В комнате ты, в комнате я. В воздухе ночь. Между мной и тобой горит тишина. Горячая кровь. Я хочу ближе и ближе к тебе. Чтобы слышать и слушать, как дышит любовь. И в корень в тебе растворяться, губами касаться. По коже, под кожу рукой. Давай займёмся любовью. Мы будем плыть по небу. Как будто в первый раз. Давай займёмся любовью. Хочу любить твое тело. Любить тебя сейчас. Давай займёмся любовью. Займёмся любовью... Давай займёмся любовью. Займёмся любовью... В комнате я, в комнате - ты. Это не сон. Наши тела обнажены и в унисон. Я буду ближе и ближе к тебе. Чтобы слышать и слушать, как дышит любовь. И в корень в тебе растворяться, губами касаться. По коже, под кожу рукой. Давай займёмся любовью. Мы будем плыть по небу. Как будто в первый раз. Давай займёмся любовью. Хочу любить твое тело. Любить тебя сейчас. Давай займёмся любовью. Займёмся любовью... Давай займёмся любовью. Займёмся любовью... Давай займёмся любовью. Мы будем плыть по небу. Как будто в первый раз. Давай займёмся любовью. Хочу любить твое тело. Любить тебя сейчас. Давай займёмся любовью. Займёмся любовью... Давай займёмся любовью. Займёмся любовью...
"Давай займёмся любовью", Макс Барских
Ленке казалось, что всё, что сейчас с ней происходит – это не наяву, а какой-то ужасный кошмар. Вот бы сейчас проснуться и обнаружить, что это только страшный сон, и можно было бы вздохнуть с облегчением. Но нет! К сожалению, это было даже слишком реально. Артём схватил её в крепкие объятия, и хотя она пиналась, стараясь от него отбиться и высвободиться, он с лёгкостью приподнял её как пушинку и понёс к кровати. Макс в это же самое время торопливо расстёгивал «молнию» на своих джинсах, разоблачаясь. Из динамиков магнитофона, заглушая её крик, на всю катушку орала под ритмичную диско-музыку песня группы «Мираж» «Эта ночь», которую томно пела Маргарита Суханкина: Летний день унёс с собой Мои силы и мой покой, И спускается тишина, Я одна. В лунном свете уснул паркет, Только мне сна сегодня нет, И молчанье холодных стен, Словно плен. Эта ночь сон уносит прочь, эта ночь. Эта ночь сможет нам помочь, эта ночь. Пусть Вселенная вся пуста, Ищут имя твоё уста, Ухо ловит случайный стук, Каждый звук. И в полночной тишине Ты появишься ко мне, Разрывая сомнений круг, Милый друг… Эта ночь страх уносит прочь, эта ночь. Эта ночь сможет нам помочь, эта ночь. Эта ночь сон уносит прочь, эта ночь. Эта ночь сможет нам помочь, эта ночь… Слова этой популярной песни звучали настоящим издевательством для испуганной, яростно отбивающейся от насильников, юной девочки. Артём, не церемонясь, бросил её на постель, тут же обхватив её тонкие нежные запястья своими крепкими пальцами и прижав их к подушке, не давая ей подняться, ожидая, пока Макс, раздевшись, сможет присоединиться к ним. Пока тот разоблачался, Артём тоже не стал терять время даром. Он наклонился над Ленкой и с наслаждением впился своими губами в её открытую беззащитную шею, словно вампир из американского фильма ужасов, оставив на её нежной коже багровый засос. Голый Макс, наконец, пристроился с другой стороны, в свою очередь, обхватив длинные стройные Ленкины ноги и пытаясь их развести. Она плакала, рвалась, старалась вывернуться из железной хватки парней. Слёзы текли по её щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. - Лена, не плачь! Лучше расслабься и постарайся получить удовольствие. В два раза больше кайфа получишь от нас двоих. – Артём оторвался от неё. Ленка лишь отчаянно замотала головой по подушке. - Нет! Нет! Нет!.. – твердила она. – Я не хочу! Не буду! Не надо! Отпустите! Отпустите меня!.. Сволочи вы! – она наугад пнула ногой и попала склонившемуся над нею Максу прямо по лицу. Макс охнул от боли и отпрянул. - Ленка – сука! – прошипел он, скривившись. – Всё равно будешь моей! - Слушай, Макс, сгоняй… принеси-ка лучше из кухни коньяк, – скомандовал Артём. - Дадим ей коньячку… Вырывается… сильная, ёпта!.. С трудом держу. - Крепкая… значит, выдержит нас двоих, - пьяно засмеялся Макс. Он оторвался от Ленки и отправился на кухню за коньяком. Пока он отсутствовал (впрочем, недолго), Артём придвинулся ближе к Ленке и, слегка коснувшись её губ, переместился своими губами к её розовому ушку и жарко зашептал ей, щекоча ухо: - Лен, ну, какой смысл вырываться? Хуже только будет, если не перестанешь сопротивляться. Ведь мы, двое крепких парней, всё равно сильнее тебя! Не поможет тебе сопротивление. Ну, не мешай ты нам. Доставь нам удовольствие своим красивым телом, а мы, честное слово, в долгу у тебя не останемся! Ну, чё тебе стоит?.. Свои сказки о том, что ты девочка, оставь при себе. Пошутила и хватит! Щас Макс коньяк притащит… Легче будет тебе смириться… Ленка, с ненавистью глядя ему прямо в глаза, сказала: - Ты ещё пожалеешь об этом, тварь! Пожалеешь, что вообще на свет родился! Я обещаю это! Я тебе поверила, гад… а ты… - она всхлипнула. - Ну, хватит ругаться! - Артёму всё-таки было неприятно – он знал, что виноват, но не хотел это признавать. Ему удобнее было свалить всю вину на саму Ленку, тем самым найдя себе оправдание. – Кончай со своими угрозами и с «базаром». Всё равно это ничего не изменит. И уйдёшь ты отсюда только тогда, когда мы тебя всласть оттрахаем… Сама виновата! Дала бы вовремя Максу, не отказала бы ему – он бы не был в обиде на тебя! Какого хрена с чужими пацанами гуляла? И где ты этого взрослого мужика подцепила? Ты – наша! Хотелось тебе погулять – выбрала бы кого-нибудь из наших… Чем тебе, например, Макс не подходит? Нормальный кент! Свой в доску! А это предательство, Ленка, по отношению к своим дворовым пацанам! За это и наказываем… Полураздетый Макс в это время ввалился в комнату, радостно размахивая бутылкой коньяка. Пока Артём держал Ленку, Макс насильно влил Ленке в рот прямо из горлышка бутылки щедрую порцию коньяка. Ленка закашлялась, бешено замотала головой. -Вооот тааак, моя крошка! – протянул Макс. – Надеюсь, ты будешь посговорчивее после коньяка. Нравится тебе? Нравится? Ленка почувствовала, как насильно влитый в неё коньяк горячей волной растёкся по её жилам, ощутила, к своему ужасу, как начала и в самом деле быстро пьянеть. Несколько минут спустя, она уже ощутила некоторую слабость, вызванную опьянением. Но ещё пыталась сопротивляться. Правда, эти попытки становились всё слабее и слабее. Её насильно поили коньяком. А потом просто распяли на постели, заглушая её крики отчаяния. Макс в радостном предвкушении стал стягивать с неё одежду. Он быстро принялся расстёгивать пуговки на её блузке, Артём помог ему снять её, приподняв Ленкино почти безвольное тело, а когда Макс попутно расстегнул её лифчик, он восхищённо прищёлкнул языком, когда прямо перед его взором оказались её крепкие обнажённые грудки. - Хороша, блин, сучка! – восторженно сказал он и начал ласкать её обнажённую грудь, впившись губами в её розовый сосок, теребя его горячим языком. Ленка попыталась ещё раз вывернуться из-под его тела, но это ей не удалось. Она только изогнулась вся в напрасной попытке сопротивления, когда Макс торопливо стащил с неё узкую мини-юбку и принялся в свою очередь целовать её длинные стройные ноги, подбираясь к её широким бёдрам. Руки его между тем уже стаскивали с неё крохотные трусики. Ленка протестующе рванулась из последних сил. Вскрикнула. И тут же Артём закрыл её рот крепким, глубоким поцелуем, стараясь вызвать в ней желание соития, крепко держа её за запястья рук. Музыка орала на всю квартиру. На этот раз пел Андрей Державин: …Девочки смеются над тобой - Вот ещё принцесса! И твердят тебе: Глаза открой, Принцев больше нет! Только ты насмешкам их не верь, Ведь когда закрыта плотно дверь, Каждая из них, каждая из них Вспоминает первый свой букет. Первые цветы - Это очень важно. Первые цветы Будут лишь однажды. Пусть они завянут без следа, Но таких не будет никогда. Первые цветы Сердце ждёт волнуясь, Первые цветы Это, как "люблю Вас"! Пусть летят года, Это навсегда!.. У Ленки кружилась голова. Возбуждённые лица парней, ласкающих её тело, были такими знакомыми и в то же время такими чужими! Она хорошо знала их с самого детства. Но сейчас это были лица незнакомцев, их было бесполезно умолять о снисхождении. И она это поняла. Она задыхалась под ними, стонала. Но в выражении их лиц была только похоть и не было жалости. Как же они могли, называя её своей, так поступить с ней? Жадные пальцы Макса уже проникли в её лоно. Она немного привыкла к этим пальцам, он несколько раз ласкал её раньше. Но сейчас он бесстыдно гладил и осыпал ласками её половые губки прямо на виду у другого, как будто так и надо! Наверно, она что-нибудь сказала бы по этому поводу, но её рот был занят – его мощно терзали губы Артёма, в то время, как Макс занимался её киской, поглаживая её, подготавливая к вторжению. И Ленка с трепетом и ужасом чувствовала, что его усилия увенчались некоторым успехом. Её влагалище увлажнилось от манипуляций Макса, особенно, когда он приник к её киске губами. Это было ужасно стыдно, и вместе с тем на неё вдруг совсем не вовремя нахлынули приятные ощущения, несмотря на весь ужас ситуации насилия, в которую она попала! Ощущение стыда притуплялось, заглушалось выпитым коньяком. Макс настойчиво и жарко ласкал губами её напряжённый клитор, потом попытался проникнуть внутрь неё горячим языком. Она протестующе стонала, выгибаясь всем своим гибким телом. Ощущения были такими острыми, что это было просто невыносимо! Это было нечто! Она бы, наверно, упала с постели, настолько выгнулась она, но Артём крепко держал её, прижимая её плечи к постели и продолжая ласкать её груди своим ртом, не давая ей упасть. Наконец Макс оторвался от неё, приподнявшись. Он сам был возбуждён до крайности. Как только он перестал ласкать её лоно, Ленка снова начала сопротивляться, прекрасно понимая, что за этим сейчас последует. Она до ужаса боялась его проникновения. Она видела, до какой степени он возбудился. Она застонала, хотела что-то крикнуть, но слова её застряли в горле… Она поняла, что избежать этого не удастся. - Держи её ноги, - хрипло сказал Макс Артёму. – Сопротивляется, сучка такая!.. Я сейчас войду в неё!