Последнее проклятие Мерлина

Драко перемещал между длинных пальцев с аккуратным маникюром магловскую шариковую ручку Грейнджер. Ее розовый футляр оканчивался пушистым колпачком с фламинго. Волшебникам сложно понять такие предметы. Сегодня один из домовиков Хогвартса позаимствовал её из комнаты Гермионы. Северус обратился с просьбой к крестнику, что было для него из ряда вон. Профессор попросил создать оберег, отслеживающий жизненное состояние девушки. Такие предметы помогают быть в курсе того, что происходит с подопечным. В случаях крайней необходимости они могут даже передать жизненные силы друг другу. Смущение мужчины в этот момент вызывало восторг. Северус совершенно не умел обращаться за помощью. Парень же был рад наладить отношения и оказать услугу крестному. После отравления они не виделись, и Драко ощущал нехватку общения с ним. Ему даже казалось, что тот его визит был бредом, но мама это опровергла. Разочарование в отце взяло верх. Он шел по коридору Малфой Мэнора в свой новый рабочий кабинет, который раньше был личным пространством отца. После пожара, новый хозяин дома распорядился сделать кабинет в светлых тонах, расширить окна, закупить новых книг и привезти ковры и новые дорогие ингредиенты для зелий из Ирака, Египта, Вьетнама и Китая. Вчера за чашкой вечернего чая они с Нарциссой обсудили, что, когда обстановка станет благоприятной, они отправятся в путешествие, в Японию. Хорошо бы, чтобы и Северус присоединился. После смерти отца и болезни парня атмосфера в доме изменилась, как изменился и сам Драко. Он больше не должен прогибаться под те условия, в которые его ставил подсевший на алкоголь отец. Он не обязан больше жертвовать собой. Теперь собственное благополучие нужно было поставить на первое место. Двенадцать заряженных кристаллов кварца, привезенных из энергетического центра Ближнего Востока, расположились по периметру всей комнаты. Вместе они образовали магический периметр. Посторонний не мог проникнуть в комнату, и, даже если что-то пойдет не так, вышедшее из-под контроля проклятие не вырвется дальше в дом. Еще шесть кристаллов образовали круг на большом антикварном столе из Драконьего дерева, привезенного из Драконовых гор Южной Африки. Дереву, когда его срубили, было почти пять тысяч лет. В его корнях нашли многочисленное захоронения убитых в результате геноцида местных племён. Для черной магии это отличная подпитка. Стол укрыт чёрной материей, вырезанной из мантии его дедушки. Это очень символично, ведь дедушка был черным магом и проводил свои смертоносные ритуалы именно в этой мантии. Только благодаря связям и деньгам, в свое время старик Малфой избегал заключения в Азкабан. В центре полотна была пентаграмма, начерченная кровью этого же Драконьего дерева, а поверх неё разместилась колдография Грейнджер. На ней девушка обнимает букет белых полевых цветов и мягко улыбается. Ее львиные кудри разлетаются от порыва ветра. По лицу, под глазами и по носу, расползается красный след от загара. Драко даже представить не может, как можно подставить свою аристократическую драгоценную кожу беспощадному солнцу. Тонкие бретельки на ее анорексичных плечах и выпирающих ключицах говорят о теплом, явно не английском климате. Она, казалось, похудела еще сильнее, хотя и так всегда была анорексично-худая. Но Драко и сам терял вес, когда отправлялся с родителями во Францию, в еще одно родовое имение, и питался только свежими фруктами. На ее лице с золотистым загаром, а не бледным, как обычно, веснушек будто бы стало больше и они стали гораздо ярче. Драко открыл свою записную книжку, обшитую чёрной кожей. С недавних пор юноша стал вести подробные записи всех своих исследований. Ему нравилось долгими зимними ночами, когда за панорамными окнами бушует вьюга, сидеть в комнате с камином и свечами. Ему казалось, что именно так все великие маги прошлого и творили величайшие волшебные открытия. На странице с закладкой написано заклинание, которое парень сам же составил, опираясь на схожее заклинание одного Иракского волшебника. Записи, оставленные дедом и его предками, помогли существенно продвинуться в этом, но не прибегать к черной магии. Совсем недавно он увлёкся созданием артефактов и теперь знал о них все. Северус раз уже обратился к нему, совсем недавно, для того, чтобы привязать Лили. Драко не понравилась идея крестного, но он уже научился не задавать лишних вопросов. Северус ценил это. Над таким заданием пришлось изрядно попотеть. Мёртвое сознание обличить в плоть, созданную специально для этого, и привязать к месту и человеку, стоило ему почти всей крови единорога и Живительного эликсира. Можно было бы взять тело мертвого магла и напоить его оборотным зельем, но это уже похоже на некрофилию. Поэтому Драко использовал свои ингредиенты и создал суккуба. Это хуже для Северуса, такие существа пожирают дикое количество энергии, но ради этого человека было не жалко. Ингредиенты дожидались своего часа в серебряной чаше, в верхнем окончании звезды. Драко зажег невербальным заклинанием пучок трав и, проговаривая заклинание на латыни, водил им над фотографией Грейнджер. Кристаллы горели белым светом, между ними образовалась еле заметная глазу связь, озаряя всю комнату. Ручка рядом с фото вибрировала и светилась, как и чаша. На последних словах травы в руке вспыхнули сине-фиолетовым светом и опалили руку парня, но ему не было больно. Он никогда не боялся огня. Драко посмотрел, как искорки пробираются по тонким, белым волоскам с пальцев на тыльную сторону ладони. В его серых глазах плясали блики этих искр. Медленно угасающее свечение ручки доложило о том, что ритуал завершен. Драко взял вещицу и повертел в руках. Покалывание в пальцах выдавало недавнее магическое воздействие. Но спустя тридцать минут оно должно угаснуть. Даже такая внимательная и умная ведьма, как Гермиона, не заметит этого. — Уилоу, — призвал Драко домовика. Рядом сразу же возник маленький эльф и большими круглыми глазами уставился на парня. — Подложи это обратно в сумку мисс Грейнджер. — Да, господин Драко. Легкий хлопок, и домовик исчез. Драко потушил свечи и камин. *** Перед Рождеством Гермиона так и не решилась встретиться со Снейпом и все обсудить. Она решила подождать до конца новогодних праздников, хорошо осознавая, что ее уровень тревожности доконает ее за эту неделю. Сегодня был уже канун Рождества, так что толкучка на вокзале Кингс-Кросс оказалась невыносимой. Родители, как всегда встретившие ее, были нежными и заботливыми. Мама кинулась с объятиями, папа поцеловал в щеку. По дороге домой, в машине, Гермиона не знала, о чем поговорить, что было ей не свойственно. Родители сразу заметили перемены в ее поведении, но сочли это этапом взросления. Дома было очень уютно: коридор и лестница украшен гирляндами, мигающими четырьмя цветами. В скромной гостиной два кресла и диван сдвинуты к выходу в кухню, чтобы освободить место для искусственной ели у окна. Гермиона убедила купить ее, а не покупать каждый год живую. Дерево мама украсила игрушками, которые делала Гермиона в детстве, и мишурой красного, золотого и серебряного цветов. Такая мешанина красок напоминала дом Уизли, где никогда не было никакой системы. «Чем больше, тем лучше!» — этим девизом Уизли руководствовались во всем. — Дорогая! — Мама забрала у Мионы ее пальто. — Помочь тебе разобрать вещи? — Спасибо, но я уже справляюсь сама. Девушка поднялась на второй этаж, в свою комнату, которую всегда очень любила. Из маленького кожаного рюкзака, который ей подарила сестра на день рождения этой осенью, она вытащила все свои вещи. Гермиона уже была совершеннолетней, так что пользоваться магией ей можно. Одного взмаха палочки хватило, чтобы все содержимое встало по своим местам: книги встали на полки, одежда аккуратно устроилась в шкафу у двери в ванную, куда грязная одежда полетела в корзину. Девушка подошла к кровати, на которой еще с августа лежал ее большой плюшевый медведь. Ей захотелось лечь рядом, уткнуться в него носом и заплакать. В последнее время она часто плакала. От этих мыслей жжение в груди усилилось. С тех пор, как она покинула школу, метка постоянно беспокоила ее. Видимо, то, что они разделились, повлияло на состояние. Сейчас Гермиона жалела, что пустила все на самотек, хоть ей это было и не свойственно. Она зашла в ванную комнату и ополоснула лицо холодной водой. В зеркало она увидела, что волосы с одной стороны растрепались под шапкой, с другой были примяты, а кожа устала от тугой косы. Перед зеркалом она распустила их и, дважды повторив заклинание, наконец-то придала упорядоченный вид. В гостиной царила прекрасная атмосфера. Гермионе, после всех недавних событий, было необходимо теплое уединение. Мама поставила на стол свою фирменную запеченную индейку, брюссельскую капусту, запеченный дольками картофель и клюквенный сок. Украшал стол фруктовый пудинг, который родители сделали вместе. Папа смотрел рождественскую передачу, в которой артисты исполняли свои хиты прошедшего года. Все в ней было помпезно и громко. — Вот и все дорогие мои! — прощебетала мама, занося с кухни последнее блюдо — сосиски в беконе. — Налетайте. — Дочка, — папа передал ей блюдо с картошкой, — возьми себе побольше, ты так исхудала. — Похоже, ты опять себя сильно доводишь из-за учебы, милая. Гермиона опустила глаза в тарелку. В последнее время она действительно потеряла несколько килограмм, что на ней отражалось как несколько их десятков. Да еще и эта невыносимая метка. — Все со мной в порядке. У меня ускоренный метаболизм. — А как там Рон и Гарри? — поинтересовался отец. — Ты в последнее время о них ничего не писала. Гермиона сглотнула картошку. — У них все нормально. Сейчас они в Норе. — Ты поедешь к ним на выходных? — Вряд ли. Хочу побыть с вами. Дальнейший вечер прошел очень хорошо. Вся семья долго разговаривала, смеялась, все было беззаботно и мило. Родители рассказывали о забавных случаях в клинике и как они ждут очередной поездки в Австралию. Гермиона тоже ждала лета и поездки, но предчувствовала перемены. Она рассказала про бал в Слизерине, но не все детали. А на вопрос об оценках, как всегда, сказала, что все отлично. В полночь они все вместе вышли на задний двор и запустили фейерверк. Гермиона снова оказалась в счастливом детстве. Смотря на звёздное небо с этого маленького островка рая, она подумала, видели ли Моргана и Мерлин это небо почти тысячу лет назад? *** Я стоял у камина в зале дома Реддл. — Вина, друг мой? — предложил Темный Лорд, выходя из угла, где расположилось несколько крупных змей. Запах стоял невероятно противный, температура не подходила для комфортного нахождения человека. Если бы я знал заранее, то наложил бы согревающие чары. — Спасибо, мой Лорд, не сегодня. — Тогда ты желаешь перейти к делу? — Буду рад, Господин. — Тебе придется отправиться с Беллой за парой магллов. — Сегодня? — А что? Другие планы? — Это подобие человека смотрело на меня, отслеживая реакцию. — Хотел отметить праздник? — Нет, господин. Выполню все, что нужно. — Это родители одной из твоих учениц. Этой подружки Поттера. — Грейнджер! — я не осознал, как это слово вырвалось. — Верно. В голове сразу пронеслось огромное количество вариантов развития событий, но ни одно из них не допускало присутствия Беллы. Черт! В парадную дверь ворвалась безумная черная ведьма. — Северус! — воскликнула она. — И ты здесь. Ее разочарование читалось на худом бледном лице. Возможно, она посчитала, что Лорд хотел провести с ней эту праздничную ночь. — Белла! — Лорд подошел и встал между нами. На его лысом черепе плясали блики от огня в камине. Другого освящения в комнате не было. — Я доверяю вам серьезное задание. Никто больше об этом не узнает. Вы должны похитить родителей Грейнджер. Глаза Беллы потеряли всякий блеск. Она склонила голову. — Как прикажите, милорд. В голове проносились тысячи идей. Лорд не зря выбрал только двоих для этой задачи. Утечки быть не должно. Но должен быть способ их предупредить. В голове промелькнула мысль, на которую возложена вся надежда. «Мерлин! — мысленно обратился к нему. — Предупреди ее, пусть они уходят». *** Гермионе снова снилась деревушка среди леса и странные люди, знающие и страшащиеся её. Она чувствовала свою силу, которую у неё получилось обуздать, и даже подвластную ей магию стихии. Затем видение сменилось. Она увидела странный зал в большом доме. Он был в сумраке, освещение давал только камин, и пахло здесь откровенно неприятно. В углу что-то шевелится; присмотревшись, девушка с ужасом осознала, что это клубок очень крупных змей. Их, наверное, было несколько десятков. Вмиг осознание пришло само. Перед ней — логово Волан-де-морта. — Но, милорд, — позади очень резко раздался голос Беллатрисы Лестрейндж. Она стояла совсем рядом, но не замечала девушку. — Я и сама могу со всем справиться, мне не нужен напарник. — Дорогая моя, — с придыханием начал безносый урод, — это не помощь. Северус прекрасно умеет добывать для меня ответы на вопросы, не убивая при этом пленника, тебе есть чему у него поучиться. — Как прикажете, — Лестрейндж отчеканила последнюю фразу и повернулась к выходу. Из-за спины Гермионы неожиданно показалась фигура в длинном льняном платье. Она сразу узнала Моргану, которую недавно видела во сне. — Бегите! — выпалила та. Гермиона проснулась от резкого толчка и поняла сразу же, что это не сон. Быстро накинув джинсы и свитер, она побежала в спальню родителей. — Мама, папа просыпайтесь. — Она не могла сдержать эмоции, рыдая, пока поднимала родителей. — Дорогая, что случилось? — прокряхтел отец, едва придя в чувства. — Нам придется бежать! Простите! Гермиона взяла их руки и провела по зачарованной монете в кармане большим пальцем. — Нора. Вмиг их закрутило и завертело. Спустя секунду троих выбросило перед домом Уизли. Гермиона осмотрелась, поднимаясь с покрытой свежим снегом тропинки. Родители потеряли сознание, нужно было их скорее занести в дом. Входная дверь отворилась, и на пороге показались близнецы и Джинни. — Что случилось? — выпалила мелкая рыжая ведьма. — Гермиона, это твои родители? Гермиона кивала, не в состоянии сказать ни слова от подступивших слез. — Беллатриса и Снейп шли за нами. Им нужны мои родители. — Откуда ты это знаешь? — уточнил то ли Фред, то ли Джордж. — Это сложно объяснить… — Да все потом, — прервала Джинни. — Помогите их занести. Парни достали палочки, прошептали заклинания, и родители легко переместились в гостиную дома, на уже разложенный диван. Весь дом проснулся. Гермиона опасалась встречи с Роном. — Отправлю сообщение Кингсли. — Мистер Уизли без лишних слов принялся за дело. — И Дамблдору. Артур взмахнул палочкой и рядом, на кухонном столе, возник горностай. — Скажи Кингсли и Альбусу, что на Гермиону и ее родителей напали. Они в безопасности в Норе. *** Безумная Белла бежала впереди меня по подъездной дорожке к дому семьи Грейнджер. Она хотела выслужиться перед Томом после нескольких недавних ошибок. К тому же ее напрягало, как и многих пожирателей, что Гермиона слишком умна для своих лет. Она доставляла проблемы в охоте на Поттера. Входная дверь отворилась от безмолвного заклинания. Все было слишком тихо. Проникнув в дом, я надеялся, что ее здесь не будет. Мне не важно, что придется сделать с ее родителями, но спасти ее в последнее время стало необходимым. Мы проследовали на второй этаж, не издав ни звука, ни скрипа, ни вздоха. Даже часы на кухне не стали пищать в честь трех часов ночи. Белла толкнула дверь в спальню родителей и пустила в темноту вспышку невербального «остолбеней». Резко подскочив, она откинула одеяло и впала в ступор — кровать оказалась пуста. — Что за черт? — прошептала ведьма. Оттолкнув меня, она понеслась в спальню Гермионы. Одеяло было откинуто, вещи валялись в беспорядке. Никого нет. Значит, получилось. Ее предупредили. Они в безопасности, и никто не поймет, что я причастен, я все время был в компании этой безумной. *** Дамблдор явился спустя пять минут через каминную сеть. Директор школы явно еще не ложился спать. От него пахло очень сладко, и глаза под очками-половинками казались мутнее обычного. Кингсли же наоборот — пришел почти через двадцать минут. Он не был в своем привычном национальном костюме — только домашние штаны, плотный вязаный свитер и домашние турецкие тапочки. — Гермиона, — начал Альбус, приобняв девушку за плечи, — как тебя предупредили? Девушка вздохнула. Он поймет как, но нельзя пока посвящать остальных. — У меня было видение. — Видение? — переспросила Джинни. — Ты же вообще не верила, что это возможно. — Да, я знаю, — оправдывалась Гермиона. — Но в этот раз это правда. Кингсли слегка запыхался, выходя из камина. — Только что пожирателей заметили у дома Грейнджер, когда они уходили. У Гермионы закружилась голова. До последнего она надеялась, что это она напридумывала от волнения. — Значит, — Гермиона села на стул, ощутив дрожь в ногах. — Значит, им нужно бежать из Англии. Миссис Уизли положила руку на плечо девушки. — Они могут остаться здесь, насколько понадобиться. — Спасибо, но боюсь, это не выход. Альбус поправил свои очки. — У тебя есть идеи? — Обливиейт. Я заставлю их забыть меня и уехать в Австралию. — Что? — хором спросили Близнецы, Гарри и Рон. — Я надеялась сделать это летом, думала, еще есть время. — Это хороший вариант, — согласился директор. — Думаю, я смогу тебе помочь. — Нет. Я все сделаю сама. *** Мужчина и женщина сидели на вокзальной скамье, в маленьком городке далеко от Лондона, и ждали прибытия своего поезда. В их головах стоял туман, глаза были покрыты пеленой, руки и ноги казались вялыми. Когда двери поезда открылись, они не спеша поднялись и вошли в вагон, заняв места у окна. Они сидели молча, не привлекая внимания ни внешним видом, ни поведением. У них не было багажа, его получилось отправить каминной сетью — неодушевленные предметы почти не возможно отследить. По прилету они сразу знали, куда им поехать — Гермиона арендовала для них по телефону маленький домик на побережье в Мельбурне. Поезд тронулся, у Гермионы кольнуло сердце. Она понимала, что, скорее всего, не увидит их больше никогда. Уткнувшись носом в вязанный мамой шарф, Гермиона зарыдала. Рядом не было других людей, она могла себе это позволить хотя бы на пару минут. *** Гермиона горько плакала совсем рядом, я стоял за ее спиной и физически ощущал как ей больно. И это отчасти моя вина. Снег хрустел под ногами, но она не слышала моего приближения. Я дождался, пока истерика спадет, и положил руку ей на плечо. Гермиона вздрогнула и медленно обернулась. — Прости, — я не понял, как это вырвалось. Я притянул ее к себе и обнял. Она не сопротивлялась. *** Гермиону все еще трясло. Сейчас мы уже сидели в моем кабинете в школе и пили горячий чай. Миппи разожгла камин и принесла на десерт фруктовый пудинг. Моя гостья залезла с ногами на кресло и укрылась тёплым шерстяным одеялом. Слизеринцы с первого курса привыкали к прохладе подвалов, а Гриффиндорцы, оказавшись здесь, кутались в несколько слоев одежды. Некоторое время она молча смотрела в камин, держа в руках белую чашку, испускающую пар. — Как вы смогли предупредить меня? — Я попросил Мерлина, надеялся, что получится, но не был уверен. Гермиона открыла рот и удивленно уставилась на меня. — Эта метка… Я никогда раньше ни о чем таком не слышала. — Она провела рукой по месту расположения рисунка. — Я тоже. Для всех, кто знал эту легенду, она всегда была только сказкой, которую рассказывают детям. — Что с ней делать? — Свести ее невозможно. Она навсегда под кожей. Или вы хотите знать, как нам использовать все ее возможности? — Вы считаете, что она нам может что-то дать? Кроме невозможности больше носить декольте. — Кто запретит носить декольте? Гермиона поперхнулась чаем. Я продолжил, сложив пальцы домиком на груди: — Пока есть опасность — не показывайте и не рассказывайте о ней никому. Если захотите поговорить о ней — мне можете сказать все, что угодно. — Хорошо, я подумаю, что вам сказать. — Гермиона. — Мне пришлось повернуться к ней лицом и применить весь свой словарный запас, не используя привычного сарказма. — Я хотел много раз поговорить с тобой, но постоянно что-то вставало между нами. И я понимаю, что связаться крепкими узами с таким, как я, не самое приятное, что могло с тобой случиться. Девушка призадумалась. — Я много раздумывала, как начать этот разговор. Эта ситуация такая странная. Хорошо. — Она опустила ноги на пол и повернулась ко мне. — Вы уже знаете, каким образом Мерлин смог создать такое проклятие? Это же невероятно сложно. — Он был сильнейшим из известных магов Европы. — Но их связь, сейчас она проходит сквозь время. Мне снится, как они воссоединяются в своей деревушке сотни лет назад. Она позволяет быть в нескольких моментах во времени. — В доме на холме? — Гермиона снова пораженно уставилась на меня. — Похоже, они посещают нас одновременно. Темный Лорд приказал найти носителей метки. Он узнал из Министерства, что они проявились. Он считает, что эти носители обладают невероятной силой, которую после Мерлина и Морганы не встречали. — А мои родители ему зачем? Он понял, что она у меня? — Не думаю, иначе он бы бросил все силы на ваши поиски. Но и отрицать не стоит. — А о вашей метке не знает? — Нет, я не ношу декольте. Я заметил, как она сдержала улыбку. — Я подумала: может, провести какой-нибудь обряд, чтобы мы могли легче с ними общаться: Они обладают такими невероятными знаниями, управляют стихийной магией. И они говорили о… — она призадумалась, вспоминая слово, — крестражах. — Это то, благодаря чему Том смог вернуться. Да, один из них — его дневник — вы уже уничтожили. Она откинулась в кресле и в задумчивости перебирала тонкими длинными пальчиками. — Луна рассказала, что он захоронен где-то под горой, у озера. — Даже если так, от его тела за восемьсот лет ничего не осталось. — А Моргана? Где ее тело? Может, их воссоединить? — Ее тело после смерти сожгли и развеяли. На время воцарилась тишина. Гермиона снова погрустнела и призадумалась. — Что нам теперь делать? У вас есть план? Я прикрыл глаза. — Нет, плана нет. *** Гермиона уснула в своей спальне, в общежитии Гриффиндора. День выдался насыщенный, и она погрузилась в забвение сразу, как голова коснулась подушки. И снова сон пришел слишком реалистичный. Она видела двор большого имения, наверное, именно в таких живут богатые волшебные семьи типа Малфоев, Забини или Нотта. Двери распахнулись, и в большой парадный холл ее привели широкие каменные ступеньки, украшенные плиткой, расходящиеся кругами. Парадная комната оказалась непривлекательной, будто в дом давно никто не жил. Холод и мрак поглотил каменную лестницу, холодные стены пустовали без портретов, которые, судя по отметинам на стенах, сняли совсем недавно. Гермиона ощущала своей кожей нежелание находиться в этом проклятом месте. Как это бывает во сне, она не заметила, как перенеслась в большой банкетный зал. Видение ей открылось будто глазами кого-то с портретов на стене. За овальным столом собрались известные ей пожиратели: Долохов, Яксли, Белла, Хвост, Снейп и Малфои. Последние почему-то не в полном составе. С той стороны стола, где всегда сидел глава дома, раздался жуткий голос хозяина собравшихся. — Я не рад такому самоуправству, Северус! — Он медленно отодвинул свой стул с высокой спинкой и прошелся вдоль стола, за спинами Малфоев. — Но, как вижу, от этой потери расклад не изменился. — Это была вынужденная мера, господин! — оправдывался Северус. В такой момент эмоционального напряжения Гермиона отчетливо услышала, насколько спокоен его бархатный баритон. — Он чуть не убил Драко. Он уже не отвечал за свои поступки. — Я рад, что ты присмотрел за Драко. — Змееподобный положил руку на плечо парня. — Мне доложили, что без тебя он бы не выжил. — Да, господин, — подтвердил парень. — Профессор Снейп спас мне жизнь. — Вот и сделай так, чтобы она оказалась прожита не зря, как у твоего отца. Драко склонил голову. Все это сильно ударило по его матери, и он опасался за её здоровье в последнее время гораздо сильнее. Сейчас ведьма не теряла своего аристократического лица — осанка прямая, подбородок — чёткая линия — слегка опущен, глаза смотрят вниз, руки сложены на коленях. Идеальные манеры, как всегда. Но внутри она надломлена ничуть не меньше, чем сам Драко. — Конечно, мой Лорд. Волан-де-Морт кивнул, вернулся на свое место за столом и продолжил: — Кто-то предупредил Грейнджеров. Они смогли скрыться. Я исключаю вину Северуса и Беллы, но все остальные под подозрением. Хотя не понимаю, как произошла утечка, я не говорил никому. — Может, домовик? — раздался голос Яксли на другом конце стола. — Подслушал и прибежал к Поттеру, они же его обожают. — Нет, это можно исключить. Домовики сюда не попадут. Мои змеи их почуют сразу… — Том посмотрел на свою любимицу — раньше сомнений в ней не возникало. Змея сжалась, ощущая тяжелый взгляд хозяина. — Закончим на сегодня. Все свободны. *** Моргана и Мерлин пили чай с ягодами в комнате своего любимого дома. Девушка была одета в ночную сорочку из тонкого хлопка, изгибы её тела, полная грудь и острые соски проглядывали сквозь материю. Чёрные длинные волосы растрепались, лицо казалось помятым, но довольным. Мужчина рядом был обнажен. Они прервали свои любовные игры, чтобы набраться сил. — Я больше нигде и никогда не пила такого чая. — Моргана подлила вторую чашку из заварника. — Неплохой был на Шри-Ланке в пятнадцатом веке, но все же не то. — Согласен. Вкус крепкого чая и сладость любимой женщины. Нигде не встречал за восемьсот лет. Они протянули друг другу руки и сплели пальцы — её тонкие изящные и его — грубые и липкие от её соков. Девушка отставила чашку и притянула пиалу с ягодами. — Как хорошо, что он понял, как передать ей послание. — Тебе понравилось быть посыльной? Она нахмурила свой милый носик с россыпью веснушек. — Мне понравилось соединять два любящих сердца. Он рассмеялся. — Она его терпеть не может, он чувствует её отвращение к своему длинном носу, сальным волосам и острому языку. — Наоборот, его внешность кажется ей привлекательной. А вот то, что он её считает невыносимой всезнайкой, её задевает. — Похоже, два этих глупца напридумывали себе отговорок, чтобы не быть счастливыми. *** В тишине мрачных подземелий школы слово «Счастье» казалось совершенно неуместно. Не открывая глаз, я провел рукой по второй стороне кровати, все ещё надеясь обнаружить на ней Лили. Потом я сел. В камине догорало два полена, свеча оплыла и потухла. На незанятой стороне кровати одеяло было не смято.