Последнее проклятие Мерлина

Утро после таких переживаний выдалось отвратительное. Кажется, я уснул в кресле с бутылкой в руках. Гермиона лежала рядом, в кресле, которое было для неё огромным. На её щеках так и не высохли слезы, даже сквозь сон её одолевал этот кошмар. И как бы я не пытался уберечь её, она все равно оказалась в самом его эпицентре. Протянув руку, легонько погладил её по плечу. — Милая, — прошептал, чтобы лишний раз не напугать её. Она сильно вздрогнула и открыла испуганные глаза. — Всё нормально. — Она начала подниматься. — Я уже проснулась. Как ты? Я не знал, что ответить. Вчера я убил, откровенно, единственного близкого друга. Люциус никогда не знал обо мне столько, сколько знал Альбус и, чаще всего, просто пользовался мной. Но только не Драко. Меня вдруг как поразило молнией, и Гермиона заметила это. — Я совсем забыл про Драко. — Я опустил пьяную голову на руки. — Мне нужно увидеть его сегодня. — Конечно. Может, сначала позавтракаем? Подняв взгляд на неё, я заметил нежную утреннюю улыбку и слезы в глазах. — Конечно, моя хорошая, я сейчас приготовлю что-нибудь. — Я могу приготовить яичницу или омлет! Если позволишь похозяйничать на кухне. Я пересадил её из кресла к себе на колени. — Это теперь твой дом. Ты можешь делать все, что захочешь. — Она крепко впилась в мои губы. — Но только не заходи в подвал. Её глаза мигом вспыхнули интригой. — Что там? — Секрет. Она чуть помедлила и прищурила глаза. — Ещё одна жена? Я начал смеяться и вмиг все воспоминания нахлынули с новой силой. Миона заметила это. Она обняла меня за шею и прошептала мне на ухо: — Всё будет хорошо, мы со всем справимся. *** Драко не спал прошлую ночь. Он стоял у своего окна, прислонившись лбом к холодному, запотевшему стеклу, вглядываясь в мрачный пейзаж за окном. Плотная живая изгородь укрыла всю усадьбу беспросветной стеной. После случившегося даже окклюменция с трудом помогала сдерживать мысли. Горечь, ненависть, зияющая дыра в груди. Он ненавидел и восхищался Дамблдором. Отчего же сейчас так плохо? Он сделал ещё один большой глоток огневиски, что уже стало нормой. Пить рано утром, трахать с Пенси сзади просто для разрядки или давать ей отсосать, ведь она так это любит делать, стоя перед ним на коленях. Такими темпами к этому списку вскоре ещё добавится убивать грязнокровок и маглов. Бледное, измученное лицо Драко с уставшим, мутными от алкоголя, ледяными глазами осветило первое зарево. Оно расползлось узкой полосой бело-оранжево-розового цвета с севера на юг насколько было видно глазу, чуть расширяясь на запад с каждой секундой. Затем свечение исчезло, и стал появляться диск оранжевой ослепительной звезды. Юноша раздумывал, как много ещё ему придётся убить во имя того, кто держит накинутый его отцом поводок. Драко поставил недопитый стакан на столик, опрокинув пиалку с любимыми оливками, и, шатаясь, направился к выходу. Больше всего он хотел сегодняшний день провести в компании матери. Она всегда знала, как привести его обратно в нормальное состояние, хотя слово «норма» в их семье давно не употреблялось. Комната, в которую Нарцисса переехала после смерти Люциуса, теперь располагалась чуть дальше. Она смогла сменить привычный мрачный интерьер в угрюмых чёрных бархатных тонах на постельный. Домовики выкрасили стены в мягкий лиловый цвет, повесили пурпурные шторы с выбитым рисунком двух павлинов, расставили цветы в хрустальных вазах — три маленьких букета из алых кустовых роз на каминной полке, один большой букет из голландских роз в керамической китайской вазе с голубым рисунком между двух окон и жёлтые каллы у кровати, на столике. Комната преобразилась, она стала нежной, душевной, как и мама, проживающая здесь. На полу Нарцисса постелила роскошный восточный ковёр в схожих с общим цветом комнаты тонах. Единственное, что напоминало о прошлом — чёрный бархатный плед с рисунком из золотых вензелей и завитков. Драко прошёл к кровати, в которой все ещё спала его мать. Она лежала спиной к нему, из-под одеяла торчало только её бледное, не знавшее загара плечо. — Мама. — Драко оперся руками о кровать и не спеша лёг рядом, поверх покрывала. Нарцисса шевельнулась, но не повернулась к сыну. — Прости, ты ещё спишь? — Драко? — послышался едва заметный шёпот. Юноша пододвинулся ближе и обнял маму. — Вчера был ужасный день, может, проведём сегодняшний вместе? Женщина не ответила. — Мы могли бы прогуляться в Лондоне или просто побыть дома, что-то испечь вместе, как в детстве. Женщина не ответила. — Мама, как ты себя чувствуешь? Драко потянулся к матери и, взяв за холодное плечо, перевернул её на спину. Его встретили её холодные белые безжизненные глаза. Парень резко вскочил и обернулся к стене. Портрет его матери ожил и смотрел на него сочувствующим взглядом. — Драко, — вновь прошептал портрет, опустив голову. Он сел на кровать и спрятал мамины руки в свои ладони. Через миг из него вырвались рыдания. Дыра в груди стала невероятно огромной, но чувств не было никаких. Он потерял свою душу окончательно. *** Гермиона с удовольствием уплетала блинчики, которые я испек. После душа она переоделась в одну из моих рубашек и с ногами залезла на стул. Из-под неплотного шёлка за мной дерзко подглядывали её рубиновые соски. — Милый, — пробубнила она с набитым ртом, — это невероятно вкусно. — Спасибо, я рад, что тебе нравится, но, пожалуйста, прожуй сначала. Она смущённо улыбнулась и продолжила есть молча. Когда тарелки опустели, я убрал их в мойку и взмахом палочки заставил её помыться самой. — Так что в подвале? — Гермиона обняла меня за талию. — Моя лаборатория. — Она вмиг озорно улыбнулась. — Хочешь посмотреть? Миона активно закивала. В тесном подвале стояло всего несколько предметов интерьера. Только стол с плиткой для котла и небольшая мойка. Повсюду у потолка были подвешены разные травы, на приколоченных полках стояли склянки с бальзамированными ингредиентами. Гермиона осматривалась, затаив дыхание. — Это мечта любого зельевара! В груди я почувствовал удовлетворение своей гордыни. — Спасибо. — Подошел к ней и обнял. — Но без меня не хозяйничай здесь. Весь остальной дом в твоём распоряжении. Мы вернулись в гостиную, и Гермиона уселась на пол у кресла, в котором я сидел, а я расчесывал её свежевымытые кудри. Она нежилась в лучах редкого английского солнца, прищурив глаза. — Милая? — М-м-м? Я склонился к её уху. — Ты уже готова кончить? Она вмиг залилась краской. — Почеши ещё раз у основания шеи, и да. Я заплел волосы в свободную косу, оставляя её пышной. Гермиона привстала на колени, повернулась ко мне и впилась в мои губы. Неожиданно нас прервали: — Хозяин Северус. — На пороге комнаты стояла Миппи. — Да, Миппи. — Мистер Драко просил передать, что миссис Малфой умерла сегодня утром. Мы оба вскочили и закричали: — Что? — Господин Драко очень надеется, что вы прибудете к нему. Гермиона уже заливалась слезами, но из последних сил произнесла: — Иди, пожалуйста, помоги ему. Вмиг накинув на себя чёрный свитер, джинсы и мантию, через каминную сеть отправился в Мэнор. *** С первого же шага в доме ощущалось горе. По стеклам хлестал дождь, несмотря на солнечное утро. Картины в холле и на лестнице частично опустели, а те, что остались, рыдали с завыванием. В большой парадной гостиной, занавешенной плотными чёрными габардиновыми шторами, не видно было вообще ничего, но я чётко чувствовал присутствие Драко. Сегодня его магический отпечаток кричал от боли и полыхал бурей. — Драко, — Я произнес это, не понимая, где именно он находится. — Северус, — его голос сорван. Он начал подниматься из кресла в дальнем углу. Его шатающийся силуэт едва способен был совершить пару шагов, прежде чем упасть. Я успел подхватить его. Парень прижался к моему плечу и зашелся в рыданиях. — Что мне делать? — Он задыхался, от него сильно пахло алкоголем. Я постарался крепко сжать его. — Где она? Он снова вздрогнул, словно на него вновь обрушивалось всё произошедшее. Драко отстранился. — Домовики унесли её в похоронную службу. Я подхватил парня под руки и увел на кухню. Из холодильника я достал еду и приготовил кофе, в который добавил немного зелья трезвости. — Как ты это пережил? — Голос Драко хрипел и дрожал, его голова безвольно висела. — Когда твоя мама умерла. — С трудом. Я занялся делом. Учился всему, развивал свою магию. Для меня это стало топливом. — А легче стало? Со временем? Я громко вздохнул. — Нет, но с этим привыкаешь жить. Особенно, если рядом будет кто-то. Драко поднял голову. — Кто стал близким для тебя? Неужели Люциус? — Нет, — я поставил чашку кофе рядом с ним, — ты. Его глаза округлились. Растрепанные волосы торчали во все стороны, глаза все ещё оставались покрыты туманом. — Я? — Ты. Сначала твоя мать нуждалась в помощи при беременности и родах. Затем твоя магия, с которой не справлялся никто. После твои ночные кошмары и всплески стихийной магии. А там, незаметно, ты уже приехал в школу. У меня не было времени горевать, а в памяти осталось только лучшее о ней. Парень слушал неотрывно глядя на меня. — Я не знаю, с чего начать подготовку к похоронам. — Домовики все организуют. И похоронная служба. Тебе нужно будет только прийти. По щекам парня вновь потекли слезы, и он закрыл глаза. Потом вытер лицо своей ладонью. — Да, только прийти. — Если хочешь, я могу остаться у тебя дома. — Хочу, если у тебя нет дел. — Могу все отложить. Кому-нибудь ещё сообщим? Драко протянул руку к свежему Пророку. — Кажется, уже не нужно. На главной странице черно-белой газеты расположилась фотография Нарциссы с заголовком «Сегодня не стало Миссис Малфой». Драко едва сдержал всхлип, и слезы полились опять. Я обнял его крепко и дал его чувствам выйти. *** К обеду в Мэнор явились ещё слизеринцы: Блейз, Теодор, Пенси и Астория. Пенси с громкими криками кинулась на шею Драко, он смирно принял объятия. — Мой дорогой, что я могу для тебя сделать? — Ничего, Пэнс. Блейз и Тео крепко сжали друга в объятиях. — Всё, что нужно, только скажи. Драко кивнул. Астория, стоявшая в стороне, подошла последней. Она сжала его плечо и прошептала: — Мне очень жаль. Её слова задели парня. Весь её вид выражал соболезнования. Она была милой, почему он не замечал этого раньше? *** Тем временем в Паучьем тупике Гермиона не находила себе места. Она измерила шагами весь дом. Разложила свои вещи в шкафу. Рядом с чёрной одеждой Северуса её разноцветные кофточки и платья казались блевотиной единорога. Она вмиг почувствовала себя незрелым подростком. Миона призывала Миппи уже не раз, прося её рассказать, что происходит в доме Малфоев. Но домовик ничего нового сказать не могла — ничего не происходило. Когда солнце перебралось к окошку над задней дверью, Гермиона уже полезла на стену от тоски. Она сидела на ступеньках и отмеряла сантиметрами движение солнечного света по ковру в коридоре. Ещё минуту назад большой чёрный ромбик на сером полотне был в тени, а теперь уже купается в лучах. Гермиона с громким выдохом поднялась и вернулась в спальню. Взяв большие ножницы, она подрезала все цветы, обновила в них воду и поменяла некоторые местами. Когда входная дверь открылась и хлопнула, Миона мигом слетела вниз в мои крепкие объятия. — Я мечтал очень много лет, чтобы меня здесь кто-то вот так встречал, — прошептал я у её на ухо. — Как Драко? — Разбит. — Я могу чем-то помочь? Я отстранился, взял её лицо в свои руки и поцеловал. — Нет, я тоже не могу. Осталось только пережить похороны. *** В назначенный день домовики срезал все цветы, что были в теплице, и расставил их по всему дому. Гостиная, подготовленная к церемонии прощания, утопала в розах всех цветов, в жёлтых каллах и белых лилиях. Драко не спал уже трое суток. Он ходил по дому, много пил и не подпускал к себе никого. Домовики только меняли алкоголь и протухшую еду на тарелках. Единственный оставшийся на этом свете Малфой не решался подойти к картине матери. Её портрет так и остался висеть в спальне. Одному из портретов своей прабабки он приказал привести к утру всех остальных разбежавшихся его обитателей. Но вместо этого она привела Люциуса. — Сынок, — начал он. Но тут же замялся. — Я… хотел сказать… что ты… что я… В общем… я люблю тебя… несмотря на все. — Несмотря на что? — Драко начинал закипать от ярости. — Я не держу на тебя зла за то, что вы меня убили. — Ты чуть не убил меня. Свет во всем доме замигал. Предметы, окружавшие Драко, затряслись. Если бы Люциус находился здесь, он бы ощутил заряд электричества, исходящий от его сына. — План был не такой. Целью был не ты. — Северус спас меня. Если бы не он, меня бы не было уже. — Ох, Драко. Если бы ты только знал, как он и твоя мать предали нас с тобой. — Удиви меня. — Нарцисса и Северус… они занимались сексом в моё отсутствие. Драко замер. Он догадывался, но не знал наверняка. Люциус устроился в кресле, где прежде сидела его бабушка. — В нашей семье измен не прощают. Драко словно окатило холодной водой. — Ты что-то сделал вчера? — Ты же не думаешь, что я мог что-то сделать с ней? Она была моей женой гораздо дольше, чем твоей матерью. Я только поговорил с ней, остальное сделала её совесть. Чёрная туча мгновенно опустилась на всю комнату. Драко рассвирепел. Не шевельнув и пальцем, он снёс все, что было в комнате, и даже лестницу на второй этаж. Только портрет с Люциусом остался на месте. — Ты убил мою мать? — Голос Драко стал металлическим, он хрипел, каждое слово оказалось пропитано ненавистью. — Я только напомнил ей о её поступках. Темнота сгустилась, и раздался оглушительный взрыв. *** Мы с Мионой устроили маленький ужин у самого камина. Огонь мягко трещал, поленья тлели. Милая жена надела маленькое чёрное платье, обтягивающее её аппетитные формы — небольшую полную грудь и тонкую талию. Тонкие бретельки залегли поперёк худых плеч с выпирающими ключицами. — Вино превосходно, — похвалила она, сделав первый глоток. — Спасибо, его мне Драко подарил, уже очень давно. — Жаль, что я не могу пойти на похороны. Хоть мы и не были друзьями и он считал меня грязнокровкой, но мне хочется поддержать его. — Там будут другие волшебники. Это опасно. Гермиона отпила ещё вина и потянулась ко мне. Её сладкие пьянящие губы легли поверх моих, она просунула свой игривый язычок сквозь мои губы. Я облизал его, поддразнивая своим. Одна из её бретелек соскользнула и оголила плечо. Я спустил вторую. Она встала на колени и перекинул ногу через меня. Оказавшись верхом, Миона расстегнула мою рубашку и брюки. Она провела языком по своей ладони и опустила её к моему члену. Проведя несколько раз ею по нему, она задержалась на головке, секунду спустя направив её в свое горячее влагалище. Она задвигалась по нему, прикусив моё ухо. Электрический ток мгновенно пронзил меня от кончиков мизинцев до самой макушки. Девушка двигалась на мне, обхватив руками мою шею и прижавшись обнаженными острыми сосками к моей голой груди. Наши губы снова нашли друг друга. Когда её тело снова стало издавать неприличные звуки, она запрокинула голову и громко кончила, оросив меня своими соками. Она расслабилась, а я перевернул её на спину и ещё несколько минут вдалбливался в её сочащееся похотью влагалище, пока обильно не кончил в любимое лоно. *** Голова жены покоилась на моей груди, она перебирала пальчиками мои волосы. Наш покой прервал поток безумной энергии, которую мы оба почувствовали. — Что это такое? — едва пропищала Гермиона сквозь пронзительную головную боль. — Это магический выплеск. Это Драко, мне нужно к нему. *** Пыль от разрушенных стен ещё не осела, когда я аппарировал к нему. Драко нигде не было видно, в отличие от снующих повсюду домовиков и прислуги. Взмахом палочки я отлеветировал обломки балок в сторону, чтобы пробраться к эпицентру. Там, где сажа и копоть становились сильнее, я внимательнее осматривал все вокруг. Наконец я увидел его. Драко сидел на коленях, склонив голову, руки безвольно были опущены вдоль тела. — Драко. — Я не был уверен, стоит ли трогать его сейчас. Юноша поднял голову, и я увидел, что вместо его глаз — чёрная пелена. — Драко. — Он убил маму. — Драко, твоя стихийная магия сейчас снесёт половину Шотландии. Впусти меня в свое сознание. Я почувствовал, как его щиты упали, и пробрался в последние воспоминания. Их разговор с Люциусом разрывал Драко. Когда у меня получилось помочь, выстроить стены и запереть эмоции там, Драко пришёл в себя. — Он довёл её до самоубийства, Северус. — Я видел, Драко. — Твою мать ведь тоже сгубил твой отец. Скажи, что мне теперь делать? Я не знал, что сказать, только крепко обнял его. Драко отстранился и спросил: — Можно мне уйти с тобой сегодня? На миг он застал меня врасплох. — Да, — твёрдо ответил я, — конечно можно. А кто-нибудь пока восстановит твой дом. Драко осмотрелся. — Да, мой дом. *** Перешагнув порог, Драко сразу понял, что в доме кто-то есть. — Если я не к месту, скажи, уйду к Тео или Блейзу. — Я хочу, чтобы ты был здесь. — Ты нас познакомишь? Или она будет прятаться в шкафу? — Ты с ней знаком. — Это кто-то из школы? — Да. — Со Слизерина? — Нет. Милая, выходи. Из кухни показалась голова Гермионы. Она вышла к нам все в том же роскошном платье, но прикрываясь руками. Драко был шокирован. Он смотрел на неё, прикрыв рот рукой. Он медленно обернулся ко мне. — Грейнджер? Гермиона поторопилась его поправить: — Вообще-то, уже нет. — Она моя жена. Спустя полчаса Драко все ещё не проронил ни слова, просто пил огневиски и смотрел на огонь в камине. — Может, заговорим с ним? — предложила Миона. Мы на кухне убирали остатки нашего ужина. — Он сам заговорит, когда будет готов. — Значит, теперь мы ему доверяем? — Он отличный окклюмент. И мы ему доверяем. Миона прижалась к моей спине, пока я варил для нас кофе. Её тонкие руки обхватили меня, её голова покоилась на моем плече. — Завтра похороны, — прошептала она. — Где они теперь пройдут, если Мэнор разрушен? — Всё там же. На Малфоев работает так много волшебников, что они будут трудиться всю ночь. К утру и признаков разрушений не будет. Миона призадумалась. — Если Люциус сделал это, зачем он пришёл и рассказал? Он же понимал, что это уничтожит Драко. — Думаю, он хотел лишить его всего хорошего. Люциус всегда был мстительным. — Но это же его сын. — Его связь с реальностью начала теряться после возвращения Тёмного Лорда. Повернувшись к жене, крепко обнял её. — Всё странно и запутанно. Скорее всего, мы с Нарциссой подтолкнули его ко всему, что случилось. Гермиона немного отстранилась и подняла на меня свой озадаченный взгляд. — Как это вы могли повлиять? — Возможно, он пару раз нас с ней заставал. На лице Гермионы отразилось крайнее удивление. Она подошла к стулу и громко плюхнулась на него. — Спроси меня, о чем хочешь. Гермиона прикрыла рот руками, поставив локти на стол. — У вас было серьёзно? — Нет, — я сел на колени рядом с ней, — и ей, и мне просто нужна была отдушина в тот момент. — Как долго? — Это случилось всего четыре раза за несколько месяцев. — Драко знал? — Похоже, что да. И был не против. Гермиона оглянулась через плечо в сторону гостиной и сидящего там парня. — Завтра ты будешь с ним? — Всё время. *** Мэнор выглядел, как и прежде, величественно. Ни следа катастрофы. Парадные двери раскрыты, домовики суетятся в холле и главном банкетном зале. Все цветы вновь заняли свои места. Драко не хотя, но все же вошёл в свой дом. Новая лестница оказалась шире и удобнее предыдущей. Её застелили серым траурным ковром, рамки с портретами исчезли со стен, все их обитатели толпились и рассаживались на большом полотне не менее трех метров в высоту и четырёх в длину, висевшем справа от камина. Траурное агентство уже привезло закуски и океан самых разных, но только любимых цветов усопшей — бордовые розы под цвет и название её любимого вина, каллы, но только белые и жёлтые тюльпаны. В центре, на высоте около метра от пола, парил роскошный гроб из красного дуба, внутри расшитый фиолетовым атласом. Драко задрожал. Истерика накрыла его мгновенно. Он упал на колени и зашёлся рыданиями. — Драко. — Я попытался поднять его, но его ноги были как ватные. Пришлось сходить на кухню за бокалом воды, в который я щедро добавил успокоительное зелье. Он будет помнить сегодняшний день как в тумане, но зато не свихнется. Спустя час пришли первые гости. Драко знал этих людей только формально — какие-то дальние родственники, присылавшие на Рождество и день рождения небольшие сувениры. Всё собравшиеся были максимально элегантные и, в отличие от Драко, сдерживали эмоции лучше, чем нужно на таких мероприятиях. В стороне, едва заметная у входа, остановилась Андромеда Тонкс, ещё одна из Блэков, а вот Беллатрисы не было видно. Не удивлюсь, если это безумная ведьма решила отыграться на пленниках своего хозяина или на невиновных маглах. Драко пил много и все, что попадалось. На него оглядывались, перешептывались и торопились покинуть зал, как только тело покойной отправили в фамильный склеп. *** Небо в такой день отливало серебром. Плотная пелена облаков затянула все до самого горизонта. Драко шёл, склонив голову к груди, очень неуверенным шагом от выпитого алкоголя, к ненавистному лабиринту. В его руках покачивалась наполовину пустая бутылка Огневиски. Лабиринт семьи Малфоев был достоянием дома из поколения в поколение и таким же холодным, как и все они. — Надо было уничтожить тебя раньше. Взмахом палочки он направил пламенного дракона на многовековую изгородь. Та вспыхнула, словно спичечный коробок. Несмотря на то, что Мэнор расположился в сотнях метров от лабиринта, стекла в окнах начали трещать от жара. Драко отпил ещё из горла бутылки. Вид этого пламени привлекал Драко. То, как оно пожирало ветку за веткой, не щадя ничего на своём пути. Как оранжево-красный хищник трепыхал, обдавал невыносимым жаром каждый сантиметр тела юноши и успокаивал его. Драко испытывал словно физическое удовлетворение от этого зрелища. Я приблизился к нему, но невыносимая температура не давала подойти близко, а шум от полыхающего лабиринта не позволял до него докричаться. *** Прошёл почти час, и от огромного насаждения остался лишь пепел. Кое-где ещё тлели угольки. Прежде чем окончательно уйти, Драко бросил на пепелище пустую бутылку. — Ненавижу тебя, — прокричал он.