пришлось принять меры. — Принять меры? Какие еще меры? Я на работе, — напомнил Каин. И вздрогнул: кажется, ладонь Эллы под столом сейчас легла на его левое колено. А сама она чуть наклонилась вперед и прошептала: — Люблю, когда ты такой. Серьезный. Решительный. Сильный… Именно в этот момент им наконец подали шампанское, и Люцифер завел разговор с сомелье о виноградниках Кюмьер и Дамри. Элла при этом все еще продолжала гладить его колено. Где-то внизу живота — ладно уж, Каин хорошо понимал, где именно — стало тепло. Он как назло вспомнил, что еще умеет вытворять Элла: вот этими нежными, умелыми пальчиками. — За нашу встречу! — Люцифер поднял бокал. — И за нашего бесподобного, упрямого и очень трудолюбивого лейтенанта Пирса. Каин покачал головой. Поднял бокал, отпил шампанского и на всякий случай повторил: — Я на работе. — Конечно, — согласилась Элла и вздохнула так, что ткань на ее груди натянулась. Теперь его правое колено тоже кто-то гладил: пальцы были сильные, и его словно било электрическим током. — Ведите себя прилично, — потребовал Каин. — Так точно, лейтенант! Буду скромным и воспитанным дьяволом, — пообещал Люцифер. Руку он и правда убрал. Внимательно посмотрел на Каина и тихо добавил: — А вот нескромный и невоспитанный дьявол сейчас уронил бы салфетку, воспользовался бы этим и залез под стол. Каин решил ничего не отвечать: он и так представил эту сцену в красках. И судя по тому, как хитро и мечтательно сейчас улыбалась Элла — она тоже. Поэтому Каин выпрямился и деловито раскрыл меню. К столику как раз шагнул официант. — Что-нибудь посоветовать, господа? Каин помедлил. Покрутил в руке бокал с шампанским. Он ведь любил вкусно поесть, но гурманом себя не считал, и в таких местах, как парижский или лондонский «Ритц» или «Провиденс» в Лос-Анджелесе, обычно прислушивался к Люциферу: по крайней мере, когда тот был с ним. Вернее, сначала Каин делал вид, что все это не имеет значения — а потом равнодушно пожимал плечами и позволял Люциферу заказывать вина и блюда. — Севиче из гребешков и треска из Корнуолла на первое, — стал перечислять Люцифер. — Утка для леди и баранина для нас с мистером Пирсом... Это Каин хотя бы расслышал. Все остальное — у их столика уже пасся сомелье, и Люцифер опять рассуждал с ним об урожаях в Нюи-Сен-Жорж и Помероле — Каин не разобрал вообще. Потому что именно в этот момент Элла снова придвинулась ближе, облизнула губы и прошептала: — Знаешь, Маркус, а я кое-чему научилась у Люцифера. Оказывается, есть платья, с которыми лучше не носить белья. Каин едва не подавился шампанским. Сейчас он сидел за столиком с потрясающей женщиной и неотразимым дьяволом, и на них обоих не было белья. Он мог погладить Эллу по голому колену, запустить руку под тонкий зеленый шелк — и почувствовать ее тепло. Он вдруг представил, как укладывает ее на этот самый стол. Как стягивает с нее платье. Или не стягивает. Как она вздрагивает от его осторожных, неспешных прикосновений, как он вставляет в нее палец, и Элла стонет и запрокидывает голову, и просит его не останавливаться… — Впереди у нас целый вечер и ночь, и твоей работе это никак не помешает, — заметила Элла. Каин сделал над собой невероятное усилие. — Завтра в десять я обязан быть на Грейт-Рассел-стрит. Без вариантов. — Я прослежу, чтобы ты туда попал, — пообещал Люцифер. Сомелье, оказывается, уже ушел. — В крайнем случае отнесу на руках. — Вот как раз этого делать не нужно, — возразил Каин. — Я должен быть свежим и выспавшимся. А вы с Эллой мало того что строите какие-то заговоры, так еще и ведете себя так, будто собираетесь меня похитить. Люцифер рассмеялся. — Не искушай дьявола. — В самом деле, Маркус, — Элла снова облизнула губы, — ты подаешь Сатане плохие идеи. — Мисс Лопес права. Если в следующем году ты снова отменишь отпуск, я именно это и устрою. И приму меры по-настоящему. Ужин будет долгим, понял Каин. И невыносимым. Потому что у него уже стояло, а севиче все еще не подавали. Треску тоже. Видимо, проклятый повар уехал ловить треску в этот самый Корнуолл. Потому что на мгновение ему захотелось, чтобы Люцифер в самом деле принял меры. Вот только Люцифер мог сколько угодно грозить этим в шутку, но никогда не стал бы делать что-то такое, что вправду не понравилось бы Каину. А раз так, нужно было дать дьяволу намек. Совершенно очевидный намек, что он, Каин, совсем не против. И если Люцифер этот намек распознает и примет меры — ну что ж, впервые за три с половиной тысячи лет Каин наконец-то сможет сказать, что во всем виноват дьявол. — Маркус, — вдруг услышал он, — ты опять молчишь. Надеюсь, ты думаешь про десерт? В глазах Люцифера светилась неподдельная забота. Элла солнечно улыбалась. — Про десерт, — согласился Каин и наклонился к столу, попытавшись принять более удобное положение. Получилось так себе: брюки стали очень тесными. К столику снова подскочил официант: подлить шампанского. Каин призвал всю свою силу воли, чтобы не спросить его, когда им наконец принесут первые блюда. И когда все это закончится. Спустя три часа — севиче было превосходным, треска удивила, а баранина оказалась выше всех похвал — Каин послушно ковырял вилочкой малиновое баваруа и едва удерживался от того, чтобы не застонать вслух. И не запросить пощады. Он давно не был настолько распален. И радовался только тому, что в зале приглушили освещение. Стояло у него так, что молния на брюках могла разойтись в любой момент. Когда им наконец подали чай, Люцифер вдруг жестом подозвал сомелье и поинтересовался каким-то раритетным коньяком с выдержкой в сто сорок лет. — В таком случае, я бы предложил вам начать с Фрапен Кюве. Превзойти его сложно, этот напиток славится медовыми нотами и оттенками сладких пряностей, — невыносимо серьезным тоном сообщил сомелье. Это привело Каина в ужас: он слишком хорошо знал Люцифера. Тот мог и вправду начать с медовых нот. И не остановиться. — Давай закажем этот проклятый Фрапен в мой номер, — предложил Каин. Да, звучало жалко. Настолько, что Элла погладила его по руке. И сочувственно улыбнулась. — В наш номер, — поправила она Каина. — Ты не заметил двери посреди гостиной? Она ведет из твоего люкса в соседний. И если забронировать оба, получается один большой. С очень большой спальней. Это был мой основной критерий, когда я искала для тебя гостиницу. Услышав еще и про спальню, Каин едва не застонал. Сомелье с интересом взирал на них троих — и терпеливо ждал решения. — В номер, — твердо сказал Каин. — Как пожелаешь, мой дорогой Маркус, — голос Люцифера источал те самые медовые ноты. Выглядел он сейчас как самый настоящий дьявол: потрясающе, просто непристойно красивый. Каин был уверен, что здесь его желают все. И сомелье, и официанты, и метрдотель, и даже чопорная французская пара за соседним столиком. Чистых помыслов не осталось ни у кого. У него самого тоже. А еще у него все ныло и горело. Когда они наконец поднялись на третий этаж, он даже не смог попасть в замок архаичным ключом — к счастью, Элла пришла на помощь. А в следующий момент Элла еще и ловко стащила с него пиджак и развязала галстук, и Каин не выдержал — положил руки ей на талию и притянул к себе. Никакой коньяк, никакие сладкие пряности не могли сравниться с запахом, исходившим сейчас от нее, — Каин думал, что кончит сразу, как только криминалист Элла Лопес просто коснется его члена своей умелой рукой. Вместо этого Элла выскользнула из его объятий. — Сначала я хочу посмотреть, — сказала она. — На тебя с ним. — Желание дамы для меня закон, — объявил Люцифер. — Пошли. Взял его за руку и потянул в спальню, и Каин успел вспомнить слова Эллы о том, как она подыскивала для него отель, — кровать и правда была огромна. А когда Люцифер толкнул его на эту самую кровать, расстегнул на нем ремень и почти мгновенно стянул с него брюки, Каин не выдержал и все-таки простонал: — Так нечестно! Вдвоем против меня одного! — Люцифер не виноват, — заметила Элла. Она скинула туфли и уселась в широкое кресло, как на трон. Она уже ласкала себя рукой, чуть приподняв шелковый подол — и теперь Каин видел, что на ней и вправду нет белья. — Это я все придумала. Дьявол не способен врать, ты же знаешь. Этот самый дьявол только что заставил Каина застонать снова, когда погладил его ноющий член сквозь ткань трусов и лишь потом стащил с него белье. Склонился над ним, обхватил его член губами и втянул в себя. И сразу же выпустил, и втянул снова. Каин раскинул руки в стороны: он еле удерживался от того, чтобы не запустить пальцы в черные волосы, а удовольствие было так близко… — Ты куда? — спросил Каин, когда Люцифер вдруг спрыгнул с кровати. Элла резко выдохнула. Глаза ее уже затуманивались, и Каин очень хотел помочь ей тоже — но перед ним уже стоял Люцифер. Вернее, уже раздевался, и скоро снова залез на него сверху, а в руках у него сверкнул блестящий пузырек со смазкой. Каин не знал, как Люцифер это делает — как насаживается на него почти без прелюдии, без того, чтобы как следует приготовиться. Но член его вдруг погрузился в необычайную, шелковую тесноту, и кончил Каин почти мгновенно. И закрыл глаза, и на миг будто потерял сознание — вокруг все поплыло. — Слишком быстро, — сказала Элла. — Объявляю второй раунд. — А вы дьявольски коварны, мисс Лопес! Каин разлепил веки. Люцифер был ослепительно красив — черные глаза искрились, на груди блестели капельки пота, а член стоял колом. И кажется, дьявол сейчас собирался что-то сделать с ним, с Каином. А его великолепная Элла — немного раскрасневшаяся, с распущенными волосами — желала на это полюбоваться. И присоединиться. По ходу дела. Потому что она уже стянула с себя шелковое платье — и восседала в своем кресле совершенно обнаженной. …Обычно это у них так и получалось. В прошлый раз, еще в Лос-Анджелесе, у него дома, как раз перед его отъездом, они провели фантастическую ночь втроем. Люцифер тогда тоже заставил его лечь на спину, а Элла — Элла села ему на лицо, и пока Люцифер ублажал его самого, он ублажал Эллу, удерживая ее за бедра и проникая в нее языком… И сейчас ему просто хотелось повторить все это. И чтобы Люцифер поставил его на четвереньки и вбивался в него сзади, а потом уложил бы его на спину и вбивался бы снова, закинув его ноги себе на плечи. И чтобы он сам тоже вбивался в Люцифера. А Элла бы смотрела и смотрела, и потом поманила бы его к себе — и он бы выполнил любое ее желание. И коснулся бы ее так, как бы она захотела. Каин совершил над собой неимоверное, страшное, нечеловеческое усилие. Но он все-таки приподнялся на локтях и сел в кровати. А потом слез на пол. — Маркус? — удивился Люцифер. — Маркус? — Элла непонимающе уставилась на него. Каин шумно вздохнул. — Как вы знаете, я заново открыл дело Джеймса Эддистоуна, — сказал он. — Я уверен, что аварию подстроили. И на самом деле это убийство. — Да ты по-настоящему безжалостен, — заметил Люцифер. И выразительно посмотрел вниз: его член по-прежнему был готов к любым подвигам. — Нас трое, — сказал Каин. Конечно, он поступал жестоко. Ему следовало как минимум опуститься перед Люцифером на колени и отсосать. Но в деле Эддистоуна был тупик. А отчаянное время требовало отчаянных мер. — И мы можем справиться с любой задачей. Кстати, все материалы дела у меня с собой. Элла покачала головой — и рассмеялась. Обнаженная и все еще раскрасневшаяся, она будто растеклась в своем кресле. А вот Люцифер молчал. Каин терпеливо ждал его ответа. Он давно знал: когда Люцифер вот так молчит, его лучше не перебивать. Сам он решил не терять времени. Шагнул к настольному телефону, взял трубку и вызвал ресторан. — Бутылку Фрапен Кюве, — попросил он. — Да, того самого, тысяча восемьсот какого-то года. Именно. И три бокала, пожалуйста. Каин прошел в ванную. Ополоснул лицо холодной водой и накинул удобный белый халат, который стянул у пояса. Вернулся в спальню. — Принести кому-нибудь такой же халат? — предложил Каин. — Там еще есть. Элла хихикнула. Люцифер не ответил. Он подошел к окну, выглянул на Пикадилли, а потом повернулся к Каину: — И на что ты пойдешь ради исполнения желания, мой дорогой трудолюбивый Маркус? — В смысле? Люцифер улыбнулся. — Если мы раскроем это дело. Прямо сейчас. Чем ты одаришь взамен меня и мисс Лопес? Каин вздохнул. Нужно было не спешить, нужно было подумать. Но он не мог. И признался: — Я уже вижу эти протоколы во сне. Аварию точно подстроили. А империи Эддистоуна больше нет. Все полностью перешло к их конкуренту, мистеру Конти. Понимаешь, я уже несколько тысяч лет занимаюсь тем, что раскрываю убийства. И я точно знаю, что Джеймса Эддистоуна убили. Я готов на все, Люцифер, — он снова вздохнул. Посмотрел в черные глаза дьявола. И в карие, выразительные глаза Эллы. — Помогите мне. И делайте со мной, что пожелаете. — Неплохое предложение, — ответил Люцифер. Элла улыбнулась. — И очень заманчивое. Так вот что такое сделка с дьяволом! Потом они с Люцифером переглянулись и подмигнули друг другу. Каин покачал головой. Собрав одежду в кучу, он отнес все это в гардероб. В дверь как раз позвонили: официант вкатил в гостиную тележку. На подносе стоял коньяк, три бокала и пиалы с закусками. — Не сомневаюсь, — услышал Каин, — что вы оцените этот коньяк по достоинству. Это напиток богов, пряный и медовый. Официант исчез, а Каин успел подумать, что уже видел его где-то. Наверно, внизу. В ресторане. Он бы обязательно все вспомнил — в подробностях — но решил вернуться в спальню. Поднос с коньяком и бокалами он поставил на маленький столик. И скользнул взглядом по Люциферу: все так же обнаженному. А член его все еще стоял торчком, каменный и налитый кровью. — Давай я… — предложил Каин. Ему вдруг стало совестно. — Нет уж. Сначала напомни мне основные факты дела, — отрезал Люцифер. Потянулся к бокалу, плеснул себе коньяка и отхлебнул: от души, конечно. Каин сел на краешек кровати. Покрутил бокал в руках, согрел, втянул в себя тонкий букет. И, кажется, почувствовал этот проклятый мед. И пряности. — Ну хорошо. Барри Эддистоун, владелец огромной оружейной империи, умер от инфаркта еще в марте. Это тяжелое вооружение, боеприпасы, пулеметы, гранатометы и даже артиллерия. Барри был три раза женат, от каждого брака у него осталось по ребенку. Старший Джеймс, средняя Элоиза и младший Сайлас. Империя отошла детям, но ни один не стал мажоритарием. Чтобы принимать решения, им нужно было советоваться друг с другом. А друг друга они ненавидят. Семнадцатого июня Джеймс Эддистоун встречался с Элоизой и Сайласом в усадьбе, принадлежавшей их отцу. Ночью он хотел вернуться в Лос-Анджелес. Не справился с управлением своей «Ламборгини Авентадор» и разбился. Помните, я попросил повторить автотехническую экспертизу? — Да, — Элла всплеснула руками. — И авария точно была подстроена. Мастерски. Скорее всего, Джеймса ослепили лазером. Не то чтобы он был трезв, но дорогу он знал, а мышечной массы у него было достаточно, чтобы быстро пережечь алкоголь. Так что этанола в крови осталось немного. Я же сама писала заключение. При этом легкое опьянение и плохая видимость — ну, на первый взгляд все купились и решили, что это несчастный случай. — Именно. А заказчика мы до сих пор не нашли. Люцифер зашагал по номеру. — Я их помню, — неожиданно сказал он. — И Элоизу, и Сайласа. — Мы же не вызывали их в участок? — удивился Каин. — Нет, но они заходили в мой клуб. И Элоиза, и Сайлас. А про это дело я помнил. Маркус, я понимаю, что для тебя они сейчас подозреваемые. Но они не убийцы. Каин вздохнул. — Жаль. Это бы многое объяснило. Он задумался. Пусть Барри Эддистоун и был женат три раза, но заботился он о каждом своем ребенке. И у каждого из них были деньги, дипломы из Гарварда, недвижимость в Калифорнии, Флориде и на Восточном побережье. И неплохой автопарк. Все, о чем мечтают в Штатах. Джеймс, Элоиза и Сайлас ни в чем не нуждались, но желали намного большего. И у Элоизы, и у Сайласа был мотив убить Джеймса. Тем более что Джеймс только что развелся, детей у него не было, а в этом случае, согласно завещанию, его доля в компании распределялась между Элоизой и Сайласом… — Они ненавидели друг друга, — добавил Люцифер. — Но они не решились бы убить сами. Элла пригубила коньяка. И обхватила себя руками. — То есть им просто не хватало воли и расчета. Чтобы организовать такое убийство, которое два ведущих эксперта примут за несчастный случай. Так, самый умный из них троих был Джеймс? — Да, — кивнул Каин. — Джеймс больше всего напоминал Барри. А Барри все выстроил сам, с нуля. Естественно, Джеймс начал не с нуля. Но в отличие от Элоизы и Сайласа, он хоть что-то делал в этой жизни. Открыл пару компаний… — Раз так, — задумалась Элла, — он бы сделал все возможное, чтобы взять отцовскую империю под свой контроль. — Именно. Я же разговаривал с ними после гибели Джеймса. И Элоиза, и Сайлас подтвердили, что Джеймс придумал решение, удобное для всех. — Он бы выкупил их доли? — вставил Люцифер. — Скорее всего, — ответил Каин. — С какими-то правами на что-то влиять, я уже не помню. В общем, этого не случилось. А после того, как аварию Джеймса признали несчастным случаем, Элоиза и Сайлас все мгновенно продали Конти. Главному конкуренту их отца. Не думаю, что Джеймс хотел именно этого. Или сам Барри. — Этот Барри сейчас переворачивается в гробу, — заметила Элла. Они помолчали. Люцифер повертел бутылку Фрапен Кюве в руках и подлил каждому. Элла охнула. — Люцифер, ты переоцениваешь мои способности. — Ни в коем случае, мисс Лопес, я в вас верю! Сам Каин уже не чувствовал ни вкуса, ни аромата. — Если ни Элоиза, ни Сайлас не решились бы сами убить Джеймса, то единственный, кто пошел бы на это — Конти. Потому что Джеймс никогда не продал бы ему свою долю и скорее всего смог бы убедить Элоизу и Сайласа оставить компанию под контролем семьи. Значит, заказчик — Конти. Вот кто выиграл войну. — Сражение, — вставила Элла. — Сражение, Маркус. Войну выиграешь ты. Она еще и салютовала ему бокалом. — У нас нет улик. А у Конти достаточно ресурсов, чтобы организовать «идеальное преступление». — Каин, — в голосе Люцифера вдруг зазвенел металл, и Каин вздрогнул. Обычно Люцифер не называл его настоящим именем. — Ты расследуешь убийства уже две тысячи лет. И ты знаешь, что «идеальных преступлений» не бывает. — Не бывает, — согласился Каин. — Допустим, это Конти. Почему он заказал убийство Джеймса именно в ту ночь? Он мог сделать это в любое время! — Он хотел припугнуть Элоизу и Сайласа, — заметила Элла. — После гибели брата они сдались. — Нет, — возразил Каин. — Там что-то еще. — Но ты же сам сказал, что они договорились между собой. Вот поэтому Конти и решил действовать. Назавтра Элоиза и Сайлас продали бы свои доли Джеймсу, и Конти остался бы ни с чем. — Хорошо. Но откуда Конти все это узнал? Джеймс, Сайлас и Элоиза сидели в каминном зале одни. И явно не звонили Конти. — Совершенно одни? — удивился Люцифер. — Это есть в показаниях Элоизы и Сайласа. Весь, — Каин помедлил, подбирая слова, — персонал усадьбы ушел спать или разъехался. Кстати, они тоже пили что-то очень дорогое. Люцифер вдруг рассмеялся. Налил себе еще коньяка и наконец уселся в кресло. — Сомелье, — сказал он. — Сомелье Эддистоунов работает на Конти. — Почему сомелье? — Кстати, его отпечатки точно были на бутылке, — вставила Элла. — Это ни о чем не говорит, — возразил Каин. — Скорее всего, он принес коньяк из погреба и сразу ушел. Если бы он работал на Конти, он бы стер отпечатки! А они там были втроем. Целый вечер. Джеймс, Элоиза и Сайлас. Это есть в их показаниях. — Конечно, это есть в их показаниях, — кивнул Люцифер. — Потому что и Элоиза, и Сайлас привыкли относиться к нему как к мебели. Как и ко всем своим слугам. Неужели ты думаешь, что он вправду ушел? Он мог появляться еще несколько раз в этом каминном зале, слушать их разговор и подливать им коньяку. Они его просто не замечали. Каин помедлил. — Между прочим, — продолжил Люцифер, — ты узнал парня, который принес нам этот Фрапен? Он работает в ресторане. Это с ним я сегодня говорил про виноградники. — Ну... — ответил Каин. — Почти узнал. Лицо было знакомое. В тот момент я думал о другом… Особенно в ресторане. Когда вы с Эллой… Он мгновенно поднялся на ноги. — Элла? — Я проверю. Маркус, где твой ноутбук? С него можно выйти в наши базы? — Сейчас принесу. И да, можно. Люцифер сиял. Пальцы Эллы уже летали по клавиатуре, а потом она воскликнула: — Есть! Смотрите, какая зацепка! Эдуардо Тровато, наш сомелье, женат на Лили Бьянки, которая работает инженером в концерне Конти. Не может быть, чтобы с ним не связались. — И так как ему надоело, что его считают мебелью… — Мне бы тоже надоело, — призналась Элла. Ноутбук она захлопнула и положила на пол. — Если честно, я его понимаю. Маркус, до того, как ты приехал в Лос-Анджелес, и до того, как к нам присоединился Люцифер, мне часто казалось, что мою работу в участке не особенно ценят. Ну, кто-то там вертится в лабе, берет пробы… Каин опустился перед ней на колени. Взял ее за руки и произнес: — Ты мой лучший эксперт. И я не знаю, что бы я делал без тебя. Она улыбнулась: солнечно и тепло. А потом в ее глазах затанцевали чертики. В следующее мгновение Каин почувствовал, как на плечи ему легли сильные руки. — Напомнить тебе условия сделки? — прошептал Люцифер. — Не надо. — Мисс Лопес, — голос Люцифера лился патокой. — Ваши пожелания. Элла выпрямилась в своем кресле. Положила ногу на ногу. Красивая и обнаженная, сейчас она выглядела как настоящая королева. И рассматривала его так, будто решала, что с ним сделать, и от ее взгляда по телу разливалось тепло. — Во-первых, я хочу видеть второй раунд, — начала Элла. — А во-вторых, ты возьмешь отпуск. — Отпуск? Я? Каин не выдержал — дернулся вперед. Вот только Люцифер сжал пальцы, не давая ему ни подняться, ни вырваться. И как-то очень ловко освободил его от халата. — Ты сам этого хотел, — напомнил дьявол. — Ты сам сказал, что мы можем делать с тобой все, что пожелаем. Каину вдруг стало очень горячо. — Я думал… — он помедлил. Неужели он был таким идиотом? Да, был. — Я думал только про эту ночь! Элла рассмеялась. — Пощадите, — попросил Каин. — Ну хорошо, вы выиграли. Я этого хотел, и вы раскрыли это дело. Без вас я бы не справился, вы лучшие. Но я не то имел в виду! И как был, на коленях, повернулся к Люциферу. — Сейчас узнаем, — черные глаза сверкнули, и Люцифер улыбнулся. — Кстати, мисс Лопес желала второй раунд. — Ладно, — осторожно сказал Каин. Намек был понятен — если это вообще был намек. В любом случае, член Люцифера — этот удивительный, совершенный, идеальный член — и сейчас стоял колом, как и его собственный. На мгновение Каин вдруг ощутил чувство вины за то, что вспомнил о работе в этот прекрасный вечер — зато какой был результат! — и оставил Люцифера без разрядки. Так что теперь он просто вобрал этот невероятный член в рот и принялся сосать, обхватив бедра Люцифера руками. И застонал от удовольствия сам, когда почувствовал, как Люцифер запустил пальцы в его волосы. И потом немного удивился, когда Люцифер — очень осторожно и нежно — заставил его выпустить член изо рта. — Маркус, — Люцифер погладил его по голове и по щеке. — Мой Маркус. Взял его за руку и поманил в кровать, и снова подтолкнул, укладывая на спину, и как всегда спросил, не против ли он. — Ты же знаешь. Я всегда за. Кровать сбоку чуть всколыхнулась — это была Элла. Она свернулась каким-то невероятным клубочком и склонилась над ним. И теперь он то целовал ее губы, проникая языком в ее рот, то облизывал ее фантастическую упругую грудь и совершенно не видел, что с ним делает Люцифер. Зато он все чувствовал. Чувствовал, как его всего покрывают поцелуями и как его член обдает горячее дыхание, чувствовал, как в него вставляют один палец, а потом второй и третий. И как Люцифер входит в него сам, разводя ему колени, и как наращивает темп. Элла вдруг отстранилась. Лукаво улыбнулась и провела пальцами по его груди — а потом сомкнула их на его члене. И пока в него вбивался Люцифер, Элла придерживала его член и не давала кончить. А потом Каин вдруг услышал: — Маркус, посмотри на меня. Он и посмотрел. В черные глаза, в свет и тьму, в солнце и в звезды. — Скажи мне, чего ты желаешь? — Тебя, — просто сказал Каин. — И ее. Вас обоих. Каин вздрогнул всем телом — он знал, в чем он сейчас признается и как отрежет себе любую дорогу назад — ладно уж, он боролся, он сопротивлялся до последнего, как мог. И все равно сдался: — Я хочу, чтобы меня долго ласкали и долго не давали кончить, и всю ночь не выпускали бы из этой кровати. Я хочу, чтобы меня заставили написать заявление и уйти в отпуск на месяц, потому что я никогда не сделаю этого сам. Я хочу жить с вами обоими, неважно где, не встречаться, а именно жить вместе. Можно даже уехать из Лос-Анджелеса и вообще уехать из Штатов! Я хочу просыпаться, и чтобы утром ты мне отсасывал, а я бы отсасывал тебе, и вылизывал бы ее, и чтобы я брал ее и тебя, а потом ты бы брал меня тоже, в любых позах. Да, и если Элла хочет купить тот страпон, я видел, как она смотрела страницу секс-шопа в браузере, а потом захлопнула ноутбук, ладно, я никогда в этом не признаюсь, но пусть она уже купит все, что хочет, и делает это со мной, потому что я правда не против! — Ой, — сказала Элла. Пальцы ее сжались на его члене еще сильнее — и кончил он мгновенно, и вслед за ним кончил и Люцифер. Вытянулся рядом с ним, а сам Каин, чуть отдышавшись, повернулся к Элле. Нежно коснулся ее губ своими и все-таки отстранился — вид у нее был очень уж удивленный. — Элла? — Ты всерьез? Про то, что мы можем жить втроем? — Сегодня мне предложили работу в Интерполе, — признался Каин. — В местном отделении. Мы можем вообще переехать в Европу. — В Лондон, — мечтательно протянул Люцифер. — Втроем. Давайте купим тут дом. — Нет, — твердо сказала Элла. — Лондон потом. И работа тоже потом. Сначала отпуск, да? — Да, — согласился Каин. Он и правда был не против.