Последнее проклятие Мерлина

Аппарация оказалась слишком жесткой и плохо отрегулированной. Голова закружилась, и я приземлился на колени, защищая больную руку от случайного контакта. Гермиона тоже упала на пол, схватившись за голову. Она опиралась на правую руку, но все равно шаталась. Я погладил жену по спине. — Все хорошо, мы на месте. Девушка подняла глаза и осмотрелась. — Где мы? — Кутаиси — Гелатский монастырь, мы в подсобном помещении за кельями. Проследовав к слабому источнику света за старой деревянной дверью, мы вышли на улицу. Близилось утро. На востоке, над старенькими шиферными крышами, уже поднималось ослепительное южное солнце на безоблачном голубом небе, в то время как на западе в небе все еще висел тонкий серп луны. Храм расположился на возвышенности, и вся долина, окружающая его, была переполнена чистым горным воздухом. — С прибытием! — раздался голос позади нас. Мы резко обернулись. Перед нами стоял монах в льняной рясе. Мужчине на вид было не более сорока лет. — Я Давид. — Очень приятно, Давид. Жаннет передавала Вам привет. — Я протянул ему свою здоровую правую руку. — Спасибо. Нам лучше поторопиться и уйти с улицы. Скоро начнутся утренние молитвы и паломники заполонят двор. Мы проследовали за ним, не переставая оглядывать старые кирпичные постройки. Оказавшись в тени многолетних ветвистых деревьев, мы поняли, насколько нам жарко в мантиях, зачарованных на обогрев. Пройдя через небольшой дворик, мы оказались у здания с колокольней. — Укройтесь пока на втором этаже в маленькой келье, — скомандовал Давид. — Там есть все, что может понадобиться. Завтрак через два часа, когда окончится утренняя молитва. Мы проследовали внутрь. Маленькое помещение из камня и бетона оказалось заполнено бытовыми вещами — моющими средствами, швабрами, тряпками, ящиками с восковыми свечами и старыми подсвечниками. Небольшое окошко на востоке освещало пыльный клочок пола. Слева узкая винтовая лестница пропустила нас в маленькую келью на втором этаже. — Все необходимое есть? — пробубнила Гермиона у меня за спиной. Комната оказалась еще меньше первой — кровать, слишком узкая для двоих, в углу умывальник, давно не видевший воды, и две пыльные полки, привинченные к стене. — Мы здесь ненадолго, — попытался я ее приободрить. — Все в порядке. — Она улыбнулась мне. — Просто после дворца Жаннет это сокрушительное падение. *** Блейз и Тео сохраняли молчание, чувствуя гнев своего друга. Они сидели в рабочем кабинете единственного теперь Малфоя на всем свете. Блейз все же рискнул начать разговор. — Ты совершенно ничего не знал о его планах против Лорда? Драко поднял глаза от своего гримуара. — Нет. — Что планируешь с этим делать? — спросил развалившийся в кожаном кресле Тео. Драко гадал, стоит ли использовать информацию, что Северус с Грейнджер вместе? Как он мог оставить его и сбежать с этой грязнокровкой? Ярость кипела в нем, и друзья ощущали это. — Драко! — тихо и спокойно Блейз вывел парня из раздумий. — Чем мы можем помочь? Драко выдохнул, плечи опустились, голова упала на ещё саднящую грудь. — Мне нужно что-то делать, я не знаю, что. Тео оживился. — Есть у меня один знакомый, можем отправится к нему, он готовит волшебников для службы в королевской армии. — В английской? — хором удивлённо воскликнули Драко и Блейз. — Нет, в эмиратской. *** Гермиона наколдовала нам душ, расширив комнату, воду в умывальнике, ставшим душем, и помогла мне помыться. Для такой жаркой страны утро оказалось холодным. Далее жена помогла мне надеть льняную рубашку, а сама накинула платье, сделавшее её фигуру не столь изящной, из той же ткани с открытыми плечами и подпоясала его своим узким белым ремнем от джинсов. Утренняя молитвенная служба уже закончились, и мы смогли выйти на улицу. Солнце сразу ослепило нас после мрака кельи. — Гости, а вот и вы. — Снова Давид встретил нас своей улыбкой. — Отлично выглядите! Надеюсь, вам комфортно. — Спасибо за гостеприимство, мы… — я начал оправдываться, но он меня перебил: — На пустой желудок дела не делают! Идемте! Поманив нас жестом, он ушел к длинному одноэтажному зданию за собором. Ароматы горячей еды разносились из него на всю долину, невероятная смесь запахов напомнила, что мы не ели больше двенадцати часов. Внутри оказалось очень светло и просторно. Длинный стол застелен простой белой скатертью, уставлен скромной посудой и обычной для этих блюд едой — лепешками с сыром, хлеб пури, пряный хлеб назуки, творожная закуска с соусом надуги и, конечно, традиционная грузинская каша — эларджи. Гермиона готова была накинуться на эти шедевры кулинарии, несмотря на свою не любовь к еде. Заняв место с краю, мы наблюдали, как местные жители читали молитвы перед началом пира, затем молча приступили к трапезе и только после, насытившись, начали беседу на чужом для нас языке. Давид подсел к нам чуть позже, когда некоторые начали расходиться. — Итак, — он скрестил руки на столе, — Жаннет вкратце описала, что вы ищите. Я знаю, где это найти, но путь опасен. Колдун, что хранит эту тайну, потерян для мира уже пару тысяч лет. — Как же вы тогда можете знать, где он? — оживилась моя жена. — Эта тайна, которую передают только настоятелю этого храма. Мы раз в месяц приносим ему еду и защищаем от непрошенных визитеров. — Как нам добраться до места? — Я наконец сдвинул разговор в нужное направление. — Я пользуюсь велосипедом, но, похоже, — он покосился на мою культю, — придётся идти пешком. *** Драко и Тео вышли из камина в очень богатом восточном доме. Сразу стало тяжело дышать очень жарким воздухом, смешанным с какими-то благовониями. Огромное окно с витражом заняло почти всю западную стену. Вечернее солнце ярко осветило рисунок из масленых красок — три крупных жёлтых цветка трибулуса — национального цветка этой страны. — Нам сюда. — Тео повёл Драко через длинный коридор в большой зал, откуда доносилась восточная музыка. Большие комнаты, отделанные позолоченной лепниной, ковры ручной работы и картины магловских известных художников явно кричали о роскоши и богатстве хозяина. Огромный зал встретил нас прохладной. Окинув пространство усталым взглядом, Драко не сразу заметил тучного мужчину, лежащего на широком диване с тысячей подушек. И женщину, танцующую танец живота в почти не прикрывающем её тело шелковом платье. — А, Тэо! — воскликнул мужчина. — Проходи, племяш. Хочешь, она потанцует у тебя на коленях? — Спасибо, дядя, не нужно. Мужчина звонко шлепнул по заднице девушку, и та быстро скрылась за плотной занавеской, скрывающей проход в другую комнату. Парни уселись на пол напротив хозяина дома. — Итак, — жырдяй взял горсть фиников, — кого нужно тренировать? — Моего друга. — Он указал на Драко. *** Гермиона перекинула через плечо свою бисерную сумочку, уложив в нее все нужное под удивленный взгляд Давида. Затем, собрав взмахом палочки свои кудрявые волосы в небрежный пучок, она обернулась ко мне. — Милый, ты точно хочешь пойти? Может, я сделаю это сама? — Забудь эту фразу навсегда. — Я обнял ее за открытые плечи, которые уже слегка порозовели от солнца. Она приподнялась на носочки и нежно прикусила мои губы. Едва сдержав вожделенный стон, я просунул свой язык в ее горячий рот. В углу комнаты раздался кашель. — Пора идти, если желаете попасть туда до ночи. *** По бледному лицу Драко стекала кровь из рваной раны на голове. Его серебряные волосы слиплись от пота и крови, глаза затуманились от удара головой о каменную стену. Дыхание сбилось, и каждый стук сердца отдавался пульсирующей болью в затылке. — Внимательнее, Драко, — руку парню протянул его тренер — араб по имени Мансур сорока пяти лет с телом атлета и кустистой бородой. Его карие глаза не сводили пристального взгляда с юноши, — ты упускаешь движения другой рукой. Драко едва смог сесть на колени. — Я понял, дай мне секунду, и продолжим. — Нет, — Мансур протянул подопечному полотенце. — Прижми кровь и иди к Лейле, она залечит твою голову. Юноша расстроенно кивнул и двинулся к выходу из сырого подвала. — Подожди, — Мансур остановил его за плечо, — твой магический отпечаток просто невероятен, это первая тренировка, соберись, все получится. Драко непроизвольно глубоко вдохнул и кивнул учителю. Проследовав из тёмного душного подвала на роскошную, залитую светом кухню поместья, Драко нашел Лейлу. С первого взгляда он принял ее за восточную принцессу: ее черные как ночь волосы слегка вились, а длиной достигали колен. Они ниспадали волнами на изумительную фигуру — полная грудь плавно переходила в узкую талию и снова расширялась к округлым бедрам. Девушка походила на шедевр божественного скульптора. Округлые, подкачанные тренировкой бедра едва заметно проглядывали сквозь неплотную ткань ее домашнего платья. Карие глаза цвета горького шоколада с горячим кофе быстро нашли его рану, и она отставила в сторону все, чем занималась в тот момент. — Малыш… — ее рука не спеша отняла полотенце от головы, — нужно лучше себя защищать. Драко не мог оторвать взгляда от нее. Каждое движение ее изящных рук возбуждали его фантазию. Её гладкая карамельная кожа манила прикоснуться, а взмахи длинных ресниц будоражили воображение. — Я знаю, — едва собрав свои мысли, оправдался Драко, — это первая тренировка. Лейла улыбнулась ему своими невероятными пухлыми губами, слегка влажными от розоватого блеска для губ. Каждое ее прикосновение, пока она наносила заживляющую мазь, отдавало теплотой и лаской. Драко сразу успокоился. — Ты очень смелый, если по доброй воле пришел к Мансуру. — А что, остальных заставляют? Глаза Лейлы замерли и расширились. — Ты же знаешь, что он покупает и тренирует рабов? — Что? — Для Драко это было неожиданно, Тео ничего не сказал об этом. — Нас всех купили у работорговцев. Забирали из шахт и у национальных армий по всей Африке и Азии. — Тебя тоже? — Драко не прерывал зрительного контакта. Лейла глубоко вздохнула, продолжая растирать мазь по лицу и виску. — Я была четвертой девочкой в очень бедной Афганской семье, отец продал меня в рабство на второй неделе моей жизни. Так часто делают, для стран третьего мира это норма. — Мне очень жаль. — Драко чувствовал сожаление и сочувствие к Лейле, возможно, впервые в жизни. — Все в порядке, здесь уже все стало хорошо. — Давно ты здесь? Лейла улыбнулась. — В пятнадцать лет Мансур выкупил меня из борделя, с тех пор уже десять лет я служу ему. Драко сглотнул ком в горле и склонил голову. — Мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить. Она приподняла его голову за подбородок. — Все хорошо, ты же не виноват в этом. Она медленно прильнула к его губам своими. Драко задержал дыхание. Одна ее рука скользнула вниз, на его бедро. Драко перехватил ее руку и прервал поцелуй. — Если Мансур увидит, у тебя могут быть проблемы? Она снова улыбнулась. *** Мы продвигались по лесу. Сквозь плотную листву всюду просачивался золотистый теплый солнечный свет, так непривычно после хмурой Англии и Шотландии. Гермиона наслаждалась теплом, подставляла солнцу плечи, руки и ноги. — Я бы могла здесь жить! — заявила девушка. — Может, и придется осесть здесь, в той самой пещере. Она громко хохотнула. — Было бы чудесно. Тропа привела нас к мостику и канатной дороге над высоким обрывом. Туристов было, как всегда, много. Мы смешались с толпой и проследовали в заповедник «Сатаплия», в соляную пещеру с огромными наростами сталактитов и сталагмитов. Повсюду были запечатаны останки древних цивилизации — остатки динозавров, следы первобытных людей, древние рисунки и кучки костей некрупных животных. Когда группа туристов свернула налево по мосту, мы с Гермионой поднырнули под арку из сталактитов и поторопились скрыться из виду. Освещения здесь не было, и пришлось воспользоваться люмосом. Соляные стены хорошо отражали свет. На удивление, в этой пещере оказалось очень хорошо дышать, вентиляция внутри, похоже, была естественной. Мы не торопились, боясь провалиться куда-то, где нет дна. Я шел впереди и крайне удивился, когда из-за угла вдруг послышалась классическая музыка. Часть пещеры оказалась освященной, и вдруг перед глазами предстал невероятный вид: вместо пещеры мы пришли к дому, вырезанному в скале. Горная порода была идеально ровно сточена. Комната оказалась достаточно большой и была обставлена скудно, но уютно. На полу лежали ковры, как принято у всех восточных жителей, на стене — гобелен с изображением какого-то библейского мотива. Прямо под ним расположился столик с грузинским рукописным Евангелием. Кровать, собранная из распиленных пополам бревен, была застелена тонким подобием матраса, подушки не было. В углу, там, где освещения почти не было, возникло движение. Огромная фигура в бесформенной одежде двинулась к нам. Гермиона от неожиданности взвизгнула, но прикрыла рот руками. Наконец, выйдя к свету, он дал нам себя осмотреть. Морщинистое лицо принадлежало мужчине лет сорока с щетиной и яркими голубыми глазами. — Ты — Северус? — Голос великана прозвучал как колокол в закрытом пространстве. — Да, а ты — Прометей?