Стимулус

Причина грёз моих…

В комнате весьма прохладно. Мысли отрезвляются, душа успокаивается. Стена напротив полтора часа как поглощает в себя ничуть не изучающий взгляд. Он разлёгся на двуспальной постели, не реагируя на внешние факторы — игнор в свою сторону.

в сторону тела.

чувств.

сердца.

В голове пусто. Мыслей там нет. Скажет: белая стена впитала. Сам виноват. Там целый холст из букв. Читает на постоянной основе. Мозг отключился. Самый важный орган любых действий. Поэтому читать и понимать нужно мозгами, а не сердцем. Так ведь больнее. Он понимает, потому продолжает всасывать в себя, в своё сердце чёрные кривые полосы букв. Но сначала испишет белоснежную стену напротив, а затем в доли секунды глазами своими карими в себя. Глубоко. Туда, где орган с размеру в кулак отвечает за жизнь. В него. По самое нутро. Действуй мозгами, чувствуй сердцем. Его правило. Правило каждого. Приводит себя в чувства, потому пользуется сердцем. Ему так удобнее: почувствует с болью, но себя поймёт, мысли свои, что напротив в стене исписал. Весьма просторная комната. Организация выделила. Третий этаж. Довольно темно благодаря не светлым оттенкам интерьера и шторам, прикрывающие солнечный свет. Ему по душе. — Тео, ты готов? В комнату врывается кареглазая брюнетка. Тревожит сердечный процесс и покой. Но не жалуется на это. Никогда. Она его сокровище. Его опора. И чудо, приходящее погреться посреди ночи в его объятия. — Господин Эрван ждёт всех в зале. — Скоро буду, — разворачиваясь спиной к ней. — Как ты? — Хорошо, Жозе. — Жду тебя там. — Уходит так же быстро, как и пришла, вырвав его из цепи мыслей. Десять минут. Нам нём чёрные широкие брюки и такого же цвета водолазка с высоким воротником. Ловит себя на мысли о количестве чёрного в своей жизни. И не только про одежду. Смотрит на своё отражение в зеркале. Длиною в две секунды. Поправив светло-каштановые волосы, выходит из комнаты. Путь по лестнице на первый этаж. Две минуты. Помещение весьма масштабное. Слева и справа от входа в ряд расставлено множество стульев. На потолке лампочки по кругу. Небольших размеров. От них лишь тусклый свет. Зал почти полностью во мраке. По углам. Куда не попадает свет. Лишь тьма, как в ночи. Напрягает. Когда по ночам при свете уличных ламп гуляешь по улице, вселяется страх, что кто-то выскочит из темноты. Стены, пространство от потолка до пола — вайнскот, абсолютно всё. Слишком просто. Слишком темно. Очень пусто. — Тео, быстрей, — окликает его Жозефина. Садится рядом по правую руку от неё. — Волнуешься? — Не особо. — Там в комнате ты был… — осторожно, мягко. Девчонка, молодец. — Извини, если был груб, — резко перебивая. Парень, не совсем молодец. — Я не это имела в виду. Ты выглядел взволнованным. И…расстроенным. — Со мной всё хорошо, — впервые за этот диалог улыбаясь. С блеском в глазах и нежностью на губах. И только ей. — Почему сразу ушла? — Не хотела давить на тебя, — опуская взгляд на свои руки. — Ты знаешь, что это не так. Я всегда рад тебе. Всегда. Даже если не в хорошем настроении. Запомни. Девчонка часто на это кивает. Понимает — запоминает. — Сколько раз должен повторять? Приходи в любое время. Когда угодно, во сколько угодно. Как всегда, — Тео притягивает её к себе, обнимая за плечи. — Директор говорит. — Здравствуйте, дамы и господа, — клишированно. Всегда как. Эрван Шарль-Жермен. Мужчина лет сорока семи. Основатель. Ответственный. За всё. Всех. Высокий. Подтянутый. Лишь стриженные волосы чернее ночи, как смоль. Строгий по натуре. Дисциплина — приоритет в жизни. И в солдатах. — Мы обсудим будущие планы организации. Несколько наших солдатов выдвинулись вчера в сторону юга от базы. До нас дошла одна информация, которую я хочу с вами обсудить, — ясно и коротко. — Тео Ким, подойдите, пожалуйста. Вдох-выдох. Он в порядке. Ещё тогда. В комнате. В покой пришёл. Сердце не стучится сильно, но он почти ощущает удары. Только уши. Чувствует, как воспламеняются. Думает, возможно, уже окрасились в красный. Сотни взглядов. «Удачи» шёпотом в спину. От Жозефины. Неспешные шаги. На раз-два-три. И он на месте. — Итак, наш стажёр, прибывший к нам год назад и уже являющийся полноценным солдатом с сегодняшнего дня. Поздравляю с окончанием стажировки, Тео Ким. Ты невероятный молодец, — благородно улыбаясь, заявляет господин Эрван. Строгий по натуре. Добродушный и справедливый. За что господина Эрвана все преклонно уважают. Несколько лет наблюдений за такими ребятами, как Тео, позволили директору многое понять: собственные цели здесь у каждого. Мотивы и принципы. Абсолютно нормально. Но воплотят они их или нет — зависит от них самих же. Вступают в организацию по желанию своему. Независимо от пола. Все равны. Но не каждый из них справляется. Целый год. Это целых триста шестьдесят пять дней. Четыре время года. Без надежды на успех. А теперь вот он. Парень. Стоит перед ним. Понабрался. Научился. Умеет. Справился. С опытом. Но без настоящей практики. Это пока вопрос времени. И с этим он должен справиться. У директора насчёт него нет сомнений. В своих солдатах он души не чает. И в каждом из них уверен без сомнений. — Благодарю, — пожимая руку в ответ. — И не устану повторять хоть сотни раз: вы все, каждый человек в этом здании, являетесь одним целым, одной семьёй. Помогайте друг другу, выручайте друг друга. Будьте сплочёнными в любой ситуации. Действуйте всегда сообща. Защищайте и любите. Только так вы добьётесь невозможного, — попутно беря в руки орден. — И этот орден я вручаю тебе, Тео Ким, ты теперь один из нас. Достойный член нашей семьи. Добро пожаловать. …во второй раз. — Для меня это честь, — прикрывает веки, чувствуя холод металла в своих руках. Зал взрывается аплодисментами и громкими поздравлениями. Этот момент. Этот миг. Спустя год. Тео его отпечатывает в своей памяти. Не в сердце. Так надёжнее. Сердце же…оно ведь чувствует. А нужно, чтобы не только чувствовать, но и запоминать и осознавать. С сердцем случиться может что угодно. А память. С ней нет. Редко так, что да и безвозвратно. Произойдёт что-то, но вернётся ведь. Постепенно. Не спеша. Так, будто проживаешь этот момент по новой. И также повторно. Сотни взглядов. Неспешные шаги. На раз-два-три. И он на месте. — Поздравляю! Жозефина неугомонная. Чуть ли не плача. В его объятиях. Прилипая всем телом к нему. Крепко вцепившись за шею. Девчонка долго не отпускает, шепча слова поздравления. — Спасибо, Жозе. Тео смеётся с её эмоциональности. Его девочка. Его чудо во плоти. И в ту же минуту: — Эй, поздравляю с окончанием стажировки! Тео слышит этот весёлый, до счастья безумного, родной голос и поднимает голову. Он там. Перед ним. На задних рядах. Почти в тени, потому что сидит ближе к стене, куда не преимущественно попадает свет. Взгляд скользит по его волнистым, чуть кудрявым волосам. Затем к глазам. Внутри них целое светило. Друг на друга. Взаимно. Не разрывая зрительного контакта. Улыбаются. Светятся. Друг другу. И оба без терпения. Несколько шагов. Два метра всего-то. И уже в объятиях друг друга. Крепко-крепко. С каждой секундой. И не отпуская. Минуту стоят. Наверное, больше. — Спасибо, — шёпотом в его кудрявые локоны.

✧ ✧ ✧

Переезд в Швецию. Почти два года назад. Никакого представления о жизни в чужой стране. Лишь цель, что была представлена в голове — обучиться и получить полное образование в этой стране. В итоге: прогулки, учёба, сон. Что действительно двигалось к реализации. Он гуманитарий. С детства. Три года учёбы в университете Южной Кореи. На четвертый препон. Заклинило. В мыслях, голове: для себя решил, что продолжит учёбу за границей. Стокгольм — город хранилище. Для размышлений. Так считал Тео после переезда. В душе и сердце, словно его предназначение. Он один. В незнакомом месте. Парень успешно устроился, будто не в первый раз. Навязчивые мысли и сомнения тревожили постоянно. Оставил семью, где-то на другом конце планеты, а сам улетел в начало этого конца. Не жалел, но тосковал по родным. Впереди оставались шесть беззаботных месяцев до учёбы. Любил учиться. Безумно. Его терапия. Но об этой учёбе на тот момент пока ни одной мысли. В голове лишь: «Ещё шесть месяцев. Шесть месяцев». …прогулки, учёба, сон. Гулял? Да. Спал? Естественно. Учёба? Нет. Часто гулял. Улицы города привлекали. Огромное количество времени на природе. В парке, кинотеатре. А по вечерам. Иногда. Посещал бар… В один из таких вечеров, пребывая в баре — неподалёку от отеля, Тео познакомился с парнем, который представился Чарльзом. Парень, что на пол головы ниже него. Кудрявые волосы которого были уложены назад, а цвет глаз отдавался коричневым блеском при свете. Разговор с обладателем прекрасных глаз сложился весьма удачно. Сидели возле стойки. Атмосфера расслабляющая. Пространство погрузилось в полумрак. На фоне тихая музыка. — Тео. Обращается Чарльз где-то на середине беседы. — Да? — О чём ты мечтаешь? — С чего такой вопрос? — Интересно… Ты не местный. Для чего приехал? Путешествуешь? — Я переехал, — равнодушно поправляет Тео. — И? — Не рассказываю подробностей своей жизни незнакомым, — улыбается. — Вот как. Кажется, час назад для тебя это не имело значения. «Настырный» проносится с лёгкой усмешкой в мыслях Тео. — Я переехал, чтобы учиться. — Профессия? — Писатель, переводчик. — Вау, это классно, — действительно восхищён. На что Тео по-доброму усмехается. — А почему именно в Стокгольм? От любопытства лишь. В другой раз промолчал бы. Тут алкоголь. Болтливость в придачу. Парень немного в ступоре. Молчит, слегка взгляд нахмурив. Веки подрагивают — от напряжения. Думает над ответом недолго и отвечает лишь только: — Возникли некие проблемы в университете моего города. Это личное… В Стокгольм переехал спонтанно. Просто захотелось учиться за границей. И для каждого из этих предложений: Неправда. Неверно. Не совсем.

Не, не, не, не, не…

Их достаточное количество. Перед глазами. Душу заполнили уже. А он не в силах ничего изменить. «Понятно» тянет Кучеряшка, медленно покачивая головой. — Мечтаешь о чём? — Отучиться и проявить себя в выбранных сферах. Это мечта детства. Как есть. И на деле, действительно, правда. И в ту же минуту. Кучеряшка снова — с интересом, разворачиваясь в сторону собеседника: — А сколько тебе лет? — Двадцать один, — непринужденно. — На два года старше меня, — просто так. Стрелка на часах давно за двадцать. Оба слегка пьяны. — О себе что расскажешь? — Давай удивлю, если это возможно. Я солдат. — Серьёзно?! Так просто? Неожиданность в студию — способ проверенный. Кучеряшка теперь подтвердит. — Солдат МДК. Член этой организации. — МДК? — Главная оборона Королевства, — расшифровывает Чарльз. — В смысле организация? — Интересуется Тео, поворачиваясь к бармену, и одновременно заказывает очередной стакан виски. — Обычная организация, Тео, объединённая общей целью. Создал господин Эрван. Он же директор. — Не совсем понимаю, — слегка улыбаясь. Жмурится. Голова кругом. Мысли в рассыпную. Расстояние на ближайший диван преодолевают без проблем. Минута молчания. Думает каждый о своём. — Что именно ты не понимаешь? — Например, ради чего это? Организация? Что за цель? И голова сразу на спинку дивана. Взгляд в потолок. Прикрыв глаза, слушает собеседника. — Организация выполняет своевольную работу. Мы сами на себя возлагаем всю рисковую и опасную часть военных действий. От власти разрешение на официальное существование, от нас защита. Первый, кому Чарльз объясняет, ибо об этом знают практически все жители города. — Цель организации — защищать Королевство. Защищать Королевство — значит защищать и короля. Медленно, но ясно. Для него всё проясняется. Понятно, однако. С пробелами. Но суть ясна. А алкоголь словно выветривается. Но буквально не так. От всего услышанного Тео будто отрезвляет. Занятное дело. — Я учился на психолога. А затем забросил. Не очень жалею. Хотя мог бы работать, сидя в собственном кабинете, а не врагов… ...жизни лишать. Запинается. Не хотя. Звучит ужасно. Но правда ведь. Чистая. Своевольная. — В общем, — вздыхает, прикрывая глаза, — думаю, понятно. — Забросил, потому что в организацию вступил? — Да, — просто. — А совмещать и то, и это? — Нет, конечно, — улыбается грустно. — Это практически невозможно. Либо ты официальный член организации, либо не являешься им. Выбирать нужно только одно. И сам вспоминает с какими трудностями столкнулся. Две ночи в раздумьях. Две ночи истраченных нервов. Две ночи сомнений и страхов. А третья — он стоит перед директором, озвучивая своё решение. — Расскажешь, как вступил в организацию? — Это до боли простая история, Тео. На тот момент ещё учился. Это было начало второго курса. Я гулял. Есть один лес тут, — зажмуривается, вспоминая что-то. — В послеобеденное время. Вдох-медленно-выдох. Небольшая пауза настораживает Тео. Смотрит на него внимательно, а затем медленно: — Если тебе неприятно вспоминать, то не надо рассказывать. — Дело не в этом. Отрицательно качает головой, затем продолжает: — Меня случайно ранил один из солдатов МДК. Рана несерьёзная, всего-то в бедро попала. Стрела. А я не знал, что в том лесу на тот момент проходила миссия организации. Лес расположен далеко от города, а обычные граждане редко его посещают. Взамен за нанесённый ущерб организация меня забрала к себе, а там медицинскую помощь оказали. Неделю я там пролежал, а когда пришло время возвращаться домой… и вот не пойму, либо меня сильно впечатлило происходящее там, либо я мазохист. Однозначно, ни одно из них. — Я озвучил директору о своём желании стать солдатом. А тот в ответ велел мне подумать. Не стал этого делать, в ту же ночь настоял на своём, и он согласился. На этом всё практически. А Тео в безмолвном восторге от этого парня. От всего, что он рассказывает. Смело. Мудро. Невероятно. — Подумать бы только. И будучи подростком ты вот так расставляешь приоритеты в жизни. Это похвально, Чарльз. — Не похвально, Тео, совсем не похвально. Я был дураком. Сказали подумать, а я не послушался. Хотя думал долго до этого. Ведь не мог просто так заявиться к нему. Но я знал, что если ещё раз допущу мысль об этом, то передумаю точно. Понимал и с тех пор не думал. В итоге. Солдатом стал. Лучшим из. Лучшим среди. Он доволен. И смело может заявить, что день, когда он попал в организацию, — стал одним из лучших. — А родители как отнеслись? — Отец немного настороженно отнёсся. Всё-таки единственный ребёнок. Но в итоге моё решение принял. А спустя время гордился, как никогда раньше, — с лёгкой улыбкой. — А мама…? — Её нет, — резко, просто, неожиданно. Чёрт. Думает. Понимает. Осознаёт. Не нужно было. Парень не знал, но спешит быстро исправиться: — Извини, я не под… — Нет! Не надо. Извиняться не надо. Тео отмалчивается, понимая, что тема для Чарльза весьма больная. — Ммм…мне вот что интересно, — пытается перевести тему, — в чём была причина вступить в организацию, забросив учёбу и всё позади? Следом опять понимает. Перевести тему не получилось. А лишь хуже только. Усугубляет. Ситуацию. Атмосферу. Закрывает лицо ладонями. Чувствует себя совсем нехорошо. Хотел как лучше, а всё наоборот. Чарльз от очередного вопроса, как от предыдущего, напрягается. Но в себя приходит быстро. Повернувшись к нему лицом, отвечает, улыбнувшись: — Скажу так: меня ничто в моей жизни не держало. Я несильно жалею о прошлых решениях. По крайней мере, если бы я вернулся обратно хоть сотни раз, то столько же раз приходил бы к господину Эрвану с просьбой принять меня в качестве солдата. — Смело. — Возможно. На часах всё так же за двадцать. Двадцать два. Оба всё так же пьяны. Им пора уже по домам. В кровать. Тёплую. В лучшем случае — под душ. Чтоб мысли смылись. Ненужные. Лишние. А разговор их. Остался в памяти навсегда. Чарльз звонит в организацию. Приезжает за ним один из солдатов. А Тео до этого сидит с ним, пока тот не уедет. Они попрощались и разошлись. Но эта ночь запомнилась Тео самой яркой из всех, что он проводил с кем-либо.

✧✧✧

— А где…? — Я здесь. За спиной. Его тихий голос. Пробивает до бури эмоций. Тео мгновенно оборачивается, сталкиваясь с тёмно-янтарными глазами. Стоит перед ним. Весь такой спокойный. Одного роста с Тео. Длинными до середины щеки прядями. Обладатель настолько завораживающе красивых и выразительных глаз. Что удаётся взглянуть на весь внутренний мир этого человека. Мир глазами ребёнка. В случае этого парня — мир глазами Даниэля. На Тео смотрит с трепетом. От чего даже сердце щемит. «Тепло и забота» — слова, что олицетворяют Даниэля. Секунда. Не успевает пройти. А парни уже вцепившись в друг друга, стоят медленно покачиваясь. — Поздравляю. — Спасибо, Даниэль, — крепко обнимая. — Мы как раз успели к началу, — говорит Чарльз. — Я рад, что вы здесь. Счастье до предела. Улыбка ярче лучей солнца. — Завтра всем необходимо собраться здесь в шесть утра. Без опозданий. Наши солдаты сообщили, что они нуждаются в помощи в некоторых кварталах от базы, иными словами, нужно прикрыть их. Практика стажёров отменяется: тренировочные залы будут заняты. На этом у меня всё. О других подробностях сообщу завтра, — заключает господин Эрван и покидает зал.

✧ ✧ ✧

Шесть утра. Даниэль и Жозефина уже в зале. Только Кучеряшка немного опаздывает. — Утро доброе, — выдаёт Тео. — И тебе, — отвечает Даниэль. Одновременно. — Взаимно, — от Жозефины. Чарльз успевает до прихода директора. — Спать хочется ужасно, — жалуется тот. — Только вчера вернулся после окончания миссии, а тут ещё одна работа прибавилась. — Тем не менее не пропустили награждение Тео, — добавляет Даниэль. Взволнованы. Буквально все. Не каждый день — в шесть утра торчать в зале, гадая, какие указания выдаст господин Эрван, приходится. Прежде чем директор начнёт, Жозефина встаёт со своего места и идёт в сторону выхода. Чарльз поднимается следом и шагает рядом с девчонкой, чтобы прикрыть её. — Спасибо. Парень кивает, слегка улыбаясь. Указывает на дверь и шёпотом говорит: — Ну давай, иди. Девчонка одаривает его благодарной улыбкой, покидая зал. «Присутствие стажёров во время собрания — запрещено». Ни для кого не секрет. Так как в миссиях не принимают участие. А она — ранняя пташка.

✧✧✧

— Здравствуйте, — приветствует директор, — вчера я сообщил вам, что нас попросили о помощи солдаты, выдвинувшиеся на юг от нашей базы. Хочу уточнить, что сегодняшняя ваша цель — не просто пойти и прикрыть их, а официальная миссия, которую ни в коем случае нельзя провалить. — Что?! Чарльз в недоумении. Вопросы готовятся вырваться из уст. Не понимает, что господин Эрван имеет в виду. Помощь подкрепления каким-то образом стала серьёзной операцией. — Что происходит вообще? — шёпотом спрашивает Даниэль. Вопрос риторический. Самому себе. — Понимаю, вы сейчас, возможно, в замешательстве. Объясню по порядку: вчера утром капитан А́дан донёс до нас одну информацию. Известно, что аленцы будут присутствовать в пяти кварталах города, а оттуда, возможно, выдвинутся в сторону военной государственной базы, куда сейчас направляется капитан Адан с солдатами. Но есть вероятность, что аленцы настигнут их, и дойдут до места назначения раньше. Ваша задача отправиться в эти пять квартал и задержать их. Ваша сегодняшняя официальная операция, — выделяет директор. — Уже сегодня они отправятся дальше — в кварталы Б8, Д5, В3, В5 и Д6, а затем на военную базу. Мы разделимся на пять команд по семь человек. Осознание, что, возможно, эта операция станет первой для него — единственное, о чём сейчас думает Тео. — Даниэль, отправляешься в квартал Б8. — Какая справедливость, — ворчит Кучеряшка на слова директора. — Тихо, — смеётся Даниэль. — Разве я не прав? Ты только вчера вернулся с миссии, которая длилась четыре дня. — Чарльз, отправляйся в квартал В3. — Двойная справедливость, — закатывает тот глаза. — Без вас никак, походу, — подмечает Тео, смотря поочерёдно на обоих. А сам задумывается о своём, перебирая пальцы. Уже на фоне слыша голос директора. — Чувствую, что грядёт что-то интересное, — начинает Чарльз, следя за взглядом господина Эрвана. — Тео Ким… — Я же сказал, — подтверждает Кучеряшка. — Отправляешься в квартал Б8. Парень, когда слышит своё имя, лишь приоткрывает губы в немом шоке. Буквально слышит биение собственного сердца. А слова на фоне этого представления теряются в лабиринте из куча мыслей. Глаза не двигаются. Или просто мозг отключил функцию моргания. Даниэль и Чарльз, сидящие по бокам от него, бросаются его обнимать. — Поверить бы только, — шепчет Тео. Двое друзей на это тихо-радостно смеются. — Подойдите и встаньте в ряд по команде с одной территорией. Д5, следом В3. — Ты в одной команде с Даниэлем. Я спокоен, — объясняет Чарльз. Спокоен. И ведь нет причин теперь беспокоиться. — Я действительно рад, — выдыхает с облегчением Тео. — Держитесь рядом. И будьте осторожны. — Чарльз Кюри́, мне Вас долго ждать? — Нет, директор. А затем поднимается и идёт к команде. — Пять часов. Исключительно. После истечения времени возвращаетесь обратно. Будьте бдительны и работайте сплочённо. А сейчас — отправляйтесь на тренировку. В десять выходим, — напоминает Эрван.

✧✧✧

Тренировка, что должна была привести в порядок. А на деле — взбудоражила кровь. Волнение на сердце. Дрожь по всему телу не позволяет даже удержать оружие в руках. Тео склоняет голову, выдыхает отчаянно, в очередной раз извиняясь перед товарищем по паре. Чарльз, что тренируется на другом конце зала, наблюдает за другом каждые две минуты, заглушая желание сорваться к нему. После тренировки Кучеряшка ловит его у входа и просит прогуляться по саду. Они поговорили. Чарльз старался отгородить его от тревожных мыслей. И разговор как к таковому успеху привёл. — Мне больно смотреть на то, как ты изводишь себя, — пытается донести Чарльз. — Моя первая миссия. И этим всё объясняется, — оправдывается Тео. — Ты сказал, что боишься сделать что-то не так, но пойми же: на ошибках учатся. И об ужасных последствиях заявил. Достаточно не думать об этом, потому что мысли материальны, Тео. — Я уже вполне хорошо себя чувствую. — Тео, — заглядывая ему в глаза, чтобы убедиться в словах друга, — давай ты не будешь доводить себя до крайности. — Конечно, — кивает тот. В какое-то время они молчат. Сидят на скамейке. Наслаждаются приятной тишиной. Чарльз переводит взгляд на Тео, который разглядывает ландшафтные цветы возле здания, и улыбается его умиротворённости. Тео чувствует на себе пару изучающих глаз. Поворачивается к нему. Смотрит на друга вопросительно, а тот лишь разводит руки стороны, приглашая в свои объятия. Тео пододвигается и без капли смущения. Обнимает того. Поперёк живота. Вот и сидят бок о бок, обнявшись. Тео теснее прижимается к нему, укладывая голову на грудь, и прикрывает глаза. Чарльз напоследок целует его в макушку, обнимая крепче. Двадцать минут до выхода. Он переодевается в их единую форму: она же чёрного цвета с двумя красными линиями вдоль пояса и в области запястей и лодыжек. А также дополнительно сапоги такого же цвета с обтянутыми шнурками доверху. И глубоко вздохнув, покидает комнату.

✧ ✧ ✧

«Как тихо», думает Тео, идя по улицам до места назначения. Даниэль рядом. И пятеро ребят тоже. Ещё несколько минут ходьбы. И они уже на закрытой вокруг серыми бетонными стенами территории. Прибыли. В дали виднеется заброшенный завод, местами уже разрушенный. — Вы двое отправляйтесь на восток, тщательно проверьте — есть ли там кто-нибудь, а вы двое — в противоположную сторону, проверьте здание изнутри. Даниэль приступает к указаниям. — Оставайтесь тут вдвоём, — говорит он Тео и третьему солдату вместе с ними, которого зовут Лукас, — я пойду вперёд. — Я пойду с тобой, — уверено заявляет Тео. — Нет, Тео. Оставайся здесь, — твердо обрывает тот. — Я проверю обстановку. В случае чего, подам знак. — Ладно. Даниэль осматривает территорию, но так и не натыкается на признаки присутствия здесь кого-либо. Сомневается в точности информации. Но по возвращению назад тот слышит еле разборчивые шаги позади. Как в быстрой съёмке: непредсказуемо. Оборачивается. Из угла выходит — парень, чьи шаги он расслышал несколько секунд назад. И в следующую секунду. Даниэль отбивает неожиданный удар. Звук режущий уши. Их мечей встретившихся. А мысли уносят его обратно к Тео. Беспокойство и испуг за него окутывают Даниэля с ног до головы, и он буквально чуть ли не попадается под лезвие врага. Слегка назад отходит. И в миг наносит удар, попадая прямо в бедро противника, что выбивает того из равновесия. И не оглядываясь назад. Изо всех сил бежит назад к Тео. А его нет. Отчаянный крик разносится внутри Даниэля, пытаясь вырваться из него. Неконтролируемое чувство. Страх потерять друга. Сердце проходится бешеными ударами в груди. Проверяет каждый угол. Без толку. И Лукаса на месте нет. Неожиданно. Эхом. Через стены. Даниэль слышит звон металла. Звук пробивает в нём дыры. Заглушает мысли. Дымит в организме от чего-то. А в горле узел образовывается. Душит теперь. Страх. Страшно. Ни минуты не останавливаясь. Ногами ватными, преодолевая путь, несётся и землю не чувствует под собой. А узел всё ещё там. Ко рту пробрался. Давит. Давит. Душит. Страшит. За друга. Страх. Страшно.

✧✧✧

Первый удар противника. Тео его отбивает. Громкий оглушительный звук отдаётся эхом вокруг. Сила удара, что действительно была убийственная. Опытный попался. И это не облегчает ему душу. Тео думает об этом. Прямо сейчас. Так продолжится — он на ногах не устоит. А солдат этот, действительно, чувствует. И ни секунды на раздумья не поощряя, наносит следующий удар — один за другим, каждый из которых Тео с трудом успевает отбивать. Страх испаряется в миг. Будто его и не было. На место пребывает злость. Жгучая. В лёгких жар. Пламя возрождается. Тео чувствует пронизывающую боль в запястье, жмурится от этого. Немного времени прошло. Из него, как будто высасывают все силы. Его испытывают, а убивать не собираются. Не ранили. Ни разу. Методом действуют ужасным — продолжают мучить своей силой и мощной аурой. Огонь, который внутри него, требовательно ожидает часа своего, когда вырвется наружу. Злость на этого человека не покидает тело, а служит катализатором огненного процесса. И уже сдвинувшись с точки невозврата, Тео резко отходит на три шага назад. И быстро отдышавшись. Он. В плену гневных чувств своих. Поднимает катану. И с разбегу. На аленца напротив нападает. Тео, наконец, наносит первый удар за весь поединок. — Нет! — слышится истошный крик Даниэля. Громкий звон двух мечей, встретившиеся с друг другом. Их взгляды. Сталкиваются. Лицом к лицу. Тео встречает взгляд чёрных глаз, сравнимый с ночным небом, расстилающемся сотнями звёздами. Дышит глубоко, будто ему перекрыли воздух. В организме хаотично. Там тонкой бесцветной леской всё перекручено. От того и дышит невпопад. Пламя вырвалось наружу теперь. Вокруг всё от дыма его потускнело. И в душе хозяина этого огня. На страшно близком расстоянии Тео ощущает невыносимую внутреннюю силу этого солдата, она давит на него нестерпимым грузом. Причина нехватки кислорода. В голове дымка от этого. Мозг, кажись собирается умирать, а его самого, словно ничего не спасёт. Но эти глаза. Они будто читают его, будто бы отражают убийственный опыт их обладателя. И они манящие, словно приглашают вступить в тёмный омут и желают проверить Тео на стойкость.